– О, даже не сомневаюсь! – округлила глаза девушка. – И ты на ней одной не останавливайся, сразу несколько позови, ты же любишь такое, извращенец бессовестный!
– Между прочим, чтоб ты знала, я предпочитаю тет-а-тет. Ваши западные жмж и мжм меня не прельщают.
– А вот это ты зря-я! – не оценила такого откровения Мириам. – Ты попробуй! Вдруг понравится? Глядишь, тоже хоть немного о других вспоминать начнёшь, не только о себе думать будешь, чурбан бездушный! – выплюнула ядовито.
– С мужчинами спать? – уточнил, остановившись и посмотрев на неё с недоумением. – Прости, но это не ко мне. Да и ты, уверен, за нас двоих оттянешься в скором времени. Ну, после того, как родишь. И да, раз уж свадьба не состоится, а ты планируешь с другими сойтись, то знай, что наш ребёнок в таком случае будет жить со мной, как и предписано законом.
Мириам споткнулась. Остановилась. В изумрудных глазах вспыхнула новая порция ярости.
– Это если я его рожу. Для тебя.
Рука непроизвольно замахнулась, чтобы ударить девушку за такие слова. Но я вовремя пресёк, сжав ладонь в кулак. А в душе бушующий ураган из разнообразных эмоций вмиг утих, обернувшись полнейшим штилем. Разочарование завладело душой, хотя я привычно скрыл свои эмоции от других. От неё. Не узнает она, как больно ранили меня её слова. Никогда.
– Что, не нравится, когда платят той же монетой? – зло ухмыльнулась волчица, по-своему расценив мою реакцию.
– Нет. Я просто думаю, что мне в таком случае проще запереть тебя обратно в камере, привязав к постели, вот и всё, – ответил с чистейшим равнодушием в голосе.
– Да? А как же это твоё “сдам тебя твоему отцу”?! Опять передумал? Захотел – забрал, захотел – отдал. Ведь это же так легко, правда же? – добавила ехидно. – Быть капризным мальчишкой! Какой тебе ребёнок, если ты сам, как ребёнок?! – обвинила в довершение.
– А ты у нас несомненно куда взрослее, – усмехнулся. – И я верну, раз обещал, как только родишь. Не переживай, я все свои обещания всегда сдерживаю, – перехватил её за запястье и потащил обратно туда, откуда мы недавно ушли.
Сама напросилась!
– Амин… – сперва не поверила тому, что я делаю, после принялась упираться. – Амин! Хватит! Не сходи с ума! – дёрнула рукой в попытке вернуть конечность в своё пользование. – Да отпусти же ты меня, наконец! – другой рукой заехала мне по плечу.
Конечно, я не остановился и не отпустил её.
Вот ещё!
К тому же:
– Как же не сходить, когда ты меня с ума свела? Сама же ещё недавно убеждала меня в этом. А раз уж схожу, то пусть по полной программе будет, – пожал плечами, продолжая наш путь.
Впереди как раз показалась нужная дверь.
– То есть теперь ты признаёшь? Признаёшь! Что всё это чушь полнейшая! И всё ненастоящее! – продолжила упираться изо всех сил. – Враньё!
Вот тут я остановился, резко обернувшись к ней.
– Да твою мать, хаяти, это не я, это ты чушь полнейшую несёшь! Сколько мне раз нужно повторить, что все мои чувства настоящие?! И единственный, кто из нас двоих здесь врёт себе, это ты! – ткнул в неё пальцем. – С самого начала! Всё время бежишь от меня! А самое главное, от себя! Не надоело самой-то?! Мне вот очень надоело! Прогибаться! Под тебя! Когда в ответ вечное "нет"! Но знаешь, я согласен и на это, – понизил голос, притянув её к себе за талию свободной рукой. – Пусть так. Зато ты рядом, а большего мне и не надо… – прошептал едва слышно в манящие губы.
Да, я снова вёлся на эти её, как она любит говорить, феромоны. Да и ладно! Всё равно падать ниже уже некуда. И так давно в яме сижу без возможности выбраться на свободу. Да и не нужна мне уже эта свобода. Без неё. Той, кто забрала моё сердце ещё в тот день, в Лондоне.
Она ничего не сказала. Отстранилась, сама дошла до камеры, вошла в неё и дверь демонстративно громко захлопнула. Прямо перед моим носом.
Невольно рассмеялся абсурдности всей ситуации.
Черти что!
– Начинаю понимать, почему О'Двайер постоянно на нервах, – пробормотал себе под нос.
В ту же секунду и дверь камеры открылась. А ещё через секунду обе девичьи ладошки резко ухватились за ворот моей рубашки, потянув вниз, фактически дёргая на себя.
Ни слова не обронила.
Впилась в мои губы голодным поцелуем.
– И вообще-то, чтоб ты знал, это я под тебя прогибаюсь. Постоянно! – прорычала сквозь зубы, после чего снова жадно поцеловала. – И мой ответ тебе всегда “Да”! – попрекнула и этим, после чего опять поцеловала.
Сбился со счёта, в который раз я больше ни о чём не мог думать, кроме того, чтобы продлить эти мгновения. Снова ощутить её под собой. И…
– Свадьбы не будет.
Глава 19
Мириам О'Двайер
– Чёрт, – выругалась беззлобно на очередной попытке надеть злосчастный чулок.
– Помочь? – любезно поинтересовался песчаный альфа.
А я чуть с постели не свалилась, столь резко дёрнулась в сторону, не подрассчитав расстояние до края. Не упала лишь потому, что меня вовремя поймали. За бёдра. Как поймали, так и не отпустили. Мужские пальцы на обнажённой коже сжались лишь крепче.
– Себе лучше помоги! – открестилась от подобной затеи.
А то, как выяснилось на практике, господин аль-Хайят одевает так, словно наоборот – раздевает.
Многократной практике!
– А знаешь, свадьбы всё-таки не будет, – добавил с лёгкой хрипотцой оборотень, теперь не только удерживая, но и ласково поглаживая.
– Будет! – моментально возмутилась. – Сегодня – точно будет!
Хватит и того, что и так её три раза отменили. По самой банальной причине. Опоздали мы.
Кто опаздывает на собственную свадьбу?
Только сумасшедшие…
А мы и есть такие.
Сошли с ума.
Друг от друга…
И друг для друга.
Вот и опоздали.
И к первому рассвету.
И ко второму…
И третьему.
Но не к четвёртому!
Надеюсь.
Ведь до него оставалось совсем немного времени!
А мы всё никак не соберёмся.
– Любимый… – решила использовать другой подход, ведь, как выяснилось на всё той же многократной практике, чем больше возражаю, тем дольше не получаю желаемое. – Единственный мой… – ласково улыбнулась, перехватив его пальцы, тоже ласково погладив. – А давай ты в самом деле сосредоточишься на том, чтобы одевать себя, а не меня? – предложила мягко.
Отвлекает ведь!
И собственными действиями, и собственным видом.
– Давай, – согласился он, продолжив творить своё "чёрное дело", отчего по всему телу закономерно расползались мириады приятных мурашек, а сознание опять начинало забывать обо всём на свете, если это только не песчаный альфа.
– Угу… – согласилась, выгибаясь ему навстречу.
Ещё мгновение – ладони сами собой обхватили его за шею, притянули к себе ещё ближе.
– Только ты как-то неправильно «даёшь», – пробормотала непослушными губами.
– Значит, нужно это срочно исправить, – опрокинули меня обратно на постель.
Шумно втянула в себя воздух.
– Я о том, чтобы ты рубашку свою… – запрокинула голову, заметив обозначенную вещицу, которая давным-давно валялась на полу, вместо того, чтобы прикрывать широкие плечи оборотня.
Так и не договорила.
Забыла, к чему вела…
Вместе с сорвавшимся с губ громким стоном удовольствия, что пронзило от даримых им поцелуев.
– Любимый, – позвала снова, запрокидывая голову ещё выше, прикрывая глаза.
Зачем звала, тоже уже не помнила. Кончики ногтей сами собой впились в его шею крепче, наверняка оставляя следы. Неважно. Разум заполонила чистейшая эйфория. И известно чем бы всё закончилось, если бы не громкий стук в дверь. Долбёжь настоящий.
– Эй, кролики в волчьей шкуре, вы там живы вообще? Между прочим, я уже и в Рио успел побывать, и вернуться, а вы всё ещё из камеры выбраться не можете! Слабаки!
И столько искреннего возмущения было в голосе Доминика аль-'Азиза, что я невольно замерла. Сперва замерла, потом – рассмеялась.
– Он как бы прав, – заметила совсем тихо для Амина.
– Угу, – выдохнул тот, продолжив самым бессовестным образом ласкать мою грудь. – Прав. Потом обязательно лишу его всех прав доступа к этому тюремному блоку, – пообещал.
– М-мм… – промычала, сместив ладони с его шеи, зарываясь пальцами в его волосы, слегка массируя. – Господин мой, а если он всё равно не уйдёт? – очень постаралась сосредоточиться не на его действиях и своих ощущениях, а на реальности.
– А я не уйду, да! – стало ответом от того, кто нам помешал. – Буду стоять и комментировать каждый ваш стон, пока вы не психанёте и не выйдете из камеры, чтобы убить меня. А там, раз уж всё равно выйдете, можно и жениться пойти.
– И тут он прав, – заметила.
Амин посмотрел на меня с осуждением.
– Ты вообще на чьей стороне? Или забыла, кто твой господин? – наигранно зло прищурился песчаный волк.
– На твоей, любимый, – тут же приняла смирённый вид, продолжая ласково поглаживать его голову кончиками пальцев. – Разве может быть иначе? – удивилась с самым честным видом.
– Видимо, может, раз ты соглашаешься сейчас со всем, что скажет Доминик, – ущипнул меня за бок, отчего я зашипела. – Бессердечные вы с ним. Оба двое.
Зато отстранился.
– Откуда у меня сердце, если ты его отобрал? – усмехнулась встречно с блаженным вздохом.
Позволила себе не только эту слабость.
Сладко потянулась, прежде чем усесться.
– Но я же тебе своё взамен отдал! – возмутился Амин, скопировав интонации своего племянника. – Что, не сохранила, да? Так и знал, что нельзя было вестись на твои красивые глазки, – тяжко вздохнул.
– А поздно. Всё. Хана тебе, – хмыкнула самодовольно, сбилась со счёта в который раз потянувшись к чулкам и поясу с подвязками.
Бельё бы тоже надела.
Но оно не выжило.
А ещё меня укусили в плечо.
– Ничего, я с тебя за это после обряда спрошу по полной программе, – пообещал хриплым полушёпотом.
Невольно улыбнулась. Закусила нижнюю губу. Чтоб улыбалось поменьше. И сборы начались поскорее. В итоге, через час мы, наконец, в самом деле добрались до места проведения обряда.