сколько головок дикого чеснока, который нашел недалеко от места встречи с быками.
— Эти овощи будут хорошей приправой к хоботу, — сказал он, — жаль, что их попалось так мало.
За ужином решили пробыть на том же месте еще один день, чтобы сходить впятером к месту, где лежал убитый мамонт, и доставить к юрте запасы мяса и части, подлежащие сохранению.
— Теперь мы можем обсудить серьезно, куда и как нам двигаться дальше, — предложил после ужина Каштанов. — Наша разведка дала некоторый материал доя этого. А во время разговоров поможем зоологу отпрепарировать черепа носорога и теленка, назначенные для сохранения. Кстати, Семен Семенович, к какому виду вы относите теленка?
— Если бы я не видел собственными глазами живого мамонта и сибирского носорога, — ответил зоолог, — я бы сказал, что встреченные быки близки к современному яку Тибета. Но теперь я решаюсь думать, что это были первобытные быки, исчезнувшие с лица земли вместе с мамонтом и носорогом.
Письмо Труханова
При обсуждении вопроса о дальнейшем маршруте экспедиции все согласились, что Земля Нансена дала уже экспедиции не только много нового, но и много необъяснимого, и что необыкновенные факты множились с каждым днем, движения вперед.
Экскурсии последнего дня показали, что впереди за тундрой начинаются леса, итти по которым с партами и собаками было немыслимо: следовательно приходилось оставить парты, лыжи, часть груза и собак и итти дальше пешком, унося на себе необходимое.
Между тем было совершенно неизвестно, далеко ли тянутся эти леса и что предстоит встретить за ними. Наиболее вероятным казалось, что тепло, растения и животные ограничиваются дном глубокой впадины Земли Нансена и что дальше, на противоположном склоне ее, опять начнутся снега и льды; следовательно снова понадобятся нарты, лыжи и собаки.
Ввиду такой возможности целесообразным был и другой план дальнейшего движения: итти по тундре вдоль окраины льдов на нартах, чтобы обследовать таким образом окружность всей впадины, а в глубь последней делать экскурсии налегке. Но тогда середина последней, вероятно наиболее интересная в отношении флоры, фауны, а может быть и геологии, могла остаться неисследованной. Судя по тому, что с окраины льдов в глубь впадины стекали многочисленные речки, там должны были находиться обширные озера или одно большое озеро.
Каждый план имел свои достоинства и свои недостатки. На который же из них решиться? Боровой, Иголкин и Макшеев стояли за маршрут по окраине льдов, тогда как естествоиспытатели конечно предпочитали углубиться к центру впадины, где ожидали найти больше материала по своей специальности.
Наконец можно было разделиться на две партии, направив одну с тяжелым багажом по окраине, другую налегке — поперек впадины, с тем чтобы встретиться на противоположной стороне. Но кто же мог знать, как далеко впадина простирается на восток и на запад и можно ли ее обогнуть? Не окажутся ли препятствия непреодолимыми и не будут ли поставлены обе партии или одна из них в безвыходное положение? Не приведет ли это разделение к гибели всей экспедиции?
Решение оказывалось, следовательно, очень трудным и могло быть чревато тяжелыми последствиями.
Взвесив все эго. Каштанов оказал товарищам, спорившим еще с ожесточением, отстаивая каждый свое предложение:
— Вспомним, что у нас есть запечатанный пакет, данный нам организатором экспедиции на случай затруднительного положения. Его разрешено вскрыть, когда мы не будем понимать, где мы находимся и что делать дальше. Не полагаете ли вы, что этот момент наступил? За последнее время мы видели столько необъяснимого, необычайного, а теперь даже не знаем, куда направить наши дальнейшие шаги!
Об этом пакете Труханова шее остальные забыли, и предложение Каштанова встретило всеобщее сочувствие. Пакет был извлечен из ящика, в котором хранились наиболее ценные инструменты и деньги. Каштанов распечатал его и прочел вслух:
Дорогие товарищи!
Минута, когда вы прочитаете эти строки, будет быть может очень тяжелой для вас, но я надеюсь, что ваши ожидания совета и разъяснения не будут обмануты мною.
Я должен сознаться, прежде всего, что вовлек вас в настолько рискованное и необыкновенное предприятие, что если бы вы знали, куда я приглашаю вас ехать, вы бы сочли меня безумным и отказались бы от экспедиции.
Поэтому единственным способом обеспечить организацию экспедиции для проверки моих теоретических предположений являлось умолчание о ее конечной цели и задачах. Я снарядил ее якобы ради изучения неизвестной еще площади арктической области. Ведь может оказаться, что мои предположения действительно ошибочны и что экспедиция только и найдет острова или материк, скованные льдами, и, ограничившись их изучением, благополучно вернется назад. Мои затраты на нее и в этом случае не будут напрасны, так как она уничтожила бы последнее большое белое пятно на карте арктической области.
Но перехожу к сути дела. Целый ряд наблюдений на обсерваториях Монблана и Мунку-Сардыка, изучение литературы, данных многих сейсмических станций и исследования над распределением и аномалиями силы тяжести[11] привели меня к выводу, что ядро нашей планеты имеет совершенно не тот характер, который геологи и геофизики принимали до сих пор. Я убежден, что земля имеет более или менее обширную внутреннюю полость, пустоту, скорее всего с маленьким центральным светилом, возможно уже погасшим. Эта полость может сообщаться с поверхностью шара одним или двумя более или менее значительными отверстиями, дающими быть может возможность проникнуть на внутреннюю поверхность этого пустотелого шара.
Подтвердить или опровергнуть мои соображения могла только специальная экспедиция, отправленная на поиски одного из указанных отверстий, которые конечно нужно было искать в неизвестных еще пространствах обеих арктических областей. Для начала я выбрал северную область как более доступную для русской экспедиции.
Если вам удалось найти отверстие, попытайтесь спуститься в него. Может быть вы уже спустились в него незаметно, полагая, что спускаетесь в глубокую впадину материка. Если да и если вы сохранили еще силы и средства для передвижения, попробуйте проникнуть глубже и исследовать, насколько возможно, эту внутреннюю полость земли.
Если эта задача почему-либо окажется непосильной, вернитесь назад, так как уже одно констатирование входа во внутреннюю полость земли явится громадным открытием, а исследование полости может быть поручено новой экспедиции, снаряженной на основании приобретенного опыта. Как истинные ученые вы, я уверен, будете рваться вперед, когда очутитесь на пороге великих и чудесных открытий. Но прошу вас, обсудите тщательно положение, взвесьте все за и против и поступайте наиболее разумно, чтобы не рисковать потерей уже достигнутого.
Может быть, вы разделитесь на две партии, из которых одна пойдет в глубь полости, а другая останется у входа, чтобы затем итти на выручку первой или доставить науке весть о чудесном открытии.
Я глубоко скорблю, что судьба лишила меня возможности разделить ваши труды, лишения и открытия и что я вынужден ограничиться этим письмом. Если оно ничего не разъяснило вам, не считайтесь с ним. Во всяком случае желаю вам от души всяких успехов.
Страна вечного света
С возрастающим интересом и изумлением все члены экспедиции слушали чтение письма ее организатора. Когда Каштанов кончил, на некоторое время воцарилось молчание. Все обдумывали слышанное и старались применить его к объяснению всех странных фактов и явлений, наблюдавшихся в последние дни.
— Теперь у меня в голове прояснилось, — со вздохом облегчения сказал Боровой. — Я понимаю и это солнце в зените, и тепло, и мамонта с носорогом, и вечные туманы, и фокусы компаса. Только шалости барометра не могу еще объяснить себе как следует.
— Да, почти все понятно! — подтвердил Каштанов. — Я думаю, что спуск в отверстие земного шара начался с перевала через хребет Русский. Ледяной вал очевидно представляет самый край, место перегиба, миновав который, мы очутились уже во внутренней полости и пошли вместо севера на юг, как правильно показал компас, хотя направления пути мы не изменяли. Затем мы поднимались и перевалили через плоский ледяной хребет, спустились с него и очутились в тундре вблизи конечности льдов, которые образуются из зимних снегов, наносимых в глубь полости. Мамонт, носорог, первобытный бык сохранились здесь благодаря равномерной, благоприятной для них температуре и отсутствию истребителя — человека…
— Да, мы только что вступили в эту внутреннюю полость и уже истребили трех обитателей ее, — заметил Громеко.
— Солнце, которое мы видим постоянно в зените, это очевидно настоящее маленькое ядро земного шара, находящееся еще в раскаленном состоянии и дающее свет и тепло внутренней поверхности толстой и совершенно отвердевшей оболочки, наружную сторону которой мы до сих пор только и знали. Теперь, благодаря трудам и жертвам Труханова, мы можем познакомиться хоть отчасти с этой внутренней поверхностью, которая представит нам несомненно чрезвычайно много интересного и неожиданного. Ведь на первых же шагах мы уже встретили представителей флоры и фауны, давно исчезнувших на наружной стороне.
— Нам следует окрестить эту новооткрытую страну, а то будем все говорить: «внутренняя поверхность», да «внутренняя поверхность». Это ведь уже не Земля Нансена! — заявил Макшеев.
— Да, она слишком обширна и от Земли Нансена отделена поясом льдов. Как же мы ее назовем? — спросил Громеко.
— В этой стране всегда господствует день. Центральное светило, скрытое в недрах нашей планеты, как бы соответствует представлениям древних народов о боге огня, таящемся под землей. Я предлагаю назвать светило Плутоном, а страну — Плутонией, — предложил Каштанов.