Иди ко мне.
Скажи миру, что это не просто интрижка.
Мои глаза умоляли ее подойти ближе, все мое тело горело от предвкушения.
Она была на грани чего-то. Я мог сказать.
Она сделала шаг вперед, ко мне… потом три шага назад.
Затем развернулась и убежала, оставив меня в баре с Уаттом и Габриэллой.
Я бы сказал, что был гребаным ублюдком, но это было бы оскорблением для ублюдков во всем мире. Наконец-то я понял смысл слова «выпотрошенный». Я чувствовал себя как рыба, мои внутренности зацепили, разорвали и бросили на сковороду.
Отлично, теперь я был разочарован и голоден.
Через минуту я встал, позволив Габриэлле снова соскользнуть с моего колена. Она упала с громким хлопком, когда ее костлявая задница коснулась пола. Я бросил двадцатку на прилавок.
— Я еду домой.
Я ударил брата кулаком.
Затем продолжил возвращаться домой и зализывать свои раны в форме Теннесси.
ГЛАВА 25Теннесси
После репетиции ужина прошло три дня.
Я позаботилась о том, чтобы Бир не видел, как я плачу. Он уже пережил так много изменений в своей жизни.
Я подозревала, что вид Круза с Габриэллой что-то надломил во мне — какую-то глупую, первобытную гордость, порожденную отсутствием чего бы то ни было, когда дело касалось моей собственной семьи.
Я не могла заставить себя позвонить ему, написать ему, объяснить, почему я не могу просто потребовать его.
«Потому что на меня никто никогда не претендовал, и страх быть отвергнутым, каким бы маловероятным он ни был, сковывает меня.»
Мое тело просто не шло к нему в «Пьяном моллюске», как бы громко мой мозг ни кричал мне под ноги, чтобы оно двигалось.
Круз, в свою очередь, окончательно отказался от меня. Впервые с тех пор, как мы вернулись из круиза, он не позвонил, не написал и не заглянул без предупреждения.
Все было не так уж плохо.
Роб пришел на следующий день после репетиционного ужина и играл в мяч с Биром на заднем дворе все десять минут, в течение которых Бир много раз падал, разбивал себе губу и снес часть моего забора, пытаясь перехватить его, прежде чем Роб замяукал:
— К черту все это. Ты уверен, что ты мой ребенок? У тебя нет спортивной кости во всем теле!
После чего Бир заставил Роба сесть на скейтборд и попробовать покататься. Роб упал как кирпич пять раз и был встречен медленным, дразнящим Биром, растягивающим слова: — Черт возьми, ты уверен, что ты мой папочка? Я видел лучший баланс на резиновом мяче!
Я начала подозревать, что эти двое не найдут языка, но тут Роб достал свое секретное оружие: рутбир и Монополию.
Мы втроем наслаждались двухчасовой игрой с гамбургерами на вынос, которые Роб купил сам, и шоколадным пирогом из местной пекарни.
Роб был для меня идеальным джентльменом все это время.
После моего нерешительного отказа во время репетиционного ужина, на котором я сказала, что принадлежу себе (чувство осталось прежним, но, оглядываясь назад, я должна был ясно дать понять, что встречаюсь с Крузом), я отправила Робу серию сообщений, объясняющих, что моя верность, благодарность и трусики принадлежат его бывшему лучшему другу, так что ему следует перестать смущать себя попытками.
Но это было два дня назад, а это было сегодня.
И сегодня у меня было плохое предчувствие, что мой невыразительный подход к Крузу укусит меня за зад.
Старомодный дверной звонок над входом в закусочную зазвенел. Вошли миссис Холланд и ее дочь Габриэлла, обе в одинаковых коричневых летних платьях в горошек, соломенных шляпах и дизайнерских сумочках.
На мой взгляд, одинаковая одежда родителей и детей была милой только до полового созревания. Теперь они выглядели как близнецы из «Сияния».
— Стол на двоих, пожалуйста!
В этом мире было немного вещей, которые я хотела бы сделать меньше, чем служить Габриэлле, включая, помимо прочего, утопление в бассейне Селестин или стать стилистом Майли Сайрус. По этой причине я поспешила к Трикси, которая бурно флиртовала с Коултером.
Хорошо ей.
У Коултера, возможно, были ограниченные таланты, когда дело доходило до кухни, но в целом он казался отличным парнем.
— Трикси, ты можешь занять третий столик? Я прикрою один из твоих…
Трикси взглянула на Габриэллу и миссис Холланд, когда они устроились в будке с винилом, и яростно махнула мне рукой.
— Конечно. Похоже, они дают хорошие чаевые.
Они почти наверняка не собирались оставлять чаевые, но мне не хотелось сломить ее дух. Я подала чек за столик номер пять и вытерла стол номер два, когда рядом со мной появилась Трикси.
— Прости, куколка. Они сказали, что хотят, чтобы ты обслуживала именно их. Они были довольно непреклонны в этом.
Бьюсь об заклад, они были.
Как если бы Габриэлла упустила возможность напомнить мне, что я скромный крестьянин, а она полузнаменитость, с сотнями тысяч последователей, которые лебезят перед каждой сильно отфотошопленной фотографией, которую она публикует.
Я изобразила улыбку на лице, поблагодарила свою счастливую звезду, что на мне леггинсы под откровенной униформой, и направилась к их столу, положив на него два очень липких меню.
— Дамы. Добро пожаловать в Джерри & Сыновья. Меня зовут Теннесси, и сегодня я буду обслуживать вас.
Если бы убийство кого-то из доброты было реальным делом, эти двое были бы мертвы в любую минуту.
Миссис Холланд уставилась на меня ненавидящими глазами. Габриэлла, однако, подыграла моей любезной шараде.
— О, Несси, добрый день. Нравится твой новый макияж! Наконец-то ты выглядишь моложе пятидесяти.
— Серьезно?— спросила я с притворным удивлением. — Черт, еще несколько слоев макияжа, и я бы получил право на социальное обеспечение и скидку для пенсионеров «Applebee». Как поживает твоя головная боль?
— Намного лучше, спасибо. Я рада быть подружкой невесты Тринити.
И я рада покинуть этот стол и заняться другими моими клиентами.
— Здорово. Позвольте дать вам немного времени, чтобы просмотреть наше меню.
— Не нужно. — Миссис Холланд вздернула подбородок. — Мы знаем, чего хотим.
— И что же? — Габриэлла скептически повернулась к ней.
— Одно мороженое. Без арахиса, пожалуйста. И я имею в виду без арахиса. У моего маленького ангела аллергия. — Она сжала руку Габриэллы через стол. — Значит, никакого арахиса, хорошо?
— Я обязательно передам сообщение Коултеру. Что-нибудь еще? — Я собрала обратно их меню.
— Мне диетическую колу, — пробормотала Габриэлла.
— И кофе для меня. — Миссис Холланд невинно улыбнулась.
Бросив на них последний взгляд, я подошла к Коултеру и процитировал их приказ, подчеркнув правило отказа от арахиса.
— Я знаю Габриэллу. — Коултер вытер вспотевший лоб тыльной стороной предплечья, переворачивая полоски бекона на гриле. — Не волнуйся. Никакого арахиса.
Поспешив в угол закусочной, я вытащила свой телефон и начала писать Крузу текстовое сообщение.
Это было глупо.
Конечно, я не собиралась отказываться от лучшего, что случилось со мной после Бира (и Спанкса), из-за нескольких сопливых людей, даже если некоторые из них были моей семьей. И я действительно должна извиниться перед ним за то, что была трудной и отталкивала его.
Нам нужно было очистить воздух.
Теннесси: Привет. Извини за то, что произошло на репетиции ужина. Я хотела бы поговорить. Можешь прийти в…
Коултер ударил кулаком по звонку, показывая, что один из заказов готов.
— Третий стол.
Мои глаза скользнули обратно к текстовому сообщению, которое я заканчивала.
— Официантка! Ты собираешься заставить нас ждать только для того, чтобы ты мог возиться со своим телефоном? Это мороженое! Оно тает! — Миссис Холланд закричала достаточно громко, чтобы ее услышали люди в соседних штатах.
С тихим рычанием я сунула телефон в сумочку за прилавком, схватила их заказ и затопала к их столу.
Миссис Холланд бездельничала на красном виниле, ее дочери нигде не было видно.
Куда пропала Габриэлла? Наточить клыки, прежде чем вонзить их мне в шею?
—Ну вот. — Я поставила на их стол мороженое, кофе и диетическую колу. — Надеюсь, вам понравится.
— О, конечно. Без арахиса, верно?
— Это то, о чем вы спрашивали триллион раз, — подтвердил я. — Не волнуйтесь, единственные психи, которые у нас есть, — это вы и ваша дочь.
— Не убила бы тебя, чтобы быть более любезной, — невозмутимо ответила я.
— Не могу дождаться, когда доктор Костелло бросит вас. — Улыбка миссис Холланд стала шире.
Я ничего не могла поделать. Я смеялась.
— Даже если он бросит меня, что вполне может случиться, он никогда не будет с вашей дочерью. Она такая, какой вы ее воспитали, — ядовитая, злая, мелочная и, что, пожалуй, хуже всего — скучная.
— Я полагаю, ты гораздо лучший улов?
Она сморщила нос.
По крайней мере, улыбка сползла с ее губ.
Я пожала плечами.
— Он выбрал меня, не так ли?
С этими напутственными словами я вернулась к стойке, миновав на своем пути Габриэллу. Она ухмыльнулась мне, ее плечо намеренно коснулось моего, когда она села на свое место.
— Они казались хорошими. — Трикси выпуталась из телефона и сжала мое предплечье. — Извини.
— Все нормально. — Я потерла ее руку. — Я привыкла к этому.
Приняв очередной заказ, я уже собиралась достать телефон и закончить сообщение Крузу, когда услышала громкий вздох за спиной, за которым последовал стук.
Обернувшись, я обнаружил Габриэллу на полу закусочной, схватившуюся за шею и стонущую, что не может дышать.
— Мой ребенок! Мой ребенок! — Миссис Холланд отчаянно замахала руками. — Кто-нибудь, вызовите врача! Я думаю, что у нее аллергия! У нее аллергия на арахис!
Люди начали разбегаться во все стороны. Трикси схватила телефон за прилавком и набрала девять-один-один. Кто-то сказал, что у него в сумочке мог быть ЭпиПен, перевернул сумку и порылся в своих вещах.