Вопрос был не в том, что я была ханжой или резко вдруг задумалась о морализме. Я просто пыталась выстроить наиболее беспроигрышную линию для себя. Я ведь умнее и на порядок круче этих несчастных кабарешниц. Для меня есть явно другой выход… Важно только найти ключ к этому самому выходу.
— Йа сабайя (араб. — девчонки), хочется чего-то сладкого, — сказал один из мужиков. Самый тучный из всех присутствовавших. Сидевшая с ним на кушетке Ирка хихикнула.
— У нас среди девочек и мальчиков есть забавная игра, — начала она тараторить на английском с сильным акцентом, — называется «бутылочка». Парни и девушки садятся в круг, ставят перед собой пустую бутылку, крутят ее по очереди. На кого горлышко покажет, того крутящий и целует…
Мужчины одобрительно гаркнули.
— Только поцелуи здесь ваши никому не нужны… — вмешался Удав с похотливой усмешкой.
— Мне нравится игра, Эли, — ответил примиряюще задававший вопрос мужик, — очень нравится. Только мы ее слегка изменим… Крутить бутылку будут только мужчины- и они сами будут решать, что просить у той, на кого покажет горлышко.
Я на секунду зажмурила глаза, проглатывая очередную поданную холодной порцию унижения. Вот и началась «кульминация» вечера. То, для чего эти позвали нас сюда.
Удав заставил меня встать с кушетки, шлепнув по заднице. Мы тоже подошли к толпе рассевшихся по кругу. Толстый взял бутылку виски, выпил прям из горла последние капли и положил перед нами, тут же начав ее крутить.
Выдохнула, когда поняла, что горло остановилось буквально в десяти сантиметрах от меня, указывая на ту самую «авторку» идеи Ирку.
Он хохотнул.
— Ну что, первый победитель?! Ты, кажется, хотела поцелуй, Эйра- нарочно произнес ее имя так, играя на звуках. Потому что в переводе с арабского эйра значило «мужской член».
Девица улыбнулась, подошла к мужику, села ему на руки и начала целовать. Он тут же перехватил инициативу, окунув руку в ее густую копну волос и притянув к себе.
Моя передышка была недолгой, потому что пришла очередь снова крутить бутылку.
— Бон суар (франц. — добрый вечер), — раздался сзади знакомый мужской баритон. Я невольно дернулась, догадываясь, кто это. Но еще сильнее и раздражительнее дернулся Удав.
— Даниэль? Не ждали тебя… Что привело тебя к нашей скромной компании? — попытался он придать своему голосу нелепую приветливость, протягивая руку проходящему в комнату мужчине. Его примеру последовали и остальные.
— Да вот, приехал обсудить пару вопросов, а оказалось, что у тебя вечеринка. А ты даже не думал меня на нее приглашать… Обидно… Не уважаешь товарищей… — обманчиво приветливый встречный тон Даниэла был так же легко считываемым.
— Что ты, какая там вечеринка, просто решили повеселиться. Будешь нашим почетным гостем… Всегда рады. Присоединяйся. Мы играем в забавную вещь…
Пока Удав объяснял Тигру правила, тот подошел к нашему кругу и обвел всех присутствовавших взглядом. На мне этот взгляд не задержался, рутинно, без интереса проскользнул мимо.
— Почетному гостю приоритет, — произнес Удав, протягивая Даниэлу рокс с виски.
Тот отпил, медленно опустил глаза на пустую бутылку, усмехнулся краешками губ и крутанул ее.
Когда горлышко указало на меня, почувствовала смешанное чувство снова наступившего страха и… почему-то облегчения. Из всех присутствовавших, конечно, он был наименее для меня неприятным персонажем.
Наконец, наши взгляды пересеклись. Как тогда, в душевой, я была перед ним открыта и беспомощна. Без права выбора. Без права на протест или неповиновение.
— Любое желание, говоришь? — сказал он так, что черты его лица обострились, — раз так, пусть она для меня сейчас станцует…
— Только здесь… Не будем лишать удовольствия других. В том суть игры… — добавил Удав. Его интонация говорила сама за себя- он был не доволен таким развитием событий.
— Вставай, сучка! — обратился Эли теперь ко мне, — Покажи, на что ты способна и чем удерживала своего любовника возле себя столько лет…
Глава 10
Я посмотрела с презрением через плечо на Эли. Даниэлем это не осталось незамеченным. Теперь мои глаза смотрели только на него. А его-на меня. Он бросал мне вызов, а я принимала. Внутри торжествовало предвкушение приближающегося превосходства. Я знала, что сейчас будет. Мужчины предсказуемы и примитивны, кто бы что ни говорил. Это и только это позволяет женщинам выживать в их суровом мире.
Закрыла глаза, отрешаясь от действительности. Здесь и сейчас не будет существовать никого кроме меня. Так я видела это со стороны. Встала в центре зала, улавливая ритмы только что сменившейся музыки. Они поставили что-то чувственное- и в то же время танцевальное. Грудное, густое, с элементами восточного шика и в то же время современное. Наверное, кто-то из популярных ливанских ди джеев. Музыка здесь всегда была отменной. Ливанцы умели так же хорошо веселиться, как и убивать.
Я отменно танцевала. Не потому, что занималась танцами с детства и вечно представляла себя перед зеркалом всемирно известной актрисой, певицей или танцовщицей… Как раз с точки зрения профессионального потенциала я была посредственна. Но чувство ритма, равно как и умение владеть своим телом делали меня уверенной на танцполе. А это — главное. Иногда даже одно нелепое движение руки может смазать впечатление от самого филигранного исполнения. А еще я свято следовала одному неизменному правилу, делающему меня «лучшей из плохих». Хорошая эскортница должна уметь делать хорошо все! Абсолютно все! Многим кажется, что это легкий путь. Всего то и нужно- перешагнуть через собственную гордость и ложиться под мужиков. Примитивно и глупо. Проститутки, возможно, так и делают. Но проститутки получают плату только за свое тело, их доход ограничен. Эскортница в правильном понимании- это, если хотите, инвестиции в себя, которые приносят щедрые дивиденды не разово, а перманентно. Веками именно эта каста женщин только и развивалась среди представительниц слабого пола. Пока добропорядочные матроны рожали детей и сносили побои и измены мужей, заключенные за решетки своих унылых домов, куртизанки и гетеры сверкали роскошью и красотой, купались в восхищении, вкладывали в искусство и свои мозги.
Мои руки взметнулись вверх и начали двигаться в такт ритму. Бедра пустились в свой плавный танец. Почувствовала, как в глубине живота рождается первобытное чувство инстинкта соблазнения. В мире животных самцы танцуют перед самками, чтобы привлечь к себе партнершу. В мире людей все иначе- мужчины веками делали все, чтобы загнать нас под себя, сломить заложенный самой природой доминант матриархата. Теперь это нам, женщинам, приходится танцевать перед ними. Вот только в светящейся в их глазах похоти и алчности до женского тела и внимания и скрывается то самое женское превосходство. Когда мужчина вожделеет тебя, он твой раб. Даже если ты стоишь перед ним на коленях вся в цепях. Ход за тобой. И то, как ты пойдешь, и определит дальнейший исход вашего противостояния, определит, кем будешь ты.
Я двигалась, все сильнее вживаясь в музыку. Глумливо-похотливые смешки прекратились. Я знала, что теперь они все, присутствующие, смотрят на меня не с забавой и превосходством. Они удивлены, взбудоражены, заинтригованы.
Распахнула глаза. Ожидаемо наткнулась на Его острый взгляд. Никогда не видела, как холодная ртуть его черных глаз загорается жарким огнем. Словно бы лед загорается. Продолжаю плавно двигать своим телом, зная, как завожу мужчин вокруг все сильнее. Преднамеренно медленно окидываю их томно-насмешливым взглядом. Девочкам, завистливо притаившимся в тени моего яркого представления, при всем их мастерстве со мной не сравниться. Почему? Все просто. Не потому, что я танцую лучше. Мы все уже поняли, что это совсем не так. Не потому, что я красивее… Они моложе меня и явно не уступают в физических данных. Дело в уверенности. Я знаю себе цену. Я знаю, как заставить себя желать. Я знаю, как заинтересовать. Именно потому, что в первую очередь интересую сама себя. Мой главный фанат- я сама. Вот таким должен быть девиз каждой из нас.
Я запрыгиваю на один из диванов-лежаков, где разлегся ближе всего ко мне распложенный мужик. Делаю прямо над ним несколько пируэтов, расставив ноги по обе стороны от его коленок, но пока он не успел меня тронуть, тут же перепрыгиваю к другому. На этот раз сползаю вдоль дивана на пол и сажусь к нему спиной, чтобы мои волосы коснулись его брюк. Все это происходит очень быстро. Но от этого острота моих движений и их эффект не становятся менее впечатляющим. Теперь я возле дивана Удава. Встаю близко-близко к нему. Так, что мои ляжки касаются коленок его расставленных ног. Наши глаза направлены друг на друга. И мне хочется смеяться от того, как дергается его рот в вожделении. Примат, бьюсь об заклад, я уже могла бы начать им манипулировать. Танцую перед ним, чувственно двигась и закидывая руки себе над головой. Когда его рука ложится на мое бедро и сжимает в попытке притянуть к себе, позади слышится жесткий окрик Тигра. Ну вот и все, мальчик, ты тоже заглотил наживку.
— Эли, бутылку крутил я, — предупреждает его. И тут же ладонь с моего бедра соскальзывает.
Я, наконец, поворачиваюсь к Даниэлю.
Он зол и взъерошен, как приготовившийся к прыжку хищник. Эта ярость, замешанная на мужском соперничестве и недвусмысленном интересе в мой адрес, делает его еще более притягательным.
Тигр хлопает себя по коленкам.
— Сюда иди, — говорит хрипло на арабском. Ртуть в его глазах превратилась в настоящую лаву. Она в буквальном смысле обжигает меня.
Ноги Даниэла по-хозяйски разведены. Дыхание учащенное. Я подхожу ближе и вижу, как расширены его зрачки. Он в том самом состоянии, когда мужчина переходит от простого мимолетного интереса к настоящему вожделению. Он хочет меня. Об этом свидетельствует его рвущее ткань джинсов мужское достоинство.
Я сажусь на его колени, расставив ноги, и начинаю умело тереться о него, продолжая свои плавно-развратные движения корпусом. Мы теперь с ним глаза в глаза- и я вижу, как расползается по его радужке пятно алчного желания. Слегка приоткрываю свои губы, давая возможность розовому языку лишь на мгновение показаться и подразнить его, оставив на губах влажный блеск.