— В золотой, — проблеял он, бросая испуганные взгляды на тощего старика в углу комнаты: тот принялся доказывать пойманному таракану что-то на неизвестном толстяку языке. От этого зрелища у вестника побежали мурашки по коже: что же сделают с ним эти изверги, если они так довели лысого? Он уже сто раз пожалел, что не отдал Марике все деньги и не выспросил у неё все подробно. Но сам слух, что смерть Кошчи в яйце его в начале рассмешил до слез. И дважды забавно было, что Этот юнец поверил ему. Но теперь это дело ему уже не казалось таким забавным и легким.
— Золотом, — ошарашено повторил принц.
Видимо Хозяин совсем слетел с ума, раз носит нижнее белье в виде птицы, да еще и из тяжелого золота! Он нахмурился. Серьезные ребята у входа лязгнули оружием и скрестили руки на груди, всем видом выражая готовность исполнить любой приказ своего господина.
Толстяк совсем занервничал и испуганно затараторил:
— Утка в зайце!
Циоан выпучил глаза: он еще золотую утку мехом зайца обтянул! Воистину, фантазия у безумных без границ: так защищать свое сокровище! Это было уже проблемой: как же надо ударить, чтобы пробить всю эту зверино-птичью броню! Может, это какой магический ритуал для увеличения мужской силы? Надо будет спросить у магов, может, стоит попробовать?
А толстяка уже несло, он не в силах был остановиться:
— А заяц в сундуке!
У Циоана все поплыло перед глазами: он и представить себе уже не мог это!
— Сундук на самом высоком дереве! — не унимался вестник. Глаза толстяка были пусты, он медленно пятился к двери. И, наткнувшись спиной на ножны стражника, взвизгнул: — Где то дерево, не знает никто!
И обессилено упав на пол, быстро выполз в коридор под брезгливыми взглядами мрачных воинов. Наследный принц Шатра глупо хлопал длинными темными ресницами.
— Бемс! — торжественно подытожил Всериил.
Необитаемый островок, где Хозяин когда-то переманил Питера на свою сторону, ничуть не изменился. Все та же одинокая пальма на самом берегу полоскала по неверному морскому ветру свои длинные полосы зелени. Её подружки жались к одинокой скале, изъеденной ветрами, словно круг сыра в кладовке подвергся нападению стайки мышек. Матросы «Альбины» неуверенно раскладывали костерок в небольшом гроте, а Хозяин мерял шагами островок, как некогда Питер. Лицо его было серьезным, иногда во взглядах, которые он бросал на своих людей те ощущали раздражение и тревогу. Относя её на свой счет, бравые матросы совсем притихли.
Пятьдесят, пятьдесят один, пятьдесят два… Лекарство, которое помогло Питеру, несомненно поможет и ему сейчас. Кошчи верил в это: место, впитавшее такие сильные эмоции, навсегда несет отпечаток некоего знания. Знаний у Кошчи было предостаточно, вот только касались они все этого мира. А насадская магия была чужой, и Хозяин чувствовал исходящую от неё опасность. И вместе с этим, он также чувствовал, что это правильно. Он просто физически ощущал, что эта сила гармонизирует силу, которой обладала таинственная жидкость в его пещере. И что появление магии насада — закономерно. Может, просто она еще не успела пропитать этот мир, чтобы стать «своей», как некогда видимо сделала эта его магия?
Одни вопросы и догадки. И понять происходящее Кошчи сможет, лишь окунувшись в самую гущу событий. С одной стороны, назревает конфликт между государствами. Все три намерены объединить других под своей властью и тайно готовят войска. Или не совсем тайно, скорее нагло, как поступает Насад. Остальные еще не верят, что война уже началась, но несомненно их этот план устраивает, ибо каждый видит себя победителем. Но это все фасад. Что на самом деле стоит за неожиданной агрессией Насада? Почему при явной атакующей политике Насада насадские маги продолжают работать на всех, кто платит деньги?
Кошчи принял решение. И чтобы его осуществить, ему необходимо затаиться, исчезнуть, стать неузнаваемым. Но только внешне, не затрагивая глубины своей личности. А значит его сила тут не поможет. Опасно, ибо еще долгое время все маги будут чувствовать её, словно запах свежеиспеченного хлеба. То есть магию вообще применять нельзя, если он хочет проникнуть в Насад незамеченным его многочисленными магами, в силе которых сомневаться не приходилось. И тут, как нельзя кстати, пригодится талант Монти:
— Эй, приятель, — дружелюбный тон Хозяина подействовал на матросов, как бочка айварского пива: они расслабились и заулыбались во весь рот. — Нравится мне твои способности! Можешь применить их ко мне? Мне нужно стать незаметным… среди насадчан. Некоторое время мне придется обходиться без своей силы.
Арбучо и Монти тревожно переглянулись: Хозяин опять чего-то задумал. Но выяснять было совершенно бесполезно. Они знали, если Кошчи сразу не поделился мыслями, то объяснений не жди не при каких обстоятельствах.
— Насад? — растерянно спросил Арбучо, пока его приятель работал с внешностью Хозяина. — Но как же мы без магии попадем туда с этого острова?
— Не волнуйся, — улыбнулся Кошчи неузнаваемыми тонкими губами изящной формы. — К вечеру к берегу причалит пиратское судно…
К счастью, способность видеть некоторые вещи не требовала от Хозяина проявления его силы.
Арбучо кивнул и, оглядевшись, выбрал длинную жердь, видимо принесло волнами с разбитого недавно суденышка. Примотав к кончику свой короткий пиратский нож, он отправился на рыбную ловлю. Благо, гарпуном он орудовал не хуже меча. И еще задолго до вечера у них был превосходный ужин из трех упитанных рыбешек, которым не посчастливилось в это время лакомиться сочными водорослями на мелководье крошечного заливчика.
Золотистый загар на толстом теле Арбучо чуть мерцал красноватым оттенком: то ли от заходящего солнца, то ли от затихающих языков пламени. Воин недовольно сопел и бросал недоуменные взгляды на высокого брюнета средних лет, изящного телосложения и насадскими тонкими чертами лица. Но не смел больше задавать вопросов. В конце концов, он сам добровольно пошел на службу к Хозяину, и одним из обязательных условий было умение держать язык за зубами. А здравый вояка и так опасался, что позволил себе несколько больше положенного. Но тревога его не пропадала ни на секунду. Так уж вышло, что Хозяин, такой всемогущий, но такой одновременно… не то что слабый, но словно потерявший себя. Он находился под молчаливой опекой всей команды, все его любили. Просто так, ни за что, как любят красивые цветы, сочный закат или изящный изгиб називийского меча. Интересы и планы Кошчи всегда были выше понятий простых моряков и те изо всех сил старались защитить своего могучего господина, которого не беспокоила такая мелочь, как неудобства, голод, смерть… Особенно его собственная.
Пока Арбучо беспокойно ерзал у костра, Монти лишь любовался своей работой. Он видел насадского мага и постарался придать лицу Кошчи даже выражение юноши, конечно с поправкой на возраст. То, что он сотворил, по его мнению было бы внешностью мага, если бы тот прожил еще лет пятнадцать. Монти не особенно заботило, что будет завтра. Лишь бы это завтра было в команде Кошчи. Такой интересной его жизнь не была никогда, хотя еще не так давно он мог бы поклясться, что жизнь его на «Альбине» совершенна. Но при встрече с Хозяином он понял, как ошибался, что не жил, а просто существовал по плану: работа, деньги, шлюхи, работа… А теперь вся их деятельность была посвящена каким-то высоким целям и каждый шаг оставался в истории. Монти был счастлив и молил богов, чтобы Кошчи был с ними всегда, хотя и понимал, что вся «Альбина» — лишь краткий миг в жизни Хозяина.
Когда море быстро поглощала оставшуюся краюху усталого красного светила, сбылось предсказание Кошчи: к заливчику причалила неожиданно вынырнувшая из-за скалы пиратская шхуна. Костерок давно потух. Сидящие в гроте ничем не выдавали своего присутствия, пристально наблюдая за пришельцами. Кошчи предстояло впервые за многие столетия стать простым смертным и без воздействия силы убедить не самых дружелюбных людей взять их на свой корабль.
С корабля в сторону островка приближалась шлюпка. В ней Кошчи разглядел четырех гребцов, одного пирата в черной одежде и красном богато украшенном сюртуке, видимо капитана, и связанного на дне лодки. Он поделился увиденным с матросами, ибо те не обладали его способностью так четко видеть в быстро сгущающейся темноте.
— Перебьем их, — хрипло предложил Арбучо. — Без капитана будет проще завладеть кораблем…
— Нам не нужно им владеть, — бесстрастно возразил Хозяин. — Нам нужно наоборот…
— Чтобы нами завладели?! — громким шепотом спросил Монти. Он был солидарен с мнением товарища: пираты нападают на всех, кто не нападает на них. И в любом случае будет битва. И реально смотря на вещи, он надеялся, что победа будет за ними. Что значат четверка разгильдяев и разряженный петух против него с Арбучо, даже если не принимать в счет Хозяина. А связанный явно будет на их стороне при захвате корабля и расскажет все слабости команды.
…Чтобы мы вписались в команду, — все так же бесстрастно закончил фразу Кошчи. — Мы потерпевшие крушение моряки, такие же пираты как они.
— Даже при таком раскладе они нас просто убьют, — уверенно возразил Монти. — Или возьмут в плен и продадут в ближайшем порту в рабство. Это же кодекс…
— Знаю, — спокойно улыбнулся Хозяин. У Арбучо от этой улыбки мурашки по коже пробежали. — И знаю также еще кое-что, что будет очень интересно капитану этого пиратского суденышка. Оставайтесь тут и ничего не предпринимайте, чтобы не случилось. Когда я подам знак, спуститесь к нам.
Хозяин твердою походкой направился к уже причалившей лодчонке. Матросы уже вытаскивали связанного под ноги явно скучающего капитана. Бросив извивающийся сверток, они вновь направились к лодке, чтобы вытащить из неё еще одного связанного по рукам и ногам человека. Кошчи замедлил шаг: это явно была женщина. Она не извивалась, не сопротивлялась и даже пыталась гордо пройти несколько шагов сама, но запутавшись в веревках и подоле, рухнула сверху на первого пленника. Пираты громогласно загоготали.