Глаза Джека потемнели. Август съежился под пристальным взглядом друга.
– У тебя усталый вид, – констатировал Джек.
– А ты вообще похож на покойника, – парировал Август.
Джек безрадостно усмехнулся. Провел худой, как у скелета, рукой по волосам и явно расстроился. Август впервые видел его шевелюру. Джек всегда стригся так коротко, что цвет волос не поддавался точному определению. Как выяснилось, они были светлыми и такими жесткими, словно несколько лет не видели воды.
– Даже не знаю, что сказать, – признался Август. Каждая молекула его тела изнывала от желания, но он не мог просто взять то, чего хотел. Это так не работало. Ему требовалось разрешение.
– Ого, да ты того, дрожишь. А я все еще вижу тебя тобой! Не ожидал. Все остальное выглядит… – Джек взмахнул рукой, описывая картину безумия, и Август проследил глазами за его жестом.
Снова повисла тишина. Набравшись храбрости, Август протянул руку. Замер. Джек улыбнулся, и эта улыбка пронзила его в самое сердце.
Сентиментальность
Август охнул: Джек резко дернул его за волосы.
– У нас мало времени. Тебя скоро найдут, – сказал он.
Август его не слушал. Он ткнулся ближе, лихорадочно вытаскивая рубашку Джека из штанов, чтобы дотронуться до решетки под ребрами Джека – плетеного символа, который он, сам того не сознавая, вытатуировал на его коже.
– Черт, как я соскучился по твоему запаху, – хрипло произнес Джек.
Август одобрительно замычал, крепко прижимаясь головой к его груди.
– Боже, ты совсем спятил.
– Плевать. Ты самое дорогое, что есть у меня в целом мире. Они хотят, чтобы ты об этом забыл. Не давай им сделать так, чтобы ты забыл. – Август вздохнул. Говорить было больно. Как будто кто-то залез к нему в глотку, через рот вытащил наружу все органы и выложил их Джеку на колени.
– Август. – Одним-единственным словом Плетеный Король дал понять, что принял его признание и счел это за честь.
– Я уже слышу, как меня ищут, – прошептал Август.
– Нам не хватило времени. Этого мало.
– А когда-нибудь вообще хватит?
– Они идут по коридору. Скоро доберутся сюда. – Джек так крепко и жарко стиснул Августа в объятьях, что у того протестующе заныли кости. А сердце?.. Сердце пело от наслаждения.
А потом они отстранились друг от друга, освободились от пут долга и чувств. Плетеный Король и его Рыцарь сели на кровать Джека. Рядом, но не касаясь друг друга. И стали ждать появления охраны.
Фрактал
Августа на три недели заперли в палате. В первый же день после выхода из заключения ему назначили сеанс психотерапии.
– Зачем ты пришел в палату к Джеку? – спросила психолог.
– Он меня пригласил. В буквальном смысле открыл дверь и пригласил войти, – надтреснутым от долгого молчания голосом пояснил Август.
– Ты не хуже меня знаешь, что это не имеет значения. Тебе следует проявлять больше ответствен…
– С КАКОЙ СТАТИ? – взорвался Август. Толкнув стол, он вскочив на ноги. – Почему именно я всегда должен проявлять ответственность?
Психолог выразительно изогнула бровь.
– В основном потому, что ты не страдаешь тяжелым психическим заболеванием. Налицо легкая степень обсессивного расстройства, созависимость, да и трезвость суждений явно хромает, но, какой бы вердикт ни вынес суд, с точки зрения уголовного права ты не сумасшедший. А вот Джек… Джек действительно болен. Вместо того чтобы идти у него на поводу, почему бы тебе не повести его за собой?
Август опустился на стул и обхватил голову руками.
– Я этого не хочу, – тихо сказал он.
– Что? Прости, не расслышала.
– Я этого не хочу, – повторил Август чуть громче. – Мне нравится идти за ним. Подчиняться приказам. Выполнять все, что он пожелает. Это приятно. Охренеть как приятно.
– Как думаешь, почему?
– Просто… Когда он говорит мне, что делать, я нахожу себе применение. Он мой король. Когда вы запираете нас вдали друг от друга, то делаете нам больно. Делаете больно мне. – По щекам Августа потекли слезы. Он плакал и не мог остановиться.
– Постарайся успокоиться.
– Нет! Задрался я, блин, быть спокойным! Сколько месяцев я пытаюсь это объяснить, меня никто, нахрен, не слушает! Я не помню такого времени, когда его бы не было рядом со мной. Вот почему я сжег фабрику игрушек. Вот почему позволил ему почти утопить меня. Потому что оно того стоило! Все так просто, черт побери. Вбейте уже наконец в ваши гребаные головы: он – моя единственная константа. Моя точка опоры.
30 000 лье
– …Обнаружили у него опухоль.
– Постойте, что? – Из-за грохота в ушах он не расслышал ее слов.
– У Джека обнаружили опухоль, которая давит на мозг, – медленно проговорила психолог. – Еще полтора месяца, и его бы уже не спасли. Галлюцинации Джека не болезнь как таковая, а лишь симптом. По мере того как опухоль росла, менялись и симптомы: красочные видения стали превращаться в неприятные, а затем и пугающие. Медики называют это расстройство педункулярным галлюцинозом[23]. Оно встречается редко, но, к счастью, излечимо. На следующей неделе Джеку сделают операцию по удалению опухоли.
Август смотрел в пол. Его руки сами собой сжались в кулаки.
– Ты не мог этого знать.
Он криво усмехнулся.
– Я всегда старался сделать как лучше…
Психолог устало посмотрела на него.
– Ты все равно не сумел бы ему…
– Прекратите, – грубо перебил Август, вскинув глаза. – Не надо мне этого вашего снисхождения. Я мог отвести его к врачу, позвонить его матери, поговорить с учителями. Черт, у меня была возможность бесплатно показать его психологу! Но ничего из этого я не сделал. Я потакал ему и терял время.
– Август…
– Все. Хватит. Я сейчас не готов продолжать этот разговор. Отведите меня обратно в палату.
– Просто попытайся…
Август молча встал, схватил стул и в бешенстве швырнул его в стену. Дерево с громким треском разлетелось в щепки.
– ОТВЕДИТЕ МЕНЯ В ПАЛАТУ.
Дóма
На той неделе, когда Джеку делали операцию, Август почти ничего не ел. Он лежал на кровати, сжавшись в комок вины. В сухих глазах щипало. Сейчас он должен был бы заканчивать выпускной класс. Веселиться с Горди, готовиться к промежуточным экзаменам и жаловаться на домашку.
Он скучал по маме. По нормальной еде типа лазаньи, лосося и свежих овощей. По лесу, своим кострам и жадному взгляду Джека, когда тот был пьян. Скучал по Рине, ее изумительным губам и прекрасному уму. По звуку тишины. Здесь постоянно слышались грохот, писк, стоны, ругань или крики, и все это Августу уже остоебенило.
Планы
Его на время оставили в покое. Достаточно было ходить в душ и хотя бы раз в день что-то клевать, и никто не приставал к нему с разговорами, не заставлял ничего делать. Слава богу, на целую неделю он даже избавился от групповой терапии. Однако долго так продолжаться не могло. На завтра было назначено рассмотрение его дела.
Август и сам не понимал, радуется ли шансу выйти отсюда, страшится ли того, что ждет его за воротами больницы, или, наоборот, не хочет бросать Джека одного. Сейчас, пока Джек только-только приходил в себя после операции на мозге, Август просто не мог думать об этом. И хрен он уйдет отсюда, не попрощавшись с другом.
Каждый день он спрашивал у доброй санитарки, когда Джека переведут из реанимации, и каждый день она отвечала, что не знает. Она ведь не врач, а всего-навсего санитарка, ей такую информацию не сообщают.
Ну и ладно. Главное, быть на месте, когда это произойдет. Слишком жестоко было бы убраться отсюда, пока его король заперт в этих стенах.
Разводка
Заседание началось. Август сидел тихо и слушал, что о нем говорят: «Добрый, заботливый, подверженный стрессам». Кроме того, созависимость определенно не входила в перечень заболеваний согласно ДСР-IV[24], так что из-за одного этого держать его в психушке не могли.
Итоговое решение: Август проведет в больнице еще месяц для стабилизации состояния и реабилитации, а после выписки в течение трех месяцев будет оставаться под амбулаторным наблюдением.
Пожар не нанес серьезного ущерба – пострадало лишь заброшенное здание фабрики, однако Августа все равно обязали выплатить штраф в размере двух тысяч долларов из-за близости пожарища к природоохранной зоне, а также за причинение ущерба муниципальной собственности.
Он вернулся в палату, зная, что теперь ему разрешено многое из того, что раньше было под запретом, но все, чего он хотел, – это завалиться спать.
Шансонье
Ворон
Золотая Птица
Орел Севера
Рыцарь-С-Искрами-В-Жилах
Львиное Сердце Короля
Искатель Сполоха
Защитник Света
Сохранятся ли за ним все эти титулы после выздоровления Джека или рассыплются, словно замок из песка? Кого увидит Джек, посмотрев на него спустя годы, – героя своей истории или обычного человека? Друга? Он ведь не сделал ничего, что стоило бы прославлять на весь свет или увековечивать в легенде. Или звание «друг» почетно само по себе и Августу следует им удовлетвориться? После всего, что случилось?
Он ни в чем не был уверен. И из-за этого не спал по ночам.
Связать и сломать, найти и забрать
Джека специально перевели из реанимации в палату ночью, когда Август спал. На целых три дня Августу запретили вход в левое крыло больницы, где держали ослабленных пациентов: Джеку требовалось время, чтобы прийти в себя и заново привыкнуть к жизни без галлюцинаций.
Добрая санитарка то и дело заглядывала к Августу с новостями. Сегодня она пришла и закрыла за собой дверь. Август сел в кровати.
– Он просил передать, что суд оправдал его на основании перенесенной операции. Скорее всего, ему придется заплатить штраф, но в остальном он считай что на свободе.