— Позволь мне повесить, — произнесла Пия, протягивая руку к его куртке.
— Очень ценю твое гостеприимство, — сухо ответил Джейти.
Проигнорировав его сарказм, она подошла к вешалке. Куртка еще хранила тепло его тела, и она держала ее чуть дольше, чем нужно, затем повесила.
Джейти стоял, уперев руки в бока, будто хозяин этой квартиры.
— Расскажи-ка, по каким правилам мы играем?
— Мы ни во что не играем, — резко бросила Пия. — Просто тебе следует соблюдать дистанцию.
Он вскинул брови:
— Зачем же так сурово?
— Семья Уорнера Брэмсона всегда вызывала чрезмерный интерес у СМИ. И ты тоже попадешь под раздачу, когда выдвинешь иск. Ты же должен понимать, что, как только общественность узнает о нашем давнем знакомстве, сразу же встанет вопрос о моей компетентности. Ну подумай сам.
Он не сводил глаз с ее лица.
— Единственное, что могут подумать люди, — это что ты настроена против меня. Никому и в голову не придет, что ты на моей стороне, если станут известны подробности нашей размолвки. А твоя работа заключается в том, чтобы защитить интересы наследников и не позволить мне отвоевать свою долю. Так что я не вижу никаких проблем.
— Уверена, наследники предпочтут работать с кем-то, кто не имеет с тобой ничего общего. Именно поэтому мой босс очень пристально следит за мной.
— Каковы самые плохие последствия? Он снимет тебя с этого дела?
— Да, — сказала она уверенно.
Джейти задумчиво потер подбородок:
— А ты чертовски хочешь это дело, так?
— Больше, чем все остальные. — «Больше, чем что-либо в жизни», — мысленно добавила она.
Джейти склонил голову, пристально вглядываясь в ее лицо:
— Почему?
Пия вздохнула. Много ли она может рассказать? О некоторых деталях однозначно не следует упоминать. Например, о том, как она заполучила этих клиентов.
— Наследство Брэмсона стоит миллиардов. Это очень крупное дело. Генеральный директор фирмы обещал в случае успешного исхода сделать меня партнером.
В общем, она забыла упомянуть тот факт, что захотела стать душеприказчиком Уорнера Брэмсона, когда Тереза впервые упомянула о нем. Пия провела некоторую разведку. Она обнаружила, что Тереза Хартли работала в секретариате холдинга Брэмсона приблизительно в то время, когда был зачат Джейти.
А Брэмсон был достаточно большой шишкой, и Тереза вполне могла бы скрываться именно от него все эти годы. Это всего лишь косвенные доказательства, но именно они заставили Пию поверить в свою теорию.
Она досконально изучила дело в надежде найти хоть что-то, подтверждающее отцовство Уорнера. Но потерпела неудачу. Когда она спрашивала о возможных наследниках в рамках своих служебных полномочий, Брэмсон отрицал существование других детей, которых он мог бы упомянуть в завещании.
— Я очень много трудилась ради этого повышения и не хочу рисковать.
Это было хорошим шансом для нее. Члены совета директоров остались довольны, когда она взялась за это дело, и пообещали назначить ее партнером после успешного завершения. Ухмылка чуть тронула его губы.
— Это дело для тебя словно морковка перед носом ослика, — заметил Джейти.
— Джейти, если ты…
Его взгляд стал серьезным.
— Все хорошо, я понял. Ты пошла по стопам своих родителей, стала юристом и хочешь добиться успеха. Справедливо. Нам действительно нужны некоторые правила, чтобы выжить. Не хочешь предложить мне присесть?
— Нет. Ты не задержишься здесь надолго. Какие правила хочешь установить ты?
— Начнем с твоего обещания не относиться ко мне предвзято и не влиять на мнение других людей обо мне.
— Я только что дала тебе понять, что не стану делать ничего подобного. — Пия жестом прервала его, когда он начал было говорить. — Несмотря на все, что было. Клянусь тебе.
Джейти удовлетворенно кивнул:
— Спасибо большое.
— А ты, в свою очередь, пообещай впредь не появляться в моей квартире или офисе.
Он посмотрел на нее из-под густых ресниц:
— А что, если ты сама меня пригласишь?
Он что, флиртует с ней?
— Я не буду, поверь. — Она произнесла это твердо, но глубоко внутри сильно сомневалась…
— Но если все-таки пригласишь? — настаивал Джейти, скрестив сильные, красивые руки на груди.
Пия побледнела. Так о чем они говорили? Ах да. Приглашения. Она сглотнула.
— Хорошо, обещай не ступать на порог моей квартиры и офиса без моего приглашения. И я хочу, чтобы ты никогда не упоминал в присутствии посторонних о нашем прошлом.
Она знала, что у него были вопросы по поводу их расставания, — она ведь толком ничего тогда и не объяснила. Возможно, ей и сейчас бы это не удалось. Она чувствовала себя виноватой за ту боль, которую причинила ему.
— Ничего вплоть до этого момента? — Он вновь изогнул бровь. — А что, если это касается моего отца?
— Ничего о нашем совместном прошлом. О наших отношениях.
Пия тоже скрестила руки, повторив его позу. Джейти смотрел на нее слишком пристально, заставляя ее трепетать.
— Это достаточно честно, принцесса, — фыркнул он.
Сердце Пии замерло.
— И не называй меня принцессой, — пробурчала она.
— Это тоже правило или только рекомендация?
— Главное правило, Джейти.
— Хорошо, — согласился он слишком непринужденно. — Если ты перестанешь так произносить мое имя.
— Как именно? — недоуменно спросила она.
— Скажи это, — скомандовал он глубоким, чарующим голосом.
— Джейти.
Ленивая улыбка осветила его лицо.
— Да, именно так, — протянул он.
Пия удивленно уставилась на него. За его репликой не последовало объяснение, почему простое обращение по имени может стать проблемой.
— И тебе следует снять эту цепочку, — добавил Джейти.
Она опустила взгляд на простую золотую цепочку с подвеской в форме буквы «П» на своей шее.
— Но я всегда ее носила.
— Я знаю, и это приводит меня в бешенство. Если ты хочешь перечеркнуть наше прошлое, то ты должна ее снять. Она висит у тебя на груди, и я невольно смотрю туда.
Сердце Пии бешено скакало. Джейти нарушил ее спокойствие всего парой слов. И он знал это. Если она откажется, то она вроде как выразит свое желание пофлиртовать. Она была так близка к этому… Но Пия не станет рисковать и питать его ложные надежды. Дрожащими пальцами она расстегнула цепочку. Как только он уйдет, она снова ее наденет. Она кинула украшение на кофейный столик.
— И, — протянул он, кажется, успокоившись, — тебе следует прикрывать при мне свои ноги.
Она открыла от удивления рот:
— Что?
— Ты не та Пия, которую я помню. Ты замкнутая и чопорная. Единственный намек на мою Пию — это твои ярко накрашенные ногти пальцев ног.
По ее телу пробежали мурашки, когда она услышала из его уст «моя Пия».
— Но это же просто педикюр. Многие женщины делают его!
— Но они делают его специально, чтобы покрасоваться. Я предполагаю, что ты никогда не красишь ногти на руках. Только на ногах, и при этом носишь закрытую обувь. Никто не видит твоего педикюра, не правда ли, Пия? — сказал он, повысив интонацию в конце предложения.
Она задрала подбородок, недовольная его наблюдательностью.
— Это просто непрофессионально! — воскликнула она.
— Тогда и мне тоже не показывай.
Она поджала губы. Это нелепо.
— Ты больше здесь не появишься, поэтому и не увидишь, — заметила она дрогнувшим голосом.
— Даже если… — он оставил фразу незавершенной.
В воздухе повисло напряжение.
— Тогда прикрывай свои бицепсы, — выпалила она.
— Мои бицепсы? — спросил он, расширив от удивления глаза.
— Ты демонстрируешь их, подчеркиваешь, надев облегающую футболку. И ты имеешь наглость говорить мне, чтобы я спрятала свои ноги и сняла цепочку?
— Мои бицепсы? — медленно спросил он, будто осознав наконец, что она их все же заметила. — Они выглядят лучше под облегающим пиджаком, — сказал он равнодушно.
Почувствовав раздражение, она прикусила ноготь указательного пальца. Она заметила, что он следит за ее жестом.
Джейти с усилием сглотнул:
— И еще… не делай этого.
— Не делать чего?
Он шагнул к ней навстречу:
— Не касайся своего рта.
Пия затаила дыхание. Он был так близко.
— Почему? — Ее сердце бешено билось. Она знала, что играет с огнем, но тем не менее без оглядки поддалась порыву.
Джейти посмотрел на ее спелые губы, неспособный выдержать такое искушение. Он преодолел маленькое расстояние, разделявшее их, и потянулся к ней, уже почти ощущая вкус ее мягких, соблазнительных губ. Его рука обвилась вокруг талии, прижимая к себе ее волнующее тело. Ни одна женщина не была способна пробудить в нем подобные чувства.
Он коснулся кончиком языка ее губ, и Пия заколебалась на мгновение. Но потом ее оборона ослабла, открыв ему все двери.
Мелкая дрожь пошла по ее телу. Джейти крепче прижал ее к себе, она сплела свои руки за его шеей, стараясь удержать его.
О, в этом не было необходимости. Он и не собирался уходить. Он не планировал соблазнять ее, но сейчас не было ничего более желанного, чем этот страстный поцелуй. Ее губы, сладкие, как амброзия, двигались в ответ, и она соблазнительно прижималась к нему, зазывая. Он опускал свои руки ниже, желая большего…
Пия высвободилась из его объятий.
— Джейти, я не буду больше этого делать, — сказала она, задыхаясь.
— Конечно же будешь, — кивнул он, улыбаясь и притягивая ее к себе.
Она остановила его, толкнув в грудь:
— Нет, Джейти, не буду.
Его тело изнемогало, он глубоко вздохнул… И сделал шаг назад, спрятав руки в карманы. Она сказала «нет».
С трудом совладав со своими чувствами, он задумался над смыслом ее слов.
— Не будешь делать чего?
— Этого. — Она прочертила в воздухе соединяющую их линию. — Увлекаться.
Увлекаться? Так вот как она это называет. Джейти собрался с духом.
— О, скорее в аду похолодает, принцесса, чем мы вновь увлечемся.
Она оцепенела:
— Тогда не целуй меня.