— Так или иначе, обрати внимание на эти наброски. Не нужно соответствовать им полностью, но в целом они отражают тот образ, который бы вызвал наиболее позитивный отклик.
На эскизах в разных вариациях было изображено одно и то же.
— А мне обязательно рядиться в мантию? — уточнил я. — Если нет способностей к полету, плащ только в ногах путаться будет. Да и вообще.
— Не обязательно, — Нортон развел руками. — Но поскольку заставить тебя надеть обычный облегающий костюм мы вряд ли сможем, придется повышать градус привлекательности таким образом.
— Мне казалось, все и так неплохо.
Вместо ответа Нортон развернул ко мне ноутбук. Там было мое фото в костюме, сделанное на улице, со спины.
— Ничего в глаза не бросается? — спросил он.
— Неа, — честно ответил я.
— Давай начну издалека. Кто такие Стражи?
— Несовершеннолетние кейпы, вступившие в Протекторат?
— Верно. А какое слово ключевое?
Я пожал плечами.
— Несовершеннолетние! К Стражам приковано внимания не меньше, чем к взрослым героям, а в чем-то и больше. Не в последнюю очередь из-за того, что каждый новый Страж — это подросток, совсем недавно получивший силы. Вот представь, что подумают все школьники в городе, когда завтра состоится церемония присяги? «А вдруг он в нашем классе учится?!» И если мальчики будут просто тихо завидовать, то у девочек интерес будет несколько иного плана.
Теперь до меня начало доходить.
— А… кажется, понял. А пеняете мне вы за то, что мои, кхм, мягкие французские булки скрыты под плотным комбинезоном.
— Соображаешь, — Нортон удовлетворенно кивнул. — Спору нет, сексуализация образов Стражей запрещена, да это и не требуется, но это не значит, что юный герой имеет право расхаживать на людях в мешковине. И поскольку со своим изобретением ты все равно добровольно не расстанешься, проще всего добавить немного акцентирующей драпировки… приталенная мантия выглядит вполне компромиссным решением.
Я собрал эскизы и сложил в портфель.
— Хорошо, я подумаю, что с этим можно сделать.
На самом деле чуть ранее я и сам пришел к тому же решению. Комбинезон не мог вместить весь новый функционал, а наращивать толщину материала значило снизить подвижность. Ну да ладно, пусть считают, что уговорили.
— Ладно, с этим разобрались. А теперь о неприятном… — Нортон сложил руки на груди и посмотрел на Мисс Ополчение, будто ища поддержки. — Как ты наверное заметил, мы сейчас обсуждаем формирование образа. То есть того, что видно снаружи. Ты определил себя как «лекарство и яд», и в этом мы можем пойти навстречу. Но тем важнее для тебя осознать, что твоя подлинная личность, какой она является, не должна демонстрироваться публично.
— То есть…
— То есть тебе придется очень тщательно следить за тем, что ты говоришь и делаешь. Отделить маску от гражданской личности. В быту ты вправе быть тем, кем хочешь, но в костюме твои слова должны исходить не от тебя лично, а от сформированного образа героя. Понимаешь, к чему я клоню?
— В смысле, читать только по бумажке?
— Нет, не совсем. Просто не позволяй своим суждениям влиять на тебя, когда ты в маске.
— Простите, тогда я не понимаю, о чем речь.
— На самом деле все просто, — вмешалась в разговор Мисс Ополчение. — У тебя могут быть проблемы дома или в школе — но будучи Стражем, ты не должен этого демонстрировать. Ты можешь встретиться на улице с лично тебе неприятным человеком, но не должен подать вида. Никакой политической агитации, никакой рекламы, если это не согласованная акция.
— Звучит не слишком радужно.
— Через это проходят все герои. Когда надо казаться лучше, чем ты есть на самом деле.
— Особенно пункт с политической агитацией. Всегда мечтал раздавать коммунистические агитки и бороться с частной собственностью и присвоением прибавочной стоимости методами диалектического материализма.
— Ты знаешь, что такое диалектический материализм?
— Нет, — честно ответил я. — Но звучит внушительно.
— И в этом вся суть современного политического дискурса, — печально резюмировал Нортон. — Ладно, церемония будет завтра в три, постарайся прийти хотя бы на час раньше, чтобы успеть подготовиться.
На этой ноте собеседование закончилось, и мы с Мисс Ополчение пошли в штаб-квартиру Стражей — представиться команде. Конечно, большого практического смысла в этом не было, все что нужно они и так знали обо мне из предоставленных материалов. Тут в свои права снова вступала тонкая и малопонятная материя под названием «человеческие отношения». Знакомство одновременно со всей командой, и сам я при этом в гражданском облике.
Штаб-квартира находилась на одном из подземных этажей, отгороженная от остального мира толстыми бронированными перекрытиями, а двери лифта смотрели прямо на сканер сетчатки, отпирающий тяжелые створы.
Стражи были предупреждены о визите и находились на месте в полном составе. Триумф — командир команды, в скором времени он должен был перейти в Протекторат по причине совершеннолетия. Эгида — его преемник. Стояк — о нем Виста говорила, что он любит шутить. Рыцарь — с ним меня предупреждали быть поаккуратнее, не знаю почему. Призрачный Сталкер — новичок в Стражах, вступившая в команду лишь за полтора месяца до меня. Кид Вину и Висте я приветственно помахал рукой. О, тут не только они…
— О, привет, Мисс Ополчение, — Слава, у которой на шее висел гостевой пропуск, вскочила с кресла и подлетела ближе. — А кто это с вами?
Я выступил из-за спины героини, стараясь ни лицом, ни позой не выдать стиснувшего внутренности страха. Сила Славы всегда была при ней, а у меня с собой не было вообще ничего.
— Привет, Попугайчик, — ляпнул я прежде, чем сам успел сообразить, что говорю.
На миг мне показалось, что внутри штаб-квартиры замерли даже атомы. Стражи были в масках, их лиц я не мог разглядеть, но сквозное зрение сообщало об охватившем их замешательстве. Что творится в голове у Славы, я понять не мог. Во всех смыслах, потому что ее силовое поле блокировало мою силу.
Потом тишину разорвал сдавленный хрюк.
— Попугайчик? — переспросил Стояк, давясь от смеха.
Я приготовился очень быстро прятаться за Мисс Ополчение. Которая, похоже, сразу просекла, что ситуация стала взрывоопасной, и выступила вперед.
— Итак, ребята, я хочу представить вам вашего нового товарища. Вы о нем уже слышали, но теперь встретились лично, — она отошла в сторону. — Можете представиться.
— Снова парень. У нас тут какая-то сосисочная вечеринка получается, — разочарованно протянул Стояк, после чего снял сплошную белую маску и протянул мне руку. — Я Деннис, он же Стояк, занимаю вакансию штатного клоуна, и уступать ее не собираюсь.
— Триумф, он же Рори, — лидер группы стянул шлем в виде львиной головы. — Рад, что ты все же на нашей стороне. Слушай, а мы не знакомы? Кажется, я где-то тебя видел.
— Ходили в одну школу, — ответил я, потому что тоже узнал сына нынешнего мэра Кристнера. — Только я класса на четыре младше.
Вообще-то, пару раз также пересекались на официальных мероприятиях, куда нас притаскивали родители, но это я решил не вспоминать. Затем настал черед следующего.
— Я Эгида, без маски — Карлос, — он оказался латиносом. Мне оставалось только незаметно вздохнуть, что триггеры не делали расовых различий. — Добро пожаловать в Стражи.
— Рыцарь, — под глухим шлемом, обвешанным светодиодами, скрывался ухоженный светловолосый парень. — Или просто Дин.
Его рукопожатие было крепче, чем требовала обстановка, а в выражении лица сквозила хорошо сдерживаемая неприязнь. Вполне обоснованная, учитывая, что именно его девушку я отметелил три недели назад. Но извиняться я не собирался.
— Призрачный Сталкер, — неприветливо буркнула девушка в черном костюме с плащом и сняла маску, такую же глухую, как у меня. — София.
— Кажется, в моей жизни настали черные дни, — пробормотал я, поднимая глаза к потолку. — Если вы понимаете, о чем я.
— Что ты там сказал? — у Софии будто шерсть на загривке дыбом встала.
— Ничего существенного. Просто неуместная расистская шутка. Дурная привычка.
— Мисс Ополчение, кого вы вообще притащили?
— Я Магистерий. В гражданском облике — Конрад. С Кид Вином и Вистой — то есть, с Крисом и Мисси — уже знаком. Официально я технарь со специализацией на медицинском оборудовании, но это полная хрень, чтобы не пугать общественность. Мой профиль шире, с неживой материей мне работать проще, чем с мясом. И… — я запнулся. — Если у кого-то есть ко мне претензии, лучше выскажите их сейчас, пока я безоружен.
— У меня есть претензия, — громко сказала Слава. — Почему этот негодяй все еще не за решеткой?
— Может потому, что это не я устроил погром в больнице и на стройке?
— Ты ограбил морг!
— Я пришел и вежливо попросил, то, что мне нужно. А потом пришел снова и извинился перед врачом. А извинения подкрепил тортом, бутылкой дорогого виски и пятью сотнями долларов. Я не знаю, что из этого списка сработало, но доктор Диммик отказался от любых претензий ко мне, и пообещал содействие, если мне снова потребуется трупный материал.
Слава сердито фыркнула и снова уселась в кресло.
— Странно. Я думал, будешь злиться по поводу своих ранений.
— Для кейпов нормально сражаться, — зло ответила Слава. — В сражениях можно получить ранение. Это часть нашей жизни.
— Ранений можно получать меньше, если не хватать руками все подряд, особенно если это светящийся меч в руках незнакомого кейпа. Но признаю, я не ожидал от тебя такого спокойствия. Лазер-шоу и Панацея пригрозили мне голову оторвать за любой неровный вздох. Ладно, тогда на том и закончим. А если захочешь реванш — я всегда к твоим услугам.