Kissinger Associates, что давало ему официальные поводы непрерывно куда-то летать, с кем-то встречаться, общаться и ужинать. А вот могущество исполнительной ветви власти после Никсона существенно ослабло из-за жесткого контроля со стороны Конгресса и изрядно осмелевших газет. Впредь ни один советник по национальной безопасности или государственный секретарь, сколь бы талантлив он ни был, никогда уже не достигал таких высот, каких довелось достичь Киссинджеру.
Глава 46В долину
Почему же иерархические структуры в 1970-х годах постиг кризис? Можно было бы предположить, вслед за Бжезинским, что причина крылась в новых технологиях. Действительно, в семидесятые годы появился персональный компьютер и зародился интернет. И все же кризис иерархической власти предшествовал распространению электронных сетей в США. Так что причинно-следственная связь здесь была ровно противоположной: именно ослабление централизованного контроля сделало возможной американскую революцию в информационных технологиях.
Сейчас уже понятно, что для всех государств новые информационные, коммерческие и социальные сети эпохи интернета представляют серьезную проблему, однако масштаб этой проблемы вырисовывался лишь постепенно. Изначально сетевые технологии создавались для укрепления жандармского государства. В 1964 году исследователю из RAND[1011] Полу Бэрану поручили разработать такую систему связи, которая выдержит советский ядерный удар. Бэран предложил три возможных проекта подобной системы. Ее можно было сделать или централизованной (с одной главной “ступицей” посередине и множеством расходящихся “спиц”), или “децентрализованной” (с множеством компонентов, свободно соединенных друг с другом при помощи нескольких слабых связей), или распределенной (похожей на мелкоячеистую сетку или решетку). Теоретически последний вариант был самым надежным, так как мог бы выдержать уничтожение множества узлов, и действительно, Бэран предпочел именно эту модель для разработанной им позже сети Управления перспективных исследовательских программ – Arpanet (Advanced Research Projects Agency Network)[1012]. На практике же, как ни странно, такую систему можно было поддерживать лишь посредством централизованного планирования. Как указал в 1968 году Мелвин Конуэй (в основополагающей работе под названием “Как комитеты занимаются изобретениями?” (How Do Committees Invent?), в устройстве систем связи просматривается нечто вроде закономерности: “Организации, разрабатывающие системы (в используемом здесь широком смысле слова), неизбежно копируют системы связи внутри самих этих организаций”[1013]. Точно так же, как Киссинджер своими глазами убедился в дисфункции правительственного бюрократического аппарата, когда тот пытается решить важные стратегические задачи, Конуэй – системный аналитик с опытом работы по государственным оборонным контрактам – заметил следующее:
Структуры крупных систем обычно распадаются во время развития качественно больше, чем это происходит с малыми системами. Это наблюдение поразительно очевидно, если применить его к крупным военным информационным системам последних двух десятков лет… сложнейшим объектам, какие только придумал человеческий ум…
Почему же крупные системы распадаются? Похоже, что этот процесс происходит в три этапа:
Во-первых, изначальные планировщики осознают, что система будет крупной, а организация к тому же оказывает определенное давление, и тут возникает непреодолимое искушение привлечь слишком большое количество людей к работе над проектом.
Во-вторых, применение общепринятых приемов управления к крупной проектировочной организации заставляет распадаться ее коммуникационную структуру.
В-третьих, из-за гомоморфизма структура системы будет неизбежно отражать тот распад, который уже произошел в проектировочной организации[1014].
Таким образом, важно понимать: то, что стало впоследствии интернетом, не задумывалось в таком виде, а скорее возникло более или менее стихийным и естественным путем – стараниями ученых и специалистов по вычислительным машинам, работавших на частные компании, – а не под руководством военных планировщиков.
29 октября 1969 года впервые в истории один компьютер “заговорил” с другим: через сеть Arpanet было отослано неполное сообщение из Стэнфордского исследовательского института в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе[1015]. Через два года количество узлов в сети, связывавшей два эти университета и несколько частных компаний, перевалило за сорок. Начали возникать и другие похожие сети (Hepnet, Span, Telenet и другие), так что в 1974 году уже встал насущный вопрос: как связать эти сети воедино, в общую “интерсеть”? 1970-е годы стали порой лихорадочных, но крайне децентрализованных инноваций, и процессу интеграции способствовало каждое новое изобретение: операционная система Unix, которая впоследствии послужит источником вдохновения для Linux и FreeBSD, идея электронной почты с именем и адресом, разделенными значком @, первая программа для отправки электронных сообщений (MSG) с опциями “ответить” и “переслать”, первый модем. И разумеется, эти успехи совпали с явно неудержимым ростом мощности компьютерных процессоров, который подчинялся эмпирически выведенному “закону Мура”[1016]. Однако еще важнее оказалось условие, выдвинутое Винтоном (Винтом) Серфом и Робертом Каном, – о том, что над сетью сетей не должно быть централизованного контроля и что ее не следует подстраивать ни под какие конкретные приложения или формы пакета данных[1017]. Разрабатывая свой протокол программного обеспечения TCP/IP, они исходили из того, что все компьютерные сети должны иметь возможность сообщаться друг с другом, независимо от различий в их внутреннем устройстве. Их замысел стал реальностью 1 января 1983 года, когда к TCP/IP подключился Arpanet[1018]. Через год появились первые серверы доменных имен (DNS), что позволило присваивать числовым адресам сетевого протокола (IP) более удобные и запоминающиеся имена. К 1987 году насчитывалось уже около тридцати тысяч ведущих узлов в сети, которую уже начали называть словом Internet.
Илл. 34. Проект сети Arpanet, 1969 г.
Итак, интернет никем не планировался – он просто разрастался сам. Обширная, охватывающая весь мир инфраструктура, которой мы пользуемся сегодня, – с международными оптоволоконными линиями связи, с национальными основными провайдерами, предоставляющими доступ через телекоммуникационные системы вроде AT&T, с ее десятками тысяч интернет-провайдеров и миллиардами конечных пользователей, – поначалу была весьма скромной. Никакая центральная власть его не планировала – вот потому-то он и избежал тех ловушек и просчетов, о которых предупреждал “закон Конуэя”. Не требовалось и не требуется никаких разрешений, чтобы добавить новую ветку или удалить старую[1019]. Нет никакого центрального хранилища, где бы записывались все данные, имеющиеся в интернете. Собственно, составить схему его общей структуры невозможно. Бринтон и Чиан определяют три главные концепции, лежащие в основе интернета:
1) пакетная коммутация, при которой ресурсы используются совместно – вместо доступа с жестким закреплением каналов;
2) распределенная иерархия, при которой контроль распространяется по различным сегментам сети в географическом порядке;
3) модуляризация, при которой задачи расчленяются на различные функциональные уровни и решаются по отдельности[1020].
Мы, пользователи, нисколько не удивляемся тому, сколько возможностей предоставляет нам интернет, как незаметно направляет он информационные пакеты, которые нам нужно переслать или получить, кратчайшими путями, используя при этом сигналы обратной связи, чтобы оценить состояние сети и избежать заторов[1021]. Столь сложную систему просто не могла бы разработать одна-единственная организация.
Система “Всемирная паутина” (World Wide Web), появившаяся в 1980-х годах как основная форма интернет-трафика, развивалась примерно так же[1022]. Началось все с того, что ученый Тим Бернерс-Ли, работавший в Европейской лаборатории по ядерным исследованиям (ЦЕРН), написал программу под названием Enquire для нужд физиков, изучавших элементарные частицы. В марте 1989 года Бернерс-Ли выступил с предложением создать всемирный вариант своей программы. Вначале он думал назвать ее “Сеть” (Mesh), но потом ему в голову пришло другое название – Всемирная паутина. Именно Бернерс-Ли разработал ныне повсеместно используемые инструменты сетевого сообщения: язык гипертекстовой разметки (HTML), протокол передачи гипертекста (HTTP) и унифицированный указатель ресурсов (URL). Через несколько лет этот общедоступный компьютерный код сделал возможным быстрое распространение удобных для пользователя веб-браузеров – таких как Mosaic и Netscape Navigator. Подобно самому интернету, тесно связанная с ним Всемирная паутина стала продуктом естественного роста, а не централизованного контроля. Она представляет собой сеть, узлами которой служат созданные пользователями веб-страницы, а ребрами являются гиперссылки, позволяющие переходить с одной страницы на другую, как правило, в одном направлении (то есть на той странице, куда мы перешли, необязательно имеется гиперссылка, ведущая на ту страницу, откуда мы туда перешли)