— Я уверена, что он тут ни при чем.
— Я знаю… ты не хочешь верить в обратное. Ты узнала человека, с которым мы спаслись с тонущего корабля. Это была совершенно иная ситуация. Мы боролись за свою жизнь. Наш изобретательный спаситель не мог не показаться тебе героем. Мы оба обязаны ему своими жизнями, но это отнюдь не означает, что при другом стечении обстоятельств он не мог совершить убийство.
— О Лукас, неужели ты и в самом деле в это веришь?
— Я не успел познакомиться с ним так близко, как ты, — грустно ответил Лукас.
— Но ты был с ним все время. Он вытащил тебя из моря и как мог заботился о тебе.
— Я это знаю, но люди — сложные существа. В порыве страсти или ревности он мог быть совершенно другим человеком.
— Ты не хочешь мне помогать, потому что не веришь в него.
— Я помогу тебе, Розетта, потому что я верю в тебя.
— Я тебя не понимаю, Лукас. Что ты этим хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что сделаю для тебя все, что в моих силах. Но я считаю, что ты взвалила на себя непосильную задачу, да к тому же, возможно, и очень опасную.
— Если ты считаешь мою задачу опасной, значит, ты веришь в невиновность Саймона. В противном случае обитателям этого дома было бы нечего скрывать.
— Возможно, это действительно так. Но я умоляю тебя, Розетта, будь осторожна. В своем энтузиазме ты можешь увлечься и выдать себя. А если ты действительно права? В этом случае ты подвергнешь себя смертельной опасности. Пожалуйста, Розетта, будь осмотрительнее.
— Хорошо. Кстати, в разговоре с Марией я все же узнала кое-что новенькое. Судя по всему, Мирабель была помолвлена с Козмо и одновременно флиртовала с Тристаном.
— Неужели?
— Если верить Марии, Мирабель с самого начала предпочитала Тристана.
— Это интересно.
— Мне кажется, за этим может скрываться мотив.
— Чтобы предпочесть младшего брата, необязательно сначала убивать старшего.
— Да, но в этом случае Она теряла надежды на титул и все, что ему сопутствует.
— Я не сомневаюсь, что титул для нее очень важен, но неужели она пошла ради него на убийство?
— Тристан тоже мог быть заинтересован в устранении Козмо. Так что, возможно, они стали сообщниками.
— Что ж, на сегодняшний день это самое здравое предположение. Но я не стал бы чересчур полагаться на сплетни слуг. Кстати, возможно, через несколько дней меня ожидает еще одна поездка в Лондон.
— Но ты же только что вернулся оттуда? Ты надолго уедешь?
— Я точно не знаю. Честно говоря, мне предстоит операция. Я уже давно об этом подумывал.
— Ты мне ничего об этом не говорил.
— Я не хотел тебя попусту беспокоить.
— Как ты можешь! Ты же знаешь, как меня волнует твое здоровье. Расскажи мне об этой операции.
— Я узнал об одном хирурге и его уникальном новом методе. Возможно, он мне поможет, хотя гарантий никаких нет, и он от меня этого не скрывает.
— Лукас! И ты вот так беспечно об этом говоришь?
— На самом деле я далеко не так беспечен, как кажется. Я встретился с этим доктором, когда проводил разведывательную операцию по поводу пьяного матроса. Так что я одним выстрелом убил двух зайцев.
— И ты сообщаешь мне об этом в последнюю очередь.
— Я подумал, что мне следует предупредить тебя о моем отсутствии, чтобы ты не беспокоилась и не ожидала сообщений вроде «Убийца найден. Приезжай как можно скорее» или чего-нибудь в этом духе.
— Лукас, ты можешь быть серьезнее?
— Ну, хорошо. Дело в том, что мои дела очень плохи. Нога болит все сильнее и сильнее. Этот доктор очень умный и придумал какой-то особенный метод. Новую ногу он мне, увы, не пришьет, но, надеюсь, все же сможет мне помочь. Если все пройдет удачно, я все равно буду немного хромать, но мое состояние значительно улучшится. И… дело в том… что я готов рисковать.
— Лукас, это опасно?
Он медлил с ответом слишком долго.
— О нет, я уже и так калека, что мне еще может угрожать? — попытался отшутиться он, — но…
— Скажи мне правду.
— Если честно, то я и сам не все знаю. Надежда есть… возможно призрачная… но я хочу использовать свой шанс.
— Почему ты сразу мне об этом не сказал? — возмутилась я.
— Я не был уверен, что решусь на эту операцию. Но потом я подумал: «А почему бы и нет?» Вряд ли он может искалечить мою ногу еще сильнее, зато, быть может, он ее вылечит.
— А я тут пристаю к тебе с такой ерундой, когда все твои мысли заняты этим!
— Я искренне тронут твоей заботой, Розетта, — очень серьезно произнес он.
— Но я же тебя очень люблю, как же мне не волноваться?
— Спасибо, Розетта… Я уезжаю через несколько дней.
— Сколько времени все это займет?
— Я точно не знаю. Если все пойдет хорошо, возможно, месяц. Я ложусь в клинику. Она расположена неподалеку от Харли-стрит.
— Мне тебя будет очень не хватать.
— Пообещай мне, что будешь осторожна.
— С расспросами? Конечно, обещаю.
— Постарайся, чтобы они были не чересчур очевидны, и не слишком прислушивайся к сплетням слуг.
— Я обещаю, Лукас. Ты дашь мне адрес клиники?
Он достал из бумажника клочок бумаги и записал на нем адрес.
— Я приеду повидать тебя, — сказала я.
— Мне будет очень приятно.
— Я буду поддерживать связь с Карлтоном. А как он отнесется к твоему отъезду?
— Я не думаю, что мое присутствие его хоть в малой степени утешает. Я не могу вернуть ему Терезу. За него не волнуйся. Он с головой окунулся в работу, и это для него сейчас самое лучшее.
Эта новость омрачила весь день. Легкомысленное отношение к серьезной проблеме вообще было характерной чертой Лукаса. Что это за операция? Насколько она опасна? Я знала, что он мне в этом не сознается.
Мне было очень не по себе.
Мы вышли из «Короля-Моряка» и направились к конюшне.
— Я провожу тебя до Перривейла, — сказал он.
Мы ехали в полном молчании, и скоро (слишком скоро) вдали показались башни Перривейл-корта.
— Ах, Лукас, — вздохнула я, — как жаль, что тебе надо уезжать. Я буду очень по тебе скучать.
— Я буду об этом помнить, — ответил он. — Но я скоро вернусь, и это будет уже совершенно другой Лукас, вот увидишь.
В ответ я только грустно на него посмотрела.
Затем он посерьезнел.
— Но я и в самом деле переживаю о тебе, Розетта. Будь осторожна. Будет лучше всего, если ты не станешь ничего предпринимать до моего возвращения.
— Я обещаю тебе, что буду очень осторожна, — ответила я.
Он взял мою руку и поцеловал ее.
— Au revoir, Розетта, — произнес он.
Мне было очень грустно. Свидания с Лукасом значили для меня очень много, поэтому, не успев лишиться их, я почувствовала себя глубоко несчастной. Более того, я очень за него переживала. «Что это за операция такая? — спрашивала я себя. — Не слишком ли он скрытен?»
Я предложила Кейт съездить в Трекорн-манор.
— Это довольно далеко, — добавила я. — Но мы могли бы выехать сразу после завтрака. Почему бы нам не отдохнуть денек от занятий? Разумеется, с позволения твоей мамы.
Кейт очень взволновала эта перспектива, а со стороны леди Перривейл, как я и предвидела, не последовало ни малейших возражений.
Со времени моего приезда в Перривейл я успела превратиться в довольно неплохую наездницу. Теперь расстояние до Трекорна уже не казалось мне большим, а Кейт это уж точно было по силам.
Мне было приятно, что она так обрадовалась предстоящей прогулке.
— А он довольно большой, — заметила она, увидев особняк. — Конечно, не такой, как Перривейл, но тоже ничего.
— Я уверена, что Лоримерам будет очень приятно услышать твое мнение.
— Мы увидим старого Лукаса?
— Нет, его здесь нет.
— Где он?
— В клинике.
— Что такое клиника?
— Что-то вроде больницы.
— Что он там делает?
— Ты же знаешь, он повредил ногу.
— Да, в кораблекрушении. И теперь ему трудно ходить.
— Доктора попытаются ему помочь.
Кейт задумалась.
— С кем же мы тут познакомимся?
— Я надеюсь, что с братом Лукаса, с близнецами и нянюшкой Крокетт.
Мы оставили лошадей в конюшне и направились к дому. Мистер Лоример куда-то уехал, но нянюшке Крокетт немедленно доложили о нашем приезде.
Она поспешно спустилась вниз.
— О, мисс Крэнли, как я рада вас видеть! И мисс Кейт! Какая неожиданность!
— Где близнецы? — спросила Кейт.
— О, им, конечно же, захочется с вами увидеться. Они ведь вас помнят, мисс Крэнли.
— Надеюсь, мне удастся повидаться с мистером Лоримером.
— Он уехал в Лондон.
— Я имею в виду мистера Карлтона.
— А я думала, вы приехали в гости к мистеру Лукасу. Ему будут что-то делать с ногой. — Нянюшка покачала головой. — Наверное, они знают свое дело… но я не знаю, не знаю…
— Он предупредил меня о своем отъезде. Я хотела обсудить это с мистером Карлтоном.
— Я думаю, что он скоро вернется. Пойдемте в детскую, к близнецам.
Дженнифер тут же меня узнала и бросилась мне на шею. Я заметила нерешительность Генри, но в конце концов он последовал примеру сестры.
— Рассказывайте, как вы тут поживаете, — обратилась я к малышам. — Это Кейт, моя ученица.
Кейт смотрела на детей с легким пренебрежением, но не без интереса.
Я спросила у Дженнифер, как обстоят дела у одноглазой Мабель и медвежонка Реджи. Она рассмеялась и ответила, что они все такие же проказники.
Я немного поболтала с детишками, а потом нянюшка Крокетт предложила им показать Кейт кукольный домик.
Близнецы запрыгали от восторга, а я покосилась на Кейт, которая вполне была способна заявить, что ее не интересуют такие детские забавы.
Наверное, мой взгляд был достаточно красноречив, потому что она пожала плечами и сказала:
— Ну, хорошо.
Кукольный домик стоял в дальнем углу комнаты. Дети направились к нему, а нянюшка Крокетт пригласила меня присесть.
— Ну что, есть новости? — шепотом спросила она.