— В своей комнате?
— Нет, в его комнате. В комнате сэра Эдварда. Видите ли, они спали в разных комнатах. Я этого никогда не понимала.
— Похоже, леди Перривейл не дает вам ни скучать, ни отдыхать.
— О да. Я все время при деле. Убираю… готовлю ей еду. Она очень редко выходит к гостям, как это случилось на прошлой неделе. Но последнее время ей было намного лучше. Молодежь живет своей жизнью, и ей очень нравится молодая леди Перривейл. Она очень хотела женить на ней одного из своих мальчиков.
— Я слышала, что она была знакома с ее матерью.
— Да, она была ее школьной подругой. Это она упросила майора сюда приехать. Она нашла для них Ракушечный домик… Прошло совсем немного времени, и мистер Козмо обручился с мисс Мирабель.
— Однако он умер.
— Его убили. Я и передать вам не могу, какое это было ужасное время. Это сделал тот самый парень, Саймон. Они никогда не ладили.
— Он уехал, верно?
— О да, он сбежал. Он всегда был шустрым парнишкой, даже когда был совсем маленьким. Ему больше ничего не оставалось… он же не хотел болтаться на виселице. Такой, как он, всегда выйдет сухим из воды.
— Что, по-вашему, случилось?
— Да это же яснее ясного. Саймон решил, что с него хватит. Он положил глаз на Мирабель. Хотя шансов у него не было никаких. — Тут она понизила голос: — Может, я лезу не в свое дело, но я думаю, что Мирабель решила заполучить титул, поэтому и выбрала Козмо. А Саймон застрелил его в припадке ярости.
— Но почему у него оказался с собой пистолет?
— Откуда я знаю? Похоже на то, что он специально его с собой прихватил. Э-э-э… Кто знает? Как говорится, чужая душа — потемки. И это в точку. Все, кажись, решили, что он сделал это из ревности… А ревность — это страшная штука. Она может завести куда угодно.
— И тогда леди Перривейл вышла замуж за Тристана.
— Да. Вот что я вам скажу — они с самого начала нравились друг другу. Меня не проведешь, я все вижу. И я говорила себе: «Хо-хо-хо, когда она выйдет за Козмо, беды не миновать, потому что она хочет Тристана». Я их заставала пару раз…
Внезапно она замолчала и прижала пальцы к губам.
— Что это я так разболталась. Но вам, кажись, интересно…
— Мне очень интересно, — заверила я ее.
— Что ж, я думаю, вы теперь и впрямь член семьи. И вообще, давно это было. Уж и быльем поросло.
Я видела, что стоит ее чуть-чуть подтолкнуть, и она легко преодолеет угрызения совести, поэтому согласно закивала:
— Да, да, конечно… Зато когда это случилось, об этом, наверное, говорили все.
— Ну конечно же, иначе и быть не могло.
— И вы говорили, что заставали Тристана с Мирабель.
— Ах, это… Ну, не знаю, кое-что я, конечно, заметила, поэтому меня не особо удивило то, что она перекинулась на Тристана. Люди поговаривали, что это ответная реакция на горе… что бедняжки утешали друг друга… Ну, вы же знаете людей, им лишь бы поговорить.
Она слегка нахмурилась, и мне показалось, она пытается припомнить, как много она успела мне рассказать.
— У нас с ее светлостью бывали славные времена. Она мне все-все рассказывала… Мы с ней были как две подружки… а потом она изменилась. Мы с ней уже давненько не болтали по душам. Взгляну-ка я на нее. Она спит урывками, а потом внезапно просыпается и требует, чтобы ей доложили, что здесь происходит.
Она встала и пошла к двери. Я надеялась, что леди Перривейл еще не проснулась, потому что разговор с Марией принимал очень интересный оборот. Я всегда знала, что слуги разбираются в делах семьи не хуже любого из ее членов, а возможно, и лучше.
— Мария… что случилось? — раздался из-за двери капризный голос. — Кажется, кто-то должен был прийти?
— Да, миледи, вы хотели побеседовать с гувернанткой. Она пришла и ожидает, пока вы проснетесь.
— Я не сплю.
— Теперь уже нет. А вот и она. Прошу вас, мисс Крэнли.
Леди Перривейл улыбнулась мне.
— Мария, принеси стул, чтобы она могла присесть возле меня.
Мария поспешно выполнила распоряжение своей госпожи.
— Поближе, — проворчала леди Перривейл, и Мария поспешила удовлетворить и эту прихоть.
Мы немного побеседовали, но ей было трудно сосредоточиться. Ее рассудок временами затуманивался, и она не очень хорошо понимала, с которой из гувернанток она беседует. Потом она внезапно вспоминала, что это именно мне удалось добиться определенного успеха.
Она говорила о доме и рассказывала мне, в каком состоянии он был, когда она приехала, как она его восстановила и вдохнула в него новую жизнь. Спустя какое-то время она опять уронила голову на грудь, и я поняла, что она задремала.
Я тихонько поднялась и позвала Марию.
— Сегодня не ее день, — вздохнула она. — Она плохо спала. Небось опять шарила в потемках… искала то, чего там и в помине нет.
— Что ж, мне пора. Было очень приятно поговорить с вами.
— Надеюсь, я не наболтала лишнего. Обрадовалась, что есть с кем поговорить, и увлеклась. Обязательно приходите еще. Я обожаю сплетничать.
— Приду, — пообещала я.
Я вернулась к себе. Визит оказался весьма плодотворным.
Вскоре я получила записку от Лукаса.
Он вернулся, и ему не терпелось поскорее увидеться со мной. Я тоже с нетерпением ждала этой встречи и вскоре после получения записки уже входила в обеденный зал «Короля-Моряка».
— Я кое-что разузнал, — сообщил мне Лукас. — И пришел к выводу, что мисс Кейт большая фантазерка.
— О, я так рада. Мне ненавистна была даже мысль о том, что леди Перривейл могла убить своего первого мужа.
— Похоже, Томас Пэрри действительно был моряком.
— Пока совпадает.
— Он женился на некой Мабель Тэллон. Она была хористкой.
— Леди Перривейл — хористка!
— М-м… Возможно, она ею была, пока не обзавелась гонором и манерами. Слушай, кажется, ее отец тоже живет неподалеку?
— Да, майор Даррелл. Мирабель Даррелл совсем не похоже на Мабель Тэллон.
— Имя Мабель очень похоже на Мирабель.
— Да, но фамилия важнее.
— Она могла ее сменить.
— А ее отец?
— Слушай дальше. У них был ребенок. Девочка по имени Кэтрин.
— Кейт! Может, это и в самом деле она.
— Имя достаточно распространенное.
— Но это единственное, что пока совпадает.
— И ты считаешь, что этого достаточно?
— Нет, не считаю. Я думаю, что Кейт все придумала. Она ведь очень одинока. Об этом можно судить уже по тому, как быстро она привязалась ко мне. Мне ее очень жаль. Ей хочется иметь отца, поэтому она и записала себе в отцы этого моряка.
— Могла бы выбрать кого-нибудь подостойнее.
— Ей пришлось довольствоваться тем, что есть. Вот его могила на кладбище… на которую никто не ходит. И не забывай, что она видела его на рынке.
— Действительно видела? Может, она и это придумала?
— Думаю, что видела, потому что он и в самом деле там был, и он пытался разузнать о своей жене и дочери.
— Нам удалось доказать, что у него действительно была дочь, которую тоже звали Кэтрин.
— Уменьшительное имя от Кэтрин не обязательно Кейт. Девочек с таким именем называют и Кэти.
— Ты права, но чаще это все-таки Кейт. Но само по себе это еще ничего не значит. Кроме того, у Мирабель такой респектабельный отец. Майор Даррелл. Не представляю его замешанным в убийстве. Нет. Давай будем считать эту тему закрытой и попробуем потянуть за какую-нибудь другую ниточку.
— Должна сказать тебе, что в твое отсутствие я тоже сделала маленькое открытие. Я поговорила со служанкой леди Перривейл, Марией. Я имею в виду вдовствующую леди Перривейл.
— Ага. И что же она тебе сообщила?
— В основном подтвердила то, что я знала и до нее. Она чрезвычайно словоохотлива.
— Как раз то, что нам нужно.
— Она помнит, как Саймона привезли сюда, и в какой шок его появление повергло леди Перривейл, которая никак не могла понять, откуда он взялся. Если бы речь не шла о сэре Эдварде, ни у кого не возникло бы ни малейших сомнений, что он — плод любовных утех хозяина дома. Но на богобоязненного сэра Эдварда это было совершенно не похоже. Он исповедовал высочайшие моральные принципы и был одним из столпов церкви.
— Возможно, его больше волновали моральные принципы других людей, а к себе он был менее строг? Такие люди тоже встречаются.
— Конечно, но только не сэр Эдвард. Кроме того, если в его жизни и имел место проступок такого рода, то это должно было случиться еще до того, как он вступил в брак.
— Что ж, такое тоже бывает.
— С людьми вроде сэра Эдварда?
— А почему нет? Он мог раскаяться и именно поэтому привезти в дом мальчика? Неужели ты считаешь, что Саймон мог появиться в доме по какой-то другой причине?
— Быть может, это именно то, на чем нам сейчас следует сосредоточиться?
— Что если он просто пожалел ребенка, оставшегося без матери?
— Ты думаешь, эта женщина могла быть какой-нибудь бедной родственницей?
— А почему он об этом так и не сказал? Насколько я понимаю, он просто привез ребенка и предоставил всем право делать собственные выводы. Нет, этого не может быть. Я все же думаю, что он когда-то оступился. Даже самые добродетельные люди иногда спотыкаются.
— Но он так заботился о морали.
— Раскаявшиеся грешники часто ведут себя подобным образом.
— Я не думаю, что это его случай. За этим явно что-то стоит.
— Послушай, Розетта, ты гоняешься за призраками. Ты веришь в то, во что тебе хочется верить. Но ты ввязалась в опасное дело. Если допустить, что ты права, то вполне возможно, что сейчас ты живешь под одной крышей с убийцей. Что если он (или она) обнаружит твой интерес? Мне об этом даже подумать страшно. Если этот человек уже совершил одно убийство, ему (или ей) будет совсем нетрудно пойти на это опять.
— Так значит, ты веришь в то, что в этом доме сейчас живет убийца?
— Я этого не говорил. Версия полиции мне представляется наиболее вероятной. Убежав, Саймон только подтвердил их подозрения.