И говорю вам я, Рахьямо Шаампир, сын Манбиха, что растаяли в волшебных слезах Луны все проклятые камни, как соль, брошенная в воду. А те, что остались целы после чудесного омовения, посветлели, и уподобились снегу, который украшает священные вершины Сверкающих гор.
Ни в одной из прочитанных книг я не встречала упоминания о белых камнях. Или сказка, или… я нашла давно забытую легенду.
— Леди? Вы тут? — эльт Наран высоко поднял масляный светильник.
Он сошел с ума! Открытое пламя в библиотеке! Случись что, и он бесценных трудов поколений останется только зола.
— Почему вы прячетесь? Или вам пыльные книги милее нашего общества?
Знал бы, насколько!
— Всего лишь не хотела мешать. У мужчин свои секреты. Ну, а пока вы ими делились, я тоже нашла себе занятие.
— Вижу.
Да он пьян! Надо его увести отсюда, пока все не спалил.
— А вы уже соскучились? Тогда я сейчас вернусь. Только приведу себя в порядок. Эта пыль…
— К демонам пыль! Вы и так хороши. И… — вампир покачнулся. Я кинулась вперед, пытаясь удержать.
До эльт Нарана мне нет никакого дела, но у него в руках огонь! Подставляю плечо, не давая свалиться, одной рукой придерживаю за талию, а другой — хватаю выскользнувший из пальцев светильник. Масло выплескивается на ладонь, и огонь тут же жадно пожирает угощение. Вместе с кожей.
— Хорошо, пойдемте.
Эльт Наран ничего не замечает. Продолжаем вещать:
— Вот подумайте, Леди: мы живем в одном доме. Целые дни проводим вместе. Ну, или почти… Вы старательно играете роль хозяйки. А не хотите занять это место официально?
— Эльт Наран…
— Эльт Наран, эльт Наран… Зовите меня Арди. Или Риар, как матушка звала. Ох, великая была женщина!
— Давайте обсудим это позже. Сейчас я провожу вас в вашу комнату…
— И останетесь там вместе со мной?
— Эльт Наран! Я думала, вы благородный человек!
— Тсссс! — он поднес указательный палец к губам и прикрыл глаза. — Я — не человек. Я — вампир.
— Представьте себе — я заметила. Но это не дает вам право…
Нелегкое это занятие, пьяного отчитывать. К тому же, если одновременно тащишь его по лестнице. Только бы остальные оказались поумнее. Четверых пьяных вампиров я не выдержу.
К счастью, они поиски приятеля не пошли. Я впихнула эльт Нарана в его комнату и захлопнула дверь. Из-за неё послышался звук падающего тела.
Предложение руки и сердца показалось глупостью. Любить я не умею, к тому же бесплодна. И никогда не понимала, каким колдовством эти маленькие, вечно орущие слюнявые существа привязывают к себе взрослых, разумных людей. Да так, что те на самые страшные муки готовы. Нет, что-то такое проскальзывало в чувствах, когда я выпивала очередную жертву. Но это был лишь миг озарения. После я снова ничего не чувствовала. Ни к детям, ни даже к своим родственникам.
Пожалуй, надо сходить, проверить гостей. Если сильно напились, появится шанс убежать. Эльт Наран, правда, уже дошел до нужного состояния, но сомневаюсь, что он не открутит мне голову, попробуй я глотнуть его крови.
Увы, гости оказались в полном порядке. Пришлось извиняться за внешний вид, и, прихватив Таргета, спешно убираться в свою комнату — слишком у вампиров глаза заблестели. Надеюсь, замки на дверях спальни крепкие, выдержат.
— Сиди тут и не высовывайся, если жить хочешь. Я за них не ручаюсь.
— Покусают? — зубы Таргета выбивали дробь.
— Покусают они меня. А тебя просто сожрут. Причем куски отъедать будут от живого. Так что марш в гардеробную, и чтобы ни звука!
Утром никто из вампиров на охоту не пошел. Эльт Наран снова угостил их моей кровью. В этот раз взяли немного и сильно разбавили. И на этом спасибо — меня уже начало пошатывать.
Накормив гостей завтраком, я отправила Таргета в свою комнату с приказом запереться. А сама ринулась в библиотеку. Надо посмотреть, что там после вчерашнего визита эльт Нарана осталось и немного порядок навести. И дочитать про камни.
И очистилось небо от песка, что поднимался на крыльях бури. И возрадовались Боги, и возликовали, и пели и веселились они. Распростерлась над землей радуга и было сказано: пройдите под ней, люди! И встали люди, и взяли детей своих, и родителей своих, и прошли под разноцветной дугой, и очистились тела от скверны, и осветили их лица улыбки. И исчезли болезни, изводящие род человеческий!
И благодарили люди Богов, и Луну, что слезами своими омыла мир. И воздвигли великие храмы, и воскурили на алтарях драгоценные благовония. Поднялся аромат к небу, дабы могли боги вдыхать сладкий дым и поняли они благодарность людскую. Так говорю вам я, Рахьямо Шаампир, сын Манбиха, и нет в моих словах ни капли лжи.
Но не было спокойствия в подземном мире. Узнал злобный демон Равшах, нижние клыки которого подобны клыкам вепря, а верхние — касаются ног, что очистилась земля слезами доброй богини, и ушли страдания от людей. И взъярился он, и зарычал так, и содрогнулась земная твердь, и небо заволокло черными тучами.
Но не испугались люди, надеясь на защиту Богов. И не разгневались Боги, но рассмеялись, ибо смешны им были попытки соперничества. И продолжали они вдыхать ароматный дым, что поднимался к ним с алтарей, а люди пели, плясали и веселились. И было так, как говорю вам я, Рахьямо Шаампир, сын Манбиха.
И еще больше рассердился Равшах, и громче заревел, раскачивая земную твердь. И услышали этот рев камни, что прежде были черными, и отозвалась в них сердцевина, ибо никакими слезами не отмыть черное добела, а зло не превратить в добро.
И ответили камни демону, создавшему их. И ожили они, и раскинули сети, и стали попадаться в них люди, чья вера не была крепче скалы, а в добродетелях намечалась трещина.
И обещали им камни могущество невиданное, силу неслыханную, и много других даров. А взамен требовали одного — не любить родных своих, не ненавидеть врагов своих, а чувства и боль и гнев свой отдавать в уплату. И находились глупцы, которые посчитали проклятие — даром, и согласились, и заключили Договор…
— Улла? Вы опять в библиотеке? Нашли что-то интересное?
— Да так, — я даже не попыталась спрятать свиток. Просто выпустила его из рук. Пергамент с тихим шорохом свернулся, скрывая написанное. — Несколько прелюбопытных документов.
— Хотите прогуляться?
Бродить по лесу в компании четырех вампиров удовольствие сомнительное. Но отказываться от приглашения, пока оно сделано в столь вежливой форме, не разумно. Могут ведь и заставить.
— Таргета взять можно? Вид у него в последнее время бледный. Заболеет еще. Где я тут другого слугу найду?
— Почему нет? Мы ждем в гостиной.
Таргета нигде не было, но платье для прогулок лежало на кровати. И даже обувь. Хотя, какая разница, гулять будем как обычно — рядом с логовом. И вернуться надо поскорее. Прочитанное породило слишком много вопросов. Что за камни? И Дар, так похожий на мой собственный.
— Леди?
Кавалеры встали, как только я вошла. Эльт Наран подал мне руку и повел к выходу. Таргет, нагруженный корзинами, замыкал шествие. Мы что, на пикник собрались?
— Вижу, вы решили прогуляться как следует.
— Ночи сейчас долгие, моя Леди. У нас есть время, чтобы посидеть, полюбоваться звездами, насладиться природой…
— Жаль, что не солнцем. Я скучаю по его теплу.
— В самом деле? Почему же вы молчали? В следующий раз выйдем на прогулку днем. Я с удовольствием принесу вам в жертву три-четыре часа своего сна.
Смертного оцепенения, если быть точным. А вот новость, что мой тюремщик переносит солнечный свет огорчила. Значит, он на самом деле — Древний. Не люблю ошибаться, но вот тут бы хотелось.
Пикник устроили на поляне, которую окружали заросли снежных лилий. Их лепестки мягко серебрились в свете луны, а вокруг мерцали светлячки. В моем саду в Замке они тоже летали. Только снежных лилий не было, не выживали на каменистых террасах. Но вот ночной фиалке, что привлекает бабочек чудесным ароматом, это совсем не мешало. И соснам. И елям. Почему же лилии гибли?
Мужчины откровенно любовались пейзажем. Я удобно устроилась между корней старой сосны и задумалась.
Что-то странное было в записях о гневе демона. Наверное, отсутствие легенд. Не могли люди забыть такую катастрофу! Похоже, летописец откровенно приврал. И все же зерно правды в рассказе есть. Но в чем именно? Больше всего доверия вызывают камни. Только почему я о них ничего не слышала? Надо возвращаться и дочитать, пока есть возможность, а гадать можно бесконечно.
Дождавшись, когда корзины почти опустели, я решила покапризничать:
— Господа, я устала. Вы не против закончить нашу прекрасную прогулку?
Они отказались. Но меня отпустили. Эльт Наран проводил прямо до спальни и, извинившись, вернулся к друзьям. Не сомневаюсь, остаток ночи будет веселым.
— Таргет! Нагрей воду и ступай отдыхать. И не дрожи так, наши хозяева до утра гулять будут. А может, и дольше. Если понадоблюсь — я в библиотеке.
— Вы много времени там проводите, госпожа, — Таргет подал теплый халат и убрал платье. — Нашли что-то интересное?
— Да. Книги. Они прекрасные собеседники. Прежде чем спать пойдешь, принеси мне чаю. С имбирем. И еще свечей. В библиотеке заканчиваются.
…и согласились, и заключили Договор, и не нужны им стали ни жены их, ни дочери, ни сыновья. И плакали матери, и били себя в грудь, а отцы разорвали одежду свою и посыпали голову прахом в знак скорби. Ибо забылось почтение к родителям, и не знали они былой заботы. Истинно так, говорю вам, и ни слова лжи не изрекли мои уста.
И окрасились белые камни, и стали красными от крови, что упала на них, и забились, как бьются живые сердца, вырванные из груди. Страшен был вид их, и только заключившие Договор смотрели без содрогания. Но не умирали камни, как умирают лишенные тел сердца, а бились все сильнее, и росли, питаемые кровью, и горе раскинуло крылья свои над землями, ибо требовали камни новых жертв, и не довольствовались малым.