Колдун не торопил, а я постоянно сбивалась, пытаясь сгладить углы, но потом махнула рукой и сказала как есть:
– Ормак заявил, что у меня есть магия.
Вопреки ожиданиям, Фэрфакс эту новость воспринял очень спокойно. Задумчиво почесал нос и кивнул сам себе.
– Предположим.
– Первородная, – уточнила я, сама до конца не понимая, чем она отличается от какой-то другой. Мужчина чуть напрягся.
– Ормак очень хорошо разбирается в некоторых сложных аспектах магического искусства, – осторожно ответил колдун, с любопытством на меня поглядывая. – Если он так сказал, то я ему верю. Но лучше, конечно, заглянуть к нему еще раз и…
– Нет! – чересчур поспешно воскликнула я.
– Он тебя обидел? – удивился мужчина.
– Он не хотел меня отпускать. – Я сжала кулаки, старательно рассматривая спланировавший на колени дубовый лист.
– А, это тоже в его духе. Что было потом?
– Оно… Пробудилось. И меня выперли из гостиницы.
– Почему? Только не говори, что ты напросилась в гости к фанатикам. – Колдун ошарашенно уставился на меня. Захотелось вскочить и убежать куда угодно, хоть на край земли, лишь бы не чувствовать на себе этот взгляд. Уши горели.
– Я была уверена, что там ты не будешь меня искать, – едва шевеля губами, прошептала я. – Тебе же туда нельзя.
– И после встречи с Ормаком до тебя не дошло, что и тебе путь туда заказан?
От этого укоризненного тона хотелось выть. Я спрятала лицо в ладонях, спасаясь от дальнейших расспросов.
– Ладно, сейчас легко рассуждать, что было ошибкой, а что нет, – спустя минуту снова заговорил Фэрфакс. Он пододвинулся ближе и ободряюще положил руку мне на спину. – Дай угадаю: тебя не пустили на порог, а в качестве компенсации забрали все, что было?
– Они даже не дали шанса объясниться. Почему они вообще против магии? – глухо, сквозь ладони, откликнулась я. Шмыгнула носом и выпрямилась, зябко обнимая себя за плечи.
– Они боятся, – проговорил колдун. – А страх и непонимание порождают ненависть. Им кажется, что магия отбирает их жизнь, с ее помощью за ними следят и контролируют. Вот однажды кому-то из них в голову пришла мысль, что главная цель Ковена – управление всеми людьми в мире. Как тебе?
Ко всему магическому на моей родине относились с большой долей подозрения. Пользовались, но с оговорками, с оглядками на безвыходность ситуации, а в большинстве случаев и вовсе старались держаться подальше. При этом сказки, легенды, предания – все слушалось с большим удовольствием. Хотя при дворе не брезговали приворотными и всякими сопутствующими зельями, но открыто практиковать магию все-таки не рисковали. Одно дело свалить вину за сгоревшую половину деревни на приезжего чародея, и совсем другое – отвечать своей головой. Стоило признаться честно: во всем Катергейме сильных магов было днем с огнем не сыскать. Да и особенной потребности в них не было.
– Не замечала, чтобы люди от магии зависели. У меня дома она вообще не в почете. – Я запнулась, когда за спиной раздались голоса.
К нашему дереву свернула увлеченная друг другом парочка. Они бросили негодующие взгляды на занятую скамейку и расположились неподалеку, заходясь в многозначительном покашливании.
– Сходили бы оба к лекарю, – не выдержал Фэрфакс, когда понял, что продолжать я не собираюсь, и придется начинать все заново. Не слушая возмущенные возгласы, он встал и поманил меня следом.
Через каменную арку мы вышли на центральную площадь с белым собором. Сегодня было особенно людно: с одной стороны бушевала толпа просителей у городской мэрии, с другой расположилась небольшая ярмарка на три десятка прилавков. Торговали, как обычно, выпечкой, вязанками колбасы, домашним вином, огромными головками пахучего сыра и всякой полезной всячиной. Небо, затянутое серым, не располагало к долгим торгам, цены не кусались, а продавцы, не желая вымокнуть под собиравшимся дождем, с большим красноречием нахваливали товар. У одного прилавка я задержалась, с удивлением рассматривая иголку, которая сама ловко штопала дырку на шерстяном носке. Усатый купец, заметив мой интерес, тут же пообещал целый набор таких игл всего лишь за пять золотых. А если госпоже, то есть мне, больше по душе что-то другое, то в наличии есть самопишущее перо, зеркало, которое предсказывает погоду и дает совет на целый день, волшебная пудреница, скалка, всегда раскатывающая идеальный круг теста, незатухающие свечи и еще тысячи полезных диковинок. Каждую из них можно было купить всего-то за какой-то десяток золотых.
– Я тебе таких целую телегу зачарую. – Фэрфакс успел уйти достаточно далеко и теперь вернулся, с силой пытаясь оттащить меня от прилавка. Как раз в этот момент торговец положил передо мной бархатную коробочку и заговорщицким тоном намекнул, что украшение это совсем не простое, а редкий вид аметиста в нем поможет найти магические источники в любом уголке Ниверии. И, не слушая возражений, открыл. Мое лицо озарило фиолетовое сияние, и я отшатнулась, вспоминая, что оно означает.
– Красивая вещь. – Колдун наклонился, разглядывая тонкие серебряные нити, которые оплетали камень. – Как тебе?
– Для красивой девушки в самый раз, – купец тут же определил, у кого из нас могли быть деньги, и заулыбался особо липкой улыбкой.
Мы с Фэрфаксом одновременно скривились, словно откусили от лимона. Поняв, что сглупил, торговец заговорил о гравировке и ковке, вытащил еще несколько коробочек и все-таки колдуна заинтересовал. Тот прищурился, рассматривая несколько камней на свет.
Мне было неуютно: казалось, прохожие, привлеченные свечением, буравят нас взглядами. Мелкими шажками я отошла в сторону, с усиленным интересом изучая странного кроя платье, подвешенное над одним из столов.
– Вот из-за всего этого барахла, которое только кажется полезным, появляются такие, как Общество Истока. – Колдун поравнялся со мной, заприметил прилавок со съестным и повел к нему. Приценившись, выбрал круглый пирог, украшенный плетеной корочкой. – В быту магия не особо полезна.
– Правда?
– Да. – Мужчина обменял пару монет на бумажный сверток и сунул его под мышку. А затем сморщился и заговорил высоким писклявым голосом: – «Они заберут нашу работу». Ага, сейчас же. Представь себе: четыре десятка столяров, каменщиков, разнорабочих и портных собрались и предположили, что магам из Ковена делать больше нечего, как сутками напролет зачаровывать рубанки и метлы.
– Иголки выглядели неплохо, – не согласилась я. – Если надо починить два десятка носков зараз…
– И иголки эти будут стоить тебе столько, что проще корзину новых носков купить. А еще никто из этих пройдох не скажет, что на третьем десятке магия из этой иглы выветрится. Думаешь, маги всегда колдуют?
– А разве нет?
– Можно, но не нужно: быстрее сделать руками, да и результат будет более предсказуемый. Все эти самоштопающие иголки, заговоренные карандаши и поварешки – все это может иногда помочь людям, но их никогда не заменит. Впрочем, у личного повара Ульриха пунктик на эту тему. На всей кухне нет ни одного незачарованного предмета: кастрюли, тарелки, даже ложки. Повар так ненавидит, когда кто-то путается под ногами, – колдун усмехнулся, – что предпочел ежемесячно платить из собственного кармана, лишь бы не иметь живых бестолковых помощников.
– А ты откуда знаешь, что происходит на королевской кухне?
– Бывал там, – лаконично ответил Фэрфакс. – Присмотрела себе что-нибудь?
– Смысл? У меня денег нет, – мрачно буркнула я, засовывая руки в карманы.
– Ну, это как раз поправимо, – бросил он, уверенно уходя с площади и быстро сворачивая в проулок. Поспевать за колдуном было сложно. Иногда мужчина останавливался, отвешивал пару комментариев об очередной лавке, и мы продолжали путь.
– Как, говоришь, назывался тот постоялый двор? – Он остановился так резко, что я едва не врезалась в его спину.
– Что-то про быков… Зачем мы сюда пришли? – Я узнала вывеску над дверью и было попятилась, но колдун удержал меня за воротник куртки. – Как ты ее нашел?
– Ты сама сказала, где она. И здесь мы, чтобы восстановить немного справедливости. – Он вручил мне пирог, хрустнул костяшками пальцев и уверенно толкнул дверь.
Внутри гостиница ничуть не изменилась. За пошарпанной стойкой восседала та самая распорядительница, уткнувшись носом в толстую тетрадь со столбцами цифр. Не поднимая головы, она холодно поздоровалась. Фэрфакс приветствие проигнорировал, нарочно громко топая по старым доскам пола. Амулет, которым проверяли всех постояльцев, висел на крючке позади стойки и с каждым новым шагом колдуна разгорался все сильнее. Женщина отвлеклась от записей, обернулась, переводя взгляд то на кристалл, то на приближающегося гостя.
– Это зона, свободная от магии, – скрипучим голосом начала она, когда лиловые блики стали такими же яркими, как пламя в лампе. Я прикрыла дверь, оставаясь возле порога.
– Правда, что ли? – Колдун даже шага не замедлил.
– Мы не обслуживаем магов…
– А я и не заселяться пришел. – Фэрфакс сжал кулак, и амулет треснул, а потом разлетелся на десятки осколков, оставив на стене обугленное пятно. Женщина вскочила, опрокинув стул, а из главного зала высунулся охранник.
– У тебя есть то, что принадлежит моей подруге. – Колдун оперся на стойку. Распорядительница перевела взгляд на меня, узнала, и я неловко махнула бумажным свертком.
– Девчонка нарушила правила, – выдавила она.
– С каких это пор правила позволяют тебе грабить девиц?
– Она с этими правилами согласилась, – женщина положила перед колдуном толстую папку с подшитыми пергаментными листами. – Вот здесь есть ее подпись: Рирариланна Кан…
Фэрфакс наградил меня выразительным взглядом, тяжело вздохнув, и вырвал бумаги из сухих рук распорядительницы.
– Где именно? – Он потряс папку в воздухе, отчего все незакрепленные листы повалились на пол.
Бумага ярко вспыхнула, и огонь мгновенно уничтожил записи. Колдун демонстративно отряхнул руки, сбрасывал пепел на столешницу.