Пленительные объятия — страница 14 из 66

Почти час после приезда пришлось посвятить тому, чем обычно занимаются женщины, устраиваясь в новом жилище. Естественно, фрау Хольц первым делом обследовала просторную кухню и бельевую. Сирена поздоровалась с некоторыми из слуг и представилась тем, кого еще не знала. Она бегло осмотрела дом и поблагодарила слуг за заботу по благоустройству родового гнезда. Потом счастливая испанка взяла за руку фрау Хольц и провела ее через анфиладу комнат, указывая то на одну вещь, то на другую и попутно сообщая истории, связанные с каждой из них. Наконец, проинструктировав дворецкого относительно того, где он сможет найти Якоба, и предупредив, что команда должна присоединиться к ней за обедом, Сирена заперлась у себя в комнате и уселась на кровать, где когда-то с таким пылом предавалась девичьим мечтам.

Внезапно, без всякого предупреждения, черный комок меха вспрыгнул на кровать подле Сирены.

— Ах, только не говори мне, — обратилась к котенку женщина, — что ты тоже чувствуешь себя бездомным, когда нет никого, кто мог бы полюбить тебя. Да, в жизни нет ничего ужаснее этого. А ведь я его так сильно любила! Я сама разрушила свою любовь, о которой можно только мечтать. Мне больше нечего предложить даже самому замечательному из мужчин. Я все отдала ему, Ригану! — она прижала к себе котенка и прошептала: — Я заставлю его вновь полюбить меня. Он должен будет сделать это. Я разыщу Ригана и скажу, как много значит для меня его любовь. Все сделаю, чтобы он снова полюбил меня. Все сделаю, все!

ГЛАВА 9

— Наиболее точное слово, которым можно передать своеобразие «Духа моря», — горделиво заявил Ян, — это слово «стремительный». Так что имя кажется вполне подходящим.

— «Дух моря»! Звучит хорошо, правда? — сказала Сирена, кивнув головой.

— Да, конечно, — согласился Ян в полном восторге. — Это имя легко скатывается с языка и в зубах не вязнет, как некоторые другие. Корабль длинный и обтекаемо-гладкий — именно те качества, которые я ценю в женщинах, — рассмеялся он, поднимаясь рука об руку с Сиреной на борт судна.

— Его линии чем-то напоминают нашу «Рану», — заметила капитан, проведя ладонью по планширу, и легким поклоном поприветствовала команду. — Этот корабль строил настоящий художник, и мы должны этим гордиться.

Сирена приняла поистине королевскую осанку, отдавая первые приказания на борту нового судна:

— Поднять якорь! Ставьте паруса! Виллем, встань к штурвалу, а ты, Ян, займись фалами. Якоб, приготовь ужин, да такой, чтоб и короли могли позавидовать. Ближе к вечеру мы закатим настоящий пир!

— Есть капитана, — ответили хором те, к кому были обращены эти приказания.

Впрочем, Ян, стоящий к Сирене ближе других, сумел разглядеть за ее воодушевлением прежнюю печаль. Нет, она ни на минуту не могла его одурачить. Она выглядела так же, как и тогда, когда они бросили якорь в Голландии. Может быть, у берегов Англии из ее глаз исчезнет это тоскливое выражение, кто знает…

* * *

Два дня спустя после отплытия из Кадиса Сирена вновь вполне вжилась в морские привычки. Стоя у руля и глядя в небо, она почувствовала приближающуюся непогоду. При мысли о надвигающемся шторме сердце начало биться быстрее. Впрочем, это была реальная возможность испытать судно и увидеть, как оно поведет себя в бурю. Уже постепенно наползал туман. Скоро он зазмеится по воде, взберется на палубу, обовьет ноги и тело, подобно скользким щупальцам…

Сирена еще раз взглянула на небо, мгновенно выкинув из головы все мысли о Ригане. Нужно было думать лишь о «Духе моря» и его команде. С тех пор как судно вышло в плавание, ему постоянно досаждал сильный западный ветер. Озноб, пробежавший по телу Сирены, напомнил ей о необходимости сосредоточить внимание на управлении кораблем.

Внезапно сверху раздался крик:

— Эй, вижу парус!

— Посмотри, под каким они идут флагом, Ян!

— Ничего больше не вижу, только туго натянутый парус.

— Свистать всех наверх! Четверо — на ванты, четверо — на нок-реи! Они излохматят весь наш такелаж, если вздумают атаковать.

— Их судно довольно неповоротливое, капитана! — крикнул Ян. — Судя по его виду, корабль не сможет легко ложиться на другой галс, а это именно то, что мы вскоре собираемся сделать. Так что, если они все-таки вздумают атаковать, у нас будет преимущество. Мародеры, чертовы мародеры, — сплюнул он злобно.

Внезапно издалека донесся звук пушечного выстрела, и почти тут же раздался оглушительный треск: пущенное с вражеского судна ядро пробило брешь в палубе «Духа моря». От грохота ломающегося дерева заложило уши.

— Ублюдки! — хрипло прокричала Сирена. — Вы за это заплатите!

— Огонь! — приказала она. — Поднять все паруса, я иду на сближение, и наш таран запросто продырявит им корму! Двигайтесь поживее. Мы переживем, что у нас брешь в палубе. В лучшем случае это был лишь удачный выстрел, но такого больше не повторится. Держитесь твердо на ногах. Буря нас только подгоняет, все в порядке! Они не сумеют повернуть на другой галс. Огонь!!!

Когда пущенное с огромной силой ядро настигло цель, в небо поднялось целое облако густого черного дыма. После второго попадания раздался оглушительный треск проломленной обшивки и во все стороны разлетелись щепки. Даже сквозь туман Сирена могла видеть, как часть вражеской команды повалилась на палубу от удара, а другая бросилась к простреленным парусам.

Грозная женщина-пират приказала своим людям идти на абордаж.

— Поторопитесь, они затонут через несколько минут!

— Сдавайтесь! — заорал Ян, когда один из неприятельских матросов замахал перед ним абордажной саблей.

Сирена, стоя на носу своего судна, внимательно следила, как ее люди яростно сражаются с врагами.

— Побереги этот чертов парусник! — изо всех сил закричала она, чтобы быть услышанной сквозь лязг скрещиваемых клинков и гудение огня, с хрустом пожиравшего вражеский корабль. Одним проворным движением Сирена ухватилась за конец поданного ей каната и перепрыгнула на палубу быстро идущего ко дну брига. Когда она приземлилась, абордажная сабля с грохотом ударилась об обшивку над ее плечом.

— Кто здесь капитан? — выкрикнула Сирена вызывающе. — Отвечайте поскорей и не лгите, иначе я прикажу повырывать у вас языки!

Высокий и грузный мужчина выделился из толпы матросов. По его одежде Сирена догадалась, что это и есть капитан. Они с неприязнью уставились друг на друга. Сирена недобро улыбнулась, увидя, как на лице врага вдруг заблестели крупные капли пота. Его грудь тяжело вздымалась, а губы скривились от страха.

— Небольшая ошибка с моей стороны, — хрипло проговорил пиратский вожак. — Но вы кто?! — спросил он, разглядывая необычный наряд своей противницы, не прикрывавший и трети ее прекрасного тела.

— Кто? Дева Мария, — холодно отвечала Сирена. — Что вы везете в трюме? И не лгать! Говорите!

— Шелк и хрусталь. Но все это мое, честно награбленное! — взорвался капитан.

— Может, и честно, да только теперь ваше барахло принадлежит мне. Там, куда вы отправитесь, вам не понадобится никакой груз. А мне кое-что, наверняка, пригодится. Поторопись, Ян. Мы неплохо заработаем, если потрудимся все это продать!

— А что с этими мерзавцами? — выкрикнул Виллем.

— Побросай их за борт и, если ты не чужд милосердия, спусти на воду шлюпки. Ну а если чужд, старина, то пускай тонут, — грубо заявила Сирена.

— Груз на борт!

— Всем возвращаться на корабль! — скомандовала капитан, с удивительным проворством перепрыгнув через стремительно увеличивавшуюся пропасть между двумя парусниками. — Вот так-то! Эй, Ян, отваливаем от этого чертова брига, он теперь уже долго не протянет. Становись к рулю и держи курс прямо по ветру, давай, живо!

«Дух моря» взял курс на запад. Сирена стояла на носу корабля и, оперевшись на абордажную саблю, вглядывалась в даль. Взболтанные ветром волны яростно бились о корпус судна. Бой со стихией продолжался. Теперь необходимо было перехитрить ветер, который мог перемениться несколько раз на северный, допустим, или южный, пока буря утихнет.

Наконец несколько часов спустя Сирена радостно закричала:

— Худшее позади! Я вижу спокойную воду!

Ян посмотрел на Виллема с ухмылкой.

— Капитана не потеряла чутья. Сноровка у нее та же, что и прежде!

— Точно, — согласился Виллем. — Но теперь нам следует позаботиться о том, чтобы подлатать и подновить наш «Дух моря». За шелк и хрусталь, доставшиеся нам в добычу, можно будет получить в Лондоне солидную сумму. Не то чтобы мы очень нуждались в деньгах, но все же приятно знать, что они имеются в чулке на тот случай, если понадобится быстро за что-то расплатиться.

— Славно поработали, ребята! — сказала Сирена. — Вы не растеряли своей сноровки в пылу сражения.

Ян пристально вгляделся в капитану. Да, она могла улыбаться, но глаза по-прежнему оставались печальными, не то что в старые добрые времена. Ян отступил в сторону… Время, только время даст ответы на все вопросы. Настанет день, когда ее глаза вновь научатся смеяться, когда в них опять появятся озорные искорки. А пока нужно лишь ждать, присматриваться и стараться помочь ей по мере сил и возможностей.

«Дух моря» вошел в гавань гнетущим дождливым днем в начале февраля. Глыбы льда, душившие Темзу, крошились о форштевень. Пристань заволокло густым туманом, когда Сирена и фрау Хольц отправились на капитанские квартиры, чтобы приготовиться к экскурсии в самое сердце Лондона. Вначале они собирались посетить офис Тайлера Пейна Синклера, эсквайра, затем — навести справки относительно Ригана. После всего этого Сирена предполагала разыскать Калеба, если он, конечно, находится в порту, и узнать, как поживает парнишка.

* * *

В тот самый час, когда Сирена прибыла в Лондон, Калеб ван дер Рис входил в двери пивной «Сова и вепрь», чтобы встретиться с отцом.

В воздухе этого смахивающего на пещеру заведения плавал слоистый табачный дым. Шкворчание капающего в огонь жира доносилось оттуда, где над открытой плитой, нанизанный на вертел, медленно вращался свиной окорок. Когда Калеб заглянул в полумрак, ища глазами Ригана, в ноздри ему ударил тяжелый запах эля и разбросанных по полу сырых опилок. Мгновение спустя юноша заметил отца в самом дальнем и темном углу помещения. Риган беседовал с элегантно одетым джентльменом, очевидно из аристократов. Оба жадно глотали эль, сохраняя при этом серьезное, почти нахмуренное выражение лиц.