Да, конечно, с Софией было забавно разговаривать, она так трогательно привязалась к нему… Ему это было все равно, но он ценил в девушке то, что она готова к переменам. Она смотрит на мир широко распахнутыми глазами. И ни боль, ни смерть, ни кровь, которые сирота изрядно хлебнула за свою недолгую жизнь, не повлияли на чистую несколько наивную открытость этому миру. Это было настолько редко, что Кошчи как мог оберегал «жертву» от тех, кто мог заставить чуткое сердечко зачерстветь, кто мог подчинить этот незамутненный постулатами разум.
Он видел, что девушка сильно и безответно влюблена в него, в его силу, но маг был привычен к таким вещам: женщины часто влюбляются не в мужчину, а в образ чего-то властного, незыблемого, сильного, отличного от других. Никто не знал, что представляет собой тот человек, что скрывается под маской Хозяина… да и сам Кошчи уже давно забыл об этом: маска приросла, заменив лицо. Он даже подозревал за маской нечто, что еще недавно видел на лице старика, углядел в пустых глазницах и абсолютно лысом черепе.
Мрачно сплюнув, Кошчи натянул на себя мокрую одежду и неприятно поежился: холодная сырая ткань причиняла магу много неудобства. С одной стороны, он был рад ощутить кожей мир, с другой — раз к нему вернулись человеческие слабости, он может и заболеть! Надо было высушиться, а для этого нужно развести костер. При этом просто щелкнуть пальцами, извлекая искру, уже не получится. А как люди разжигают сухие ветки, он уже давно забыл.
— Приятный вечер, добрый путник. — Мягкий мужской голос заставил Кошчи подпрыгнуть от неожиданности: он тут же метнулся к валяющемуся на земле оружию, схватив фламберг…
— Я не причиню тебе вреда, странник. — Темная фигура приблизилась, и Кошчи разглядел высокого стройного насадчанина, примерно возраста молодого мага, которого ему пришлось убить в темнице тайной стражи. — Я такой же искатель, как и ты.
— Приветствую и я тебя, — чуть дрожащим голосом отозвался Кошчи: в мелко трясущемся теле было явно заметно влияние адреналина. Страх, так не типичен для Хозяина, оставил в душе склизкое воспоминание. — Я как раз думал, как разжечь костер. У тебя есть огниво?
— Зачем? — искренне удивился насадчанин и, очертив носком ноги петлю на земле, выбросил в сторону нарисованной фигуры кулак, резко разжимая пальцы: на месте круга сразу весело затрещал костерок, выплевывая в темное небо яркие искры. Огонь горел без дров, но явно не испытывал необходимости в топливе, ничуть не затухая.
Кошчи присвистнул: такая магия была не под силу Хозяину. Молодой человек смущенно зарделся и объяснил:
— Это не я такой сильный маг, это Кудыкина гора помогает в колдовстве. Выйдя с этих плато, я рискую остаться либо ни с чем, либо унесу лишь малую часть магии жизни, царящей в каждой песчинке.
— Как интересно, — пробормотал Кошчи. — И что — каждый, вступив на эти плато, становится таким кудесником?
— Конечно, — чуть удивился насадчанин. — Если Кудыкина гора пустила тебя, значит, ты достоин ее силы и загадок. Я знаю многих, очень многих, кто потратил всю жизнь в поисках этого места, но оно так никогда и не допустило их до своих тайн. Поэтому я так обрадовался, увидев тебя: говорят, здесь нечасто увидишь себе подобных, так как нас — единицы.
— Похоже, я единственный, кто лишен здесь силы, — мрачно пробормотал Кошчи. — Интересное место, где еще Хозяин может почувствовать себя обычным человеком в окружении волшебников…
— В смысле? — не понял паренек. — Ты не можешь ворожить? Ах, да, ты даже костер не знал, как разжечь… Или же ты и не пытался, не веря в такую возможность?
— Старик мне вполне понятно объяснил, что не стоит и пытаться, если я не хочу стать облачком пара, — жестко усмехнулся Кошчи.
— Старик? — еще больше удивился парень: и так от природы длинное тонкое лицо вытянулось, став похожим на карикатуру. — Какой еще старик? — Насадчанин немного помолчал в растерянности, а потом прошептал, словно боясь высказать свое предположение вслух: — Тебе что, удалось увидеть Хозяина?!
— Удалось, — рассмеялся Кошчи. — А это что — так трудно сделать?
Удивление Кошчи было объяснимо: на его земле к Хозяину мог прийти любой и даже поговорить с ним, если Кошчи был не слишком занят. Как бы люди не боялись мага, но всегда толпой текли к нему с бесконечными просьбами. Это и раздражало, и служило опорой в скучной жизни мага: было чем заняться. А Хозяин живой воды оказывается прятался, видимо, стыдясь своей дряхлости. Ведь он, в отличие от защитников мертвой воды, был тут с самого начала. Страшно подумать, какую длинную скучную жизнь пришлось прожить старику: Кошчи остро пожалел Хозяина живой воды. По сравнению с существованием старика, его собственная жизнь — увлекательное приключение!
— Практически невозможно, — пораженно покачал головой парень. — О нем только легенды ветхие ходят. И я предполагаю, что львиная доля в них — вымысел, украшенный многими поколениями…
«Как и его собственная персона, так и моя», — подумал Кошчи.
— … и нельзя сказать, где искра истины в ворохе витиеватых сказок, — печально закончил насадчанин, с завистью смотря на Кошчи. — Расскажи, какой он?
— Старый, бормочущий, рассыпающийся на глазах труп, — раздраженно повел плечами маг. — Лучше ты просвети меня на счет древних сказок.
— Ха, — отозвался насадчанин, приняв при этом вид весьма хитрый, — а ты когда его видел — поздним вечером? И он умер на твоих глазах, рассыпавшись в прах?
— Ну, да, — ошеломленно кивнул Кошчи. — Это что-то значит?
— Это значит, — торжественно провозгласил насадчанин, что самые невероятные сказки чаще всего оказываются правдой!
— Тоже мне, открыл тайну, — хмыкнул Кошчи. — Да это всегда так, просто люди упорно не видят очевидного… Так что там со стариком?
— Хозяин, — начал насадчанин, — каждый день вынужден проживать целую жизнь. Солнышко встает — рождается ребенок. По протяжении дня он растет, становится взрослым, потом стареет и когда солнце покидает землю, умирает, оставляя лишь прах на земле. И за много тысяч лет, с самого дня сотворения мира, он проживает каждый день. А от образующегося пепла и возникли эти плато. А так как этот непостижимый пепел остается частью Хозяина, то он может сам решать, с кем встретиться, с кем нет, кого одарить своими чудесами, кого морочить по пустынным плато…
— Какая интересная сказка, — пробормотал Кошчи. — Выходит, Хозяин всегда знает, кто находится на его могиле, вот только лично встречается не с каждым… Интересно, почему?
— Возможно, — пожал плечами насадчанин, — он не хочет шокировать людей стремительными переменами в своей внешности… да и внутренне он всегда разный: успевает быть и несмышленый ребенком, и пылким юношей, и усталым стариком… Не всякий собеседник выдержит столько личностей, хранящихся в одном человеке.
— То есть, до вечера с ним бесполезно о чем либо разговаривать? — уточнил Кошчи, размышляя: значит, он может расспросить Хозяина живой воды еще не раз. — Пока он молодой и глупый, можно побродить по окрестностям, а к вечеру зайти на огонек…
— Ты хочешь сказать, что хочешь снова найти Хозяина? — изумился насадчанин. — Да тебе и так повезло, что хоть минуту с ним поговорил! Да и где ты теперь его будешь искать?
— В его старой хибарке, — безразлично пожал плечами маг: пусть паренек не верит, это как раз для людей нормально. Если бы он верил — говорил бы с Хозяином сам. Не думал Кошчи, что хозяин и правда бегает от поклонников, просто до него добираются лишь те, кто действительно готов к встрече с ним. — С таким-то могуществом, мог бы себе хоромы и получше поставить…
— А, — улыбнулся насадчанин, — это тоже легенда. Хозяин построил великолепный дворец, с множеством комнат, шикарных балконов, высоких окон… Вот только за столетия он почти полностью скрылся под пеплом волшебника, являя миру лишь каменную площадку с небольшим домом. Похоже, со времен создания легенды, дворец еще больше ушел в пепел, оставив лишь смотровую башенку, которую ты принял за хибарку без окон и дверей…
— Любопытно, — протянул Кошчи. — И все же мне интересно: как рождается младенец, у него же матери нет!
— Его рождает земля, — сразу отозвался парень, видимо, наизусть помня все туманные сказания об отшельнике. — Ну, думаю, он возрождается из собственно пепла. А если ты собрался снова говорить с ним, то можешь это выяснить сам — до рассвета не так долго времени осталось. Было бы любопытно узнать. Вот если бы Хозяин и со мной поговорил… — насадчанин мечтательно закатил глаза.
Да, пока он мечтает, встречи не состоится — усмехнулся Кошчи. Зато если вдруг решит, что Хозяин обязательно примет его, то насадчанину уже не отвертеться от великого чуда, которое стремительно ворвется в его жизнь.
Внезапно на Кошчи навалилась усталость, пригнув мужчину к земле, слепив глаза. Сон — эта роскошь, которой жизнь его давно лишила. Кошчи мечтательно улыбнулся: а вдруг ему и сон приснится? С этой светлой мыслью он погрузился в мягкие грезы, растянувшись на голой земле перед веселым костерком, приятно греющим бок.
Утреннее солнце игриво пощекотало нос мага: Кошчи внезапно чихнул и распахнул глаза. Настроение зашкаливало, грозясь вылиться в какую-нибудь дикую выходку вроде ловли бабочек или игры с лягушками, в изобилии обнаружившихся в пруду. Костерок все еще горел, не изменив высоту пламени ни на долю. Молодой насадчанин по-богатырски храпел с другой стороны костра.
Кошчи решил не брать парня к Хозяину, вдруг тот своим неверием спутает дороги, постоянно отводя от цели? А маг хотел собственными глазами убедиться в реальности древней легенды.
Легко взбежав на плато, где он вчера встретил старика, Кошчи пристально пригляделся к хибарке: Да, паренек был прав — это на самом деле маковка чего-то огромного, что скрывается под землей. В полутьме сумерек немудрено было спутать облезлые каменные стены смотровой башни с пастушьей пристанью.
Из каменной беседки Кошчи услышал истеричные рыдания маленького ребенка. Тот звал маму, которой не было. Сердце мужчина сжалось в приступе жалости: Кошчи растерянно моргнул — а вот от подобных эмоций о