– Получается, ты увидел этого монстра впервые, – сухо констатировал Август. Он до сих пор не пришел в себя после внезапного спринтерского забега.
Джек прожег его взглядом.
– Ты ведь понимаешь, что это значит? Что время на исходе. У любого квеста есть свой конец, хороший или плохой. Это закон.
На лице Августа отразилась задумчивость.
– Интересно, что было бы, если бы я от него не убежал, – пробормотал он, потирая подбородок.
– Проверять не будем, – отрезал Джек.
– Почему? – не унимался Август.
– Не будем, и все, придурок несчастный.
– Но, чисто технически, если я ни к чему не могу прикоснуться в твоем мире, то и он, скорее всего, тоже не может мне навредить.
– Если, если! Мне надо было спокойно смотреть, как тебя пожирает чудовище? И тогда я бы совсем перестал тебя видеть? Насчет этого ты не подумал? – взорвался Джек.
Август умолк.
Правда
Рина яростно намывала посуду, а Август стоял, прислонившись лбом к выступу ее шейного позвонка.
– Его нужно везти в больницу, – прошипела она.
– Знаю, – ответил Август.
– Оно мне надо? Я не позволю ему надираться у меня дома, только чтобы спрятаться от реальности.
– Он больше не будет, честное слово. Он вообще не пьет, просто сильно испугался.
Рина рывком развернулась, сверкая глазами.
– Если ты взялся нести за него ответственность, так неси – спасай его. Если заботишься о нем, заботься как следует, – возмущенно шептала она.
– А я, по-твоему, что делаю? – вскинулся Август.
– По-моему, ты стараешься изо всех сил. – Рина швырнула мокрую тряпку в мойку. – Но бывает так, что одних твоих стараний мало, – добавила она, немного смягчившись. – Иногда… лучше остановиться и позволить постараться кому-нибудь другому. Чтобы выжить.
Ничего горше Август в жизни не слышал. Он набрал полную грудь воздуха и закрыл глаза, а когда открыл, то понял: Рина уже знает, что он собирается сказать.
– Мы справимся, – пообещал Август. – Он больше не будет пить. Спасибо, что тебе не все равно.
Он вышел из кухни, забрал Джека и отвез его домой.
Вода
Август перевернулся и сонно заморгал в неярком утреннем свете. Увидев Джека, нахмурился: тот сидел в кровати – сна ни в одном глазу – и смотрел в окно.
– Ты вообще спал?
– Нет.
Август вздохнул.
– Все еще переживаешь из-за вчерашнего?
– Нет. Пофиг уже. Я думаю. Кажется, я знаю, как исполнить пророчество.
– Что я должен делать? – спросил Август. Джек молчал. – Просто скажи, чего от меня хочешь. Да не бойся ты так, не откажусь.
– Мы можем осуществить пророчество с помощью огня либо воды. Огонь тебе близок, так что с этим проблем быть не должно. А вот вода… Насчет воды я пока не уверен. Есть два способа с твоим участием. Первый чисто механический: мы создадим источник энергии, достаточно мощный, чтобы вернуть к жизни Лазурный Сполох. Второй способ – провести над тобой обряд крещения. Водой.
Август нервно хохотнул.
– Вариант с водой звучит проще.
– Придется тебя утопить, – бахнул Джек. – Ну почти утопить – так, чтобы ты прошел через врата, но при этом сумел вернуться обратно. Ты должен выйти за грань этого мира, только тогда ты сможешь действовать в моем мире.
Август посмотрел на Джека – внимательно, пристально. Тот выглядел изможденным. Полностью обессилевшим. Кожа вокруг глаз до того истончилась, что отливала синевой.
– Ты этого хочешь?
– Не хочу. Я не хочу, чтобы ты… Но, может быть, мои видения прекратятся, если мы… – Джек судорожно сглотнул.
– Я сделаю это, – поклялся Август. – Сделаю все, что нужно. А теперь давай ложись спать. Будь спокоен, я не подведу.
Розмарин и тимьян
В столовой Джек сразу же соорудил из учебников подушку и моментально уснул. Август рассеянно перемешивал в тарелке макароны с сыром и смотрел в окно.
– Хреновато выглядишь, чувак, – заметил Питер.
– Ты разговариваешь? – ахнула Алекс. Ее изумление было вполне понятно.
Питер взглянул на нее с прищуром:
– Да, мы умеем говорить, просто не любим. Но я подумал, что Августу лучше услышать, насколько у него усталый и измотанный вид. Как будто что-то… высосало из него всю жизненную энергию. – Помолчав, Питер с вызовом добавил: – Даже не представляю, что бы это могло быть. – Он закинул в рот помидорку черри и встретил пылающий взгляд Августа с хорошо отрепетированным бесстрастием.
Роджер, на удивление, не стал урезонивать брата, а протянул руку и накрыл ею руку Августа – дескать, хватит уже месить макароны.
– Времени почти не осталось, – вполголоса произнес он.
– Никто не пострадает, ага. Даже ты, – язвительно усмехнулся Питер.
Алекс с подозрением смотрела на них, поигрывая дужкой очков.
– Я что-то пропустила? Что вообще происходит?
– Ничего. – Август стряхнул руку Роджера. – Все в порядке.
На грани
Не обращая внимания на гневные вопли миссис Сирры, Август закрыл за собой дверь и быстро зашагал по коридору. Он задыхался. Не мог дышать. Сердце трепыхалось в грудной клетке так, словно пыталось выпрыгнуть наружу, на линолеум. Возле спортзала Август привалился к шкафчикам, хватая воздух, потом медленно сполз вниз и прижался лицом к холодному металлу.
У мамы тоже такое было, он видел. Просто паническая атака. Он не умирает, это всего лишь приступ панической атаки. Это скоро пройдет. Всегда и у всех проходит.
Перед глазами плыло, поэтому Август их закрыл. Сегодня он никак не мог улизнуть пораньше. Следующим уроком история; если средний балл опустится еще на три процента, ему грозит безоговорочный итоговый «неуд». Оценки у него и так самые низкие за все годы учебы, но если он собирается поступать в колледж, то средний балл ниже 3.0 недопустим.
Август сильнее вжал щеку в металлическую дверцу шкафчика, зажмурился так крепко, что из уголков глаз потекли слезы, и сосредоточился на расслаблении.
Он сможет. Это всего-навсего школа. В школе ничего сложного. Он отработает пропуски, разошлет письма с извинениями. Попросит отсрочку. Необязательно рваться к самой вершине. Он справится. Надо только встать, выровнять дыхание и прожить этот день. Все будет хорошо.
Август заставил себя подняться и, шатаясь, добрел до туалета. Вытащил из рюкзака зажигалку и принялся щелкать ею до тех пор, пока не стало припекать пальцы. Пока скачущее сердце не успокоилось и он не начал различать в свете пламени пляску теней. Пока он не задышал вновь.
И в этот миг его внезапно пронзил ужас: он понял, что больше не может без этого жить. Это стало его неотъемлемой частью. Избавиться от этого нельзя – так же как нельзя вывернуться из собственной шкуры. Это будет возвращаться снова и снова, потихонечку вылезать из него, нарастая, как чувство голода. Его будет тянуть к огню до самой смерти. Август скорчился у стены и обхватил голову руками.
Он стиснул зажигалку с такой силой, что побелели костяшки.
Сакс
Молодая трава щекотала щеку Августа; они лежали посреди поля, вокруг валялись брошенные рюкзаки и куртки.
– Расскажи мне еще раз о пророчестве.
– Только если съешь это яблоко.
Август насупился, но все же выхватил яблоко из руки Джека и откусил большой кусок.
– В общем, Плетеный Король, то бишь я, должен возвратиться в цитадель, и это первая часть пророчества. А королевский Рыцарь – это ты – должен вернуть на место Лазурный Сполох. Пока эти два условия не выполнены, Разъятый Король легко может занять пустой трон. Королевство беззащитно перед его армией призраков, высасывающих жизнь, перед тьмой и всей прочей гадостью. Плюс – не подумай, что я тебя пугаю, но все же, – если мы ничего не предпримем, черная сила цитадели будет шириться, и этот мир погрузится во мрак отчаяния на веки вечные.
– Ясно… А теперь поподробнее об огне.
Джек махнул рукой, отогнав от лица Августа кого-то невидимого, затем продолжил:
– Нам нужен не столько сам огонь, сколько источник энергии. Неважно, будет ли это чистая энергия или энергия разрушения, главное, чтобы ее хватило для активации Лазурного Сполоха. Конечно, сгодилось бы и электричество, но с ним слишком много мороки, ведь тут понадобится что-то типа разряда молнии, и, как бы мне ни хотелось рискнуть, я вовсе не желаю, чтобы ты случайно погиб от удара током. – Джек слабо улыбнулся. – Огонь – это хорошая замена: он даст бурную разрушительную энергию и обойдется дешево. Надо только просчитать, как раздобыть ее в достаточном количестве.
– Можно подпалить здание, – задумчиво покусывая губу, предложил Август. – Например, фабрику игрушек.
– Ага. – Джек закатил глаза. – Только это будет умышленный поджог. Лучше просто сожжем в лесу какой-нибудь хлам.
– Ты всерьез собираешься устроить лесной пожар? Чтобы он перекинулся на город? Нас закроют в тюряге пожизненно.
– А если мы спалим чертово здание целиком, нас не закроют?
– Дурачок, фабрика игрушек заброшена. Уже больше двадцати лет. Она нафиг никому не сдалась. – Август лениво отшвырнул яблочный огрызок и перевернулся на живот.
Джек погрузился в размышления, медленно кивая.
– Ладно… Ладно. Если с водой не получится, так и сделаем. Уговорил. Надо только поторопиться. Чем ближе он к цитадели, тем сильнее сгущается тьма, и для меня это невыносимо. Имперские шершни уже появляются из-за ворот. Времени мало.
Последней фразы Август не понял, однако его охватила дрожь.
Плотность материала
Август спустился в подвал и сел на футон рядом с матерью. По телевизору шла «Цена удачи»[20]. Громкие звуки резали слух Августа, и он испытывал огромное желание разбить телик об стену.
– У меня вопрос, – сказал он.
– М-м-м. – Мама не повела и бровью.
– Ты бы совершила дурной поступок, если бы знала, что в итоге он принесет больше добра, чем зла?