— Ну… а на Корнева посмотреть?
— С чего бы это? — нахохлилась подружка, а потом прищурилась, воинственно перекинула распушившиеся после сна длинные волосы со спины на плечо и объявила: — Это пусть он на меня смотрит!
И, видимо, чтобы смотреть ему было интересней, принарядилась так, что многие мужчины шеи сворачивали, пока мы шли. Новые босоножки на каблуке, платье, норовящее разлететься в разные стороны от малейшего ветра, и глубокое декольте, скромно прикрытое ниткой жемчуга — н-да, мужчин можно понять. Даже наши знакомые охранники Петр и Степан, дежурившие сегодня в полном составе, забыли поздороваться и вместо этого придирались, что нужны пропуска, что их надо показывать обязательно, тут серьезное заведение, а не абы как. А когда пропуска были найдены в сумочках, все равно предпочли рассматривать женскую грудь, а не пластик.
— Меня бы босс за такое декольте точно убил, — рассмеялась я, когда мы прошли все преграды и стояли у лифтов, прежде чем разойтись в разные стороны.
— У меня нет нервного и ревнивого босса, — снисходительно пожала плечами Лариса, — так что мне можно все, что угодно.
— Уверена? — заметив худощавую фигуру мужчины, решившего больше не стоять за углом и просто подслушивать, а заявить о своем присутствии, невинно спросила я.
— А что тут думать? — хохотнула Лариса и с улыбкой посмотрела на охранника Петра.
Тот закашлялся, обернулся, ища соперника, но заметив, что никого нет, и такая красота обратила внимание на него, сделал уверенный шаг вперед, и… Кисло улыбнувшись, разочарованно махнул рукой и вернулся на пост.
— Что это с ним? — удивилась Лариса.
Но пока она была занята одним мужчиной, к ней успел подойти другой. И теперь стоял у нее за спиной и прожигал ее шею взглядом, а потом, видя, что она собирается обернуться, сам выдал свое присутствие.
— Работает он, — сдвинув брови, пояснил девушке Корнев. — И некоторым, замечу так, ненавязчиво, тоже давно пора быть на гриме! И сменить уже эту одежду на… что-то приличное!
— Неужели меня опять ожидают лифчик и шортики? — поинтересовалась Лариса.
— Нет, зачем же? — процедил ядовито Корнев. — В таком виде вас уже видела половина города. Порадуем социальные сети чем-нибудь новеньким. Как вы на это смотрите?
— Хорошо смотрю, — с вызовом заявила Лариса. — Это куда лучше, чем стоять и смотреть на вас! Такая тоска и однотипность, а еще великий стилист, повелитель вкуса и красок! Пока, Ев…
Мило улыбнувшись мне и равнодушно пройдя мимо зависшего Корнева, Лариса удалилась. А стилист, выйдя из транса, посмотрел на меня.
— Так вы девушку не завоюете, — прежде, чем он успел наговорить гадостей и мне, я добавила: — Моя подруга не из тех, кому нравятся тираны и идиоты.
Корнев задумался над моими словами, но, очевидно, их ему принять было проще, чем откровения Ларисы, и он ушел быстро и молча. Я же поднялась на двадцать девятый этаж, вошла в приемную, включила по привычке кондиционер, села в кресло, угрюмо взглянула на оранжерею на подоконнике, взялась за блокнот с заданиями и подняла глаза, услышав, что дверь открылась.
— Ну? — вместо приветствия вновь поинтересовался Калинский.
— Без изменений, — привычно ответила я.
Я думала, что он, как обычно, тут же уйдет. А я, как обычно, начну работать. И все у нас сегодня будет так, как я успела привыкнуть. Но Калинский выглянул в коридор, увидел, что там слишком много незнакомых людей, сделал шаг внутрь кабинета и прикрыл дверь.
— Неужели так трудно? — устало вопросил он. — Взяла бы мастер-класс у подруги — уже бы в эту юбку не влезла! Кстати, эту юбку я уже видел, и кажется, ты похудела… Ты хоть килограмм набрать можешь? Хоть один килограмм?! Ладно, полкило — делаю скидку! Можешь ты хотя бы их набрать или нет?!
— Не могу.
— Почему? — закатил он глаза. — Напейся воды, чая или кофе — что ты там любишь? Съешь грамм сто или двести конфет. Можно — парочку пирожков, которыми тебя угощает Ирина Матвеевна, и приходи! Приходи — я тебя взвешу и засчитаю даже такой, скоротечный и быстро исчезающий результат! Так и быть — засчитаю! Я обещал боссу, что возьму тебя в этот проект, если ты потолстеешь. Ладно, с пятнадцатью килограммами ты не справилась, да и боссу это бы вряд ли пришлось по вкусу. Но десять! Пять! Один килограмм! Полкило! Да хотя бы грамм двести — и то я пойму, что ты готова и хочешь работать! Остальное потом наверстаем. Переешь один раз — да и все. Разве это так трудно? Где здесь сложность? Элементарно! Сделаешь или нет?!
— Нет, — ответила я, не раздумывая.
— Почему?! — почти выкрикнул изумленно мужчина. — Тебе что, не нужна карьера модели?! Ты же за этим сюда приходила, насколько я помню!
— Да… — я задумчиво посмотрела на известного, талантливого фотографа и профессионала, который стоял сейчас в дверях и практически на раскрытой ладони предлагал взять тот шанс, о котором я так мечтала… некогда… а теперь…
А теперь поняла, что мечтаю совсем о другом.
О том, чтобы Прохор был счастлив — в любой семье, которую выберет. Но чтобы он знал о том, что у него этот выбор есть. Мечтаю о том, чтобы поскорее вернулся Матеуш и я удивлю его тем, как стремительно подойду и обниму, сама, первая, и не позволю остановиться. А еще я мечтаю о том, чтобы нашелся Мурзик, а Корнев и Лариса перестали валять дурака и во всем разобрались. А еще…
А еще у меня много иных желаний, в чем-то попроще, но таких же реальных, как и мечты. Реальных, если я все сделаю, чтобы они воплотились. Сделаю, а не буду сидеть и ждать, и впустую надеяться…
Я ведь не просто мечтала работать моделью — я шла к своей цели, я пыталась, я искала, я верила. А теперь, когда она стала реальной, я просто осознала, что мне нужно другое, и что у меня изменились мечты.
— Спасибо… — подойдя к изумленному фотографу, я порывисто обняла его и схватилась еще сильнее, когда он захотел меня отпихнуть. — Я только что поняла, чего на самом деле хочу!
— Неужели похудеть еще больше? — буркнул он, привыкнув общаться с моделями.
Но я услышала, что его недовольство притворно и весело рассмеялась.
— Босс меня прикопает, — вздохнул он и неловко погладил меня по спине. — Ну ладно, поняла — и умница. Молодец. Поздравляю с просветлением. Ты только скажи, мне весы из примерочной убирать?
— Убирать, — поддакнула я. — Некогда мне старой мечтой заниматься. Да и не выйдет сейчас потолстеть — столько надо успеть всего сделать!
— Ну ладно уж, ладно, — согласился мужчина и, подмигнул, уходя. — Но, если что… Все-таки в тебе что-то есть, и без лишнего веса… Сначала босс рассмотрел, ему простой красотой глаза не застишь — теперь вроде я прозреваю… Может, что и придумаем…
Я благодарно улыбнулась, а стоило Калинскому закрыть дверь с той стороны, начала действовать.
Для начала я с энтузиазмом взялась за работу, которую поручило мое руководство — печатала приказы, распоряжения, набирала статьи, создавала таблицы, потом отсылала все это тем, для кого они были сделаны. А после перевела дыхание, сделала кофе, заказала из кафе стакан фреша и, постучав, вошла в кабинет руководства.
— Можно? — вопросительно взглянула на Леру.
— Поговорить по душам? — быстро оценила она ситуацию и приглашающе кивнула на кресло. — А я уже, признаюсь, начала сомневаться, что ты рассмотришь в моем любимом и единственном брате не только строгого босса.
— Звучит так, будто вы на это рассчитывали.
Передав начальнице фреш, я села напротив и сделала глоток обжигающе горячего кофе.
— Да нет. К чему это мне? — Она пожала плечами и улыбнулась. — Но я видела, как этого ждет Матеуш. А он для меня…
— Единственный и любимый брат.
— Правильно. К тому же… — Лера ненадолго задумалась, а на ее губах заиграла мечтательная улыбка. — Если бы не он, я бы совершила очень большую ошибку. А он заставил меня стать счастливой. Мне очень хочется, чтобы он тоже был счастлив. Понимаешь?
— Вы думаете, у нас все получится?
— Сомневаюсь! — рассмеялась начальница. — Мы с Савелием женаты и ждем ребенка, а до сих пор у нас получается далеко не все. Он, к примеру, очень рассчитывал на мальчика, а у нас получилась девочка!
Веселье Леры оказалось заразительным, и какое-то время мы смеялись с ней вместе и болтали о детях. А еще я узнала, что Матеуш о племяннице пока тоже не в курсе, потому и подбирает мальчишеские имена. И что он будет хорошим крестным, потому что, несмотря на свою язвительность и придирки, и временами невыносимый характер человека, который привык приказывать и управлять, он умеет любить и ценить своих близких, родных, тех, кого любит.
— Я очень хочу, чтобы эти чувства для него были взаимны, — взглянув на меня, с намеком сказала Лера, а я…
Покраснела и… Хотела удивленно пробормотать: «С чего вы взяли, что с его стороны в отношении меня уже что-то есть», но не стала лукавить. Ни перед ней, ни перед собой. Я знала, что у него есть ко мне чувства, и надеялась, что они более сильные, чем я видела и чем он их озвучивал.
О чувствах не обязательно говорить. На то они и чувства, что их можно почувствовать.
— Лера, скажите… — было неловко начинать эту тему, но ради нее и зашла ведь. — А если я перестану работать у вас раньше, чем мы оговаривали? Просто, понимаете… Матеуш не раз приглашал меня на должность своего помощника, но я всегда отказывалась, не хотела… А тут подумала, что… А вдруг ему помощник действительно нужен? Если я уйду к нему, вы не сильно расстроитесь?
— Руководство не расстраивается — оно делает выводы, — начала строго девушка, а потом улыбнулась. — Впрочем, уверена: тебя этому научит твое новое руководство.
— Правда?
Мне кажется, я от неверия даже подпрыгнула в кресле. А Лера с удовольствием воспользовалась моментом, чтобы снова меня подразнить.
— Правда. Вряд ли он упустит возможность привить тебе несколько своих принципов. И да, помощник ему действительно нужен. Мы ведь собеседование, на которое ты пришла, ради этого и устраивали.