— Это моя жизнь, — она обвела рукой гарем. — Тут все такие. Они ничего больше не знают. Все хотят быть фаворитками паши. Они хотят родить сына, который затмит всех остальных… и обеспечит своей матери почетное положение, которое никто и ничто не сможет поколебать.
— Мне трудно в это поверить.
— Это действительно так.
— И ты тоже об этом мечтаешь?
— Все мои мечты — Самир. Расскажи мне о своих мечтах.
— Я мечтаю убежать отсюда и вернуться домой, к своим близким. Я хочу найти тех, кто был со мной после того, как корабль потерпел крушение.
— Я не сомневаюсь в том, что паша сделает тебя фавориткой. Когда Рани решит, что ты готова, она отошлет тебя к нему. Ты понравишься ему, потому что ты другая. Он наверняка устал от этих темнокожих красавиц. Ты — что-то новенькое. Если ты родишь сына, твое будущее будет обеспечено.
— Я готова на все, лишь бы избежать подобной участи. Николь, мне страшно. Я не хочу этого. Я воспитана иначе. Я чувствую себя грязной дешевкой… рабыней… женщиной без личности… без собственной жизни.
— Мне странно это слышать, но я тебя понимаю. Я тоже не всегда была одной из них.
— Но ты приняла этот образ жизни.
— Я была очень юной, когда попала сюда, а теперь у меня есть Самир. Я хочу здесь жить… ради него. Однажды он станет пашой. Я хочу этого больше всего на свете.
— Твое желание осуществится. Он — старший сын.
— Я опасаюсь Фатимы. Когда она идет к паше, она берет с собой сильнодействующее снадобье. Она сама его готовит. Существуют способы усилить желание мужчины. Я слышала об этом. Его готовят из толченых рубинов, костей павлина и яичек барана. Все это смешивается и подсыпается в вино. Я уверена, что она пользуется этим всякий раз, когда идет к паше.
— Но где… где она все это берет?
— У Рани есть потайной шкафчик, где хранится множество странных вещей. Травы… снадобья… всевозможные микстуры. Рани много знает. Среди ее порошков и мазей может быть и это средство.
— Но ты же сказала, что это потайной шкафчик.
— Она держит его запертым, но, возможно, Фатима сумела раздобыть ключ. Она очень хитрая. Я ее знаю. Она не остановится ни перед чем… буквально ни перед чем. Поэтому мне и страшно.
— Но когда она видит пашу?
— Мы с ней — матери его любимых сыновей. Время от времени он за нами посылает… Это своего рода визит вежливости… Он расспрашивает нас о сыновьях и проводит с нами ночь. О, как я боюсь эту женщину! Если она чего-то хочет, она этого добивается. Она пойдет на все… на все. Все свои надежды она возлагает на Фейзала, а паша его любит. Я знаю об этом от старшего евнуха. Старший евнух терпеть не может Фатиму. Это не в ее пользу. Временами она ведет себя очень глупо… и способна на необдуманные поступки. Когда она была фавориткой, то задирала нос. Она решила, что уже стала первой леди, и была непочтительна со старшим евнухом. Теперь они враги. Глупая Фатима. Если бы она могла, она уже давно избавилась бы и от меня, и от Самира. Думаю, она продолжает изыскивать способы, как ей этого достичь.
— Но Самир — старший сын, к тому же он очень смышленый.
— Это мне известно, но все зависит от паши. Сейчас Самир ему нравится. Он им гордится. Самир — старший сын и любимчик. Пока все хорошо. Но решение о наследнике принимает паша, а у него будет еще много сыновей. Если Фатима сумеет навредить мне или Самиру, все будет кончено.
— Я не могу поверить в то, что она на это пойдет.
— Такое уже случалось… в гареме.
— Но это больше не повторится. Все знают, как тогда наказали виновницу. Этого достаточно, чтобы остановить кого угодно.
— Не знаю. Фатима — непреклонная женщина. Она готова рисковать ради Фейзала и собственного положения. Я должна быть начеку.
— Я тоже буду начеку.
— А теперь еще и ты появилась. У тебя тоже родится сын. Твой сын будет непохож на других. Он будет похож на тебя. Самир и Фейзал… они похожи друг на друга. Но твой сын будет совершенно другим.
При мысли об этом я отшатнулась от нее, исполненная ужаса.
— Это правда, — кивнула Николь. — Ты и в самом деле этого не хочешь?
— Я уже почти жалею, что спаслась с тонущего корабля. Я предпочла бы остаться на том острове. Если бы мне только удалось убежать отсюда! Ах, Николь, если бы это было возможно… Ради этого я готова на все… На все!
Николь задумалась и не ответила. Ее взгляд был устремлен куда-то вдаль.
Несколько дней спустя я сидела у фонтана, когда она подошла и села рядом со мной.
— У меня что-то для тебя есть, — сказала она.
— Для меня? — удивленно переспросила я.
— Думаю, ты обрадуешься. Мне передал это старший евнух. Это от мужчины, которого привезли вместе с тобой.
— Ты хочешь сказать… Николь, ты о чем?
— Будь осторожна. Возможно, за нами наблюдают. Фатима все время следит за мной. Положи свою руку на сиденье. Через секунду я суну под нее бумажку.
— На нас никто не смотрит.
— Откуда ты знаешь? Тут повсюду глаза. Эти женщины только с виду праздные. Впрочем, они и в самом деле праздные, но поскольку им нечего делать, они плетут интриги даже на пустом месте. Им скучно, и они ищут способы развлечься. За неимением лучшего, они начинают придумывать всякую ерунду и сплетничать. И они все время пристально наблюдают за тем, что происходит вокруг. Если ты хочешь получить эту записку, делай что я говорю.
— Конечно… конечно.
— И ты должна быть очень осторожна с ней. Старший евнух просил передать, что это очень важно. Это может стоить ему жизни. Но он сделал это ради меня… потому что я его об этом попросила.
Моя рука легла на сиденье стула. Она положила свою руку рядом с моей. Спустя несколько мгновений скомканный клочок бумаги скользнул под мою ладонь.
— Не смотри на записку. Спрячь ее.
Я сунула руку в карман шаровар. Мне не сиделось на месте. Но Николь сказала, что вскакивать и убегать ни в коем случае нельзя. Если кто-нибудь что-нибудь заподозрит, это может иметь для нас всех самые плачевные последствия.
Я знала, что мужчину, попытавшегося общаться с кем-то из женщин гарема, ожидает долгая и мучительная смерть. То же относилось и к женщине. Это правило существовало на протяжении многих веков, и мне легко было представить себе, что оно существует и по сей день. Весь окружающий меня мир существовал по законам совсем другой эпохи.
Мне пришлось подавить любопытство до тех пор, пока мы не решили, что я уже могу вполне естественно подняться и уйти, не возбуждая ничьих подозрений. Все уже привыкли к тому, что когда я не общаюсь с Николь, то прогуливаюсь в одиночестве, потому что ни с кем, кроме нее, я разговаривать не могла. Я вошла в комнату, где мы обычно спали. Здесь никого не было, и я, сев на свой диван, достала и прочитала записку.
Розетта!
Я тоже здесь. Меня привели сюда вслед за тобой, и теперь я работаю в саду рядом с гаремом. Мы совсем рядом. Я все время думаю о побеге. Я что-нибудь придумаю. Не бойся и не теряй надежды.
Я почувствовала, что от облегчения у меня вдруг ослабели руки и ноги. Я скомкала записку. Мне хотелось сохранить ее, спрятать под одеждой и постоянно ощущать на своем теле как напоминание о том, что он написал ее, что он рядом и думает обо мне.
Однако я должна уничтожить записку. Если бы ее нашли, нам настал бы конец. Хранить записку было слишком опасно. Я разорвала ее на крошечные кусочки, чтобы позже выбрасывать по несколько клочков за раз, так, чтобы их никто не заметил.
Позже я поговорила с Николь.
— Ты повеселела, — заметила она. — То, что я тебе принесла, тебя обрадовало.
— О да, но все равно мне трудно себе представить, что может что-нибудь измениться. Отсюда кто-нибудь убегал?
— Если женщина перестает интересовать пашу, для нее находят мужа. Иногда женщин возвращают родителям.
— Да, но можно ли отсюда убежать?
Она покачала головой.
— Мне кажется, это невозможно.
— Николь, — произнесла я. — Я должна убежать. Я просто обязана это сделать.
— Да, — согласилась она. — Ты должна убежать. Если ты этого не сделаешь, тебя скоро отправят к паше. Твоя кожа становится все белее. Ты поправилась и уже не напоминаешь скелет. Ты очень изменилась с тех пор, как попала сюда. Рани тобой довольна. Это будет уже совсем скоро. Возможно, в следующий раз, когда он потребует женщину.
— Он в отъезде.
— Да, но он вернется. А возвратившись, всегда требует женщину… И Рани подумает, да, на этот раз пусть идет светленькая. Она уже готова. Паша будет очень доволен мной за такой сюрприз. Такой женщины у него еще не было.
Я уверена, ты ему понравишься. Возможно, он даже оставит тебя у себя на какое-то время. У тебя наверняка будет ребенок. Ты очень полюбишься паше, потому что ты не такая, как все. Может, он и ребенка твоего будет любить больше, чем Самира или Фейзала. Старший евнух говорит, что паша очень интересуется Западом… и особенно Англией. Он хочет знать о ней как можно больше. Он хочет знать все о великой королеве.
— Нет, нет! — воскликнула я. — Я все это ненавижу! Я тут не останусь! Я как-нибудь выберусь отсюда. Я их не боюсь, мне все равно что со мной сделают, но я попытаюсь убежать, лишь бы не идти к паше. Я готова на любой риск… любой. Николь, ты мне поможешь?
Она пристально смотрела на меня, и на ее губах играла улыбка.
— Старший евнух мой друг, — произнесла она. — Вряд ли он захочет, чтобы кто-то заменил меня на посту первой леди. Он хочет, чтобы я была матерью следующего паши. Тогда я смогу ему помогать. Видишь ли, мы друзья. Он рассказывает мне обо всем, что происходит снаружи, и узнает от меня, что происходит здесь, внутри. Мне известно обо всех интригах гарема. И я его в это посвящаю. Он платит мне информацией о внешнем мире. Возможно…
— Возможно?
— Я ничего не могу обещать… но я попытаюсь что-нибудь разузнать.
Я взяла ее за руку и слегка встряхнула.