– Погоди немного, – хрипло сказал он.
– Заткнись. Я подкараулил вас двоих. Теперь вы получите сполна. Я не собираюсь этого делать – вы все сделаете сами. Можете сразиться: кто выиграет, выйдет из этого заведения живым. Я его не трону. Вероятно, вы слышали, что я склонен держать слово. Или так, или я просто прикончу вас обоих.
Вдруг Рейгер успокоился:
– Я убью его, и ты меня не тронешь?
Он словно сам себе не верил.
Карлос отодвинулся дальше к стене.
– Рейгер! – завопил он. – Не смей! Я твой босс, понял? Это не твоего ума дело.
Рейгер медленно поднялся со стула, к лицу его словно приклеилась ухмылка.
Феннер сказал:
– Подожди. Руки вверх, лицом к стене!
Рейгер нахмурился, но Феннер чувствительно ткнул его дулом в бок. Тот поднял руки и развернулся. Феннер вынул пистолет из кармана штанов и отошел.
– Вот так и стой, и не шевелись.
Он подошел к Карлосу, схватил за рубашку и стащил с кровати. Быстрый досмотр показал, что Карлос безоружен.
Феннер отошел в угол у двери и привалился к стене.
– Чего вы ждете? Никто домой не собирается?
Карлос заорал на Рейгера, но тот, судя по выражению лица, был готов к поединку. Опустив руку, с сосредоточенным и каким-то нечеловеческим выражением лица Рейгер пошел на Карлоса, и тот принялся кружить по комнате, беспрестанно ругаясь вполголоса. Комната была слишком маленькая, чтобы это могло долго продолжаться. Вдруг Рейгер слепо атаковал и схватил Карлоса за пояс. Карлос завопил от ужаса и принялся колотить его по голове сжатыми кулаками, пытаясь вырваться. Рейгер бил его под ребра с глухим стуком. Они кружились по комнате, колошматя друг друга, потом Карлос споткнулся о коврик и рухнул, увлекая за собой Рейгера. Рейгер схватил его за уши и ударил головой о доски.
Он повернул голову, ухмыляясь.
– Поймал поганца, – выдохнул он. – Боже правый, я его поймал!
Карлос протянул руки и воткнул два скрюченных пальца ему в глаза, потом рванул вниз – и еще раз. Из груди Рейгера вырвался ужасающий сиплый звук. Он выпустил Карлоса и, одной рукой прикрыв глаза, а другой молотя по воздуху, принялся вслепую бродить по комнате. Карлос поднялся на ноги, мотнул головой и стал ждать, когда Рейгер снова пройдет мимо. Дождавшись, он поставил ему подножку, и Рейгер рухнул, да так и остался лежать, издавая стоны и молотя ногами.
Карлос забыл, что в комнате находится Феннер. Он видел лишь Рейгера. Сев на спину Рейгеру, он сжал его коленями и сомкнул у него на горле окровавленные пальцы, потом, наступив Рейгеру коленом на спину, медленно потянул назад.
Рейгер колотил руками по полу, глаза его вылезли из орбит. Карлос зло сказал:
– Ну вот, – и дернул изо всех сил.
Рейгер забулькал, слепо нашаривая руки Карлоса, и обмяк. Что-то хрустнуло, кровь хлынула у него изо рта. Карлос отшвырнул его и поднялся, дрожа.
Феннер прислонился к стене, целясь в Карлоса:
– Тебе повезло. Беги, пока я не передумал. Беги, ничтожество, ты…
Карлос сделал два неверных шага к двери и открыл ее. Феннер услышал, как он топает по лестнице и возится с замком. Он стоял, прислушиваясь, потом в ночи заговорили два «томпсона». Пара длинных залпов – и тишина.
Феннер неторопливо убрал пистолет и нашарил сигарету.
«С меня хватит этого городишки – поеду домой и для разнообразия свожу Паулу куда-нибудь», – сказал он себе, выбрался наружу и спустился по пожарной лестнице. Стало слышно, как заводят машину. Это действовали Алекс и Кемерински.
Он подошел и посмотрел на Карлоса. На душе было спокойно. У него не было сомнений, что те двое сработают на славу, но хотелось удостовериться. Лишние проблемы ни к чему. И да – они справились. Он отряхнул одежду, лихорадочно соображая, потом развернулся и зашагал обратно к Нулену.
Нулен вскочил с кресла, когда он вошел.
– В чем дело?
– Сам-то как думаешь? Из обоих сделали фарш. Где Глори?
Нулен вытер лицо носовым платком:
– Мертвы? Оба?
Он отказывался верить.
– Где Глори? – нетерпеливо повторил Феннер.
Нулен положил на стол дрожащие руки.
– А что?
– Где она, чтоб тебя?!
Феннер смотрел на него внимательными ледяными глазами.
Нулен показал:
– Наверху. Можешь оставить ее в покое: теперь я сам за ней присмотрю.
Феннер оскалился:
– Зачем? Ты же не поведешься на слова раскаяния, которые у нее наготове, правда?
Нулен слегка покраснел.
– Оставь свои дешевые шуточки, – в конце концов, она моя жена.
Феннер отодвинул стул.
– Бога ради, – сказал он, вставая, – старый дурак – самый безнадежный дурак, как говорится. – Он пожал плечами. – Та еще штучка эта Глори. От мертвого мешка с деньгами к новому.
Нулен сидел с неподвижным взглядом, губы его чуть заметно кривились.
– Оставь все это, Феннер, мне это не по душе.
Феннер развернулся к двери:
– Пойду повидаться с дамочкой. Где мне ее искать?
Нулен покачал головой:
– Не пойдешь. Только попробуй – горя не оберешься.
– Да? Ладно, тогда я к ней не пойду, но скажу тебе, что сделаю. Я вернусь через час с копами и с ордером на ее арест.
Нулен оскалился:
– У вас на нее ничего нет.
– Ну да, конечно. Только убийство. Да и что такое убийство? Всего лишь незначительная смена окружения.
Толстые руки Нулена задергались, пухлое лицо приобрело зеленоватый оттенок.
– О чем ты говоришь? – сказал он настороженно.
Феннер двинулся к дверям:
– Сам знаешь. У меня нет времени с тобой возиться. Либо я увижусь с ней сейчас, либо – уже в тюрьме. И мне, знаешь ли, без разницы.
Лицо Нулена поблескивало при свете настольной лампы.
– Верхняя дверь справа по лестнице.
– Я ненадолго, оставайся на месте.
Феннер вышел и закрыл за собой дверь.
Подойдя к двери на верху лестницы, он повернул ручку и вошел. Глори вскочила со стула, она была бледна, рот изумленно раскрыт.
Феннер захлопнул дверь и прислонился к ней.
– Чулки не снимай, – медленно сказал он. – Нам с тобой нужно немножко поговорить – вот и все.
Она снова опустилась на стул.
– Не сейчас, – сказала она сдавленным голосом. – Уже поздно, я хочу спать. Я устала. Сказала же ему, чтобы никого не пускал.
Феннер выбрал стул напротив и сел. Он сдвинул шляпу на затылок и порылся в кармане жилета в поисках пачки сигарет, достал две и предложил одну ей.
– Вон отсюда! – сказала она. – Убирайся! Я не хочу…
Феннер закурил и сунул пачку сигарет обратно в карман.
– Заткнись! – Он выпустил в потолок легкое облачко дыма. – Мы с тобой поговорим, причем первым буду говорить я, потом – ты.
Она встала и направилась к двери, но Феннер протянул руку, поймал ее за запястье и развернул к себе. Она наугад потянулась к его лицу острыми ногтями. Он перехватил ее руку, сжал оба запястья одной рукой и дал ей пощечину. На ее лице появилось четыре красных полосы.
– Ой!
Он отпустил ее руки и грубо ее оттолкнул:
– Сядь и заткнись!
Она села, касаясь рукой щеки:
– Ты об этом пожалеешь.
Феннер устроился поудобнее, так что стул заскрипел.
– Вот как ты думаешь. – Он зевнул. – Дай-ка я расскажу тебе одну историю. Это история про нехорошую девочку и китайца. Она тебя добьет.
Она сжала кулаки и замолотила ими по коленям:
– Хватит! Я знаю, что ты сейчас скажешь. Слышать не желаю!
– Для тебя, – сказал Феннер, – существовал только Чен. Он значил для тебя все. Когда Карлос убил его, твоя жизнь остановилась. Ничто не имело для тебя значения. Ты жила лишь для того, чтобы расквитаться с Карлосом за то, что он отобрал единственное, что делало твою кошмарную жизнь хоть чего-то стоящей. Пока все так, верно?
Она закрыла лицо руками и задрожала, потом выговорила:
– Да.
– Вы с Тайлером решили прокатиться в Нью-Йорк. Ты не могла расстаться с Ченом даже на несколько дней, и он вырвался повидаться с тобой, пока Тайлер бродил где-то по делам. Карлос послал двоих кубинцев, они нашли Чена и убили. Так?
– Они пришли ночью, когда я была с ним, – ответила она голосом, начисто лишенным выражения. – Один держал меня, а другой перерезал ему горло. Я была там, когда они это сделали. Они сказали, что убьют меня, если он будет сопротивляться, и он просто лег на кровать и позволил этому ужасному кубинцу перерезать себе глотку. Он каким-то образом смог улыбнуться мне, пока с ним это делали. Боже, если бы ты там был! Если бы ты видел, как он лежит, а над ним склоняется кубинец. Боль и ужас, вдруг затопившие его глаза, когда он умер! Я ничего не могла сделать, но поклялась, что отомщу Карлосу и уничтожу все, что ему принадлежит.
Феннер снова зевнул. Он устал.
– Ты скверная. Мне тебя не жаль, потому что ты всегда думала в первую очередь о себе. Если бы ты была хорошей, то отомстила бы, даже рискуя погибнуть, но тебе не хватило пороху потерять то, что у тебя есть, и ты сплела целый заговор, чтобы сохранить Тайлера, а Карлоса скормить волкам.
Глори заплакала.
Феннер продолжал:
– Тем временем Тайлер нашел себе новую игрушку. Тайлер был тоже тот еще мерзавец. Девушку звали Линдси, и, наверно, он познакомился с ней на вечеринке. Она ему понравилась, и каким-то образом он привел ее к себе домой. Он знал, что тебя нет, и уговорил ее зайти. Догадываюсь, что было потом, но ты сама расскажи. Он напал на нее, ведь так? Как обычно, с хлыстом?
Глори продолжала плакать.
– Он перегнул палку, да? Она умерла. Когда ты вернулась домой после убийства Чена, Тайлер паниковал – с трупом на руках. Все так и было, да?
– Да.
Она приложила к глазам платок и начала раскачиваться вперед и назад.
– Ты нашла тело той девушки, Линдси, все иссеченное хлыстом Тайлера. Теперь, детка, твоя очередь. Давай! Что ты сделала?
– Ты же сам знаешь. Зачем спрашиваешь?
– Но зачем ты пришла ко мне?
– Я о тебе слышала. Подумала, что у меня есть шанс спасти Гарри и устроить Карлосу проблемы. Слышала, что ты крутой и ни перед чем не остановишься. Купила черный парик, оделась попроще и пришла к тебе. Я думала…