поверх этих его отпечатков, глубоко вдавленные следы тяжёлых, когтистых лап. Оборотень двигался намного быстрее Люка, он явно его настигал… но вот отпечатки когтистых лап оборотня неожиданно исчезли. Вместо них ошеломленный Стив различил поверх следов Люка явственный отпечаток босой женской ноги…
– Арбалет у него быть? – шёпотом поинтересовался Аверзагар, лихорадочно меняя обычную стрелу в своём арбалете на стрелу с серебряным наконечником. – Стрела нужный быть?
Стив пожал плечами. У Люка арбалет был, стрелы тоже имелись… но вряд ли он держал оружие в руках в момент нападения дерева. Так что, скорее всего, арбалет тоже пошёл на завтрак бродячему хищнику, или, скорее, как гарнир к конскому мясу. А может деревья-хищники умеют отрыгивать несъедобные предметы?
– Теперь мы внимательный должны быть!
Это было ясно и без напоминания. Всадники продвигались вперёд медленно, осторожно, внимательно вглядываясь в обманчиво-безмятежную тишину утреннего леса. А тут ещё тропа, до сей поры относительно прямая, принялась вдруг вилять из стороны в сторону… и всё тянулись и тянулись по ней куда-то вдаль две цепочки следов, таких разных и уже намертво связанных друг с другом…
– Он остановиться! – удивлённо проговорил гном. – Он её увидеть, её ожидать. Почему не бежать, дурак?!
«От оборотня не убежишь!» – невольно подумалось Стиву. Он представил себе, как идёт по тропе красивая эта девушка… медленно идёт прямо по направлению к Люку, и улыбается ему совершенно так же, как улыбалась этой ночью Стиву… и смотрит на онемевшего от неожиданности толстяка всё тем же взглядом, жаждущим, зовущим… нежным…
Стив вдруг ощутил в душе некое подобие ревности. Этого ещё не хватало!
– Он тоже онеметь перед её красота! – констатировал Аверзагар странное поведение Люка. – Вы, люди, не понимать, что истинный красота есть!
И гном презрительно сплюнул.
– Ты их не слышишь? – поспешил перевести разговор в более деловое русло Стив, держа арбалет наготове. – Они далеко отсюда?
Аверзагар прислушался.
– Слышно ничего нет, – сообщил он Стиву мгновение спустя. – Они далеко от это место.
Некоторое время всадники ехали молча. Две цепочки следов тянулись теперь совсем рядом, иногда они сходились совсем вплотную, и Стиву это было особенно неприятно.
– Кровь!
Аверзагар привстал вдруг на стременах, принюхался, широко раздувая волосатые ноздри. Потом он повернулся к Стиву.
– Мой слышать запах кровь, – сообщил гном юноше. – Свежий запах, близко очень! – Он помолчал немного и добавил: – Твой ничего не слышать?
Стив лишь отрицательно мотнул головой. В ровном, бесстрастном голосе своего попутчика юноше почудилась вдруг какая-то скрытая издевка, что ли. Знает же Аверзагар, что обоняние людей не идёт ни в какое сравнение с обонянием гномов, отлично знает! Зачем лишний раз спрашивать!
– Это близко совсем! – Аверзагар чуть приподнял свой арбалет, ткнул им куда-то вперёд, туда, где тропа, изогнувшись, исчезала из виду. – Сразу за поворот мы видеть сможем.
Тропа поворачивала круто… и что ожидало путников за этим поворотом – было совершенно неясно.
– Кроме запаха крови ты ещё что-нибудь слышишь? – шёпотом спросил Стив.
Гном отрицательно замотал головой. Он до предела замедлил движение своей лошади, Стив сделал то же самое – к повороту они подъехали едва ли не со скоростью пешехода.
И сразу же увидели на тропе кровь. Много крови.
– Она снова превращаться чудовище! – мрачно констатировал Аверзагар, разглядывая тропу. – Она схватить Люк.
Да, это действительно было так. Изящные отпечатки босых женских ног в одночасье превратились вновь в глубокие когтистые отпечатки уродливых лап… а чуть далее следы Люка. Видно, как он ещё пытается ускользнуть… он бежит из последних сил, а кровь уже хлещет из него как из подраненного кабана, всё больше и больше крови, сплошная кровавая дорожка, чуть подсохшая уже. И следы чудовища, пустившегося вдогонку… оно перемещается явно быстрее Люка, огромными скачками… и вот уже следы Люка исчезают совершенно. Чудовище подхватило свою жертву и понесло его, это видно по тому, что следы оборотня стали чуть глубже вдавливаться во влажную глину тропы. Но вот тропа снова резко вильнула влево… а совсем рядом, на прогалине…
– Люк! – Стив вскинул арбалет, тотчас же вновь его опустил. – Это его труп!
Но это не было трупом Люка – на лесной прогалине валялась разодранная в клочья одежда воина, а также его кольчуга, лопнувшая на груди. Чуть поодаль лежал шлем Люка.
Итак, убийца Бара сам умер страшной, мучительной смертью, и тело его превратилось отныне в оборотня, в то время, как освобождённая из телесной оболочки душа Люка, предназначенная для царства тьмы и вечного страдания, в полном смятении мечется теперь над лесом в надежде, что кто-либо, поразив оборотня и освободив тем самым падшее тело от чар, даст возможность душе всё же вознестись на небо, посредством погребальной церемонии.
Уж кто-кто, а Стив даже и не собирался помогать в этом душе Люка. Жирный ублюдок получил то, что заслужил!
Но когда юноша попытался вкратце объяснить Аверзагару общие основы своих верований, гном только саркастически хмыкнул в густую, рыжую бороду.
– Ваш представлений после смерть сплошь неправда вся! – безапелляционно заявил он. – Небо пустота есть. Небо нет место душа.
– Почему?! – немедленно вступился Стив за религию своих предков. – Небо – пустота, я согласен! Но ведь душа тоже неосязаемая! И там, в небе, ей…
Но тут гном его перебил.
– Что есть звёзды? – спросил он, насмешливо щурясь. – Что луна есть? Твой это знать?
– Откуда! – Стив пожал плечами. – А ты сам-то знаешь, что такое звёзды и луна?
Аверзагар ничего не ответил.
– Впрочем, – Стив снова пожал плечами, – я всего лишь простой воин! А наши жрецы, они должно быть обо всём этом знают. – Он искоса поглядел на Аверзагара, гном улыбался несколько ехидно. – Они обо всём знают! – запальчиво выкрикнул юноша. – На то они и жрецы!
– Ваши жрецы обманщик есть! – всё также безапелляционно заявил Аверзагар. – Жрец вас дурачить – вы жрец верить! – гном покачал осуждающе головой. – Так кто вы есть после это?! Вы дурак есть, если верить жрец!
– А ваши жрецы лучше?! – огрызнулся Стив. – Накидки, барабаны, костры…
Вспомнив о накидке, он замолчал и внимательно огляделся по сторонам.
Злосчастная сумка валялась тут же, возле обрывков одежды. Наклонившись, Стив подхватил её, заглянул внутрь.
Драгоценная накидка была на месте и по-прежнему излучала яркий чарующий свет. Полюбовавшись немного его переливами, Стив молча пристегнул сумку к поясу.
– Твой что, брать её хотеть?! – заволновался гном. – Твой плохо хотеть, совсем плохо!
– Почему? – спросил Стив, взглянув на гнома. – Ты веришь во всю эту чепуху?
Гном засопел сердито.
– Это не чепуха есть! – нехотя буркнул он. – Твой сам убедиться. Один брать – ночь погибать! – гном принялся загибать толстые волосатые пальцы. – Другой брать – хуже чем смерть обретать! Теперь твой третий брать хотеть?!
Аверзагар замолчал, а Стив, расстегнув сумку, некоторое время вновь, молча и задумчиво, созерцал её сверкающее содержимое, не зная, на что же всё-таки решиться.
Возможно, гном прав, и гибель Бара и Люка в самом деле тесно связана со священной этой накидкой. В таком случае, от неё лучше избавиться, и избавиться незамедлительно!
А может, всё это не более чем простое совпадение…
Люк и в самом деле убил товарища из-за накидки, но мотивы его поступка были вполне объяснимы и без привлечения сюда злокозненного лесного духа. Такое богатство кому угодно вскружит голову. Смерть же самого Люка тоже вполне можно было объяснить, не прибегая к вмешательству всё того же духа – несколькими днями раньше именно такой смертью умер Торин, и накидки у них тогда не было никакой.
Стив вспомнил вдруг тесное, убогое жилище своего дяди, вспомнил он и самого дядю, бьющегося как рыба об лёд в тщетном стремлении хоть как-то вырваться из нищеты. Словно наяву встало перед юношей печальное его лицо, большие натруженные ладони, тёмные и все потрескавшиеся от бесконечной, изнурительной работы. Припомнилось также, с какой робостью и приниженностью кланялся дядя любому предводителю, даже чужому… какой умоляюще-жалобный голос был у дяди, когда он просил помощника жреца хоть немного повременить с уплатой долговых процентов. И как помощник жреца бил дядю по лицу гибкой своей тростью, бил с удовольствием, явно наслаждаясь своей, хоть небольшой, но властью… а дядя всё просил и просил повременить с долгом, и даже не делал попытки заслонить голову рукой или просто отклонить её в сторону.
Всего несколько пёрышек достаточно, чтобы обеспечить и дяде, и всей его семье, обеспеченную, безбедную жизнь! Ведь дядя, хоть и словом об этом не обмолвился, всё же так надеялся на этот поход… из последних сил и средств снаряжал он племянника…
– Твой лучше оставлять здесь накидка! – Аверзагар протянул руку. – Твой дать накидка – мой прятать её лес. Потом мы ехать дальше! – гном замолчал в ожидании, но юноша словно и не заметил вытянутой его руки. – Твой медлить почему?
– Я беру её с собой!
– Что твой говорить?!
Глаза гнома округлились.
– Твой глупость болтать!
– И всё же я беру её с собой! – Стив решительно тряхнул головой, вновь застегнул сумку. – Хочешь, мы поделим пополам её содержимое?
– Мой это не брать! – гном яростно и гневно мотнул головой, лицо его преобразилось, приняв вдруг какое-то презрительно-надменное выражение. – Твой тоже лучше не брать!
– Мой брать! – Стив почувствовал вдруг, как в душе у него нарастает постепенно раздражение против бесцеремонного и настырного этого гнома. – Мой так решил, понятно!
И, повернув лошадь, он снова направил её на тропу.
– Твой дурак есть! – пробурчал гном, следуя за Стивом вплотную. – Твой себя губить, меня тоже губить! Твой думать это?
А Стиву припомнилось вдруг, как шандарахнул его Аверзагар по затылку в хижине, действуя при этом не со зла, а из самых гуманных, с его точки зрения, побуждений. А не попробует ли гном вновь повторить сие действие!