Но Теедо Росси не ночевал сегодня дома…
Глава#20.
Остров Сааремаа.
Школа.
27 июля 2002 года.
13:29
Прошла целая мучительная неделя...
После долгого отсутствия в школе, моя классная руководитель оказывалась признавать меня, мол «Аста Ваэр пропала без вести, а вы – не она», но когда я по просьбе нарисовала ромб овальной формы и заставила одноклассницу съесть горшечный цветок, потому что из ее рта смердело дохлым бомжом, то все стало на свои места. Меня признали все, без остатка. То-то же.
А теперь главная новость – Теедо пропал. Снова. Ну или просто вычеркнул меня из своей жизни и целенаправленно избегает. Тоже самое сделал Лойт, и теперь единственный собеседник, с которым я перекидываюсь сплетнями – кед с уродливой ромашкой. Я не жалуюсь, ведь он не обижает меня и во всем соглашается. И даже смирился с той мыслью, что никогда не заведет себе подружку в виде красивой туфельки. Мы – два жалких одиночества об которые вытерли ноги.
По правде говоря, находиться на острове стало жутко до дрожи. Когда я возвращалась со школы, то шугалась каждого куста и постоянно оглядывалась. Смерть девушки из элитной гимназии вызвала много шумихи среди жителей. Все никак не могли поверить, что наш тихий островок превратился в место для жестоких расправ над девушками. В такие моменты, я была крайне рада, что была лишена женственности. Преступник мог попросту побрезговать прикасаться к эдакой замухрышке и решить воздержаться. Нет, у меня не заниженная самооценка. Вовсе нет. Просто все только и указывают на мою неопрятность и развалистую походку, а я – не балерина. Да и в пачке буду выглядеть ужасно.
В общем и целом – жизнь особо не радовала. А надоедливые мысли-Тедики, как голодные черви, так и норовили проесть мой мозг до дыр. Очень надеюсь, что с ним все в порядке…
Прилипнув лицом к витрине «Большого Лу», я вглядывалась в работу здоровяка и надеялась, что он по старой памяти поприветствует меня, но этого не случилось. Луи будто нарочно не обращал внимания на новую оконную «наклейку», похожую на расплющенный блин. Он тоже не желал иметь со мной дела. Он считал меня воровкой и, наверное, гадиной.
Что ж, мне ничего не оставалось, как вернуться домой. Туда, где орудуют настоящие маньяки. Моя семья – вот настоящие убийцы моего настроения.
Когда я вышла на главную дорогу, то заметила три вальяжно плетущихся, силуэта. О, просто прекрасно! Мое любимое трио – Олли, Маур и Кайдо. Они вышагивали мне навстречу, будто специально перекрыв дорогу домой, а когда самая рыжая и мерзкая часть команды помахала мне рукой, то я расценила это как повод изменить маршрут в обратную сторону и начать как можно быстрее перебирать ногами.
– А нет, не получиться! – послышалось за спиной, и тогда я побежала.
Прятаться в лавке Луи не имело смыла – он с радостью отдал бы меня на растерзание этим шакалам, а вот спрятаться на заброшенной конюшне, я посчитала отличным решением. Идиотка. О чем я только думала? Что тут пасется Сильвия и на случай моей поимки, забьет парней копытами? Так?
Забежав в заброшенное помещение, я еще раз убедилась, что самостоятельно загнала себя в тупик – здесь даже комару не спрятаться. Смирившись с плачевным ситуацией, я принялась ждать своих карателей, но все-равно таила надежду на спасение. Быть может, они пройдут мимо?
– А вот и мы! – с радостью объявил Олли. Вцепившись руками в дверные косяки, он раскачивался из стороны в сторону и напоминал обезумившую обезьяну. – Всегда знал, что ты не отличаешься количеством мозгов.
Следом в конюшню зашли Маур и Кайдо. Ну конечно.
Тед показал тебе как нужно убегать, а как прятаться – не научил? – безынтересно спросил Кайдо и, сунув руки в карманы, лениво облокотился о стену. – Ты попалась, малышка.
Я попятилась назад и, нащупав рукой деревянную дверцу, нырнула в загон для лошадей.
– Что вам нужно от меня? – раздраженно выкрикнула я, прячась за калиткой. – Я ничего вам не сделала, так что валите отсюда!
– Что ты там вякаешь? – набыченный Олли повалил на меня.
С ноги выбив дверь и вцепившись в мою за кофту, он с легкостью вытащил меня наружу.
– Какого лешего, ты вообще свой рот открыла? – со злостью прорычал он, швырнувшись мной как мешком мусора. Я больно упала на пыльный дощатый пол. – На твоем месте, я бы не стал вредничать. Будь хорошей девочкой и останешься цела.
Отряхнув ладони, я лишь устало выдохнула.
– Почему именно я? Почему, мать вашу, я?
Ко мне подошел Маур и опустился на колени. Одной рукой он держал бутылку с пивом, а другой – хлопал меня по плечу.
– Да уж, не везет тебе, малая, – с издевкой тянул он. – Надо признаться, ты мне нравишься. И, мне жаль тебя. Это действительно так. Мне не доставляет особого удовольствия глумиться над убогими, но, – он развел руками, – ничего не поделаешь. Такие есть законы.
Подняв голову, я взглянула на него с откровенным презрением.
– Законы? Какой из ваших гребанных законов я нарушила сейчас?
– Ты обидела нашего друга, – сказал Кайдо, пнув камень. – Он сильно расстроен. Кому-то же надо за это отвечать?
Стало ясно, они говорили о Лойте. Неужели, он нажаловался им? Почему-то эта мысль рассмешила меня, но мой смех был истерическим.
– А знаете, братцы, – я прошлась взглядом по каждому из них. – Плевать я хотела на ваши законы. Для меня их вообще не существует. Так же, как и вас.
Будь моя воля, я бы вцепилась в ногу каждого из них. Оторвала и скормила бродячим псам.
– Взаимно, – хохотнул Кайдо. – Повторишь это на камеру? – после этого он достал небольшой аппарат и задержал его в руке на уровне глаз.
Признаюсь, от его штуковины исходило опасности больше, чем если бы на меня направили пистолет. Что эти болваны удумали?
– Понимаешь, наш друг сильно расстроен. Он так подавлен. Но! Мы знаем, как поднять ему настроение… Мы расстроим тебя. Все просто. Маур, где там твой пластырь? – спросил Олли не сводя с меня глаз, и моя голова вжалась в плечи.
– Тебе зачем?
– А ты дай и узнаешь.
Когда катушка оказалась в руках Олли, он оторвал приличный кусок и заклеил им мой рот, на что я возмущенно замычала.
– Зачем? – скептично спросил Кайдо.
– А это на случай, если она опять до смерти перепугается.
Я закатила глаза, а парни посмеялись над Олли.
– Чего ржете, как кони? Я не хочу, чтобы она снова меня обделала! Я продал приставку, чтобы купить те кроссовки, а эта дешевка, лишила меня их!
– Ыитин, – мыча, обозвалась я. – Уыдак.
Но это лишь то позабавило Олли.
– Что-что? – он приложил ладонь к уху. – Не слышу, буренка! Говори громче!
Психанув, я потянулась освободить свой рот, но Олли зажал мои руки за спиной. Впрочем, я даже не надеялась, что у меня получится уйти.
– Нет – нет, еще не время, – пропищал он, как трепетная мамочка. – Потерпи несколько минут и все закончиться. Обещаю. Ну а если ты ослушаешься… я сломаю тебе руку без возможности восстановления. Обещаю.
И почему находясь в таком ужасном положении, я не испытывала страха? Мне не было страшно, как следовало быть нормальному человеку, а ведь эти ублюдки могли быть убийцами. Уверена, они способны на подобное деяние, но вот только смертельной энергетикой от них явно не веяло. И пусть Олли не пах гладиолусами, но и не кровью. Дурнотой – вполне возможно.
– Давай, Маур, начинай, – приказал Кайдо, и «Тарзан» приблизился. – Близко не подходи, тебя не должно быть в кадре. Назад. Еще. Еще. Вот, отлично! Малышка, не забывай про улыбку, ты главная героиня, вообще-то. Давай, Маур. Лей.
Я округлила глаза. Что? Но потом мне пришлось их закрыть, потому что пахучая жидкость потекла по моем волосам, ресницам и ручьями покатилась по груди. Маур издал облегченный стон, словно вымочился на меня, но я понимала – он блефовал. Пенная жидкость была ледяная и пахла хмелем. В общем, мудак Маур помочился на меня пивом, что было крайне глупо. Но даже несмотря на их жестокое дурачество, глупее всего выглядела только я.
– Стоп! Снято! Отличная работа, парни.
Когда Олли, не прекращая смеяться, освободил мои руки, я оторвала пластырь ото рта и лениво похлопала в ладоши.
– Браво! – язвительно шипела я. – Ну что, довольны, бараны?
Олли наклонился ко мне максимально близко. Его лисья ухмылка вызывала тошноту. Глаза сверкали. Парень был собой невероятно доволен.
– Теперь все будут думать, что тебя обоссали как дворовую клумбу, – шептал он. – И ты спрашиваешь доволен ли я? Еще как.
Его кривая улыбка стала шире, а из горла стал вырываться прерывистый смех. Сначала я притворно отзеркалила его эмоцию, улыбалась и ехидно посмеивалась, а потом облизала пивные губы и улыбка резка сползла с моего лица.
– Мерзкий ублюдок.
– Да уже по барабану. Обзывайся, если хочешь, – отмахнувшись, продолжал лыбиться рыжий. Не сдержавшись, я плюнула в его нахальную морду. – Ах ты, сука! – выругался он, усердно натирая щеку.
А вот парни взялись за животы и залились истерическим смехом.
– Поверить не могу, у нее снова это получилось! – пел Маур. – Черт, я обожаю эту девчонку! Пожалуйста, давайте оставим ее себе!
Я видела, как раздувались ноздри Олли. Видела, как дрожали его скулы. А еще я видела руку, которая замахнулась на меня.
– Но-но-но, – послышался новый голос. – Я бы не стал этого делать.
Парни расступились, и тогда, через мутную пелену глаз, я разглядела Теда. Безупречного. Самоуверенного. И как ни в чем небывало, довольного.
– О, Росси пожаловал, – забыв про меня, Олли приподнялся на ноги. – Каким ветром тебя занесло?
Тед дернул плечом.
– Я гулял. Бродил тут неподалеку. Я всегда так делаю, прежде чем надрать твою конопатую задницу, – Тед медленно продвигался к нам.
Парни зашептались, а вот Олли принял оборонительную позу.
Даже находясь в ужасной ситуации, я не прекращала слиться на Теда. Моя ярость взяла верх над здравым смыслом.