ы однажды становятся явью. Я верю в это. Однажды придется поверить и тебе.
Не дав Веззаму времени придумать ответ, менестрель развернулся, крутанувшись на пятках, вышел на улицу и взял цистру. Вскоре зазвучала старая солдатская песня о погибших боевых товарищах, которую хором подхватили все наемники. Остатки эля разлили по кружкам, послышались поминальные тосты.
Веззам бросил косой взгляд на справлявших нехитрую тризну бойцов. Однажды они узнают правду. Возможно, его разорвут на куски голыми руками. Пускай.
Артанны больше не было, а у него не осталось слез, чтобы ее оплакать. Да и зачем? Его всегда считали тряпкой за то, что он продолжал стелиться перед бабой и жил беспочвенной надеждой на взаимность. Сколько глупостей он наделал из-за нее? Веззам прекрасно отдавал себе отчет в том, что послужил причиной ее смерти, но отгонял эти мысли как можно дальше, боясь сойти с ума.
Артанна всегда говорила, что думать следует только о живых. Именно о них он сейчас и думал. Ее же время прошло.
Когда Альдор вошел в покои Ириталь, латанийка стояла возле распахнутого окна, созерцая размытые очертания Вагранийского хребта. Горные пики, пронзавшие сизые облака, казались черными и едва виднелись на полотне ночного неба.
— Барон Альдор? — Она удивленно вскинула брови и плотнее запахнула накидку. — Вы поздно. Чем бы оно ни было, это не может подождать до завтра?
Эрцканцлер поклонился.
— Боюсь, не может. Дело срочное.
Две служанки обменялись тревожными взглядами, и Альдор жестом выгнал их вон. Когда он закрыл дверь на засов, Ириталь раздраженно дернула плечами, но взяла себя в руки и любезно улыбнулась гостю.
— Что же привело вас в столь поздний час? — Она бросила несколько поленьев в камин и тщательно поворошила угли. — Неужели король наконец-то желает видеть меня в своей опочивальне?
— Боюсь, напротив, госпожа. Его величество желает, чтобы вы покинули Эллисдор.
Ириталь застыла с кочергой в руках.
— Прошу прощения?
— Увы, это так.
— Но зачем? Не припоминаю, чтобы брачные традиции Хайлигланда запрещали невесте жить в одном доме с женихом.
Альдор издал нервный смешок.
— Невесте? С женихом? — он спрятал лицо в ладонях и трясся от беззвучного смеха. Самообладание все же покинуло его, и напряжение, копившееся все эти месяцы, выходило через нервный хохот. — Вы до сих пор надеетесь на свадьбу? Серьезно?
Ириталь подвернула рукав платья и показала подаренный Волдхардом браслет.
— Пока что Грегор не потребовал его обратно.
— Дура! — резко прекратив истерику, выпалил эрцканцлер.
От неожиданности латанийка выронила кочергу.
— Что?
— Дура. Наивная идиотка. Безмозглая курица, — сыпал ругательствами Альдор. — Какие еще слова подобрать, чтобы до вас наконец-то дошел смысл происходящего? Он не собирался на вас жениться. С той самой ночи, когда вы соблазнили его и разбили сердце. Когда легли с ним в эту постель и воспользовались его привязанностью, заставив заявить права на трон, которые был нужен вам, а не ему. Он рассказал мне все. Неужели вы думали, что такой человек, как Грегор Волдхард, простит такое предательство?
— Но он…
Эрцканцлер горько усмехнулся, не в силах скрывать боль.
— Вы были нужны ему как повод. Как оправдание его безумных планов. Грегор же не мог просто выступить против Ладария и отделиться от империи, — говорил он, шагая к латанийке. — Вас любил народ, и король воспользовался этим, чтобы убедить людей в своей правоте. Публичное раскаяние, ореол мученичества и пережитое вами покушение были ему на руку. К сожалению, я и сам понял все это слишком поздно. Грегор с самого начала обхитрил нас обоих.
— Альдор, прошу вас, объясните, — взмолилась Ириталь. — Я ничего не понимаю…
— Что еще вам не понятно? Ложась с Грегором в постель, вы уповали на его порядочность. Вы знали, что после этого он предложит вам брак, тем самым нанеся обиду империи и Латандалю. Вы хотели взойти на трон империи, но не желали видеть рядом с собой лорда Демоса. Ради утоления своей жажды власти вы убедили Грегора заявить права. Но он раскусил вас с самого начала — даже раньше, чем я. Вы и понятия не имели, что на самом деле Грегору было нужно другое. Он еретик и был таковым задолго до знакомства с братом Аристидом. Это проглядели и вы, и я. И себя, поверьте, я буду укорять до конца жизни, — барон печально опустил глаза. — Своей интригой вы помогли Грегору. Он использовал покушение на вас и конфликт с Эклузумом для того, чтобы выйти из союза с империей. Он дал обещание жениться, чтобы люди увидели в нем человека, верного долгу. Но, поверьте, он никогда не сделает своей женой особу, ставящую свои интересы превыше его собственных.
— Нет, — латанийка решительно замотала головой. — Грегор не мог. Только не Грегор.
— Вы плохо его знали. Как выяснилось, я тоже.
Ириталь окончательно сникла.
— Что же теперь со мной будет?
— Король выразился вполне ясно. В Эллисдоре вас быть не должно, и вам следует молчать о связи с его величеством.
— Монастырь? — Ириталь испуганно пятилась. — Пожалуйста, лучше уговорите его отправить меня в Агаран! Я найду там убежище. Только не отсылайте домой — там меня ждет смерть.
Альдор поморщился, словно от удара.
— Почему вы не сбежали раньше? — с болью произнес он. — Я не скрывал неприязни к вам, потому что не мог смотреть на Грегора, весело плясавшего под вашу дудку. Но почему интуиция подвела вас, когда он приставил стражу? Почему вы даже не попытались сбежать? Ведь я несколько раз давал вам возможность сделать это! Мне нельзя было действовать открыто, но я уповал на вашу хитрость. Я даже просил Артанну, сопровождавшую вас на прогулках, не гнаться за вами, реши вы уйти! Вы могли бы избежать всего этого. — Ириталь вздрогнула, наткнувшись спиной на препятствие. Альдор продолжал надвигаться на нее, и латанийка выставила вперед руку, призывая его остановиться. — Но теперь поздно. Я уже ничего не могу сделать, чтобы вас спасти.
В спину латанийке дул ледяной ветер, беспощадно трепавший убранную цветами прическу. Полы накидки хлопали, и очередной сильный порыв едва не сорвал ее с плеч.
— Неужели ничего нельзя сделать? — прошептала она, когда барон оказался совсем рядом, так, что Ириталь пришлось откинуться назад, слегка высунувшись из оконного проема.
Альдор остановился, взглянул на исказившееся от ужаса лицо, в полные мольбы глаза женщины, которую когда-то ненавидел. Женщины, к которой так долго ревновал друга. Женщины, которую зачем-то пытался спасти. Ириталь замерла, вцепившись пальцами в деревянную раму.
— Альдор, пожалуйста…
— Я пожалею об этом.
Барон на миг прикрыл глаза, тряхнул головой и сделал шаг назад.
Латанийка удивленно моргнула, все еще не веря в милость судьбы. Она судорожно вздохнула, выпрямилась и отняла пальцы от окна.
— Спасибо… Я никогда…
Альдор сорвался с места и со всей силы толкнул ее. Ириталь коротко вскрикнула, попыталась схватить его за канцлерскую цепь, но пальцы соскользнули и поймали пустоту. Латанийка перевернулась в воздухе и, взметнув юбки, камнем полетела вниз.
Эрцканцлер поморщился, услышав стук рухнувшего на землю тела.
— Я уже жалею, — повторил он, глядя на размытое бледное пятно внизу.
Истошно завизжала какая-то женщина. Должно быть, первой Ириталь увидела служанка, несшая воду из колодца. Чуть позже внутренний двор содрогнулся от целого хора криков.
Альдор устало прислонился лбом к стене, поправил цепь на плечах и открыл дверь.
— Пожалуйста, сообщите его величеству, что леди Ириталь скончалась, — обратился он к одному из гвардейцев. Стоявшие возле охранников служанки испуганно охнули. — Госпожа не смогла смириться с позором, который навлекла на себя и короля, и покончила с собой.
Златовласые латанийские служанки бросились в покои Ириталь, вопя и рыдая.
— Как, ваша милость? Как это произошло? — спросила одна из дев, и Альдор кивком приказал страже увести обеих.
— Леди Ириталь шагнула в окно. Прошу, не смотрите вниз. Вам не стоит это видеть.
— Она не могла! — крик второй латанийки захлебнулся, когда охранник легко поднял ее и потащил прочь из комнаты.
На пороге возник Ганс. К счастью, без Эльги. Альдор поманил его к себе.
— Леди Ириталь умерла? — спросил помощник.
— Увы. Поставь в известность брата Аристида. Нужно устроить прощание. А также избавься от служанок леди Ириталь. В Эллисдоре их быть не должно.
Ганс недоверчиво скривился, но оставил вопросы при себе. Альдор ответил ему мрачным взглядом.
— Ну?
— Сделаю, ваша милость.
— Ступай.
Смышленый парнишка кивнул и удалился. Правильно делал, что молчал.
Барон подошел к распахнутому окну и уставился вниз. Вокруг тела Ириталь уже собралась толпа, расступившаяся при появлении короля. Грегор рухнул на колени, испачкав одежду в крови мертвой невесты, и рыдал как дитя.
Великолепно сыграно. Вряд ли Альдор мог изобразить безутешное горе лучше.
Зачем он сделал это? Зачем он продолжал защищать человека, извратившего и предавшего идеалы? Зачем плел интриги и убивал по его приказу? Зачем обманывал и обманывался? Не потому ли, что все еще цеплялся за тень дружбы, давно превратившейся в болезненную зависимость?
Барон, как ни прискорбно, прекрасно знал ответ на этот вопрос. Потому что, следуя за чудовищем, в которое, как он считал, превратился его друг, позволяя ему творить все эти бесчинства, расчищая дорогу для его триумфального шествия к цели, Альдор ден Граувер и сам был ничем не лучше Грегора.
И потому заслуживал в полной мере вкусить последствия всего, что натворил по его приказу.
Эрцканцлер отошел от окна и подозвал к себе служанку-хайлигландку:
— Приготовьте здесь все для леди Истерд. Нашей почетной гостье надлежит располагаться в покоях для будущей супруги короля.
Миссолен.
Облепившие стены Эклузума братья-протекторы выглядели так, словно готовились к затяжной осаде. Ворота были закрыты, мост над глубоким рвом — поднят. Из бойниц выглядывали лучники, пристально следившие за происходящим внизу.