Скальфони болтал короткими ногами.
– У меня есть самое то для этих ребят, – холодно усмехнулся он. – Как насчет того, чтобы нагрузиться гранатами?
Феннер вяло оглянулся:
– Гранаты? Ну да, давай гранаты. – Взгляд его стал жестким и сосредоточенным. – Да-да, – повторил он, – отличная мысль.
Нулен промямлил:
– Копы нам такое устроят за гранаты…
Феннер помотал головой:
– Зато копам не придется возиться с Карлосом. Они утихнут, едва он протянет ноги.
Скальфони встал.
– Когда выдвигаемся? – В голосе его чувствовалось нетерпение.
– Прямо сейчас. Как только катер будет готов, а вы, ребята, запасетесь артиллерией.
Скальфони задумался и пожал плечами:
– Свидание придется отложить. Вечеринка, похоже, будет знатная.
– Кемерински, где твой катер? – спросил Феннер.
– В гавани, напротив гостиницы «Сан-Франциско».
– Ладно. Ну что, встречаемся через час на борту?
Все подтвердили, что придут, и Феннер ушел с Нуленом. Когда они оказались на улице, Феннер мягко сказал:
– На твоем месте я бы заручился защитой копов. Если Карлос решит, что ты в этом замешан, он может разнести казино. Не высовывайся, пока все не закончится. Скажи копам, что тебе нужно несколько офицеров в твое заведение, что ты предвидишь неприятности.
Нулен несколько смущенно согласился с его доводами и ушел в темноту.
Держась на задворках, Феннер направился к побережью. Он шел быстро, низко натянув шляпу на лоб, и взгляд его метался по черным теням. Прямо сейчас ему вовсе не улыбалось нарваться на людей Карлоса. Он знал, что Карлос наверняка ищет его. Феннер сказал себе, что ближайшие двадцать четыре часа явно окажутся куда более увлекательными, чем последние двадцать четыре.
Подходя к воде со стороны Негритянского пляжа, он увидел впереди автомобиль с включенными фарами, стоящий под уличным фонарем. Он пригляделся к машине и пошел дальше, бессознательно замедлив шаг. На почти безлюдной темной улице эта машина странно выделялась – слишком бросалась в глаза. Вдруг он нырнул в первую попавшуюся дверь, потому что заметил, как шевельнулась занавеска на заднем стекле. Ветра не было, и у него возникло неприятное чувство, что кто-то следит за тем, как он идет по улице.
В темноте стало слышно, как запускают двигатель и скрипят тормоза, потом машина медленно двинулась с места. Феннер стоял в подъезде, пока красные задние фары не исчезли за поворотом. Он задумчиво потер подбородок, потом снова вышел на тротуар.
Он не пошел вперед – просто остановился и прислушался. Было едва слышно, как визжат на поворотах шины, и губы его сложились в холодную улыбку. Машина отъехала недалеко, она возвращалась.
Он быстро перебежал дорогу и вошел в другой погруженный в темноту подъезд. Прижавшись спиной к кирпичной стене, он нащупал и выдернул из кобуры пистолет, снял предохранитель и направил дуло в звездное небо.
Машина обогнула поворот. Она набирала скорость. Из всех огней горели только габаритные, и, когда она проскользнула мимо, из боковых окон раздалась автоматная очередь.
Феннер услышал, как пули ударяются о стену с противоположной стороны улицы, где он только что был. Кто-то палил из «томпсона», и Феннер не мог не порадоваться, что перешел дорогу. Он выстрелил три раза в проезжающую мимо машину и услышал треск: обрушилось лобовое стекло. Машина дернулась, ударила в поребрик и влетела прямо в витрину.
Феннер выбежал из подъезда, проскочил по улице мимо машины и нырнул в темный переулок. Он опустился на одно колено и огляделся.
Из машины выпрыгнули трое. Один, кажется, был Рейгер. Они бросились в укрытие. Феннер поймал среднего на мушку и нажал спусковой крючок. Человек пошатнулся, размахивая руками, и рухнул на дорогу лицом вниз. К тому времени остальные двое успели метнуться к дверям. Они начали стрелять в переулок: один – из автомата, другой – из «томпсона». Феннера не беспокоил автоматчик, а вот «томпсон» изрядно ему досаждал. Пули выбивали из стен осколки кирпича, и ему пришлось отползти подальше, поскольку куски бетона вполне могли его покалечить.
Памятуя о ночи на борту яхты, Феннер отполз еще дальше. Он не хотел рисковать и словить гранату.
Кто-то крикнул:
– Лучше прячься здесь.
Он увидел, как дверь слева открылась и кто-то встал в проходе.
– Закройте дверь и спрячьтесь в укрытии, – крикнул он. – Быстрее!
Женский голос, начисто лишенный эмоций, спросил:
– Мне что, вызвать полицию?
Феннер подскочил к ней:
– Тише, сестренка: это личные разборки. Оставайся внутри, а то можешь пострадать.
Едва он умолк, как в переулке прогремел взрыв. Феннера швырнуло вперед, и женщина свалилась в узкий коридор.
Феннер перевернулся и ногой захлопнул дверь.
– Ничего себе – гранаты!
Женщина сказала дрожащим голосом:
– Еще раз вот так – и дом точно рухнет.
Феннер, пошатываясь, встал.
– Дайте пройду в переднюю комнату, – быстро сказал он и шагнул в темноту, туда, где, по его мнению, была комната, но споткнулся о женщину, все еще сидевшую на полу. Она обхватила его ноги, удерживая.
– Даже не думайте. Будете стрелять из моего окна, и они кинут в вас очередную гранату.
– Тогда выпустите меня отсюда, – зло сказал Феннер.
Вдали послышался вой сирены.
– Копы! – сказала женщина. Она выпустила Феннера и встала. – Спички есть?
Феннер зажег спичку, и она взяла дрожащий огонек и подожгла им газовую конфорку. Это была невысокая женщина средних лет, с квадратным подбородком и решительным взглядом.
– Кажется, вы меня спасли, – сказал Феннер. – Если бы я остался снаружи, когда взорвалась граната, меня размазало бы по стене. А теперь, думаю, пора сматываться, пока копы не нагрянули.
Сирена завыла совсем рядом, но ее тут же заглушил визг тормозов.
– Лучше побудьте здесь. Уже слишком поздно уходить.
Феннер нерешительно посмотрел на часы, обнаружил, что до назначенной встречи еще сорок минут, и кивнул:
– Вы чем-то похожи на мою лучшую девушку: она всегда вытаскивала меня из передряг.
Женщина покачала головой, и глаза ее весело блеснули.
– Да? А вы похожи на моего старика, когда он был в вашем возрасте. Он был быстрый, сильный, по-настоящему крутой. Хороший был человек.
Феннер что-то пробормотал.
Она продолжала:
– Идите по коридору и сядьте на кухне. Копы явятся с минуты на минуту. Я знаю местных полицейских – сама с ними разберусь.
– Ладно.
Феннер вошел в кухню и зажег большую парафиновую лампу. Он закрыл дверь и сел в кресло-качалку. Комната была бедная, но чистая. На полу лежал старый тонкий матрас, на стене висели три гравюры религиозного содержания, а по обе стороны камина – большие черепашьи панцири. Он услышал разговоры, но смысла слов было не разобрать. Чтобы что-то понять, нужно было открыть дверь, но тогда стало бы видно, что тут горит свет. Так что он просто покачивался тихонько и думал о Рейгере. Банда была серьезная. В голове после взрыва все еще звенело.
Потом он полез за пазуху, достал бумажник и отсчитал пять десятидолларовых купюр. Он встал и положил деньги под тарелку на столе. Ему подумалось, что лично женщина может деньги и не принять, хотя, судя по виду кухни, она нуждалась.
Через несколько минут она пришла и кивнула ему:
– Ушли.
Феннер поднялся с кресла.
– Ужасно мило с вашей стороны. А теперь я побегу, наверно.
– Подождите минутку. Это же были люди Карлоса?
Феннер задумчиво посмотрел на нее:
– Что вы о них знаете?
Взгляд ее стал жестким.
– Много чего. Если бы не эти ублюдки, мой Тим сейчас был бы здесь.
– Ну да, это они. А что случилось с Тимом?
Она застыла словно изваяние из гранита.
– Тим был добрый малый, – сказала она, глядя Феннеру в глаза. – Небогатый, но как-то справлялся. У него была лодка – возил народ в залив порыбачить. Потом этот Карлос захотел, чтобы тот перевозил китаез. Предлагал деньги, но Тим на это не пошел. Он был такой – сильный, стойкий – и сказал Карлосу «нет».
Карлос не смог добиться своего и убил моего мужа. Ну, речь не о том, кого убили, а о том, кто остался. Тим умер быстро – сгорел, как свеча. Но я быстро забыть не могу. Думаю, со временем внутри у меня все умрет, и я буду все воспринимать проще, но сейчас мне очень хотелось бы поквитаться с этим Карлосом.
Феннер встал и ласково сказал:
– Не беспокойтесь, Карлос за все заплатит. Если вы его убьете, толку будет мало. Оставьте Карлоса мне. У меня с ним назначена встреча.
Женщина промолчала. Внезапно она прикусила край передника, и лицо ее исказилось. Она замахала на Феннера рукой и, когда он вышел, упала на колени рядом с креслом-качалкой.
Когда Феннер добрался до гавани, Шайфе ждал его у гостиницы «Сан-Франциско». Они вошли, быстро опрокинули по стаканчику, и Феннер спустился с ним к воде.
Шайфе доложил:
– У меня два «томпсона» и прорва патронов. Скальфони принес мешок ручных гранат. Уж не знаю, будет ли с них толк: он их собственноручно изготовил. И с тех пор так все и рвется пустить в дело.
– Сегодня ему повезет.
У Кемерински был довольно большой катер. Алекс и Скальфони курили, поджидая остальных. Феннер поднялся на борт, как только Кемерински показался из машинного отделения. Он улыбнулся Феннеру:
– Все в порядке, отправляемся, когда скажешь.
– Ага. Ждать нечего – заводи.
Трое новоприбывших забрались на борт, и Кемерински спустился и завел мотор. Лодку затрясло, и Шайфе оттолкнул ее от причальной стенки.
Феннер сказал:
– Высадимся со стороны деревни и дальше пойдем пешком. Вдруг придется сматываться по-быстрому.
Кемерински фыркнул:
– Это старое корыто особо не разгонишь.
И он аккуратно вывел лодку в открытое море.
Скальфони встал и полез в рубку. Его жирная кожа поблескивала в тусклом свете.
– Я принес гранаты. Уверен, словлю кайф, когда они загремят.
Феннер снял шляпу и поскреб затылок.