— Ты вообще в курсе, перед кем тут выступаешь? — спросила, совсем не сдерживая грубость в голосе. — Я — дочь Верховного. Дочь альфы клана чёрных волков. И старше тебя. Так что, если я молчу, то только из уважения к хозяину дома. Твоему хозяину.
Ну, а чего она про чернь первая начала? Если так нравится мериться титулами и социальным статусом…
Ахсана на это только фыркнула.
— Велика ли власть, которой нет в действительности? — произнесла высокомерно. — А я — избранница нашего господина.
— И с каких это пор умение раздвигать ноги делает тебя сильнее и лучше? — изумилась я встречно.
— О чём я и говорю. Чернь, — брезгливо поморщилась и отвернулась, собираясь уйти. — Неудивительно, что вы подружились. Грязь всегда прилипает к грязи, — одарила нас с Розалиндой сочувствующей улыбкой напоследок.
Правда, сделать ей удалось всего один шаг. А затем, неожиданно вскрикнув и нелепо взмахнув руками, она некрасиво полетела на пол лицом вниз.
— Ах ты, мерзкая немая подстилка, — разозлилась Ахсана, вмиг оказавшись на ногах.
Нависла над Розалиндой, готовая растерзать, но по итогу так ничего и не сделала. Зато вот на лице девушке всё больше расплывалась улыбка, полная неприкрытого превосходства.
— Когда я стану женой господина, ты поплатишься за всё! — пообещала брюнетка, прежде чем скоренько исчезнуть с территории бассейна.
Я же осталась стоять на месте, не переставая смотреть ей вслед.
— Она его невеста? — слова сорвались с уст сами собой.
Я только потом поняла, что именно спросила. И отругала себя за неуместный вопрос. Но поздно.
Розалинда на мои слова показательно закатила глаза и что-то показала на пальцах. Перевела Айна.
— Если только в своих снах. Ладно, идёмте отсюда. А вы чего все уставились? — обратилась она к остальным наблюдающим за нами девушкам. — Заняться нечем?
В зале тут же воцарился гул. А меня подтолкнули к выходу.
— Не переживайте, госпожа, господину непременно доложат об инциденте. Уверяю, Ахсану вы больше не увидите, — пообещала женщина.
— Не стоит, — улыбнулась я, выдавив из себя эту фальшивую эмоцию.
А потом просто прыгнула в бассейн. Совсем не заботясь о том, чтоб предварительно избавиться от своего халата. Пусть одежда и тянула ближе ко дну, мешая простору плавания.
Плевать…
Когда я была маленькой, папа часто нырял вместе со мной в морскую глубину. С высоты маяка. Прямо с крыши. Ни с чем несравнимое ощущение. Свободы. Именно за эти воспоминания я и цеплялась со всем отчаянием, пока уходила всё глубже и глубже под воду.
Так долго, насколько хватало кислорода.
Пусть вытравит…
Не только воздух из моих лёгких.
Всё…
Всех.
Особенно Его.
А от халата я всё же избавилась. Намного позже. Выбравшись из бассейна, когда почти совсем не осталось сил, переодевшись в наряд, схожий с тем, что красовался на мне накануне. Это же объяснило появление Розалинды рядом со мной. А вот в кабинет к Амину меня провожала уже одна Айна. Покинула меня только после того, как я остановилась посреди просторного помещения перед массивным столом, за которым сидел Амин аль-Хайят и разговаривал на своём родном языке с кем-то по телефону. Выглядел он скучающе, как и в голосе слышались те же нотки, но почему-то я была уверена, что он сейчас зол. И сильно. Уж слишком ярко пылала зелень в жёлтых глазах. Хотя мне он улыбнулся вполне себе искренне. Прошёлся по мне горячим взглядом и протянул ладонь в приглашении. Беседовать с неизвестным абонентом так и не прекратил. Я же, поколебавшись мгновение в борьбе между желанием принять предложенный жест, утонуть в исходящем от альфы тепле, забыться, раствориться… и тем, что когда-то считала гордостью, за которую столь рьяно цеплялась все последние годы, лишь бы помогало держаться и не сломаться… Сделала шаг навстречу мужчине. И ещё один. И ещё. Остановилась в непосредственной близости. Но к его руке не прикоснулась. А он… Сперва улыбнулся. А затем коснулся одной из застёжек на кафтане. Конечно, чтобы расстегнуть ту. И к другой потянулся. Перехватила мужскую ладонь.
Или сейчас скажу. Или уже никогда. Потом вряд ли вообще вспомню, что собиралась ему сказать.
— Верните меня, — произнесла настолько тихо, чтоб слышал только он.
А не лишний свидетель на том конце связи. С которым Амин так и не договорил. Положил трубку, не прощаясь. Уставился на меня, чуть прищурив свои окончательно позеленевшие глаза.
— Кажется, мы договорились, — заметил он осуждающе, поднявшись с кресла.
Теперь, когда вся сила его ауры давила сверху, говорить становилось ещё сложнее.
— Да. Я помню, — согласилась с ним, помедлила немного, только потом подняла голову, взглянув ему в лицо. — Верните меня. В ту камеру. В вашу тюрьму. Я проведу оставшиеся дни там. Не здесь.
Вот теперь на красивом лице проступило едва сдерживаемое изумление.
— Та-ак… — протянул недобро. — И с чего вдруг такие перемены? — выгнул бровь, требовательно уставившись почему-то на дверь.
— Ни с чего. Особенного. Просто… — запнулась. — Я собиралась сказать об этом ещё до того, как вы отправили меня завтракать и в купальню. Тогда, когда поняла, где проснулась. Не смогла. Восход… Он… Отвлёк, — откровенно слицемерила, ведь отвлекало меня в ту пору совсем не солнце. — Верните меня. Не хотите в ту тюрьму, пусть это будет отель. Или ещё какой-то дом. Не этот, — почти взмолилась, в порыве просьбы схватив его за руку.
И, наверное, сжала пальцы куда крепче, чем следовало. Амин переплёл наши пальцы, а после поднёс мою руку к губам, прижавшись к ней поцелуем.
— Тебя так задела стычка с Ахсаной?
Уже в курсе, значит…
— Я знала, что так будет. И ожидала, что даже хуже, чем вышло, — отозвалась уклончиво. — Дело не только в ней. Во всех них, — призналась неохотно, опустив голову. — Во всём. Этом, — неопределённо махнула рукой в пространстве. — Я не могу так. И я не должна жить в вашем доме. Все это знают. Тут либо прислуживают. Либо состоят в вашем гареме. Я — совсем не вписываюсь.
— И хвала Луне, что не вписываешься, — пробормотал Амин, обнимая меня. — Хорошо. Я сделаю, как ты скажешь. Но только не прямо сейчас, ладно? Сперва мне нужно съездить в офис, решить одну возникшую проблему. Ты, если хочешь, можешь поехать со мной. А потом я отвезу тебя в одно место. Думаю, тебе там понравится, — хитро улыбнулся.
— Правда? — загорелась с радостной улыбкой. — Очень хочу! — покивала, не удержалась и всё на той же волне радости приподнялась и прижалась губами к его щеке.
Именно в этот момент вся моя внезапно вспыхнувшая радость и испарилась. Вместе с появлением нового действующего лица. Один из охраны.
— Прошу прощения, мой господин, но одна из ваших наложниц просит аудиенции, — произнёс безразличным тоном, чуть склонившись.
Да так и не выпрямился. Как и я не смогла заново вдохнуть. А всё потому, что…
— Ну, пусть приходит, — не стал отказываться Амин, а его улыбка превратилась в предвкушающий оскал.
Глава 12
Мириам О'Двайер
Ещё с ранних лет я всегда поражалась тому, насколько сильно моя мама постоянно ревновала отца. Даже когда для чего-то подобного не возникало никаких предпосылок. Впрочем, сам папа от неё недалеко ушёл. Когда О'Двайер в бешенстве, весь замок буквально вымирал за считанную минуту. В том смысле, что все сбегали подальше.
Тем удивительнее было сознавать, что я сама недалеко от своих родителей, оказывается, ушла…
Явившийся охранник ещё не успел покинуть кабинет, а в моей голове обозначенная им наложница уже не только явилась, но и с вполне однозначной целью. И я не только придумала и представила себе всё это. Успела даже возненавидеть. И вынести приговор.
Что сказать, я — дочь своей матери…
И схожу с ума!
Последнее беспокоило особенно сильно, к слову. Как и озадачивало. Наряду с:
— Это будет очень невежливо, если я попрошу тебя спрятаться? — обратился ко мне Амин.
Я, как зависла на своих далеко не радужных безумных раздумьях, так и отвисла далеко не сразу.
— Что? — уставилась на него ошалело. — Где?
Амин на мои вопросы проказливо ухмыльнулся и потащил меня к шкафу. Нажал на край одной из полок и стеллаж приоткрылся.
— Побудешь здесь, хорошо?
Растерянно кивнула.
Что ещё оставалось? Только слушать и наблюдать из своего временного укрытия. А посмотреть было на что. Ведь заявилась сама Ахсана. По-прежнему в красном, но уже другом наряде. Куда более откровенном. И явно пришла не говорить со своим господином. Потому что стоило захлопнуться двери за её спиной, как она, соблазнительно улыбаясь и призывно покачивая бёдрами, приблизилась к мужчине, положив ладони ему на грудь.
— Мой господин, вас так давно с нами не было. Я соскучилась.
Так как оборотень стоял ко мне спиной, то выражение его лица я не видела. Но отчётливо представила, как он улыбается ей в ответ.
Вспышка недавней злости в моей голове почти ослепила. Ладони сами собой сжались в кулаки.
— И как сильно ты по мне скучала? — почти промурлыкал аль-Хайят, приобнимая девушку за талию и притягивая ближе к себе.
— О-очень сильно, — выдохнула та, обвивая руками его шею. — Могу показать прямо здесь и сейчас, если вы не против.
Кто бы знал, чего мне стоило остаться на месте!
Зажмурилась.
Не хочу смотреть на это!
— И как собралась показывать? — заинтересовался Амин.
Я тоже заинтересовалась.
Как последняя дура!
Страдающая мазохизмом…
Ведь прекрасно знала, что не стоит смотреть.
А глаза всё равно открыла. Заметив наложницу, усаженную на стол. Амин навис над ней, сжав одной рукой тонкую шею, а второй, сжатой в кулак, упёрся в столешницу.
— А как мой господин желает, чтобы я это сделала? — подалась она вперёд, отчего вырез на груди натянулся.
Туда-то мужчина и уставился. С откровенной такой задумчивостью. И молчал он долго. Всё смотрел и смотрел. Так долго, что я в своих мыслях успела его дважды кастрировать, а её — сперва придушить, потом утопить, а потом сжечь. И это я совсем не торопилась!