– Все, ухожу!
– Куда? А деньги?
– Терпи, немного осталось…
– Не могу больше!
– Не доживу я, не доживу…
– Он прав! Черт с ними с деньгами! Пусть тюрьма, пусть каторга, хоть виселица! Все одно лучше, чем такая жизнь!
– Как, а браслеты?
– Сколько терпели, еще чуть-чуть! А? Чуть-чуть ведь…
– Она нас доконает!
– Ты вообще молчи, притерся там, на кухне!
– Иди сам и попробуй! Она же каждый грамм считает! Вчера кусочек отломил, гляди, какой синяк под глазом…
– Такое чувство, что я уже сам привидение…
– Может, удавить ее к чертовой матери, а? Нас оправдают, точно говорю, оправдают…
– Ага, еще и медаль дадут!
– Я вам говорю, за такую стерву точно оправдают!
– Хозяину позвонить надо.
– Как? Все телефоны заблокированы. Реагируют только на ее руку.
– Терпите, братцы, сколько там осталось.
– А сколько, кто скажет?
– Черт его знает, календарей-то нет.
– Дня три… или два…
– А-а-а-а-а!
– Тихо ты!
Мало того, в доме регулярно проводились занятия по специальности.
– Замок Берри Поумрой? – говорила она.
– Двенадцатый век! – хором отвечали они. – Призрак Белой Леди!
– Замок Бран?
– Румыния, четырнадцатый век! Призрак Дракулы!
– Замок Данлюс?
– Ирландия, пятнадцатый век! Призрак в фиолетовом плаще с хвостиком на голове!
– Замок Драгхольм?
– Дания, пятнадцатый век! Призрак Эйлера Брокенхауза, известного как Сумасшедший эсквайр!
– Замок Гоуска?
– Чехия, пятнадцатый век! Призрак безголовой черной лошади!
За неправильные ответы начислялись штрафные баллы, сиречь лишение половины обеда или ужина.
Но все когда-нибудь кончается. Закончился и срок пребывания несчастной пятерки, положенный согласно контракту.
Свечи в гостиной сверкали ярко и празднично. Пылали, потрескивая, дрова в камине. Из-за дверей доносился шум банкета. Двери были затворены неплотно, поэтому, хотя и приглушенно, отчетливо слышна была музыка, смех, звон бокалов и прочие атрибуты радостного безмятежного веселья.
Лариса Васильевна и Андрей Иванович, оба в приподнятом настроении, он в смокинге, с бутоньеркой на лацкане, она – в шикарном вечернем платье, с дорогой меховой накидкой на плечах, улыбаясь, смотрели на стоящих перед ними персонажей.
Она – презрительно, он – удовлетворенно.
Вся пятерка выглядела донельзя измученно и жалко. Бледные небритые лица с синяками под глазами, обрывки мятого замызганного, некогда дорогого бутафорского одеяния смотрелись по-нищенски нелепо и несуразно.
Толстый и Длинный с двух сторон поддерживали Мумию, которая непрерывно оседала на их руках, издавая приглушенные стоны.
Скелет и Старик, обнявшись, раскачивались из стороны в сторону и, всхлипывая, утирали текущие слезы грязными кулаками.
Лариса Васильевна скривила губы и, одной рукой придерживая мех у подбородка, другой взяла бокал шампанского и отошла ближе к камину.
Андрей Иванович достал сигару из инкрустированного хьюмидора, закурил и, взяв в руки контракт, обратился к присутствующим.
– Ну-с, господа привидения, наши с вами договоренности выполнены полностью и до конца! Во всяком случае, с вашей стороны! Жена довольна! Более того, она просила меня оставить вас здесь еще на год-два!..
Наступила мертвая тишина.
– Поэтому! – продолжал Андрей Иванович, пустив в потолок кольцо сигарного дыма. – Я предлагаю вам тройной гонорар, новые паспорта и возможность беспрепятственно покинуть страну в любом направлении. Новые паспорта не только потому, что вы их заслужили, но еще и потому, что старые жена сожгла.
Еле слышный «ох» пронесся по помещению.
– Таким образом, – Андрей Иванович поцеловал руку жене и продолжил: – Таким образом, выхода у вас практически нет! Конечно, условия содержания… э… я хотел сказать пребывания будут изменены… Я думаю, да?.. (Андрей Иванович посмотрел на жену. Та пожала плечами и отвернулась.) М-да… Впрочем, это неважно! Главное, вы остаетесь здесь работать и за это, как я уже говорил, получите тройной гонорар! Что скажете?.. Ну, я жду!.. Хорошо, начнем с вас! (Андрей Иванович ткнул пальцем в сторону Толстого) Да или нет?!
Толстый испуганно хрюкнул, метнулся в сторону и исчез, пройдя сквозь стену, оставив только мокрое пятно на шелковых обоях.
Скелет вдруг набычился, в два прыжка пересек гостиную и головой вперед нырнул в камин. Пламя вспыхнуло каким-то неестественно зелено-синим светом и осело, пустив облако бурого дыма.
Старик гортанно каркнул «ку-ка-ре-ку!», взмахнул крыльями и птицей вылетел в окно.
Длинный, рыдая в голос, медленно таял в воздухе и, поднимаясь все выше и выше, исчез под потолком прозрачным облачком, вызвав печальный перезвон хрустальных подвесок люстры.
Мумия неожиданно превратилась в старуху, одетую во все черное, с черной же вуалью на лице. Она медленно прошаркала к стене, подтащила стул, с трудом взобралась на него и протянула руку вельможе на картине. Тот вежливо поклонился, взял ее под локоток, и они оба, зашагав в глубь холста, наконец, скрылись в тяжелых воротах нарисованного замка.
– Они что же, настоящие? – тихо произнесла Лариса Васильевна, изумленно расширив глаза.
– Дура! – сказал Андрей Иванович, держа в одной руке сигару, в другой – зажженную спичку.
– Я думала, это актеры…
Андрей Иванович ничего не ответил.
Он так и стоял с догорающей спичкой, задумчиво вглядываясь в багровый закат за окном.
Агентство «00»
В офисе царила рабочая обстановка. Звонили телефоны, что-то печатала Секретарша, по экрану монитора бесконечно бежали биржевые новости.
Стрелки сдвинулись с хрустом и показали ровно девять.
Старинные настенные часы колокольно пробили три раза и с грохотом обрушились вниз на факс.
Через дыру в стене, образовавшуюся в том месте, где только что висели часы, довольно хорошо просматривалась башня с курантами, которые продолжали бить, отсчитывая время.
От удара факс включился, и с противным скрежетом пополз рулон бумаги.
Секретарша встала из-за стола, как обычно, опрокинув на документы чашку кофе. Ткнула на ходу окурком сигареты в металлическую пепельницу в виде ежа. Еж взвыл и смылся. Задела ногой рефлектор на полу и бедром – огнетушитель. От упавшего рефлектора вспыхнул ковер. Рухнувший огнетушитель выдал струю и загасил пламя. Не обращая на это никакого внимания, секретарша на ходу зацепилась подолом за ручку ящика стола и, уже практически без юбки, но все так же невозмутимо подошла к факсу и резким движение выдрала оттуда половину листа.
На оставшемся у нее в руках обрывке можно было прочесть следующее:
«Агентству 00. Задание – званый обед у герцога Ме…
Обеспечить – чистоту, охрану, сервис, поря…
Форма одежды – вечерняя, blaсk-tie-butterfly обяз…
Начало операции в…
Окончание…»
Взвыла сирена.
Группа собиралась на выезд споро, но без излишней суеты. Практически все было готово, оставался последний штрих.
Красавчик напомадил пышные усы, вытащил из шкафа гербарий, отколупнул пинцетом бабочку и прикрепил себе под горло.
Длинный воткнул себе в петлицу красный бутон и полил его из миниатюрной лейки. Бутон тут же распустился и зацвел.
Коротышка надел кепи с большим козырьком, достал из-под дивана ботинки на чудовищно толстой подошве, напоминающие лакированную обувь водолаза, скинул шлепанцы и стал почти такого же роста, как Длинный.
После чего все стали застегивать брюки на Толстом. Занятие это было чрезвычайно утомительное. Как только брюки застегивались спереди, они тут же с треском распарывались сзади по шву. Но стоило только соединить половинки штанов сзади, тут же разрывало молнию ширинки спереди. Наконец общими усилиями удалось закрепить брюки спереди и сзади на две огромные медные булавки.
Толстый надел смокинг, застегнул пуговицу и расправил плечи.
Мгновенно с пистолетным выстрелом отлетела пуговица и стала летать по комнате, с визгом рикошетируя от стен. Срезало бутон в петлице Длинного. Начисто снесло козырек кепи у Коротышки. Сама собой вспыхнула и сгорела до губ сигарета во рту Красавчика, и пышные усы превратились в «ниточку» под носом. Со звоном разбилось предохранительное стекло в сигнальном устройстве.
Включилось и замигало табло.
Раздался механический голос: «Пять… четыре… три… два… один…»
При слове «ноль» раздвинулось отверстие в полу, сверху скользнул отполированный шест, и комната стала сразу похожа на дежурку в пожарной части.
Вся четверка немедленно стала вытаскивать отовсюду и швырять вниз посуду, бутылки, бокалы, графины, скатерти, салфетки, подсвечники и прочее, необходимое для обеда.
Трудились все, кроме Коротышки. Последний только изображал бурную деятельность, поскольку не мог даже оторвать от пола ноги в своих ботинках и стоял, как пришпиленный, размахивая руками.
Проревела сирена, и на табло вспыхнула надпись «приготовиться».
Толстый обхватил Коротышку за талию, ужасно напрягся и с треском оторвал его от пола. В результате подошвы остались на месте, а сам Коротышка повис в воздухе, болтая ногами, на которых был только верх лакированных туфель, из которого торчали босые пятки.
Раздался пароходный гудок, замигала надпись «пошел!», и все ринулись по шесту вниз.
Ринулись не совсем все. Первым ринулся Толстый, который тут же и застрял по пояс.
Понадобилось немало усилий, чтобы протолкнуть его вниз, куда он в результате и обрушился вместе с шестом и частью перекрытия.
Остальные попрыгали за ним, как пловцы с вышки.
Грузовой пикап с номером «00» просел под тяжестью тел.
Длинный, держа одной рукой руль, протянул другую из кабины и дернул за витой шнурок, висевший на стене.
Послышался звук спускаемой в туалете воды, и створки ворот поползли вверх. За ними обнаружилась кирпичная кладка с надписью «Запретная зона. Во дворе злая собака!».
Взревел мотор, и машина, протаранив стену, вынеслась наружу.