Рудольф посмотрел на Запта. Комендант покачал головой, и лицо Берненштейна вытянулось.
– Нет, – сказал полковник. – Вы нужны нам здесь. Что, если Руперт приедет сюда с Ришенхаймом?
Идея была новой. Но отнюдь не невероятной.
– Но ведь вы будете в Зенде, комендант, – настаивал Берненштейн, – а через час сюда приедет Фриц фон Тарленхайм.
– Возможно, молодой человек, – кивнул Запт, – но, сражаясь с Рупертом Гентцау, я предпочитаю иметь кого-нибудь рядом. – И он широко улыбнулся, ничуть не опасаясь, что Берненштейн может усомниться в его храбрости. – А теперь идите и принесите ему шляпу.
Лейтенант поспешил выполнять поручение.
– Вы посылаете одного Рудольфа против двоих? – воскликнула королева.
– Да, мадам, если мне позволено руководить кампанией, – ответил Запт. – Думаю, он соответствует этой задаче.
Королева с немым призывом во взгляде повернулась к Рассендиллу.
– Я должен ехать, – мягко произнес он. – Вы не можете обойтись без Берненштейна, и мне нельзя оставаться здесь.
Рудольф подошел к Запту.
– Проводите меня к конюшням. Лошадь хороша? Я не рискну ехать поездом. А вот и лейтенант со шляпой.
– Лошадь доставит вас в Штрельзау к ночи, – сказал Запт. – Пошли. Берненштейн, оставайтесь с королевой.
У порога Рудольф остановился и, обернувшись, бросил взгляд на королеву Флавию, которая стояла неподвижно как статуя, наблюдая за его уходом. Потом он последовал за комендантом, который привел его туда, где ждала лошадь. Поблизости никого не было, и Рудольф быстро вскочил в седло.
– Шляпа не совсем впору, – заметил он.
– Корона подошла бы лучше? – предположил полковник.
Рудольф рассмеялся и спросил:
– Ну, какие будут приказания?
– Скачите вдоль рва к дороге позади, потом через лес к Хольфбау, а дальнейший путь вы знаете. Вы не должны появляться в Штрельзау, пока не стемнеет. Если вам нужно укрытие…
– Я обращусь к Фрицу фон Тарленхайму. Оттуда я отправлюсь прямо по адресу.
– Рудольф…
– Да?
– Покончите с ним на этот раз.
– Будем надеяться. Но если Ришенхайм его не остановит, он отправится в охотничий домик.
– На этот случай я буду там, но, думаю, Ришенхайм остановит его.
– А если он приедет сюда?
– Молодой Берненштейн скорее умрет, чем позволит ему встретиться с королем.
– Запт!
– Да?
– Будьте добры к ней.
– Обещаю.
– До свидания!
– Желаю удачи!
Рудольф быстрым галопом поскакал по аллее ко рву и старой лесной дороге позади него. Спустя пять минут он оказался под защитой деревьев и поехал дальше, не встречая никого, кроме одиноких крестьян, которые при виде всадника не обращали на него внимания, думая лишь о том, как хорошо скакать верхом по лесу, не будучи вынужденным трудиться в поте лица. Рассендилл вновь направлялся через лес к стенам Штрельзау. А впереди мчался галопом граф Люцау-Ришенхайм, полный гнева, решимости и жажды мести.
Глава VIIСообщение егеря Симона
Я получил телеграмму, отправленную мне комендантом Зенды, в своем доме в Штрельзау около часа дня. Незачем говорить, что я сразу начал готовиться к отъезду. Моя жена возражала – должен признать, не без некоторых оснований, утверждая, что я не вынесу дополнительного напряжения и что самое подходящее для меня место – это кровать. Но я не стал ее слушать, а Джеймс, слуга мистера Рассендилла, не дожидаясь моих приказаний, явился ко мне с расписанием поездов из Штрельзау в Зенду. Во время нашей предыдущей поездки я часто с ним беседовал и узнал, что он состоял в услужении у лорда Топема, бывшего британского посла при дворе Руритании. Мне было неизвестно, насколько Джеймс в курсе тайн своего теперешнего хозяина, но его знакомство с городом и страной могло принести мне немалую пользу. К нашему сожалению, ни один поезд не отходил ранее четырех, да и тот двигался не слишком быстро. Таким образом, мы не могли прибыть в замок раньше шести часов. Это было не так уж поздно, но мне не терпелось как можно скорее оказаться на месте событий.
– Что если заказать экстренный поезд? – предложил Джеймс. – Я сбегаю на вокзал и попробую договориться.
Я согласился. Так как все знали, что я состою на королевской службе, я мог без труда заказать экстренный поезд. Джеймс отправился на вокзал с багажом, а спустя четверть часа я уже садился в свою карету. Кучер уже собирался выезжать, когда ко мне подошел дворецкий.
– Прошу прощения, ваша милость, – сказал он, – но Бауэр не прибыл с вами. Он вернется?
– Нет, – ответил я. – Бауэр дерзко вел себя во время путешествия, и я уволил его.
– Этим иностранцам нельзя доверять. А багаж вашей милости?
– Разве он не прибыл? – воскликнул я. – Ведь я велел Бауэру отослать его.
– Багаж не прибыл, ваша милость.
– Неужели мошенник его украл?
– Если ваша милость желает, я обращусь в полицию.
Я подумал над предложением.
– Подождите, пока я вернусь. Багаж еще может прибыть, а у меня нет причин сомневаться в честности этого парня.
Я подумал, что на этом мои отношения с Бауэром закончатся. Он послужил интересам Руперта и теперь должен уйти со сцены. Однако у Руперта было мало людей, на которых он мог положиться, и я вскоре получил доказательство, что он еще не покончил с Бауэром. Мой дом находится в паре миль от вокзала, и мы должны были проехать через значительную часть старого города, где узкие извилистые улочки делают невозможным быстрое передвижение. Выехав на Кёнигштрассе (следует помнить, что тогда у меня не было никаких причин уделять особое внимание этому месту), мы с нетерпением ждали, пока тяжелая телега освободит нам дорогу, когда мой кучер, слышавший разговор дворецкого со мной, склонился ко мне с козел с возбужденным видом.
– Смотрите, ваша милость! – воскликнул он. – Бауэр идет мимо лавки мясника!
Я поднялся с сиденья кареты. Какой-то мужчина быстро пробирался сквозь толпу спиной ко мне. Должно быть, он заметил меня и старался скрыться как можно скорее. Я не был уверен, что это Бауэр, но кучер развеял мои сомнения.
– Это точно он, ваша милость!
Я сразу принял решение. Если мне удастся поймать этого парня или хотя бы проследить, куда он идет, важный ключ к местопребыванию и действиям Руперта может попасть мне в руки. Выйдя из кареты, я велел кучеру ждать и сразу пустился в погоню за моим бывшим слугой. Я слышал смех кучера – несомненно, он подумал, что меня беспокоит исчезнувший багаж.
Нумерация домов на Кёнигштрассе, как помнит каждый, знакомый со Штрельзау, начинается с конца, примыкающего к вокзалу. Длинная улица тянется почти через весь старый город. Моя карета остановилась приблизительно около дома № 300, на расстоянии почти трех четвертей мили от дома № 19, куда Бауэр спешил, как кролик к своей норе. Разумеется, тогда я этого не знал, и дом 19 значил для меня не более, чем 18 или 20 – моим единственным желанием было догнать Бауэра. У меня не было четкого представления о том, что я буду делать, когда поймаю его, – лишь смутная идея заставить его выдать тайну под угрозой обвинения в краже. Фактически он украл мой багаж. Бауэр знал, что я следую за ним, – я видел, как он бросил взгляд через плечо и сразу ускорил шаг. Никто из нас двоих – ни преследуемый, ни преследователь – не осмеливался пуститься бегом: наша быстрая походка, невзирая на встречную толпу, и так привлекала внимание. Но у меня было одно преимущество. Большинство жителей Штрельзау знали меня в лицо, и многие уступали мне дорогу, отнюдь не склонные проявлять подобную любезность к Бауэру. Поэтому я начал постепенно нагонять его. Сперва нас разделяло пятьдесят ярдов, но когда мы приближались к концу улицы и видели впереди вокзал, расстояние между нами уменьшилось ярдов до двадцати. Но затем произошла досадная случайность. Я налетел на толстого пожилого господина, с которым только что столкнулся Бауэр и который стоял, с возмущением глядя вслед удаляющейся фигуре бывшего слуги. Второе столкновение усилило его гнев, но для меня это имело куда худшие последствия, ибо, когда мне удалось освободиться, Бауэр исчез! Я посмотрел вверх – номер дома рядом со мной был 23, но дверь была закрыта. Тогда я прошел мимо трех домов к дому 19. Это был старый дом с грязным и ветхим фасадом. Здесь размещалась лавка с выставленными на витрине дешевыми продуктами, которые едят только бедняки. Дверь лавки была открыта, но вроде бы ничто не связывало Бауэра с этим домом. Бормоча проклятия, я собирался проследовать дальше, когда какая-то старуха высунула в дверь голову и огляделась. Я стоял прямо перед ней и увидел, как она вздрогнула. Думаю, вздрогнул и я, так как тоже узнал ее. Это была старая матушка Хольф, один из сыновей которой, Иоганн, выдал нам секрет темницы в Зенде, а другой был убит мистером Рассендиллом возле большой трубы, прикрывавшей окно короля. Ее присутствие могло ничего не означать, но оно сразу показалось мне связывающим дом с тайнами прошлого и тревогами настоящего.
Старуха тут же взяла себя в руки и присела в реверансе.
– И давно у вас лавка в Штрельзау, матушка Хольф? – осведомился я.
– Около шести месяцев, ваша милость, – спокойно ответила она.
– Раньше я не встречал вас здесь, – заметил я, пристально глядя на нее.
– Такая бедная лавка едва ли может удостоиться посещения вашей милости, – промолвила она со скромностью, которая показалась мне искренней лишь наполовину.
Я посмотрел на окна – они были закрыты ставнями. Дом не подавал никаких признаков жизни.
– У вас хороший дом, матушка, хотя он нуждается в окраске, – сказал я. – Вы живете здесь только с вашей дочерью? – Макс был мертв, Иоганн – за границей, а других детей, кроме дочери, насколько я знал, у старухи не было.
– Иногда, когда повезет, я сдаю комнаты одиноким мужчинам, – отозвалась она.
– И сейчас тоже?
– Нет, ваша милость, сейчас нет ни одного постояльца.
Я пустил стрелу наугад.
– Значит, мужчина, который только что вошел сюда, всего лишь покупатель?