Мне действительно так казалось. И у меня еще остался страх, что он вновь меня оттолкнет.
– Это не так, – произносит он и снова впивается в мои губы.
Я отвечаю со всей страстью, на которую способна. Мне едва удается вдохнуть воздуха между этими безумными ласками.
Лиам снова разрывает наш поцелуй, но лишь для того, чтобы переместить свои губы на мою шею. Я откидываю голову. Еще я страшно возбуждена и постоянно ерзаю. Его поцелуи и щекотание бороды составляют яркий тандем, и мое тело отказывается ограничиваться только этим.
Моя рука ложится на его бедро. Еще чуть-чуть, и я почувствую своими пальцами, как он возбужден. Его нога слегка дергается под моим прикосновением, но при этом он не прекращает меня целовать, все сильнее и сильнее сжимая мое тело в своих сильных руках.
Все повторяется. Эта машина, эти поцелуи…
Пожалуйста, пусть в этот раз это не закончится. Нет, я отказываюсь останавливаться.
Стянув с себя куртку и не отрываясь от его губ, я снова оборачиваю свои руки вокруг его шеи. Лиам тяжело дышит, его рука осторожно скользит к моей груди, и я ощущаю пульсацию между своих ног.
Не останавливайся. Только не останавливайся…
Мне кажется, я сказала это вслух, потому что Лиам что-то бормочет мне в губы. Что-то похожее на «угу».
Сигнал проезжающего автомобиля разрушает нашу связь. Мы непроизвольно вздрагиваем и разрываем поцелуй.
– Черт, – сквозь зубы цедит Лиам.
Согласна.
– Мы должны быть осторожны, – говорит он, тяжело дыша и выпуская мою голову из своего захвата.
Мне хочется скулить от этой потери.
– Мы будем, – дрожащим голосом отвечаю я.
Он удобнее устраивается на водительском кресле.
– Это значит, что не стоит устраивать шоу на парковке.
Он прав. Я тяжело вздыхаю и тоже откидываюсь в кресле.
– Мы можем убраться отсюда.
Лиам кладет руку на руль, под его пальцами кожаная обивка издает скрип.
– Давай я отвезу тебя домой.
Не веря своим ушам, я выпрямляюсь в струну и смотрю на него.
– Ты не сделаешь это снова.
Не сразу, но поняв, о чем я, Лиам прочищает горло, затем протягивает руку и нежным движением заправляет прядь моих волос за ухо.
– Ты такая нетерпеливая.
Я ухмыляюсь.
– Восемь месяцев. Думаю, это та еще выдержка.
Он улыбается, не отнимая руки. Теперь его пальцы нежно прикасаются к моей щеке. Я чувствую мозоли от клюшки.
– Согласен. Но не все сразу. К тому же, уже поздно. – Он смотрит на электронные часы на приборной панели.
Сомкнув губы, я пытаюсь успокоить свои разбушевавшиеся гормоны.
– Ты не станешь мне устанавливать комендантский час, – говорю я. – Даже мои родители этого не делают.
Убрав руку, Лиам снова кажется расслабленным. Просто идеальным для меня. На его губах играет усмешка, а в глазах вспыхивает шаловливый огонек. Его забавляет, когда я злюсь.
– Хорошо, но тебе нужно поучиться терпению.
Поддавшись вперед, я кладу руку на его бедро в слишком опасной близости от заметной выпуклости.
– Договорились.
Он втягивает воздух, и улыбка слетает с его губ. Теперь улыбаюсь я.
Убрав руку, я пристегиваю ремень и кладу свою куртку себе на колени.
– Я подчиняюсь в последний раз, – твердо заявляю я.
Лиам заводит мотор и тихо смеется.
– Не зарекайся.
Я покидаю его машину в том же переулке, и нас обоих преследует дежавю. Он целует меня, перед тем как мне выйти, и мы обмениваемся номерами. Лиам снова просит меня быть осторожной. Я забиваю его номер в контакт, который появился у меня в прошлом году. Мы с папой ездили в Ванкувер, и пока он разговаривал в офисе со своими заказчиками, я спустилась купить ему кофе. Парень-бариста намеренно долго выполнял мой заказ, пока не решился попросить мой номер. Но вместо этого я записала его и почти сразу же о нем забыла. Теперь цифры странного баристы стерты навсегда, и вместо них номер моего…парня?
Черт, Лиам мой парень?
Это не совсем вписывается в то, что между нами происходит. Мы вынуждены скрываться. И он не похож на парня. Он уже мужчина. Наша разница в семь лет. Пусть это кажется для кого-то огромной пропастью, для меня она не значит ничего.
25 февраля
Вторую домашнюю игру в серии с Мэйпл Ридж наша команда проигрывает. Парни уныло катятся к выходу, когда звучит финальный гудок. Следующая игра будет на арене соперников, а играть без поддержки всегда тяжело.
Дома я сбрасываю с себя одежду и плетусь в душ. Мы не виделись почти два дня. Лиам был занят на тренировках, а я просидела весь день дома. Мама с папой переглянулись, когда сегодня утром я с широкой улыбкой помчалась в школу.
Сегодня он ответил, что мы увидимся, когда я спросила его об этом по эсэмэс, поэтому мне нужно привести себя в порядок и только ждать.
Имея под рукой профессионального визажиста, я снабжена различными бутылочками, флакончиками с масками, кремами для ухода за кожей моего возраста. Ну и естественно косметикой. Все это стоит на маленьком декоративном столике в моей спальне. Мне не приходится пользоваться всем этим, поэтому часть косметики я отдаю Трейси.
Пока я привожу себя в порядок, сидя на пуфике, мне на телефон приходит эсэмэс. Я подскакиваю и падаю животом на кровать, схватив телефон с прикроватной тумбы.
СТРАННЫЙ БАРИСТА: Ты не голодна?
Я:Очень.
Надеюсь, он понял, что я о еде. Боже, ну конечно, мы о еде.
СТРАННЫЙ БАРИСТА:Через час я буду ждать тебя в переулке.
Я улыбаюсь, предвкушая нашу встречу. Поднявшись с кровати, я выглядываю в окно. Сумерки уже опустились на город, а через час будет совсем темно.
Я принимаюсь рыться в вещах и спустя сорок с лишним минут, на мне узкая темно-зеленая юбка с замком от пупка до самого подола и белая футболка с длинными рукавами. Перепрыгивая через ступеньку, я спускаюсь вниз. Папа с мамой о чем-то оживленно говорят, сидя на диване в гостиной. Они так заняты друг другом, что не слышат моих шагов. Мама игриво хихикает и заползает к папе на колени. Милая картина. Но когда папа с тихим рычанием ударяет маму по заднице, я прочищаю горло. Я люблю своих родителей, но наблюдать подобные моменты – спасибо. Здоровая психика мне важней.
– Ой, Вив. – Мама пытается сползти с коленей папы, но он ее удерживает.
– Можете продолжать, – хмыкнув, говорю я и подхожу к маленькой гардеробной размером в пару шагов.
Я надеваю теплый, достающий мне почти до икр коричневый кардиган и ботинки на невысоком толстом каблуке.
– Скоро ужин, – наблюдая за мной, говорит папа.
Натянув шапку, я хватаюсь за дверную ручку.
– Я съем все, что вы мне оставите, клянусь. Но сейчас я хочу погулять. До скорого.
Не давая шанса им ответить, я выхожу на улицу. Думаю, они бы вряд ли это сделали. Я свалила вовремя.
Машина Лиама оказалась чуть дальше по переулку, дальше от входа в парк. Когда я забираюсь в салон, он несколько секунд изучает меня, прежде чем поцеловать. На нем снова одна лишь толстовка и черные брюки, заправленные в кожаные ботинки.
Мне до сих пор не верится, что я с ним. Что я могу коснуться его, поцеловать. Месяцы моих мучений остались позади.
– Ну что, хочешь перекусить? – после поцелуя интересуется он.
Я киваю и пристегиваю ремень.
– Да, но…
Он улавливает мое замешательство.
– Да, к сожалению, мы вряд ли сможем поесть в городе. Кто-нибудь все равно увидит.
У меня сводит желудок от досады. Но это то, что необходимо. Прятаться. Если даже мы будем бывать в тех местах, где не бывают наши знакомые, кто-нибудь может заметить. Парень, который знает парня, который знает парня и так далее. Я не утверждаю, что в Эшборо каждый знает каждого. Но ручаюсь за то, что тренера любимой команды Эшборо Флэйм уже знают все. В городе нет больше команд, играющих на таком уровне, и нашей школе принадлежит единственная в городе ледовая арена. В государственной школе Сэмуэля Хэдли есть своя команда, но они участвуют лишь в окружных соревнованиях.
– Тогда удиви меня, – улыбнувшись, говорю я.
Он ведет машину одной рукой, а второй рассеяно гладит мое колено. Это такое обыденное прикосновение, словно мы вместе кучу времени.
– Как скажешь, – мягко отвечает Лиам.
Через пятнадцать минут мы оказываемся за пределами города на берегу озера. В озерной глади отражаются звезды и полумесяц. Здесь так тихо, что можно услышать малейший шорох. Рядом находится небольшой холм. Если на него взобраться, то можно увидеть далекие огни Ванкувера.
– Нашел это место, когда переехал сюда, – говорит Лиам, пристально глядя на озеро.
Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него. Мы ведь практически ничего не знаем друг о друге.
– Ты скучаешь по Торонто? – спрашиваю я.
Мы стоим на самом берегу в шаге друг от друга.
– Да, – отвечает Лиам. – Иногда мне не хватает его энергии.
– И ты не жалеешь, что оказался здесь?
Он смотрит на меня, улыбнувшись одним уголком рта. Я не хочу, чтобы он думал, что я намекаю на себя. Мне действительно интересно.
– В какой-то момент я жалел о своем согласии, когда мне предложили здесь работу. Мне было тесно и дико. Но рядом океан и здесь тепло. – Он указывает на свою черную толстовку. – В Торонто еще лежит снег.
– Видишь, как много плюсов, – говорю я.
– Да, – соглашается он. – Их оказалось гораздо больше, чем я думал.
Он тянет меня к своей груди, и я прижимаюсь к его высокому и сильному телу. От его аромата у меня подгибаются колени.
Мы стоим так примерно минуту. Затем он ведет меня к машине и достает из багажника пакет с едой.
– Не знаю, что ты ешь, – говорит Лиам, раскладывая на капоте картошку фри, чипсы, какой-то салат в пластиковой упаковке, упаковку печенья «Орео», пончики в бумажном пакете.
Я давлюсь от смеха, наблюдая за этим.
– Что? – Лиам опускает руки. – Не говори мне, что сидишь на какой-нибудь диете.