– Али, Кали, Тали, Мали, Дали, – угрожающе протянул непонятно откуда взявшийся Доминик Аль-'Азиз.
Больше ничего не сказал. Но собаки тут же, жалобно скуля, послушно отступили и уселись, преданно глядя на пустынного волка.
– Это, – указал на нас с Амином, – свои. Запомнили? – ответом стало дружный рык согласия. – Отлично. К себе, – всё так же строго приказал мужчина следом, и его подопечные неохотно побрели, куда сказано.
И только когда исчез последний, Амин обернулся, уставившись на меня злым взглядом.
– Ты… – выдохнул, явно борясь с желанием придушить меня самому.
Так и не смог ничего больше выдавить из себя.
– А что – я? – съехидничала, игнорируя, как до сих пор бьёт дрожью собственные пальцы, которые я сжала в кулаки для маскировки этой своей слабости. – Я что ли сперва всякую хрень наговорила, а потом свалила, как подросток с трудностями переходного возраста?
И опять он рычал. И со словами так и не нашёлся, так как по итогу просто шагнул ко мне ближе.
– Очень показательно! А главное, как красноречиво, о великий мой господин! Ты просто мастер уговоров замуж выходить! Прям всю жизнь о таком мечтала! – съехидничала заново.
Что-то злиться я по-новой начала, вот да…
И сильно!
– Та-ак, – вклинился между нами Доминик. – Иди, выдохни, дружище, – похлопал по плечу своего дядю. – А то точно сейчас натворишь дел.
– Пусть выдохнет где-нибудь в Австралии! Желательно на годик-другой! – не сдалась и на этот раз.
Доминик обернулся, послав мне укоряющий взгляд, при этом полный насмешки, если такое вообще возможно сочетать.
– Помолчи, – и не ясно то ли попросил, то ли потребовал, уж слишком интонация похожа была и на то, и на другое. – Амин, я серьёзно, прогуляйся. Я сам провожу её в комнату. А то вы так никогда не поженитесь, – хмыкнул.
А ещё он мне вдруг показался таким потрясающе красивым в своей силе и вере. Захотелось и правда его послушаться. И вообще вечно слушать. Вот и Амин кивнул и ушёл. Снова.
– А теперь ты, – обернулся полностью ко мне. – Вот кто так ведёт переговоры? – возмутился уже искренне.
И так мне за него обидно стало. До слёз. Расстроился ведь из-за меня. Такой хороший Демон. А какая у него улыбка! Умопомрачительная!
– Блин, переборщил, – вздохнул, широко ухмыляясь. – Ладно, пошли, чудо влюблённое, – поманил за собой, первым направившись в соседний коридор.
А я что? Пошла. За ним – хоть на край света!
И даже моя тюремная камера в его присутствии стала казаться уютнее… Вроде. Или нет?
– Пришла в себя? – уточнил Доминик, прислонившись плечом к косяку двери.
С учётом, что начала кружиться голова, так и не скажешь.
– Да, кажется, – озадачилась на деле, схватившись за первое, что под руку попало.
Потом и вовсе уселась. На кровать. Ещё раз взглянула на Доминика. Настолько удивительным и умопомрачительным племянник песчаного альфы уже не казался. Обычным. Как все. Альфы.
– Это что такое было? – выдавила из себя, с прискорбием осознавая, что к головокружению опять прибавлялась тошнота.
Доминик отлепился от косяка и прошёл к прикроватной тумбочке, где стоял незамеченный мной ранее поднос с едой. Взял стакан с водой и подал его мне.
– Только не торопись. По чуть-чуть пей.
– Угу, – не стала спорить.
А вместе с прибавлением воды в моём организме и чувство тошноты убавилось.
– Так что это всё-таки такое было? – вернулась к прежнему вопросу.
– Я могу использовать очарование оборотней в расширенном ключе, даже на них самих. В зависимости от степени влияния, варьируется и долгосрочность воздействия.
– Хм… – призадумалась. – А ты знаешь, что я, оказывается, источаю особые феромоны, когда влюбляюсь в какого-нибудь волка? Так что ты поосторожнее, – хмыкнула.
Пустынный альфа вновь ухмыльнулся.
– Знаю. Но ты не влюблена в меня. А я лишь вызвал у тебя восторг и желание угодить мне. Не более. К тому же, я состою в паре. Так что… – развёл руками.
– На тебя не будет действовать, я поняла, – продолжила за него. – В отличие от твоего дяди, – добавила уже мрачно, сосредоточившись на стакане с недопитой водой.
На этот раз глотки были куда больше. Почти до дна осушила за раз.
– И что? На мою пару тоже действует мой дар, не вижу в этом проблемы, – пожал плечами оборотень, возвращаясь на прежнее место у двери.
– Я бы удивилась, скажи ты иначе, – усмехнулась криво.
– Совесть – это не про меня, тут ты права, – согласился он, усаживаясь прямо на пол, задумчиво наблюдая за мной. – Зачем из-за неё отказываться от желанного?
– Потому что это нечестно и неправильно? Потому что не по-настоящему? – отозвалась, но имела ввиду совсем не его.
– Кто сказал? – деланно удивился мужчина. – Он? Или ты так решила за вас двоих? Но разве это не эгоизм тогда, получается?
И снова я усмехнулась.
– Сколько твоему дяде лет?
– Четыреста два стукнуло на днях. Ты же присутствовала как раз на праздновании.
Это я и без того прекрасно знала. Да и не к тому вела.
– И что, за четыре сотни не нашлось ни одной девушки, в которую бы он влюбился по-настоящему? – вопросительно выгнула бровь. – Чтоб крышу сорвало. Да так, чтоб решился даже украсть её. Присвоить. Несмотря ни на что, – озвучила, но ответа дожидаться не стала. – А не нашлось, да. И правда. А почему? Да потому что это не он. Он не такой. Не его эта суть.
– А по-моему, ты утрируешь, – фыркнул пустынный альфа. – Он действительно никогда не искал любви. Но, может, потому что никогда и не встречал ту, кто была бы достойна его любви? И знаешь, моё очарование тоже влияет на поведение моей Луны, но чувства у неё – её. Впрочем, как я и сказал, даже если бы и было иначе, плевать. Она моя. И если ты любишь Амина, желаешь быть с ним, то будь. Какая разница, что вызвало его любовь, если всё равно любит и будет любить уже всегда? – поднялся на ноги в явном намерении уйти.
– А если это потом пройдёт у него? Если переборет, выработает иммунитет, или что-то такое? – выдвинула встречное предположение. – Если просто будет вынужден уехать куда-нибудь подальше от меня? И излечится? Я не готова занять место рядом с одной из тех вечно ждущих его девиц в том гареме… – призналась совсем тихо, по-новой уставившись в стакан.
Пустой стакан. Как и я сама пустая. Эмоции схлынули. Злость прошла. Очарование тоже. Ничего не осталось. Только дикое чувство безысходности. Дарующее эту самую пустоту.
– Обменяетесь метками и всё, феромоны или нет, уже не важно будет. Он твой с потрохами на всю оставшуюся жизнь. К тому же, парность и есть воздействие феромонов, если так подумать. Любая парность. Ты видишь, вдыхаешь запах и тебя озаряет. Тоже самое, что у вас, как по мне, – пожал плечами. – Всё зависит от того, под каким углом смотреть на ситуацию. А ты слишком паришься. Лучше давай я помогу тебе к свадьбе подготовиться? Я умею делать причёски! – заметил с гордостью.
– О! Это я наслышана, да, – улыбнулась невольно. – Говорят, очень виртуозно выходит, – добавила своеобразным комплиментом.
И да, сдалась.
Всё равно же заняться больше нечем.
– Отлично, тогда я за всем нужным для свадебного обряда, а ты – в душ. У тебя десять минут.
Снова заулыбалась.
– А вы все такие, да? Просто ставите перед фактом, – хмыкнула. – Хотя, о чём это я? А-альфы… – протянула, покачав головой, поднялась на ноги и поплелась к душевой зоне.
– Ой, всё! Вот любите вы, девушки, пострадать ни о чём, – махнул он на меня рукой и удалился, оставив одну.
А вернулся, и правда, ровно через десять минут. И пока я застыла возле душа, вытирая волосы другим полотенцем, Доминик принялся раскладывать на постели моё свадебное одеяние. Не белое, как ожидалось. Красное, расшитое золотыми узорами по краю ткани и широким поясом. А вот голову предстояло покрывать полупрозрачным шёлком, которое надевалось на плечи и радовало длинным шлейфом. И тоже с золотой вышивкой по краю.
– Хм… – протянул мужчина, пристально глядя на наряд.
– Что? – заметила я.
– Ничего. Просто подумал, надо бы тоже на досуге жениться на лапуле. Заодно плакать может перестанет хоть ненадолго.
И с каждым словом улыбка на его лице всё ширилась и ширилась, пока не превратилась в настоящий предвкушающий оскал. Да такой заразительный, что и я улыбнулась.
– Ага, пусть порадуется, – хмыкнула.
Дальше мы так и продолжили переговариваться ни о чём, пока Доминик сушил мои волосы, а после заплетал их в какие-то сложные косы, переплетая те между собой, оставляя распущенными лишь кончики, что перекинул через плечо мне на грудь.
– Ну, всё, оденешься уже сама? Или прислать кого? – поинтересовался он, любуясь творением рук своих.
– Сама, – кивнула. – Спасибо, – поблагодарила следом. – За всё. Не только за это, – тронула свои волосы.
И всё-таки, реально удивительный… бывший психопат и наёмный убийца…
– Да не за что, – пожал мужчина плечами в полнейшем безразличии. – Надо же пальчики разминать, чтоб не терять сноровки, – подмигнул.
Не уверена, что хочу вникать, что именно он имел ввиду…
– А что потом? После того, как оденусь?
– Отведу тебя к твоему жениху, что ещё? Кстати, пойду проведаю его.
Вздохнула. Молча кивнула. И в самом деле принялась одеваться, едва он покинул камеру. Правда, одеться не успела.
Жених сам явился собственной персоной…
Глава 18
Амин аль-Хайят
Украсть Мириам снова не составило труда. Я даже подумал сходить и научить её отца, как нужно правильно оберегать своих женщин. А то ладно вот я, а если бы реально какой псих решил поживиться за счёт его дочери? Впрочем, мне это только на руку, а провести воспитательную беседу можно и потом. Для начала со строптивой невестой бы разобраться. Нет, но это надо же! Раздуть скандал на пустом месте! Было бы из-за чего. И мне бы успокоиться, вспомнить о своей рациональности и выдержке. Но беда в том, что рядом с Мириам и то и другое мне с первого дня отказывает. Всё, что важно – удержать, присвоить, чтобы больше никто и никогда не мог её у меня забрать. Ни на каких правах. Ну да, прав не надо, сама убьётся. Додумалась же ещё пойти гулять по незнакомым коридорам! Мало того, что заблудилась, так ещё и на нижний уровень умудрилась спуститься, да ещё и в тот момент, когда Доминик тренировал своих питомцев!