— Подойдите сюда.
Она сделала несколько шагов и оказалась у самого стола, напротив Ястреба. Он объяснил:
— Разговор должен быть кратким. Тридцать секунд, самое большее — сорок пять. Когда я передам вам трубку, назовите себя Прайсу. Скажите, что вы в безопасности, что с вами обращаются хорошо и что мы предлагаем сделку. Больше ни о чем не упоминайте. Иначе вы об этом пожалеете.
Вытащив нож из ножен, он положил его перед собой на стол.
— На карту поставлены наша честь и жизнь. Мы готовы умереть, но вернуть себе то, что принадлежит нам по праву. Ради будущих поколений. Вы меня поняли?
— Полностью. Но если вы надеетесь, что я скажу в трубку хотя бы слово, вы глубоко заблуждаетесь.
Твердое заявление Рэнди вызвало ропот недовольства у присутствующих в комнате. Казалось, они возмущены ее пренебрежением по отношению к Ястребу. Ястреб же просто продолжал сверлить ее своими ярко-голубыми глазами.
Спустя несколько секунд он скривил губы, пожал плечами и обронил:
— Ладно, — и, обращаясь к стоящему у двери мужчине, добавил:
— Приведи мальчика. Пусть он поговорит.
— Нет!
Возглас Рэнди остановил мужчину прежде, чем он успел сделать хотя бы шаг к двери. Они обменялись с Ястребом упрямыми взглядами. Его твердое, словно высеченное из камня лицо дышало решимостью. Он не собирался сдаваться — это Рэнди поняла сразу. А она не могла допустить, чтобы Скотт был вынужден разговаривать по телефону с отцом, и Ястреб понимал это. Между ними происходила борьба воли.
Несомненно, Мортон будет вне себя. Его беспокойство передастся Скотту. Во время разговора на столе будет лежать этот нож. Скотт достаточно сообразителен, чтобы уловить угрозу. То, что раньше казалось ему захватывающим приключением, станет кошмаром, как и для Рэнди. Как и рассчитывал Ястреб, Рэнди готова была предотвратить все это любой ценой.
— На этот раз вы выиграли, — процедила она сквозь зубы, в очередной раз остро переживая свое бессилие. — Я поговорю с Мортоном.
Ястреб промолчал: в победе он был уверен с самого начала. Подняв трубку, он набрал номер. Послышались гудки «занято».
Все в комнате, в том числе и Рэнди, напряженно вздохнули. Рэнди вытерла увлажнившиеся ладони о рубашку.
— Что это значит? Может, кто-нибудь не выдержал и позвонил раньше назначенного времени?
— Нет, это исключено. Должно быть, Прайс с кем-то беседует.
Он вновь набрал номер — на этот раз в трубке послышались длинные гудки. Трубку сняли только после третьего сигнала — чтобы дать ФБР время выяснить, откуда был сделан звонок, решила Рэнди. Все это не предвещало ничего хорошего.
В ту же секунду, как Мортон произнес «алло». Ястреб назвался похитителем.
— Миссис Прайс и ваш сын Скотт у меня. — Он передал трубку Рэнди.
Вытерев скользкие от пота руки, она схватила трубку и чуть не уронила, не донеся до уха. Глаза Ястреба притягивали ее как магниты.
— Мортон?
— О Господи, Рэнди, это ты? Как я волновался! Как Скотт?
— Со Скоттом все в порядке.
— Если они посмеют…
— Они ничего не сделают. — Ястреб скользящим движением провел по своей шее указательным пальцем. — С нами обращаются хорошо. — Ястреб поднялся со стула и потянулся к трубке. — Прошу тебя, сделай так, как они скажут. Они предлагают сделку.
Ястреб вырвал у нее трубку, и, прежде чем он ее повесил, все в комнате услышали приглушенный голос Мортона, требующего информации.
— Через несколько секунд ему позвонят во второй раз и изложат часть наших условий, — объявил Ястреб, ни к кому не обращаясь. Потом посмотрел в глаза Рэнди:
— Вы неплохо справились, миссис Прайс. — В молчаливом отчаянии она наблюдала, как Ястреб взялся за телефонный провод и перерезал его ножом. — Больше он нам не понадобится.
Теперь, когда последняя ниточка связи была прервана, Рэнди в голову начали приходить десятки способов сообщить, где она находится. Любое подобное сообщение, вероятно, стоило бы ей жизни, но она могла попытаться. Она упрекала себя в трусости и оправдывалась только тем, что без нее Скотт остался бы совершенно беззащитным. Она не могла рисковать своей жизнью, потому что была ответственна за сына.
Ястреб приказал одному из мужчин проводить Рэнди в ее хижину и запереть там.
Ее отчаяние уступило место гневу.
— На целый день? — вскричала Рэнди.
— На сколько я сочту нужным.
— Что же я буду там делать весь день?
— Скорее всего злиться. Она вскипела:
— Я хочу, чтобы Скотт был со мной.
— У Скотта найдутся другие занятия. Поскольку он в отличие от вас не пытается сбежать, незачем держать его взаперти.
Ястреб взглядом указал на дверь. Мужчина, которому был отдан приказ увести Рэнди, взял ее за локоть — решительно, но не больно. Рэнди гневно высвободила руку.
— Я дойду сама, — с милой улыбкой произнесла она, хотя глаза ее метали молнии. — Когда вас поймают, надеюсь, вам придется просидеть взаперти всю жизнь.
— Этого никогда не будет. Возвращаясь в свою хижину, Рэнди с тревогой вспоминала о том, с какой уверенностью Ястреб произнес последние слова.
— ..Это была настоящая, большая лошадь, мама, а не пони. И я ехал на ней сам! Сначала Эрни вел ее на веревке, а потом хлопнул по крупу — вот эта часть у лошадей называется крупом, — и мы поскакали, — рассказывал Скотт и воодушевленно жестикулировал, показывая, как лошадь сорвалась с места. — Но я не выезжал из кораля. Ястреб сказал, что завтра, может быть, он разрешит мне выехать — там будет видно.
— Возможно, завтра нас здесь уже не будет, Скотт. Твой папа должен приехать и забрать нас домой. Разве ты не рад?
Детское личико стало задумчивым — Скотт размышлял над вопросом матери.
— Да, рад, но лучше бы он приехал потом. Здесь так весело!
— Разве ты не боишься?
— Чего?
И вправду, чего? Рэнди мысленно повторила свой вопрос. Вечерних теней, которые кажутся длиннее и темнее, чем в городе? Лиловых сумерек, наступающих часом раньше, когда солнце садится за горные вершины? Непривычных звуков и запахов?
— Ястреба, — наконец сказала она. Скотт с озадаченным видом уставился на нее:
— Ястреба? Почему я должен бояться Ястреба?
— Он поступил плохо. Скотт. Он совершил серьезное преступление, когда увез нас от поезда против нашей воли. Ты же знаешь, это называется похищением.
— Но Ястреб хороший.
— Помнишь, что я тебе всегда говорила: никогда нельзя садиться в машину к незнакомым людям, какими бы хорошими они ни казались?
— Как те плохие люди, которые трогают мальчиков и девочек там, где нельзя? — Он закивал головой. — Но Ястреб не трогал меня. Может, он трогал тебя там, где нельзя, мама?
Ей пришлось прокашляться, прежде чем она смогла ответить:
— Нет, но люди совершают и другие нехорошие поступки.
— Ястреб хочет сделать нам что-то плохое? — Выгоревшие бровки встревоженно сошлись на переносице.
Слишком поздно Рэнди поняла: ее предостережения принесут больше вреда, чем пользы. Ей не хотелось тревожить Скотта, но вместе с тем она не желала, чтобы Ястреб стал его кумиром. Принужденно улыбнувшись, она лизнула пальцы и пригладила упрямо торчащий вихор надо лбом сына.
— Нет, он не сделает нам ничего плохого. Просто запомни: он совершил поступок, запрещенный законом.
— Ладно. — Скотт согласился слишком легко. Предостережение матери он пропустил мимо ушей и тут же забыл о нем. — Сегодня Ястреб научил меня ловить рыбу острогой в заводи, где стоячая вода. Он показал мне, как надо ножом оттачивать палку. Он говорил, что иметь оружие — хорошо, но вместе с ним появляется и от… отвечательность.
— Ответственность.
— Да, да. Он сказал, что оружием можно пользоваться, чтобы добыть еду, защититься или… — Мальчик нахмурился, пытаясь припомнить. — Да, или защитить того, кого любишь.
Рэнди с трудом верилось, что Ястреб когда-нибудь кого-нибудь любил. Может быть, родителей? Деда с материнской стороны, который был вождем? Свой народ? Народ — наверняка. Но любовь между ним и другим человеком? Рэнди не могла себе представить, чтобы такой жестокосердный человек, как Ястреб, был способен на любовь к женщине.
Растревоженная мыслями, она рассеянно произнесла:
— Всегда будь осторожен с ножом.
— Хорошо. Ястреб долго объяснял мне, что надо делать, чтобы не пораниться.
— О чем еще ты говорил с Ястребом?
— Сегодня, когда мы ходили с ним в кустики, я спросил, будет ли моя штучка такой же большой. Привет, Ястреб!
Ошеломленная беспечной болтовней Скотта, Рэнди обернулась и увидела, что предмет их беседы стоит на пороге хижины, заслонив узкий дверной проем. Скотт бросился к нему:
— А я рассказывал маме про…
— Уроки обращения с ножом, — быстро перебила она и встала, надеясь, что Ястреб не услышал последние слова Скотта. — По-моему, Скотт еще слишком мал, чтобы играть с ножами.
— Чтобы играть — да. Но каждый мальчик, даже англичанин, выросший в городе, должен приобрести навыки обращения с оружием. Я пришел, чтобы позвать вас ужинать. Ты готов. Скотт?
Не сводя глаз с Рэнди, Ястреб протянул мальчику руку, и тот с готовностью схватился за нее. Они вышли из хижины вдвоем, предоставив Рэнди следовать за ними в одиночестве.
Скотт развлекал Ястреба разговором, пока они не достигли центра поселка, где был накрыт своеобразный стол а-ля фуршет. Главным блюдом оказалось чили, поданное в огромных котлах, — его варили на медленном огне целый день. Каждая семья принесла к столу еще по одному блюду.
Люди собирались кучками вокруг костра. Наполнив жестяные миски. Ястреб подвел Рэнди и Скотта к расстеленному на земле одеялу, скрестил ноги и уселся одним грациозным движением. Скотт попытался подражать ему и чуть не опрокинул свою миску с чили. Ястреб подержал его миску, пока мальчик устраивался поближе к нему. Рэнди пристроилась на краешке одеяла как можно дальше от Ястреба.
К ее удивлению, еда оказалась вкусной, а может, она просто слишком проголодалась. В любом случае чили было горячим и сытным.