— Да, — сказала я небрежно. — И что?
— Я не собираюсь спать на улице.
— Уверен? — Я зевнула.
— Господи, Теннесси.
— Не произноси имени Бога напрасно. Он не имеет никакого отношения к этой ситуации.
— Ты заплатишь за это.
— Могу ли я платить тебе теми же чаевыми, что и ты мне? Потому что я думаю, что сейчас тебе стоит заняться хорошими манерами.
Откинув голову на гору подушек, я усмехнулась.
— Что ж, по крайней мере, сегодня ты в безопасности от моей гонореи, мисисс Вайнер.
ГЛАВА 8 Теннесси
— Могло случиться с кем угодно.
На следующий день Бир решительно пожал плечами, ссылаясь на фиаско Круизгэйт — снова — пока мы общались по FaceTime.
Я держала свой телефон высоко в воздухе, бродя по своей комнате в ярко-розовом бикини, поверх которого я надела жемчужный кафтан, очень похожий на то, что вы найдете в более непристойной части магазина Victoria’s Secret, а не на пляже.
Я направилась в ванную, где намазала лицо косметикой.
— Нет, не может. И вообще, ни с кем такого не случалось. Это случилось со мной, — Я надулась на зеркало перед собой.
— Я просто не понимаю, почему ты выставляешь нас такими плохими. — Моя мать, конечно.
Она выглянула из-за Бира, к нему присоединился мой отец, который устало улыбнулся мне и сказал:
— Привет, Несси.
— Надеюсь, ты хорошо относишься к доктору Костелло, тыковка, — В голосе мамы звучала предостережение. — Он стойкий парень. Не заслуживает того, чтобы застрять посреди этого.
Этот стоячий парень сказал людям, что я его двоюродная кузина, и прошлой ночью мы передавали друг другу венерические заболевания — прежде чем приставать к кому-нибудь в юбке, мне хотелось кричать.
Вместо этого я сказала себе, что в настоящее время я пользуюсь интернет-пакетом этого придурка по завышенной цене, разговаривая со своей семьей, так что не похоже, что карма его вообще не достала.
— Да, он знает, как мне ужасно жаль. — Ложь, ложь, штаны горят.— Где Тринити?
Мама посмотрела на другой конец комнаты и вздрогнула.
О, молодец.
Итак, Тринити была там и не хотела со мной разговаривать. Опять же.
Я не знала точно, что между нами произошло.
Я всегда была так близка со своей младшей сестрой — даже после того, как забеременела и стала позором для своей семьи, — но в последние месяцы она стала отстраненной, холодной, почти осуждающей.
Это не имело смысла.
Тринити всегда хваталась за горло, когда обо мне говорили что-то плохое.
Она защищала меня всем, что у нее было, и утверждала, что люди чертовски плохо обращались со мной, удобно игнорируя проступки Роба. Некоторые даже сказали, что понимают его за то, что он не решил испортить свою жизнь и остаться.
Мы с Тринити не ссорились или что-то в этом роде, чтобы оправдать столь внезапный разрыв. Хотя у меня было подозрение, почему она была сдержана.
Доктор Костелло-старший и его жена Кэтрин были, пожалуй, самыми почетными гражданами Фэрхоупа. Хотя Тринити было плевать на то, что говорили обо мне ее одноклассники, мнение Кэтрин и Эндрю было совершенно другим.
Она не хотела, чтобы я путалась с Костелло ради нее — ради ее будущего как члена их семьи.
Это означало, что мне пришлось приложить усилия с доктором Сатаной. Если не для себя, то для нее.
— Понятненько, — Я накрасила губы алой помадой. — Она не хочет говорить. Это нормально.
— Дело не в том, что я не хочу говорить, — лицо Тринити попало в камеру телефона, на ее щеках появились два пятна румянца. В остальном она выглядела бледной и обеспокоенной. И, если я не ошибаюсь, тоже была одета как монахиня, чтобы произвести впечатление на будущих родственников свекрови. — Просто… Господи, Несси, Кэтрин уже такая заноза в…
— Массе, — закончил за нее Бир.
Он знал, что я не люблю ненормативную лексику.
— Именно, — согласилась Тринити. — А теперь она ходит и бормочет себе под нос всякие гадости о нас. О, Несси, она такая ужасная.
Что-то в моей груди расслабилось, когда она снова заговорила со мной. Может быть, это был просто свадебный стресс?
— Послушайте, мне очень жаль. Это была моя ошибка. Что обо всем этом говорит Уатт?
Я нанесла третий слой туши, ожидая стука в дверь и найдя морщинистого Круза. До сих пор утро было счастливым без Костелло, но я не рассчитывала, что это продлится долго.
— Он ничего не говорит. — Тринити вздохнула. — Его родители — его кумиры. Он никогда не пойдет против них.
— Похоже на замкнутый круг.
— Не говори мне глупостей, Несси. Ты не имеешь права после того выбора в жизни, который ты сделала.
Ой.
— Ну, держись там, ладно? Я исправлюсь, когда увижу их. Я извинюсь тысячу раз. Я клянусь.
Повесив трубку и выглядя чрезмерно накрашенной — мне не нужно было еженедельно посещать терапевта, чтобы знать, что это был метод камуфляжа, предназначенный для защиты от общества, — я вышла из своей комнаты, размахивая маленькой сумочкой из искусственного меха.
Я выглядела так же стильно, как пятно от кетчупа на укороченном топе без бретелек, и меня это вполне устраивало.
В конце концов, меня нельзя обвинить в том, что я пыталась поймать британскую королевскую особу во время круиза из Северной Каролины на Багамах.
Я нигде не могла найти Круза во время завтрака, что очень способствовало моему ощущению безотлагательности исправить то, что я напортачила между своей семьей и Костелло.
После этого, по пути к бассейну, я прошла мимо библиотеки со стеклянными стенами с видом на океан и заметила его, сидящего в одиночестве, свежего, как маргаритка, в полном наряде, который я видела на манекене накануне с променада. в витрине «Prada».
Черные шорты-бермуды, коренастый темно-синий топ и его большие броские часы.
Так он и провел ночь в комнате круизного директора леди женщины. Если кто-то и заразил кого-то ЗППП, то это был этот газовый стартер. Я взяла на заметку не приближаться к южному региону Габриэллы Холланд, когда мы делали примерки подружек невесты.
Он потягивал эспрессо и просматривал новости на айпаде, прикрепленном к столу проволокой безопасности.
Сделав несколько успокаивающих вдохов, я толкнула стеклянную дверь в библиотеку и двинулась к нему, остановившись прямо перед ним.
Низкая лифтовая музыка заполнила комнату, полную мужчин от пятидесяти пяти лет и старше. Мне было интересно, в какой именно момент времени Круз Костелло превратился из лихого Q1 со стальными булочками в пенсионера из Флориды.
— Знаешь ли ты, что постоянное чтение новостей почти так же вредно для сердца, как и курение? — выпалила я. Потому что говорить глупости всегда было легче, чем извиняться.
Он не отрывал глаз от iPad, водя по нему пальцем, чтобы перевернуть страницу.
— Я этого не знал, потому что это неправда. Укажи свой источник.
Журнал «Южная красавица».
— Позволь мне быть скептиком. Это твоя версия извинения? — Его слова пронзили меня.
Черт, у него был хороший низкий голос.
— Если я собираюсь извиниться, то и ты должен.
Он посмотрел вверх, откинувшись на спинку плюшевого коричневого кресла, в котором сидел, и струйка его неразбавленного древесного аромата вторглась в мои ноздри, заставив все под морским покалыванием.
— За что?
— Ты сказал Брендану, что мы кузены, женаты и переносчики ЗППП. Именно в таком порядке.
— Достаточно справедливо, — сказал он, удивив меня. — Извинись первой.
Я закрыла глаза.
Мне уже не четыре.
Тогда почему было так трудно извиниться?
На кону счастье твоей сестры. Сейчас не время гордиться.
— Извини, я заказала нам не те билеты. Я действительно, действительно не хотела.
— В таком случае я приношу извинения за то, что поставил тебя в неловкое положение перед вашим маленьким другом, но оставляю за собой право сделать это снова, когда меня спровоцируют, на том основании, что это было веселее, чем что-либо, — Он указал на стул рядом с собой. — Кофе?
— Пожалуйста, — я села, чувствуя себя немного неловко.
По правде говоря, я не привыкла, чтобы меня обслуживали. Я всегда была той, кто обслуживал. Тем не менее, официантка из примыкающей кофейни подошла, чтобы принять мой заказ — флэт уайт и французское пирожное, произношение которого я не могла произнести, но могла указать в меню.
Мне пришло в голову, что я должна платить за еду, и я ненавидела себя за то, что не придерживаюсь бесплатного завтрака, который был подан раньше, или бесплатного круглосуточного буфета на палубе плавательного бассейна, на который у меня было слишком много гордости, чтобы бросить его.
Но у меня в кошельке были вчерашние деньги на чаевые, так что мне не пришлось подсчитывать их в ежемесячном листе Excel. Я все еще могла купить видеоигру Бира в конце месяца. Может быть.
— Так. Тебе вчера повезло? — Я не могла удержаться от вопроса.
— Если под удачей ты имеешь в виду, что мне не пришлось провести с тобой ночь, то да.
— Ты провел ее с кем-то еще? — небрежно спросила я.
— Да.
Ладно, это не должно было навредить боль. Конечно, не так, как это было. Я запуталась в тугих лозах ревности, которая душила меня.
— Хорошо. Она из нашего округа?
—Не уверен, — Круз перевернул еще одну страницу на iPad. —Это была пятидесятилетняя продавщица Prada, которая тайно арендовала мне свою верхнюю койку на палубе для персонала и решила переспать с вашим Бренданом, получив стопроцентную прибыль.
Святой черт.
Доктор Костелло был изобретателен.
Должно быть, он принял мое удивленное лицо за другую эмоцию, потому что медленно и хрипло сказал: — Извини, что между тобой и любовником ничего не вышло. Если, конечно, ты не против быть пятым колесом Бонни и Брендана.
— Он может получить Бонни.