ленного не помогло. Обёрнутая в фиолетовый переплёт книга таила молчание, но фея не сдавалась и продолжала экспериментировать. «Что может заставить книгу говорить?» задумалась она, и этот вопрос подтолкнул её к решению проблемы. Для той, кто был тенью в ночи, не составило большого труда проникнуть в покои Лича и выкрасть свиток с мало популярным среди осквернителей заклинанием. С его помощью Медея смогла призвать дух автора, но из-за того, что фея не являлась некромантом, тот отвечал на вопросы очень неохотно, а где-то и вовсе лгал, заставляя её делать всякие нелепости. Впрочем, когда терпение Медеи иссякло и она была готова уничтожить книгу на глазах у того, кто её написал, автор сдался и раскрыл ей секрет. Сначала фея не поверила его словам, но стоило ей взять книгу и пальцем пощекотать её на развороте, как та ожила. Из её страниц вытянулись длинные худые, как у краба, конечности, на обложке возник зубастый рот и по кругу раскрылись глаз. Книга оказалась дремлющим мимиком, который после пробуждения признал в фее новую хозяйку. Алхимический мимик не умел говорить, зато если Медея задавалась целью сварить какое-то зелье он тёрся о необходимые ингридиенты, а если таковых не было забавно тряс всем телом.
Обзаведясь новым питомцем, который с лёгкостью помещался в ячейку инвентаря, Медея принялась варить зелья, которые, по её мнению, могли помочь обнаружить и победить третьего игрока. За окном, поглощённого вечной тьмой города, возник яркий свет. Слившись с тенью, фея медленно подошла к окну и выглянула наружу. По узкой улице мимо старого театра шагал отряд закованных в железные латы пылающих скелетов. Рыцари боли — так их называли мёртвые, днём и ночью патрулировали город в попытке найти и уничтожить Медею и осквернителя, который не так давно стал ей союзником. Как только пламя рыцарей скрылось за соседним зданием, фея с облегчением выдохнула и стала видимой. Она собиралась вернуться к приготовлению зелий, как в дверь чердака, где она скрывалась, постучали. Определённый такт ударов оповестил, что по другую сторону не враг, а союзник. Медея подошла к двери и прислушалась.
— Открывай уже, — донёсся голос Эльдмана.
Медея отодвинула засов и пустила бледного вампира внутрь. Эльдман переступил через порог и бегло осмотрел помещение. Чердак выглядел как подпольная лаборатория ведьмы. Куда не глянь всюду травы, внутренности чудовищ, мензурки и варящиеся на огне котелки, из которых время от времени выходил густой цветной пар.
— Принёс то, что я велела? — спросила Медея.
Она всё ещё не доверяла вампиру, поэтому всегда держалась от него на расстоянии десяти шагов.
— Говоришь так, словно я на тебя работаю. Песчаные огурцы, лапа зеленого ворона, — перечисляя стал опустошать инвентарь Эльдман. — Ягоды Локи, а за это пришлось выложить немалую сумму. До сих пор не могу понять, что это такое.
— Оставь на столе, — коротко бросила Медея. — Что слышно о воре?
— Ничего. — Эльдман оперся спиной о стену. — Мерзавец так и не объявился, лишь прислал письмо с угрозой, что, если к концу этого месяца твоя голова не окажется на пике он уничтожит механизм. Диартемис естественно пришёл в ярость и бросил все силы на то, чтобы перерыть город. Но как видишь, ни третьего игрока, ни тебя он до сих пор не нашёл. Видимо он тоже скрывается с помощью иллюзий и рун.
— Говоришь так, словно он ищет только меня, — фея одарила его пристальным взглядом. — Что это на тебе?
— Ах, это? — Эльдман развёл руки и прокрутился на месте. — Нравится? Я наконец-то купил себе Освещенные смертью латы. Восемь из четырнадцати предметов мне удалось улучшить до легендарных. Так что теперь я смогу победить тебя без использования каких-либо навыков.
— Как же, — скептически ответила Медея. — Со связанными руками, ногами и без головы.
На самом же деле, бескрылую фею насторожил новый комплект брони вампира, ведь теперь у него было 480 тысяч очков здоровья, да и сам он волшебным образом поднялся до 70 уровня. Фея выпила зелье, которое позволяло увидеть более развернутую информацию о противнике и стала сравнивать характеристики.
«Эльдман Младший 70ур. ОЗ — 482 т. ОМ — 0. ОЭ — 187. Сила — 285. Физ. Урон — 33 т. Скорость — 271 %. Удача — 249 %. Стойкость — 119 %.»
«Так-так посмотрим», Медея запомнила характеристики и тут же отвела взгляд. «Высокий показатель живучести, позволит ему не только пережить мою „Внезапную атаку“, но и дожить до перезарядки способностей. Просто держась от противника на расстоянии, он запросто сможет извести его стаей летучих мышей и той способностью, которая сжимает сердце. Средний показатель силы и скорости. Высокий показатель удачи и низкий стойкости. Он стал гораздо сильнее, но я всё ещё могу его победить. Благодаря новому питомцу эффективность всех моих зелий возросла вдвое».
Медея зашла в свои настройки и бегло просмотрела собственные характеристики.
«Медея 74ур. ОЗ — 290 т. ОМ — 0. ОЭ — 344. Сила — 315. Физ. Урон — 61 т. Скорость — 315 %. Удача — 62 %. Стойкость — 211 %.»
«В целом неплохо, но стоит повысить удачу, чтобы „Внезапный удар“ стал ещё смертоноснее. Хотя, тогда я потеряю в других характеристиках. Уж лучше обзавестись способностью, которая увеличивает вероятность крита для первых атак. Не знаю, чего ожидать от Бродяги, но, если у него нет такого же запаса здоровья как у Эльдмана, я прикончу его раньше, чем он успеет меня заметить. А ещё стоит обзавестись способностью, которая не позволяет противнику временно использовать заклинания. Ведь если так разобраться, в ближнем бою я смогу победить кого угодно».
— Чего надулась? Я и тебе кое-что принёс, — Эльдман достал из инвентаря наручи. — Решил, что это поможет укрепить наш союз.
Бескрылая фея с интересом посмотрела на наручи в руках вампира. По алому свечению и драконьим кристаллам было сразу видно, что предмет не из простых и вполне может оказаться легендарным.
— Их тоже оставь на столе, — велела Медея.
Как только вампир отошёл на безопасное расстояние, фея примерила наручи, те действительно оказались легендарными.
— Никак не пойму, — завёл старую песню Эльдман. — Ты была в Скарнагане десятки раз, так почему не убила игрока раньше?
— Не начинай! Я собиралась убить его во время казни жителей, но твой придурковатый хозяин всё испортил. Видите-ли он решил податься в добродетели.
— А если бы Диартемис не собирался нападать на город, кото бы ты винила в своей неудаче тогда?
— Умолкни! — зло произнесла Медея. — Ты и сам не имеешь малейшего понятия, где он прячется. Куда не пойди, стрелка третьего игрока не появляется, словно он следует за нами по пятам или находится сразу везде. Как думаешь, он же не мог стать частью города?
— В Просторе полно причудливых способностей, но думаю тогда мы бы увидели над городом огромный индикатор здоровья, — повышая голос ответил ей вампир.
— Ты слышал? — Медея замерла и прислушалась.
— Нет, ничего, — пожал плечами Эльдман. — Ты зря нервничаешь, я трижды проверил, чтобы за мной не было хвоста. К тому же, руны на стенах, не выпускают звук и свет наружу. Театр выглядит абсолютно заброшенным.
— Всё равно что-то не так. Я слышу, как скрипят от тяжести доки. Звук идёт из-под пола.
Медея перевела взгляд на вампира и заметила на его лице мерзкую улыбку. Только она подумала, что это западня, как мощный удар снизу расколол пол надвое и заставил содержимое чердака дождём посыпаться на старую сцену. С помощью стальных игл фея смогла удержаться на деревянном полу, но стая летучих мышей, заставила её спрыгнуть вниз.
— Вот и заводи после этого друзей, — процедила Медея.
Из зрительного зала на фею уставились сотни покрытых зелёной пеленой глаз, а ближе к сцене её встречали самые преданные поклонники — беловолосый копьеносец Нефиус и другие генералы Диартемиса. Генералов было четверо — все выше 60 уровня, в эпическом снаряжении. Один из них выглядел как трёхметровый паук, голову которому заменяла жуткая тварь с узкими вытянутыми клешнями. Другой был ничуть не меньше с огромной пастью от одного плеча до другого. Третий с помощью четырёх длинный конечностей нацелил на Медею сразу два лука. Единственной кто не вызывал отвращения своим внешним видом был призрак женщины в белом халате с длинным рукавом.
— Сдавайся фея, ты окружена! — приказал ей Нефиус.
Из-за того, что все котлы и алхимические принадлежности свалились вниз, сцена полыхнула высоким пламенем, заиграла разными красками.
— Так и знала, что тебе нельзя доверять! — прорычала Медея, бросив короткий взгляд в сторону вампира, который возник у неё за спиной.
Мечи Эльдмана словно ножницы попытались разрезать Медею в области талии, но та вовремя подпрыгнула и рукой опершись на его лицо, резко ударила ногой, а после, двумя изящными фляками ушла от заряженных проклятой энергии стрел. Не успела фея приземлится на ноги, как копьё Нефиуса заставило её обратиться к другим акробатическим элементам. Медея была вынослива и быстра, но сражаться против такого количества противников было выше её сил. Увернувшись от копья, фея низко пригнулась и ударом кулака вывела ногу противника из строя. Колено Нефуса не сломалось, но согнуть ногу в ближайшее время ему было не суждено. Крупная тень предупредила Медею об атаке сверху. Фея «Стремительным рывком» ушла от мощных лап паука и магии призрачной женщины. Благодаря высокому запасу энергии и тому, что Медея не пользовалась оружием, ей удавалось избегать всех атак, но долго так продолжаться не могло. Противники привыкли к её акробатическим трюкам и начали атаковать более слаженно. Стрелы четырёхрукого генерала заставили фею дважды податься вправо, а огромный шипастый язык здоровяка, подпрыгнуть на пару метров вверх.
— 45 т ОЗ.
Раскат грома на мгновение озарил старый театр и заставил фею прогнуться от боли. Жалеть себя и пить зелья было некогда, к лицу быстро приближались мечи вампира. Тот словно играючи атаковал очень редко. Медея приняла удар на наручи, благодаря чему 90 % урона было поглощено способностью «Стальная воля». Маховым движением оказалась на ногах и ответила Эльдману парой мощных ударов, одним из которых оказался апперкот. Даже невзирая на тяжесть латных доспехов ноги вампира оторвались от пола, но далеко улететь ему было не суждено. Медея ухватила его за грудки и бросила в сторону призрака, который принялся играть на флейте, создающую ложные образы мелодию. Фея хотела с помощью «Стремительно рывка» вновь оказаться на чердаке, но вовремя заметила натянутую под потолком паутину. Секундная задержка стоила ей пропущенного удара. Язык громилы хлестнул фею по спине и наложил на неё несколько временных проклятий. Одно медленно поедало энергию, а другое здоровье. За первым пропущенным ударом последовал второй. Даже с повреждённым коленом Нефиус умудрился вовремя оказаться у неё за спиной. Может быть, Медея и смогла бы парировать выпад, но резкая боль в груди заставила тело замереть. Из яростной и ловкой убийцы Медея тут же превратилась в куклу для битья. Мерзкое чудище защелкало над ней клешнями и выпустило из-под брюха белую паутину. Стало вертеть Медеей быстро обращая её в плотный кокон.