Поразилась новой вспышке чувств к этому человеку.
Все из-за того, что вчера он чуть не умер. Вот я и размякла.
Постаравшись себя в этом убедить, поспешно покинула комнату.
Мне понадобилось всего пять минут, чтобы отыскать служанку и приказать подать шаранду завтрак. Но когда я вернулась, этот упрямец уже самостоятельно встал с постели и даже пытался одеться. При этом предательски покачиваясь и морщась от боли.
Неожиданно разъярившись, я налетела на него, как фурия
– Это что за новости?! Быстро в постель!
Странно, но он даже не сопротивлялся. Мои пальцы, сомкнувшиеся на его талии, чтобы удержать от возможного падения, дрогнули при виде огня в его глазах. По телу пробежали электрические разряды, как и всегда при прикосновении к шаранду. Его руки мягко накрыли мои и слегка сжали.
– Аля… – выдохнул он. – Не сердись… Мне просто… просто неловко тут лежать, словно беспомощный младенец.
– Ты раненый! – в моем голосе разливалась предательская дрожь, которую я тут же постаралась скрыть за деланной яростью. – Не хватало еще, чтобы рана открылась. Ложись немедленно в постель. Мне что от тебя вообще не отходить?! А то сразу улизнуть хочешь!
– Я был бы не против, – пробормотал он.
– Не против чего? – произнесла я, напрочь утратив способность соображать из-за поглаживаний его пальцев.
– Чтобы не отходила, – пояснил он и уткнулся лицом в мою шею. Втянул носом воздух, отчего я еще сильнее смутилась.
Господи, я даже возбуждение ощущаю от этого животного жеста.
Постаралась побыстрее уложить шаранда в кровать и укутать одеялом. Потом устроилась на прежнем месте и хмуро спросила:
– Может, вам почитать?
– Тебе, – напомнил он. – Что бы ты ни делала, я буду рад, – признался он. – Мне нравится даже просто смотреть на тебя.
Я нервно поправила прядь волос и раскрыла книгу.
Вначале голос заметно дрожал, но потом я немного успокоилась и дальше читала вполне внятно. А потом принесли завтрак, и я занялась тем, что кормила Тиренда, как ребенка. Правой рукой ему было трудно сейчас управлять. Сначала этот гордец пытался сопротивляться, но потом я заметила, что даже удовольствие стал получать от процесса. Я провожала в его рот ложку, потом осторожно промокала рот салфеткой. Все это время он, не отрываясь, смотрел в мои глаза, вызывая бурный прилив крови к щекам.
Когда миска опустела и я отставила ее, шаранд перехватил мои руки и бережно прижал к губам. А у меня почему-то не нашлось сил высвободиться. К смущению примешивалось странное чувство, которому я боялась дать название. Хотелось, чтобы Тиренд не останавливался. Продолжал так же бережно касаться, целовать.
Вспышкой в голове промелькнули безжалостные слова Крайна Далена: «У тебя три дня». Я будто очнулась и поспешно выдернула руки. Шаранд тяжело вздохнул и откинулся на подушки.
– Прости…
– Тебе не за что извиняться, – буркнула я. – Я твоя рабыня. Вообще поражаюсь, почему ты так церемонишься со мной.
По его лицу пробежала тень неудовольствия.
– Ты не рабыня. Вольна делать все, что захочешь.
– А если я захочу уйти? Просто уехать отсюда?
В его глазах промелькнула боль. С заметным трудом он все же ответил:
– Отпущу.
– Правда?
– Правда.
Почему-то я поверила. И от этого на душе стало особенно гадко.
Он и правда самый благородный мужчина, какого я только встречала в своей жизни. Ну почему все так несправедливо? Почему я должна использовать его и предать? И все же выбора у меня нет. Никакого.
После того, что творил вчера Крайн Дален, я понимала это слишком хорошо.
Если бы он довел дело до конца, страшно подумать, что бы со мной стало. Возможно, я бы просто сломалась. Никогда уже не стала бы прежней.
Выполнить то, что он требует, будет для меня не так уж неприятно, как я пыталась убедить саму себя. Меня тянет к Тиренду с первого дня знакомства. Наверное, именно такому мужчине я мечтала отдать свою невинность. Вспоминала розовые девичьи мечты о том, как это могло бы произойти. И понимала тогда, что в реальности вряд ли встречу такого мужчину. Но встретила.
Как же не вовремя…
– Вам нужно еще поспать, – глухо проговорила я. – Потом обещал лекарь зайти и поменять повязку.
– Ты почитаешь мне еще? – тихо спросил Тиренд.
– Да…
Позже, уже вечером, когда шаранд крепко спал, а я все так же сидела у его постели, что-то будто надорвалось внутри. Закрыв лицо руками, я беззвучно заплакала, проклиная всю эту абсурдную ситуацию.
Не знаю, сколько это все длилось, когда вдруг услышала сдавленный голос.
– Аля, почему ты плачешь?
Это имя – такое привычное и теплое – из его уст прозвучало так естественно и трогательно, что слезы полились еще сильнее. Не сразу, но я все же отняла руки от лица и беззастенчиво солгала, глядя прямо в его обеспокоенное лицо.
– Просто вчера очень испугалась… за тебя…
Счастье, озарившее его лицо, заставило меня почувствовать себя последней сволочью.
– Но давай не будем об этом, – тут же попросила я. – Лучше расскажи мне что-нибудь.
– Все что угодно, – улыбнулся он с нежностью, осветившей лицо каким-то внутренним сиянием.
– Ну, к примеру, как ты решил стать шарандом.
Не думаю, что Тиренд сейчас хотел обсуждать это, но все же заговорил. Наверное, подумал, что я просто перевожу разговор на другую тему из-за смущения.
– Знаешь, моя семья всегда была бедной. Отец служил одному из ортанов, мать тянула на себе нас пятерых. Я видел, как ей сложно приходится. Отец же… – его челюсти сжались.
– Он даже не считал нужным посылать нам деньги. Я слышал о его развлечениях, гулянках. В принципе, это обычная ситуация. Сама знаешь. Но меня почему-то это всегда возмущало. Я не считал, что долг мужчины лишь в том, чтобы настрогать детей и воевать. Он должен быть главой семьи. То, что я работал и помогал матери, воспринималось всеми отрицательно. Меня называли бабой в штанах, насмехались. И тогда я решил, что когда-нибудь изменю этот мир. Изменю порядки, введу новые законы, где женщины не будут вынуждены влачить такое существование… К сожалению, мать не дожила до того, чтобы порадоваться за меня.
Господи, вот зачем я спросила его об этом?!
К глазам вновь подступили слезы. Я смотрела на него совсем по-новому, восхищенно и до конца не веря в то, что слышу.
Этот человек может изменить свой варварский мир, сделать жизнь множества женщин гораздо лучше. А я… я должна всадить ему нож в спину. Доказать, что все его уважение к нам, женщинам, не оправданно. Что мы коварные и жестокие существа, и вполне заслуживали такого обращения. Нет, я не могу… Просто не могу… Пусть Крайн делает со мной что угодно… Я не смогу предать…
– Куда ты? – послышался недоуменный возглас шаранда, когда я пулей понеслась к двери.
– Прости… прости меня за все… – пробормотала я на ходу и захлопнула за собой дверь.
У входной двери меня просто перехватили. Я с недоумением взглянула на расплывающееся из-за слез лицо недавно назначенного порученца Тиренда. Жесткое и хищное.
– Куда-то собрались, леди Алевтина?
– Да… – почему-то отступая, произнесла я. Что-то во взгляде этого мужчины внушало смутное беспокойство. – Разве меня не велено выпускать? Шаранд сказал, что я вольна идти куда захочу.
– Я служу не шаранду, – едва заметно улыбаясь, проговорил он. – А единственному достойному правителю этой страны. Как и вы.
Сердце ушло в пятки. Я прекрасно поняла, о чем он говорит.
– Мне что-то передать милорду? – наступая на меня и оттесняя к стене, спросил он.
На меня будто весь мир обрушился. Я вдруг представила, как с десяток таких молодчиков просто распнут меня на полу, а Крайн Дилен будет наблюдать и ухмыляться. И никто не поможет. Шаранду же наплетут про меня всяких небылиц, и у него не будет повода им не поверить.
Столько свидетелей могут подтвердить все, что захочет седовласый. Даже необязательно будет говорить о нашем заговоре. Можно что угодно придумать. Что я аферистка, воровка, шлюха. Господи, меня просто уничтожат!
Наверное, только в такие моменты понимаешь, чего на самом деле стоят принципы и налет цивилизованности. В моменты, когда на кону твоя жизнь и здоровье. Словно прочитав что-то по моему лицу, порученец отступил, давая мне дорогу. И я двинулась обратно, сгорбившись, словно древняя старуха.
У дверей Тиренда стояла с минуту, стараясь вернуть остатки самообладания. Потом расправила плечи и вошла внутрь. Увидела, что шаранд снова на ногах и торопливо одевается. Видно, за мной хотел пойти. Отгоняя ненужные и только все усложняющие эмоции, я двинулась к нему. Он выронил рубашку, в которую так и не смог самостоятельно продеть раненую руку, и с облегчением вздохнул.
– Хорошо, что ты вернулась.
Ни слова не говоря, я подошла к нему и провела рукой по обнаженной груди. Он прерывисто вздохнул и замер на месте. Зрачки расширились, он пораженно уставился на меня.
– Я больше не могу бороться с собой, – произнесла я бесцветным голосом и потянулась к его губам.
– Аля… ты…
Он с такой силой сжал меня здоровой рукой, что я судорожно вздохнула. Губы накрыли мои, сминая их в порыве такой страсти, что у меня пол ушел из-под ног.
Бог мой, и это он еще раненый! Что было бы, если бы действовал в полную силу?!
Поцелуй длился и длился, на краткий миг прерываясь, чтобы вдохнуть воздуха, и снова продолжаясь. Я ощущала, как содрогается все его тело, как порывисто пальцы ласкают мою спину и бедра.
– Ты точно этого хочешь? – выдохнул он, оторвавшись от моих губ.
– А тебе нужно об этом письменно заявить? – огрызнулась я, злясь на саму себя, потому что и правда этого хотела. Не только из-за того, что Крайн Дален заставил.
До безумия хотела этого мужчину! Хоть раз в жизни почувствовать, что значит настоящая страсть, сметающая все на своем пути. Пусть потом я даже в глаза ему не смогу смотреть, боясь увидеть страшное разочарование. Но по крайней мере буду отдаваться ему так, словно и нет впереди того жуткого будущего, словно он и правда мой избранник перед небом и землей.