Но я воспряну, я спою,
Себе сказав: «Молчать довольно»,
Пусть песнь моя – печальней всех,
И Боже, как же это больно.
Пришел мой друг, мой горький друг,
Чтоб я лечила и ласкала,
Он рядом встал, он грудь разъял —
В ладони сердце заблистало.
Пришел мой друг, мой горький друг
Через леса, моря и реки,
Мне грудь разъял и прочь забрал
Свое сокровище навеки.
Но я воспряну, я спою,
Себе сказав: «Молчать довольно»,
Пусть песнь моя – печальней всех,
И Боже, как же это больно[27].
Август зажег еще одну сигарету, избегая смотреть на обоих друзей.
– Ты сама сочинила эту песню? – спросил Джек.
– Нет. – Рина опустила альт на пол, прислонив его к кровати. – Это английская народная песня. Мои родители живут в Англии, я навещаю их каждое лето.
– Мне понравилось, – сонно проговорил Джек.
– Я так и знала, – улыбнулась Рина.
Мертвые вороны с карканьем разлетелись.
Дела в королевстве шли все хуже. Перепуганные члены Совета прятались за золотыми дверями дворца. Коровы отощали от голода и перестали давать молоко. Дети умирали от загадочной болезни, задыхаясь от кашля. Солнечный свет не мог разогнать сгущающуюся тьму. Твари из дикого леса охотились все ближе и ближе от ворот королевства. Страна гибла.
Тучи мух роились над телами умерших. Советники постоянно грызлись между собой. Они не верили в богов, Горгону и пророчество. Их мысли, как и мысли почти всех властителей, объятых страхом, склонялись к насилию. Половина Совета требовала дождаться возвращения короля, остальные намеревались собрать армию и заставить Горгону выжечь дикий лес дотла. Какой-то советник предлагал сражаться с Разъятым Королем при помощи черной магии. В зале заседаний стоял такой гам, что никто не заметил, как самый старший член Совета выскользнул из дворца.
И хотя его старые кости немилосердно скрипели на ледяном ветру, он поднялся на гору, отыскал пещеру Горгоны и воззвал к милости грозного создания. Горгона пребывала в великой печали. Плетеный Король и его Рыцарь движутся медленно, сказала она, их задерживает бремя раздоров. Разъятый Король вот-вот атакует. Все будет потеряно из-за человеческой слабости. Из-за склочности и себялюбия людишек.
– На что же надеяться всем нам, живущим под светом солнц? – вопросил советник, но Горгона не дала ответа.
Старик спустился с горы и возвратился во дворец. Пока его не было, члены Совета провели голосование. Они противопоставят мощи Разъятого Короля темную магию. Пожилой советник высказался против, но оказался в меньшинстве, и его голос остался не услышан.
Они пробовали справиться сами.
Август предложил огонь: они выжгут свой путь на свободу из этого мира. Джек предлагал использовать воду: проверить прочность моста между жизнью и смертью и, может быть, отыскать проход. Вода была безопаснее огня, так что на ней и остановили выбор.
И сейчас Август в объятьях Джека прорубал себе обратный путь к жизни под пристальными взглядами воронов. Но земля на глазах Джека таяла, из стали и пластмассы обращаясь в дерево и грязь, а небо потемнело до черноты. Они не смогли освободиться. И, скорее всего, никогда не смогут. Теперь шорох вороньих крыльев сопровождал Джека постоянно. Серебристых птичек он не видел уже несколько недель.
Август тяжело плюхнулся на пол ванной рядом с ним; его рубашка промокла. Джек взял лицо друга в ладони и постарался припомнить, когда в последний раз видел его глаза.
– Эй. – Август закашлялся. – Ты как?
Джек втянул ноздрями воздух и закрыл глаза. Веки закололо тысячью острых иголочек, грозивших пролиться влагой.
– Не спрашивай, – прошептал он, с трудом выговаривая слова.
Август взял его руки в свои и опустил. Бессильно сомкнул пальцы на запястье Джека.
– Я должен, – выдохнул он. – И всегда буду.
На другом берегу реки Рыцарь и Плетеный Король медленно ехали сквозь мглу.
– Слышишь призраков? – опять спросил Рыцарь.
Король слышал. Звук напоминал бренчание костей на ветру. Предсмертные крики воинов, убитых во время охоты.
– Они нахлынут многотысячной волной. Город будет мгновенно уничтожен. Мы не сможем им противостоять, наш единственный выход – опередить их, – сказал Рыцарь.
Плетеный Король промолчал. Он знал, чтὀ поставлено на карту. Они пробирались вглубь владений Разъятого Короля. Даже воррог не заходил так далеко, охотясь на добычу. Здесь не было ничего, кроме шелеста и воя призраков, мертвых деревьев, грязи и множества воронов, которые тучей кружили над головами путников и круглыми красными глазами неотрывно следили за их продвижением. Шпионы Разъятого Короля.
– Чувствуешь, что Лазурный Сполох уже близко? – спросил Плетеный Король. – Он зарыт в черной земле за воротами замка Разъятого Короля. Мы должны выкрасть его прежде, чем король узнает, где он находится. Ты научился воровать, братец?
– Я многому научился, – сухо ответил Рыцарь, и в сердце Плетеного Короля еще сильнее вспыхнула любовь к брату.
Башни вражеского замка высились над лесом. В воздухе так смердело колдовством, что не спасали даже маски. Земля была черной, как и небо. Со всех сторон всадников окутывал отвратительный зловонный мрак, разительно отличавшийся от привычной, знакомой темноты, которая по ночам опускалась на королевства. Проехав через ворота замка, Рыцарь пустил коня галопом. Плетеный Король не отставал. Каждый удар лошадиных копыт взметал клубы черной пыли. Едва Рыцарь спешился, вся воронья стая с оглушительным и ужасным карканьем обратилась в их сторону.
– Разъятый Король здесь! – воскликнул Рыцарь.
Упав на колени, он принялся лихорадочно рыть землю. Страшный рев сотряс всю округу, и двери замка распахнулись. Магия в воздухе так сгустилась, что от нее стучали зубы и щипало в глазах. Разъятый Король быстро приближался. Выхватив из ножен меч, он испустил череду страшных проклятий; конь Плетеного Короля заржал и сбросил седока.
– Задержи его! – крикнул Рыцарь брату.
Плетеный Король обнажил клинок. Разъятый Король обрушился на него сверху и нанес удар такой силы, что от звона мечей задрожала земля. Враг действовал стремительно, а единственными словами, слетавшими с его губ, были черные заклинания, от которых Плетеный Король истекал кровью и покрывался волдырями. Рыцарь продолжал лихорадочно рыть.
Плетеный Король сражался храбро и благородно, однако Разъятый Король постепенно брал верх. Хоть он был и труслив, но владел колдовскими чарами. Черный маг наносил один свирепый удар за другим, пробивая своим проклятым мечом доспехи Плетеного Короля и вонзая лезвие в плоть. Долго бились они, но в конце концов Плетеный Король рухнул на колени. Разъятый Король полоснул его лезвием по боку и сунул в рану руку по самое запястье. Когда Плетеный Король совсем ослабел от невыносимой боли, противник ослепил его, резким движением вырвав оба глаза. Разъятый Король уже занес меч для последнего, смертельного удара, но в это мгновение Рыцарь вытащил Лазурный Сполох из земли, и от его неяркого свечения злой колдун попятился прочь. Тогда Рыцарь поднял Лазурный Сполох выше, и тот, признав его волю, вспыхнул с новой силой. Чем ярче разгорался кристалл, тем дальше отползал Разъятый Король, пытаясь скрыться во тьме. Запрокинув голову к небу, он призвал свою армию призраков.
Рыцарь подхватил Плетеного Короля с земли и усадил на своего коня, а сам вскочил на королевского жеребца. Пока призраки кружили в небе, а Разъятый Король готовился к новому бою, братья поспешили назад, к свету родных королевств. Плетеный Король крепко держался за поводья, хотя силы его быстро таяли. Он оплакивал утрату зрения, ибо теперь не мог направлять коня, но его скакун был родом из дикого леса, а потому знал дорогу домой и бежал резво. Кони без остановки мчались сквозь тьму, цокая копытами, а позади гремели костями и завывали призраки. Едва всадники въехали в ворота королевства, стало ясно, что за время их отсутствия многое изменилось. В небе над ратушей и городскими улицами ворчала гроза, ветер доносил мерзкий запах колдовства. У стен дворца Рыцарь помог Плетеному Королю слезть с лошади и повел его в палаты, где заседал Совет. Советники собрались в переднем зале. Они объединили силы и теперь были заняты изменением собственного облика, чтобы обратить против Разъятого Короля темную магию. Члены Совета постепенно превращались в чудовищ. Рыцарь ворвался в зал, ведя за собой Плетеного Короля.
– Разъятый Король приближается! – громко объявил он, но советники не обратили на него внимания и продолжили заниматься своим делом.
Плетеный Король споткнулся и упал. Последние силы оставили его. Его раны кровоточили, в крови было и лицо.
Огонь всегда звучит неожиданно. Он рычит, визжит и воет. Бьется в барабанные перепонки, забирает дыхание из легких. В нем слышны струнные, духовые и ударные.
Фабрика игрушек плевалась стеклом, словно готовилась к гибели. Втягивала в себя воздух и выкашливала дым.
Джек наклонил голову, чтобы увидеть луну. Костяные вороны проносились мимо нее бесчисленным сонмом, закрывая собой весь небосклон. Меж их костями поблескивали крохотные осколки. Джек не видел Августа, находившегося внутри здания, и сейчас ничто не отделяло его от этого беспощадного мира, который только отбирал, отбирал и отбирал.
– Может, уже хватит? – пронзительно крикнул он в пустоту. – Ты еще не насытился? Мы отдали тебе все, что было! У нас больше ничего нет.
Фабрику игрушек сотряс взрыв. Во все стороны брызнули обломки кирпичей, угол здания обрушился. Джеку стало страшно, и он внезапно понял, что отдал не все, что имел.
– Пожалуйста, не забирай его.
Пожалуйстанезабирайегопожалуйстанезабирайегопожалуйстанезабирайего.