«…я еще не знаю, будет ли мое письмо нежным и трогательным, или оно будет разнузданно эротичным…»
Ой, держите меня семеро! Начинается!
Как только узнают, что я пишу, так сразу у всех отнимается человеческий язык, начинают нести полную ахинею! Слова теперь в простоте не скажет.
А вообще, интересно у них получается — либо нежно, либо эротично. А совместить — ума не хватает?..
Между прочим, вполне нормальным показался… Понравился даже.
«Я проснулся сегодня с единственной мыслью — о тебе…»
Ага, а я о стакане пива. Симптом, кстати, — с утра потянуло на пиво.
Стоп, что это он такое плетет? У нас с ним что-то было, что ли?
Нет, нельзя столько пить. Опять Ленка втянула меня в авантюру. Я ведь их никого и не знала. А если бы это оказались маньяки какие-нибудь, извращенцы?..
Ужас! Ужас!
«…все закончилось быстро, пронеслось как один миг…»
Ой, блин!
Значит, все-таки было. Да, что-то такое припоминается, не слишком внятное.
Или это не вчера? Или вчера, но не с рыжим?
Господи!
Ну да, проснулась-то я с ним… А вот одежду с меня кто снимал? Кажется, тоже рыжий. Почему мне тогда все время вспоминается незастеленный коричневый диван и тот бешеный здоровяк с жирной волосатой грудью? Нет, с ним бы я точно не стала! И опять же — проснулась-то я с Женей…
Павлов. Точно. Вот как того жирного звали.
Или не Павлов…
Ну-ка, что там дальше?
«…ты была прекрасна и удивительна, и теперь я медленно схожу по тебе с ума…»
Значит, все-таки было!
Хе, вот я парня завела! Молодец, Танюха, есть еще порох!
А как у нас, кстати, обстояли дела с контрацепцией? Видимо, никак не обстояли. Упущение.
«…и мечтаю снова с тобой встретиться и продолжить наше знакомство…»
Да и я не против.
Только не сегодня, дружочек. Ну-ка, что мы имеем в зеркале? Ну и рожа! Глазки красные, подбородок ободран…
Нет, точно не сегодня.
«…я, со своей стороны, постараюсь проявить себя с более выгодной стороны…»
Да что же он пишет! Тут «со стороны», там «со стороны»… Зло берет!
И туда же, письма любовные шлет!
«…целую страстно и нежно. Твой Женя».
Да, наверняка он. С какой стати ему с утра пораньше заливаться соловьем, если бы я вдруг с этим мерзким Павловым трахнулась?
Позвонить ему, что ли?
Так ведь и телефона его нет. И чего он мне письма пишет, вместо того чтобы просто позвонить, как нормальный человек? Застенчивый, видимо, юноша. Плавали, знаем. Такому проще всю гостевую книгу исписать признаниями, чем выдавить из себя полслова.
Придется на первый раз письмом и ответить.
Намучаешься с такими…
«Здравствуй, Женя…»
Нет, лучше по-другому. С этими застенчивыми поласковее надо быть, понапористее, а то проспится мужчинка, и привет. Ищи-свищи…
«Женька, милый, привет!
Спасибо тебе за вчерашний вечер, и особенно ночь. У меня такого не было очень, очень давно, ты был просто неподражаем, настоящий вулкан.
Работать совершенно не могу, вспоминаю тебя и мечтательно улыбаюсь. И даже немножко… угадай, что? Да-да, возбуждаюсь…»
Или не стоит так откровенно гнать волну? Еще примет меня за развратную женщину…
Боже мой, ну при чем же тут коричневый диван?!
Какой-то Павлов…
Игры подсознания, наверное…
Отправить.
Голова ты моя, голова. А в три часа редколлегия.
Надо Ленке позвонить, может, она чего помнит…
Или она раньше свалить успела?
Коза драная.
«Женька, милый, привет!
Спасибо тебе за вчерашний вечер и особенно ночь…»
Оба-на!
А баба-то повелась на мою лабуду в три секунды!
Во дела! Этих поэтов-художников хлебом не корми, дай только нежных писем почитать…
Я все-таки, значит, трахнул ее!
Йесс!
Мастерство не пропьешь!
Ишь, сидит там, зараза, и прямо вся дымится после меня! Давай еще письмишко наваляю, ради такого случая напрягу мозги!
Сейчас, сейчас…
Что у нас здесь, в холодильнике, осталось? Ага, кефирчик есть, отлично!
«…Танечка, ты тоже была неподражаема. Ты была сама женственность, порочная и в то же время нежная. Столько страсти, огня, удивительно, как я не сгорел дотла в твоих объятиях…»
Отправить.
Экономическое чудо
Профессор Грибов тяжело взобрался на кафедру, пожевал губами и сказал:
— Господа! Позвольте познакомить вас с коллегой из Стэнфорда, доктором Ковальски.
Коротко стриженный седой мужчина приподнялся над столом, сделал улыбку типа «рад вас видеть» и дважды, налево и направо, кивнул.
— Доктор Ковальски также представляет здесь нашего генерального спонсора и одного из учредителей, концерн «Майкросистем текнолоджис». В котором, как все вы прекрасно знаете, работают лучшие выпускники нашей бизнес-школы.
Доктор Ковальски поправил указательным пальцем очки и снова кивнул.
— Сегодня, как всем вам прекрасно известно, у нас проводится деловая игра, — продолжал Грибов. — Игра является ключевым экзаменом в процессе вашего обучения. Прежде всего я хотел бы поздравить всех присутствующих с, так сказать, допуском к экзамену. Ибо участие в игре само по себе является признанием ваших м-м… успехов. В деловой игре принимают участие восемь лучших студентов по результатам обучения в течение полутора лет. Список участников одобрен нашим уважаемым спонсором.
Грибов повернул тело в сторону американца и изобразил легкий поклон.
— Говоря спортивным языком, вы м-м-м… вышли в финал. И здесь начинается самое сложное. Но и самое интересное. По условиям нашего учредителя, задание сообщается непосредственно перед началом игры. То есть сейчас.
Грибов обвел аудиторию взглядом.
— Итак, тема игры — переговоры в ситуации трудового конфликта. Команда, добившаяся успеха на переговорах, продолжит обучение в Стэнфорде, одной из лучших бизнес-школ Соединенных Штатов, за счет нашего уважаемого спонсора. Проигравшая команда закончит курс у нас. Это тоже неплохо. Все вы видели рейтинг школ MBA в газете «Коммерсант» и наше высокое в нем место. И тем не менее, и тем не менее…
— Суки, — внятно произнес интернет-продюсер Эдик Каспарян.
Некоторые слушатели оглянулись.
— В вашем распоряжении четыре часа. Отсутствие соглашения по их истечении будет означать поражение обеих команд с вытекающими отсюда печальными для ваших зарубежных перспектив последствиями.
— Суки, — повторил Эдик.
Аудитор Вика Плюшкина толкнула его в бок.
— Условия игры таковы, — воодушевился Грибов. — По жребию вы будете разделены на две команды, одна из которых представляет совет директоров компании, терпящей крупные убытки, а другая соответственно профсоюз. Администрации предстоит уволить значительное число работников и сократить зарплату оставшимся, а также в общих чертах наметить стратегию вывода компании из кризиса. Профсоюз только что объявил забастовку. Его цель свести потери для персонала к минимуму, но в то же время он должен оценить и одобрить план, предложенный администрацией. В этих папках — начальные условия игры, данные о предприятии, кадровая статистика, прочая необходимая информация. Цифры и ситуация основаны на реальных событиях. Мы с коллегой, — Грибов вновь колыхнулся в сторону доктора Ковальски, — будем наблюдать за переговорами. У данного задания есть установленные критерии победы той или иной команды, но вам они не сообщаются. Мы также будем принимать во внимание переговорную стратегию и аргументацию сторон. Вам представляется полная свобода использовать как знания, полученные в процессе нашего с вами обучения, так и собственный деловой и жизненный опыт. Сразу оговорюсь — в игре будет только один победитель, ничейный результат исключается. И еще — побеждает и едет в Соединенные Штаты только команда целиком. Даже самый лучший игрок проигравшей команды останется в этих стенах.
Грибов достал из кармана платок и вытер лоб.
— Вопросы есть?
Вика Плюшкина поежилась. Чего-то в этом роде и следовало ожидать. Американы помешаны на конкурентных играх и всяком командном дерьме. Понятно, что за такой приз, как обучение в США, народ сейчас начнет грызть друг другу глотки. Эдик прав — суки.
— Если вопросов нет, прошу вас подойти к столу и вытащить жребий.
Жребий представлял собой восемь конвертов, веером лежащих на столе.
— Начинаем прицельное метание говна, — процедил Эдик.
— Эдик, заткнись, — прошипела Вика Плюшкина.
Студенты по очереди брали конверты и вытряхивали из них листочки с надписью «Профсоюз» или «Совет директоров».
— Прошу взять исходные данные, — руководил Грибов. — Данные абсолютно идентичны. Здесь вся корпоративная статистика за последние пятнадцать лет. Производство, финансы, сбыт, кадровая информация, многое другое. С исходными данными можно ознакомиться в смежных классах.
Грибов округло развел руками.
Доктор Ковальски сквозь очки изучал участников игры, время от времени опуская взгляд на разложенные бумаги.
— Изучение стартовой информации и разработка начальных сценариев — первый этап игры. Проходит он, как я уже сказал, в смежных классах. Данных много, поэтому вы должны вычленить главное и сосредоточиться на нем. Переговоры будут проходить здесь. Все контакты вне аудитории исключаются. И прошу меня извинить, но вы должны выложить на стол мобильные телефоны. Это обязательное требование разработчиков сценария, цель которого — пресечение сговора и обеспечение полной прозрачности переговоров…
— А если мне должны звонить? — спросил Петр Слива, зампред небольшого банка, хорошо известного в определенных кругах, а также в компетентных органах.
— Мы вас позовем и предоставим возможность поговорить, — со следами неловкости на лице ответил Грибов. — Но только в нашем присутствии. Надеюсь, Петр, вы поймете меня правильно.
На стол посыпались «сименсы», «моторолы» и «нокии».