– Ну, хорошо.
Окуляры у нее запотели. Мо сорвала с лица маску и наклонилась поцеловать Пег в лоб.
После чего, уже с совершенно безумными глазами, сплюнула жвачку в дырочку, из которой выходил, поднимаясь над восковым панцирем, сонный сифон.
– Мо!
Кизил в ярости взвыла. Отпихнув меня прочь свободной рукой, Мо замазала резинкой отверстие и уронила поверх последнюю каплю отвердителя. Тоненькая розовая струйка протянулась от воронки сифона до пальца Мо, истончилась и растаяла, оставив только липкий след на окованной воском груди Пег.
– Попытка – не пытка, а?
Мне даже ответить было нечего. Окаменев, я смотрела, как один из снов заполняет сифон, тычется в печать на выходе, отступает по трубке и выходит, слегка уплощившись, с внутреннего ее конца. Сифон затрясло, но выскочить из глаза он так и не смог. Сон тем временем превратился в лягушку. Воск вспух вокруг нее пузырьком, и я потыкала в него ножницами. Все еще твердый.
А за лягушкой уже вытекали и толпились другие образы – длинная плеть папоротника, целый дождь мелких ромашек. Каждый сон отскакивал от предыдущего и старался скорее найти себе свободное место на поверхности Пег. Гнуть воск изнутри им не составляло ни малейшего труда.
Вскоре все лицо девочки было покрыто снами: зелень с канадских болот… какие-то штуковины, похожие на школьную мебель…
И люди. Целая пригоршня малышни – видимо, одноклассники. Под восковыми доспехами они были неуязвимы для Кизил. Не в силах ничего им сделать, она рычала на нас с потолка. Человекосны тем временем выросли до шести дюймов и пустились исследовать растительный ландшафт, покрывавший уже все тело Пег.
– Полевая практика, – прошептала мне Мо. – Смотри, вон малюсенький учитель природоведения.
– И автобус!
Экскурсия неторопливо продвигалась к подолу ночной рубашки Пег, вздувая по дороге воск. Я снова попробовала поверхность – бесполезно.
Могучий зевок вырвался у Мо, и ее закачало.
– Нам надо срочно убирать тебя отсюда.
– Вечно этот гребаный коп. Отстань уже.
Следующим номером программы из воронки появилось трио крошечных торнадо и затанцевало вокруг слоняющихся детей. За ним – содержимое противоштормового убежища: банки с вареньем, паутина, какие-то доски два на четыре дюйма, хоккейная экипировка.
Теперь тело Пег уже было почти неразличимо под толпой снов, запертых в растущем шаре из пиксивоска. Я пыталась рассмотреть, что происходит под прозрачной коркой: кажется, там уже зародился какой-то сюжет. Торнадо загнали детей в убежище, где они обнаружили тоннель, ведущий к вертолету. Вроде бы все это было как-то связано с идеей поймать ураган в майонезную банку.
Глядя туда, я чуть не уснула стоймя. Вырвавшись из пут дремы, я схватила Мо и хорошенько ее встряхнула.
– Нам пора!
– Еще пять минуточек, – взмолилась она.
Я бросила последний взгляд на Пег…
…и увидела нас двоих.
Лизабет-из-сна стояла на куче подозрительно похожих на кости веток и что-то вещала. Слов я не слышала, но, господи, какой старой я там была… и какой властной.
Зато высокой, а еще мускулистой и сильной.
– Бог ты мой! – вырвалось тем временем у Мо.
Ее сонный образ оказался сексуальной драконицей, дикоглазой, роскошной, лязгающей зубами на все вокруг. Мгновение я думала, что дорого бы дала, если бы меня видели вот так, но по физиономии Мо тут же поняла, что ее собственные надежды не оправдались от слова совсем.
– Ребенок тебе доверяет, – кисло поделилась она, глядя на маленькую меня, и тут же взмолилась, позабыв о себе. – Лиз, сделай что-нибудь!
– Попробую.
Я налегла на восковую мембрану. Все персонажи снов оторвались от своих дел и уставились на меня – великанскую тетку, колошматящую по небу их мира. Драконица Мо ринулась ко мне, плюясь огнем, игривая и прекрасная. Пламя подтаяло воск, но не слишком. А потом рептилия ушла на новый вираж и усвистала, отвлекшись на что-то поинтереснее.
Я посмотрела на вторую меня, показала на воск, потом на оружие на ее крошечном боку. И зевнула во весь рот. Хоть я и стояла на ногах, веки предательски пытались упасть.
Я-из-сна все еще что-то болтала без умолку – я, наверное, все время точила лясы при Пег… Да заткнись же уже, ради бога, подумала я.
Мо рядом качалась все сильней.
– Так, довольно, пора выбираться отсюда.
И тогда маленькая я схватила стеклянную банку с торнадо и швырнула ее что есть сил об оранжевый восковой свод.
Раздался удар, совсем тихий. А потом весь шар взорвался. Образы снов разметало по всей комнате, и Кизил, кашляя, кинулась за ними в погоню. Вырвавшийся на свободу вихрь учинил форменный хаос: ветры то всасывали нас в себя, то кидали об стену. Какой-то бриз просочился у меня меж зубов, ринулся вниз по горлу и растаял, заполнив разум забытым ликованием какой-то давней грозы.
В облаке благовоний словно раскрылись окна чистого воздуха. За пределами комнаты взвыли фейские голоса. Дыма было еще слишком много, но как только они смогут, они ворвутся сюда и тогда…
– Шутовские капли! – заорала Мо.
Она прорвалась к гамаку, пропустила руки через сетку, чтобы ее не сдуло, и пальцами подняла Пег веки.
– Лиз, быстрее!
Я оттолкнулась от стены, открыла флакон и выплеснула святую жидкость в чересчур огромные глаза Пег.
Фэйри снаружи подняли плач, полный злобы и обманутых надежд.
Кизил в ярости кидалась на сонный народ, кромсая его в клочья. Я едва успела схватить крошечную версию себя и сунуть Пег в рот. Драконица тут же собралась за ней следом, но Мо поймала ее поперек змеиного туловища и окинула оценивающим взглядом торговку слухами и ее неутомимые когти.
– Не смей! – закричала я, слишком по-полицейски.
И прикусила язык. Так нельзя – вся история нашей жизни заставит Мо машинально сделать наперекор.
– Мо, Пег тебя обожает!
Мо ответила мне суровым и на редкость упертым взглядом.
– Ты не понимаешь! Ты должна быть там – живая и внутри нее, – если хочешь, чтобы Пег увидела тебя другой!
Кизил спикировала на нас, и я подумала было, что Мо сейчас отдаст ей эту чешуйчатую зажигалку, но нет! Быстрый разворот, и змеиное тельце, извиваясь, проскользнуло в горло Пег. Ручонки феи остановились в каком-то дюйме от ее зубов.
– Можно мы уже пойдем?
Мо вытащила Пег из гамака и проковыляла целых два шага, после чего они обе рухнули на пол.
Воск капал на ее бархатное платье. В ножном браслете билась маленькая приснившаяся молния.
Грозовые сны, подумала я, смакуя образ… – нельзя, чтобы она их лишилась. Я сломала вещицу, изловила жужжащую электрическую стрелку пальцами и протолкнула в губы Мо.
– Почему она не просыпается? – сонно осведомилась она.
– Она наоборот, засыпает, – сказала я.
Юное лицо Пег постарело, пусть и совсем чуть-чуть. Мо тоже увидела это, и реальность чертова фейского мира снова обрушилась на нее. Глаза ее расширились от ужаса, но чтобы оставить их открытыми, пришлось побороться.
– Все хорошо, – заверила я ее. – Все уже кончено.
И как следует ущипнула обеих – за руку, над локтем, постаравшись зацепить нерв. И достаточно крепко, чтобы оставить синяк. Мо завопила и попыталась вырваться… Потом округлила глаза и стала просыпаться, замедляясь до скорости статуи.
Пег подняла веки.
– Лизабет, – пролепетала она с широкой улыбкой. – Ты пришла за мной.
От выражения ее лица у меня перехватило дыхание.
– Мы пришли, – сказала я, целуя ее в липкий от воска лоб и снова щипая, отчего та замерла на полу рядом с Мо.
Наконец, они в безопасности. Обе.
– Ну, что ж, моя очередь.
Я повернулась, чтобы рассмеяться напоследок в лицо бешеной феи, тщательно игнорируя голосок внутри, зудевший, что мы едва спаслись. Сны про иголки… дитя, несущее на себе печать фэйри… Мо уже наверняка прикидывает, как выжулить у меня еще парочку визитов в Касквим. И кто знает, что шутовское зелье сделало с Пег. А я… – я несу за все это ответственность.
Тем не менее, до Кизил дошло, что ее сторона проиграла, и она принялась визжать в мой адрес ругательства на языке, которого я не знаю. И пока у меня в голове роились мотыльки и громовые раскаты, я высунула язык, издала победоносный и крайне грубый звук, а потом ущипнула сама себя и ушла в медленный мир, где мне самое место.
У Э. М. Делламоники было бурное, полное приключений детство, о каком большинству остается только мечтать, с настоящими авиакатастрофами и реально долгими автомобильными путешествиями. Поймав свою первую рыбу в возрасте шести лет, она решила, что вполне способна сама позаботиться о себе в окружающем диком мире, хотя на то, чтобы собрать книги и, наконец, отчалить из дома, у нее ушло еще одиннадцать лет.
Первые фантастические работы Делламоники появились в печати в 1986 году и с тех пор продолжают циркулировать в разнообразных печатных и сетевых источниках, включая антологии Mojo: Conjure Stories и Alternate Generals III. Три ее работы можно в любой момент найти на SCIFICTION, а рассказ «Неторопливый день в галерее» был выбран для «Лучшей фантастики года» № 8.
Вебсайт Э. М. Делламоники находится по адресу: www.sff.net/people/alyx
Сновидцы, похищенные и искажения времени – эти темы встречаются в старых сюжетах с завидным постоянством. Рип Ван Винкль просыпается и обнаруживает, что ему на двадцать лет больше, чем когда он невинно прилег вздремнуть. Тэм Лин, проведший не одно поколение в рабстве у Королевы Фей, на момент спасения был все еще юн и прекрасен. Музыкант, игравший для эльфов всего одну ночь, возвратился в мир людей многие годы спустя. Мистер и миссис Смит из городского эпоса видят огни НЛО, а потом циферблат на приборной панели машины показывает, что несколько часов их жизни куда-то подевались.
Я хотела написать историю о похищении с местом действия в фэйри-городе, чье волшебное население самым тесным образом контактирует с ничего не подозревающим человечеством. Если представить фэйри как своего рода паразитов, нетрудно будет вообразить, как людское население Америки растет и распространяется, уходя все дальше от лесов в мир бетона и стали, а пожиратели снов сопровождают его, незримо собирая свой урожай.