— Проклятия — древнее и почти забытое искусство, — наконец проронил он. — И очень, очень редкое. Налагающий проклятие демон умирает, если он недостаточно владеет собой или обладает слабой волей. И практически никогда игра не стоит свеч. Обычного демона всегда можно купить или запугать. А могущественный, сильный, неизмеримо влиятельный… — По губам Тени скользнула очень странная улыбка. — Его не похитишь просто так и не заставишь принять проклятие добровольно. Да и зачем, если потом он пожалуется своим союзникам и те разорвут тебя в клочья?
— То есть проклинать в общем-то незачем? — уточнила я.
— Есть исключения. — Тень вновь усмехнулся. — Особые случаи, когда риск того стоит. Но оставим эту тему.
Он смерил ленивым взглядом мою грудь, и я, разом почувствовав себя неловко, тут же потянулась за рубашкой, лежащей на расстоянии вытянутой руки.
И нахмурилась, увидев, что повязка на боку Тени пропиталась кровью. А он не сказал ни слова!
Я вскочила. Меня повело, и я чуть не опрокинула стоящий рядом бокал, но я не обратила внимания, неверным шагом подходя к винной стойке. Моё внимание привлекла пузатая бутылка тёмного стекла, на которой ещё остались следы пыли и паутины.
Самое старое и, похоже, самое дорогое. Что ж, отлично.
Помахивая бутылкой и зажав рубашку в другой руке, я вернулась к Тени и с силой поставила бутылку на ковёр.
— Меняем тебе повязку, — сообщила я. — Надеюсь, твоё проклятие этого не запрещает.
Тень смерил меня взглядом.
— Представь, что проклятие существует, — негромко сообщил он. — А теперь представь, каково слышать, что ты шутишь об этом. Будь это не во время перемирия, ты бы решилась?
— Нет, — сами произнесли мои губы.
— Повод задуматься, не так ли?
Я прикусила губу, разматывая повязку. Он был прав.
…И практически признался, что проклятие существовало.
— Если ты хочешь убить своего покровителя, мы можем помочь, — решительно сказала я. — Мы с Конте мечтаем уничтожить Триумвират, и это важнее, чем ваша с ним застарелая вражда. Чёрт подери, если все три маски — такие же безвольные, жадные и садистские трусы и мерзавцы, как Эреб, я не понимаю, почему ты до сих пор их терпишь. Тебе не хочется их бросить и сбежать? Или и вовсе свернуть кому-то из них шею? Может быть, всем троим?
К моему удивлению, по губам Тени скользнула лёгкая усмешка. Но он не произнёс ни слова.
Я промыла рану вином, походя заметив, что та выглядела уже куда лучше. Демон, пожалуй, уже наполовину исцелился бы к этому времени, но и Тень явно был на пути к выздоровлению.
Тень бросил оценивающий взгляд на мою рубашку, которую я быстро рвала на полосы:
— Предлагаешь мне всю оставшуюся ночь вдыхать твой запах?
— А запахи убийц тебе нравятся больше? — отпарировала я, откидывая в сторону пропитанную засохшей кровью ткань. — Убери руку, ты мне мешаешь.
Тень молча наблюдал за мной, пока я закрывала его бок новой повязкой.
— Ты правда хотела бы мне помочь? — негромко спросил он. — Если это повлекло бы за собой… избавление от твоих врагов? Даже если бы ты серьёзно рисковала жизнью, телом, свободой?
Мои глаза расширились, и я быстро взглянула на него:
— Если бы я могла уничтожить Триумвират — да, — хрипло сказала я. — Ты предлагаешь мне это? Сейчас?
Лицо Тени ничего не выражало. Он подхватил бутылку, где ещё оставалось больше половины, и поднёс её к губам. По подбородку потекла тонкая струйка.
«Вот сейчас он и вырубится», — подумала я.
— Ты убивала диких демонов? — очень ясным и чётким голосом спросил он.
Я поёжилась. Кажется, он был и вправду пьян.
— Да.
Тень откинулся на подушки.
— Хороший меч неоценим в бою, — отрешённо произнёс он. — Но в настоящем поединке ты не используешь ничего, кроме голоса и глаз. Когда наступает время клинка, ты уже победил — или уже проиграл.
Конте говорил мне то же самое. Боевой дух, несгибаемая воля…
Дикие полуразумные демоны, с которыми Конте учил меня сражаться, были страшнее всего, что я когда-либо видела. Они могли поджечь дом, заперев беспомощных людей внутри. Могли без особых причин устроить кровавую бойню, перебив целую деревню: меня замутило, когда я вспомнила, как это выглядело. Они окончательно преступали черту, сливаясь со своей демонической формой, превращаясь в полуживотное, — и изгонялись, становясь дикими. В Подземье их было более чем достаточно. Здесь, в окрестностях Рин Дредена, их было куда меньше, но охотникам всё равно хватало работы. Триумвират тоже преследовал отступников, но лениво и неохотно. Ведь те не представляли для демонов особой угрозы. Только для людей.
Лицо Тени стало жёстким.
— Я заходил в пещеру к дикому демону без оружия и выходил живым. Знаешь, почему я тебе это говорю?
— Почему?
— Никто не встанет на моём пути, Дара Незарис. Ни Эреб, ни мой так называемый «хозяин», которого ты себе выдумала, ни кто-либо ещё. Ни даже Триумвират, если я вдруг решу получить Рин Дреден в своё безраздельное пользование.
Я поперхнулась.
— Тень, бросай пить, — сдавленным голосом произнесла я. — Тебе это не идёт. Ты хочешь свергнуть Триумвират?
— Если захочу, я стану даже властелином тёмного измерения, — спокойно сказал Тень. — Подземье будет моим, стоит мне протянуть руку.
— Угу. Через пятьдесят лет. Скорее лава замёрзнет.
Наступило молчание. Небо за решетчатыми ставнями начало светлеть.
— Ты правда заходил в пещеру к дикому демону безоружным? — тихо спросила я.
— Да.
— Почему?
— У меня отобрали меч, пока я спал, — спокойно сказал Тень. — Дружеская шутка. В Гильдии Клинков было много любителей пошутить. Мало кто дожил до выпуска, увы.
— Они погибли?
— Некоторые — крайне забавным образом.
— Воображаю, какое у тебя чувство юмора, — сдавленным голосом произнесла я.
— Хочешь услышать пару шуток?
— Ммм. Пожалуй, в другой раз.
Тень раскинул руки и закрыл глаза.
— Здорово мы перепились, да? — проговорил он. — И оба — с непривычки. Бьюсь об заклад, твой Конте нас бы обставил.
Я прошлась взглядом по его полуобнажённому телу. Красивая линия плеч, сильные руки, напряжённый рельефный живот и… чёрт. Мне вдруг захотелось раздеть его целиком. Или выпить ещё и окончательно потерять над собой контроль.
Я глубоко вдохнула и выдохнула. Потянулась к своей одежде — и решительно натянула бельё и штаны. В куртку закутываться не стала, просто положила её поближе.
— Пора спать, — прошептала я.
— Из твоей фляжки пахло вербеной, — пробормотал Тень, не открывая глаз. — Ты пила её, чтобы не видеть снов?
— Да.
— Что ж, должно помочь.
Его голос звучал странно раздосадованным. Он что, серьёзно хотел видеть меня ещё и во сне? После всего, чем мы тут занимались? Я нахмурилась. Нет, дело было не совсем в этом: тут было что-то другое. Словно Тень и впрямь не хотел засыпать без меня.
Но тут я ничем не могла ему помочь. Мои глаза слипались, голова кружилась, кожу приятно покалывало от долгого сладкого массажа, и я уже проваливалась в дремоту.
— Знаешь, от чего зависят наши жизни? — послышался сонный голос Тени в тишине.
— От чего?
— От того, для кого первым наступит утро. Потому что ни один из нас не играет честно.
Я невесело улыбнулась. Увы, не засыпать вообще мы не могли. Пьяные, измотанные, усталые… полуголые и разгорячённые.
…А ведь другой такой ночи с Тенью у меня не будет. Уж точно не во сне: теперь я не усну без вербены. И наяву — нет. Просто нет.
Мы оба это знали. А значит, эта минута была прощанием. Чем бы эта ночь для нас обоих ни была, она заканчивалась.
Остался один-единственный вопрос.
— Тень, — прошептала я. — Почему ты убил Ниро Мореро? Что он тебе сделал? Неужели ты поступил так жестоко только для того, чтобы отомстить его отцу?
Молчание. Долгое молчание.
Всё. Я беззвучно вздохнула. Он не ответит.
Но губы Тени шевельнулись, а ресницы дрогнули. Я приподняла голову: он смотрел прямо на меня.
— Я поступил так потому, — совсем тихо сказал он, — что его некому было защитить.
Глава 24
Я проснулась от крика.
У меня волосы встали дыбом на затылке от этого захлёбывающегося, панического вопля. И это был спокойный и уравновешенный Тень? Даже Конте никогда…
В следующее мгновение крик оборвался, разом перейдя в хриплое, неровное дыхание. Я неверяще перевела дух. И после такого — он продолжает спать? Невозможно.
Но если ему до сих пор снится кошмар, я должна помочь.
Я помедлила и решилась. Беззвучно подошла к Тени, присела рядом и взяла его руку, повернув её ладонью вверх. И начала медленно чертить по ней круги указательным пальцем свободной руки. Раз за разом, как когда-то Конте.
На губах Тени появилась слабая улыбка.
— Мама, — пробормотал он. — Тебя ведь больше нет…
— Не во сне, — прошептала я. — Здесь я всегда с тобой.
Сама не знаю, что подтолкнуло меня так сказать. Может быть, то, что мне бы очень хотелось, чтобы моя мама прошептала мне то же самое?
Тень распахнул глаза так внезапно, словно я вонзила в него меч.
— Что ты делаешь? — очень медленно сказал он, глядя на собственную ладонь в моих руках.
Мои пальцы замерли.
— Конте так успокаивал меня, когда я только прибилась к нему, — негромко сказала я. — Я не могла спать, много плакала, и он просил меня считать круги, которые рисует у меня на ладони. Словно это дождь. Следы от капель дождя. Иногда такой дождь шёл полчаса перед тем, как мне удавалось заснуть. Но Конте говорил, что если это помогает, он готов сидеть так хоть до рассвета.
— Думаю, он преувеличивал.
— Думаю, врал самым наглым образом, — согласилась я. — Но главное в том, что это и правда помогало заснуть.
Тень глядел на свою руку как заворожённый.
— Моя мать тоже знала этот трюк, — произнёс он наконец сухо и равнодушно. — Должно быть, демонессы в Подземье воспитывают своих детей одинаково.