Глава 21. Прошлое
– Будь аккуратна, Витена, мне принесли дурные слухи, – серьёзно предупредила Венда.
Ена потратила неделю, но сумела создать для княгини улучшенную мазь для старых ожогов. Кожа местами сохла и трескалась. Мази знахарей помогали, но временно, Ене удалось доработать рецепт для более длительного эффекта.
– Лето выдалось сухим, осенью симптомы пройдут, и тебе станет легче, – пояснила Ена, оставив баночку с мазью на столе.
– Я серьёзно, Витена. В этот раз действительно тревожно мне за тебя, – отмахнулась Венда, заметив, что девушка не вняла предупреждению. – Вран знает, что Злат к тебе больше не ходит. Уверен, что благосклонность моего сына ты потеряла.
– Скорее всего, так и есть, – призналась Ена с успокаивающей улыбкой.
Отсутствие Злата в её спальне того стоило. Никто более не принуждал её к близости, и Ене наконец не нужно притворяться, что ей не тошно от прикосновений князя. Они вообще перестали видеться. Злат её к себе не звал и сам не приходил, а Ена избегала сталкиваться с ним где-либо.
– Это развяжет им руки, Витена. Поторопись, уезжай. Вряд ли Злат отправит хоть кого-то на твои поиски. Я сделаю так, что он тебя отпустит.
Ена на пару мгновений задумалась над этим вариантом. Когда-то она мечтала об этом. Сбежать. Как можно дальше. Может, даже за гряду, на западную сторону. Говорят, в тех местах поселений мало, зато о ней точно никто там не знает.
– Не могу, у меня ещё остались дела, – мягко возразила Ена.
– Тогда разберись с ними как можно скорее и уходи. Вдали от двора ты будешь счастливее. Только на север не ходи, дурные вести оттуда после того, как земля неспокойно затряслась. Люди пропадать стали, да и в лесах что-то тревожно.
Сперва Ена кивнула, но затем скованно мотнула головой, вспомнив о Рокеле. Он при дворе. И пока княжич здесь, она не сможет спокойно куда-либо уйти. Она не оставит его в этом гадюшнике, до сих пор уверенная, что для местных игр Рокель слишком прямолинеен и бесстрашен.
При мыслях о нём внутри всё сжималось в тревожном предчувствии. Она не могла предугадать его следующих шагов, слишком плохо зная нового Рокеля.
Неделю десять сеченских дружинников вокруг Ены не переставая вертелись, да так, что она их лица выучила. Девушка на базар за тканями – пару солдат Рокеля за ней, хотя притворяются, что не так это. Она по двору гулять: то там, то тут уже знакомые лица мелькают. Ена фыркнула, спустя время поняв, что сеченцы за ней следят, чтобы командиру своему позже доложить. Все парни были молодые, улыбчивые, весёлые. Хотя, наверное, такими и должны быть те, кто из самой гущи войны в итоге живыми и здоровыми выбрались, будто Мораной благословлённые. Ена не знала, почему именно этих десятерых Рокель выбрал, но они явно княжичу были не просто соратниками, но верными друзьями. Замечала она, как шутили они над ним, как свободно общались, и Ене, с одной стороны, завидно было, а с другой – искренне радостно, что Рокеля столько людей охраняет. Она невольно улыбнулась, вспоминая тренировку Рокеля с сеченскими дружинниками. Забавно было на них смотреть.
Ена устало поднялась по узкой лестнице для слуг, которая ближе остальных была к её покоям. День выдался длинным, Ена долго гуляла с Вендой под припекавшим летним солнцем и до самой темноты плела покрывало в светлице. Она так заработалась, что пропустила ужин, но сил не осталось, поэтому направилась к себе. В коридорах было спокойно, большинство либо спать легли, либо готовились к отдыху.
Ена расслабилась или же слишком устала. Чересчур много волнений, слишком много переживаний в последнее время, она и так с трудом справлялась, но с появлением Рокеля страх и тревога изматывали. Она ещё не совсем оправилась от отравления, чувствуя упадок сил, поэтому сильно покачнулась, столкнувшись в сумрачном коридоре с мужчиной.
Она растерялась и тихо застонала, встретившись лицом со стеной. Удар был не сильным, но неожиданным, и Ену ненадолго парализовало, дыхание спёрло, а голова опустела. Этих мгновений незнакомцу хватило, чтобы приставить нож к горлу, паника сковала Ену, она лихорадочно заглатывала ртом воздух, ощущая, как чужое тело прижимается к её, локоть давит на шею. Даже лезвие не столько её пугало, сколько невозможность дышать.
– И такая соплячка, как ты, избавилась от Вихало? Забавно. – Чужое дыхание обожгло ухо. Ена не видела лица, но узнала по голосу. Ян. Соратник Вихало и очередной наёмник Мстислава.
– Не… понима…
– Ой, не прикидывайся, соплячка. Давно мы про тебя знаем, как ты убиваешь, непонятно, но то, что это ты, ни у кого сомнений нет. С нечистой силой какой спелась. Многим ты не нравишься, но знаешь правило: ты нас не трогаешь – мы тебя не трогаем. Вихало другом мне был, не на того, соплячка, ты полезла. – Горечи в его словах Ена не расслышала, Ян скорее насмехался, наслаждаясь её беспомощностью. Держал у стены, едва давая дышать, да другой рукой за бёдра умудрялся лапать. Непохоже, чтобы он сильно горевал по дружку, но, может, дело не в горе, а задетой гордости.
– Я ничего… не… делала… правда, – едва выдавливая слова, прохрипела Ена. – Отпусти, я… не знаю, о чём ты говоришь. Сделаю… всё, что хочешь. Мы… можем пойти… в мою спальню. Она недалеко. Я разное умею… – Ена пыталась звучать соблазнительно, но выходило жалко. От гнева горло сводило, а сам голос дрожал от страха.
В комнате у неё есть кинжалы. Соперник из неё так себе, но не все уроки Зорана она забыла. До конца будет отбиваться, лишь бы до оружия добраться.
– Это я знаю, наслышан, как ты князя на коленях ублажаешь. Слухами земля полнится, настолько ты хороша, что государь твой непотребный вид терпеть был готов, – с язвительной усмешкой добавил Ян. – Сразу предупреждаю, завопишь – останешься без языка и зубов.
Кинжал исчез, но не успела Ена обрадоваться, как подонок накрутил её пряди на кулак, развернул и дёрнул, заставив девушку зашипеть и болезненно выгнуться. Она схватилась за кулак в волосах, взгляд было не опустить, поэтому она ахнула, получив пинок по ногам. Те подкосились, и Ена рухнула на колени, Ян сильно тянул за волосы, от боли слёзы выступили на глазах. Ена стиснула зубы до скрипа, уверенная, что угроза была не шуточной. Он в любом случае намеревался её убить. На миг Ена замешкалась, не зная, что лучше: смерть от кинжала сейчас без шанса на попытку отбиться или же готовящееся унижение, которое даст короткую отсрочку.
– В спальню не пойдём, и тут справишься, – заговорил он, хватаясь за завязки своих штанов.
Несмотря на боль в голове, Ена дёрнулась к чужому бедру, выхватила кинжал, чтобы воткнуть его же оружие подонку в живот, но Ян успел перехватить её руку. Сжал запястье, Ена всхлипнула, когда судорожно задёргавшиеся пальцы выпустили нож. Она зажмурилась, вся сжалась, ожидая, что дальше последует пощёчина или пинок в живот, но ничего не произошло. Вместо этого послышался хруст, от которого по телу пошли мурашки. Хватка в волосах ослабла, Ена распахнула глаза вовремя, чтобы увидеть, как Ян рухнул прямо перед ней со свёрнутой шеей.
Рокель со всей аккуратностью подхватил Ену под мышки и помог встать, не говоря ни слова, он пригладил её волосы, поправил сарафан, бегло осматривая её с ног до головы. У него на лице застыла незнакомая маска отрешённости, несмотря на скудное освещение, зрачки маленькие, а взгляд нелюдимый, до дрожи бесчеловечный и ожесточённый. Каждое прикосновение Рокеля было не под стать ситуации выверенным и ласковым. И всё же Ена ощущала исходящую от него ярость, леденящий душу гнев, даже более пугающий, чем она наблюдала в свою сторону при первой встрече.
– Рок-к-кель, – едва слышно пробормотала она, стуча зубами.
– Всё хорошо, этот пёсий сын тебя не тронет. Ни один ублюдок тебя более не тронет, – с непоколебимой убеждённостью выдал княжич, в очередной раз пригладив её волосы.
Ена сделала несколько глубоких вдохов, успокаивая сердцебиение, вновь взглянула на мёртвого Яна. Паника и дрожь прошли, появилось осознание, что Рокель наделал.
– Проклятье. Нельзя было его убивать.
– Что значит «нельзя»? – изумился Рокель, чуть больше становясь самим собой. – Этот подонок собирался тебя изнасиловать и, вероятнее всего, прирезать!
– Надо было отвлечь, а не шею ему с ходу ломать! – напряжённым полушёпотом обвинила Ена.
– Ой, ну простите. Вероятно, надо было сперва поинтересоваться, не помочь ли ему чем? Может, подержать лезвие у твоей шеи?! – так же не повышая голоса, с язвительной усмешкой огрызнулся Рокель.
– Вот давай без сцен, – закатила глаза Ена, отчего Рокель демонстративно оскорбился, разинув рот. – Это не шутки! Мы должны убрать тело так, чтобы Мстислав не понял. Если его найдут, то смерть повесят либо на меня, либо на тебя. Обязательно повесят!
Рокель издал презрительное фырканье:
– Ерунда.
– Не ерунда! – Ена, как в детстве, влепила Рокелю щелбана, княжич схватился за лоб, округлив глаза, чем напомнил себя прежнего. – Раз умный такой, то придумай, как от нас подозрения отвести, а не то оба будем в петле!
– Не драматизируй, Ена, – с ленцой отмахнулся он, теперь заставив её возмущённо хватать ртом воздух. От нового щелбана он проворно уклонился.
– Ростом вымахал, мышцы отрастил, да мозги всё те же остались!
Рокель ответил недовольным взглядом, раздражённо поскрёб затылок, схватил Яна за руку и потащил по коридору. Ена замерла в растерянности, наблюдая, как Рокель пренебрежительно тащит мёртвое тело к лестнице.
– Куда это ты собрался?! – оскорблённо прошипела Ена, стараясь не поднимать шума.
Рокель остановился у ступеней, обернулся на Ену, и до девушки внезапно дошло.
– Нет, – протянула она, вся кровь отлила от её лица. – Ты этого не сделаешь.
Губы княжича растянулись в надменной усмешке, он с очаровательной невинностью наклонил голову, безмолвно провоцируя.
– Ты не станешь вести себя как мстительный юнец, – пытаясь скрыть сомнение, пробормотала Ена.
Боги милосердные.