Олина благодушная расслабленность исчезла, как омлет из Тыриной миски — с Эльзисом нужно было держаться настороже. Это не Эрик раздолбай. Руку приняла, поднялась, вежливо поклонилась. Демонстративно вслух скомандовала щене «поклон». Несколько секунд Тырюхиного шоу дали возможность собраться с мыслями и чуть обуздать вспыхнувшую злость. Ах, как хотелось, чтобы Рэм оказался рядом. Руку бы на плечо положил или просто встал близко-близко, чтобы подол платья прильнул к его сапогам. Было бы легче. Но шеф торчал около ложи, а он ни за что не оставил бы ее наедине с величеством номер раз, если бы не получил конкретный запрет. Мда. Нельзя было отвлекать внимание публики от королевской особы. Ее, Ольгин косяк — не терпелось похвалить малышку. Теперь придется лавировать.
— Ольга, голубушка, вы просто обязаны рассказать нам и нашим добрым подданным о талантах вашей нгурулы! — король мило улыбался, демонстрируя свое исключительное благоволение.
Такого захода Ольга никак не ожидала. Впрочем, она вообще ничего не ожидала, особенно того, что король припрется прямо на ристалище.
— Вас интересует что-то конкретное, ваше величество?
Эльзис покосился на строптивую землянку, но та смотрела спокойно и как-то доверчиво.
— Зачем вы рисковали, заставляя ценную щеночку прыгать на спину нгурулу, перешедшему в боевой режим? Там же острые шипы! Малышка могла пораниться!
— Исключено, ваше величество. Позвольте, я поясню. Тыря умеет уплотнять подушечки лап. Это первое, а второе — трюк со вскакиванием на спину не новый и десятки раз отработанный. Ну, и третье. Выбора особо не было, противник навязал нам неприятную ситуацию. Это был допустимый риск, ваше величество.
— Что значит уплотнять подушечки? — въедливо переспросил король, а публика затаила дыхание в ожидании невиданных откровений.
Оля раздула в раздражении ноздри — король срывал ей сценарий запланированного финального шоу. Ну, сам напросился.
— Частичная трансформация, — дернула Ольга плечиком, как бы спрашивая: «ну почему вы такой неумный?». Даже жалко немного короля стало: Эрик, паршивец, сто пудов инфу о частичной трансформации зажилил, ибо не царское это дело. Ну да, лучше один раз увидеть… — Тыря, ботинки! — понеслась над ареной четкая громкая команда. — Сидеть! Лапу! — Оля перехватила поднятую переднюю левую и жестом предложила величеству полюбопытствовать. Эльз даже ногтем поковырял внезапно утолщивщуюся очень плотную кожу на нгурульей «подошве». Тыря даже не дернулась. Верблюды щекотки не боятся.
— А что еще она умеет? — с каким-то детским любопытством спросил король, не обращая внимания на гул толпы и удивленные возгласы из стана столичных. На сердце Ольги стало горячо от гордости за Пашку. Это вам не оскорбления выкрикивать, это ноу-хау в развитии нгурула со стабильным закрепленным результатом.
— Пока больше ничего, если вы о трансформации. Нужды не было. Если уж мучить щену, то пусть это будет нечто жизненно необходимое. Не крылья же ей отращивать.
— А на вот этот непотребный мех нужда была, — неожиданно съязвил монарх.
— Да! — не приняла Ольга подколки, — это очень важно!
Публика пренебрежительно загудела. А Оля вдруг поняла, что Эльзис сейчас прикрывает ее непочтительный промах и заодно дает высказаться. Станет ли публика слушать иномирную чумичку, начни она читать лекцию о новых возможностях нгурулов? Большой вопрос. А сейчас послушает, никуда не денется. Главное не переборщить с плотностью информационного потока. Попроще надо. И покороче.
— И чем же? — настаивал Эльзис.
— Да хотя бы тем, что с ней поиграть можно без риска пораниться или отравиться. Ну посмотрите, какая она красавица! Смотреть приятно! Даже дети не боятся!
— И как это ей поможет в бою?
— В бою вы Тырю видели, — отмахнулась Ольга. — Сильно шипы тому зверю помогли? Тыря вполне могла его убить, если бы получила команду. Но зверь же не виноват, что у него наездник идиот.
— Не стоит оскорблять соперников, дорогая.
Оля уже набрала воздуха, чтобы возмутиться: а ее, значит, оскорблять можно? Но в этот момент Тыре надоело изображать пенек. Этот двуногий такой противный! Пришел, когда не звали, и отвлекает дорогую подругу от Тыриной персоны!
— Тряв! Тряв! — строго объяснила она королю его бестактность и оскалилась глухо рыча, чтоб уж никакого недопонимания.
— Да-да-да, моя красавица! — тут же отреагировала Ольга, моментом сообразив, что едва не затеяла с королем выяснение отношений, чем шену и спровоцировала. Снять с талии Тырин шарф и повязать на меховую шею было минутным делом. — Ай, молодец! Ай, красавица! Ай, умница! — приговаривала Оля, позабыв о величестве и купаясь в счастье своей чýдушки. Кисет с сушеными пуйфинами стремительно пустел — Тыря охотно демонстрировала команды. «Зайку» и «свечку» она выполняла откровенно по кайфу, даже если не просили — понимала, что дорогая подруга довольна. Пока щена кокетничала и очаровывала трибуны, Оля шепотком извинялась. Уж простите слабую женщину — перенервничала, как никак первый бой. Вы же мужчина, а не только король. Простите, а? Хорошо, что величество «громкоговоритель» над ареной отключил, не стоило шокировать публику. Все-таки манеры у землянки своеобразные, высокородная публика не оценит такое небрежение к политесу.
— Спасибо, ваше величество, я забылась, а вы меня выручили! Это было красиво!
— А следовало бы наказать! Вы нарушили правила, голубушка!
— Тогда и вас тоже, — неожиданно вскинулась Ольга, обида все еще тлела, а душевное равновесие не вернулось. — Вы тоже нарушили правила, когда позволили меня оскорблять.
— Они свое получили, — не принял упрек Эльзис. — Я знал, что Раим справится.
— Получили. От Раима, а не от вас.
— Ну итог-то один, — Эльзису было не по себе — по чести сказать, упрек был справедливым, если отбросить сопутствующие осложнениея в виде закручивающегося расследования. Оля смуту в настроении короля не уловила — своими чувствами занята была, лишь грустно вздохнула. Не понимает величество ее обиды или провоцирует на конкретную предъяву?
— Вы король, гарант законности. Короля хочется уважать, — женский голосок задрожал, в нем слились вполне понятная обида и досада, что вновь не совладала с нервами. Кажется, утреннее успокоительное сгорело без следа.
Эльзис проигнорировал упрек с монаршей надменностью. Не объяснять же землянке, что вынужден был так поступить с ней и Раимом во имя интересов трона. А то, что ему в глубине души неловко до тошноты… Он перетерпит.
Глава 12Столичная эпопея. Первый день соревнований. Минута славы для Косты
Коста любил работать с водой. А еще Коста любил своего зверя Тилара. Быть наездником ему нравилось безумно, а вот быть на службе у короны — очень не очень. Если точнее, не нравилось быть на такой службе, которая требовала держать себя в перманентном агрессивном состоянии, ибо боевому нгурулу надобно соответствовать. Так месяцы сложились в три года. Заниматься нелюбимым делом, да еще быть аутсайдером, как бы это сказать, чтоб не врать себе… выматывало. Союз с таким же неудачником Ованом и его зверем Тусом помогал как-то держаться, чтобы и клятв не нарушать, и не впадать от скуки и безысходности в скотство, как старшие товарищи.
А потом в его жизнь ворвались иномиряне.
Сначала костистый крупный парень, наездник молочнозубой самочки, который не побоялся встать против тройки самых лучших бойцов гарнизона. И победить. Каким-то непонятным образом поступки вроде как презренного землянина взывали к врожденному чувству справедливости в душе Косты. Парнишка из технопараллели попирал все привычные правила и в то же время неукоснительно следовал негласному кодексу мага, который вколачивали в юного нрекдольца с младых ногтей: маг — это СЛУЖЕНИЕ. Дана тебе сила, защити слабого. И маг-то Пашка никакой. Всей магии — нгурулу свою слышал, но поступки… Коста даже чуточку завидовал: несовершеннолетний иномирянин Пашка имел куда более твердый стержень, чем все элитные наездники Восточного вместе взятые. Только идеальный лавэ Шенол, по мнению Косты, превосходил землянина в плане благородства. Но и их затмевала госпожа Ольга, трепетной заботы которой хватало на всех, даже на мерзавку Браю. Противная девчонка! Костян слегка стеснялся своих чувств, но нападение на командира он не простит никогда! Только хладнокровие госпожи Ольги их всех тогда спасло! Командира от гибели, а весь Восточный — от невыносимой неизбывной скуки, которая рано или поздно, без всяких преувеличений сводила ума почти всех наездников. И отнюдь не в переносном смысле, а в буквальном. Просто об этом не принято говорить. Иначе контингент обоих корпусов был бы неизменен на протяжении столетий. Скука Восточному больше не грозила. Кто придумал охоту в горах и охрану обозов? Вот то-то. Придумать мало, госпожа добилась выполнения! Какое же это наслаждение — усталость! Неважно, что иной раз ноги в коленках подламывались, зато засыпалось быстро, и пробуждение было счастливым. А раньше ватная хмарь в башке от тупых, сто раз переговоренных разговоров утягивала в бесконечные серые вязкие сны, наполненные все той же пустопорожней скукой.
Распорядитель выкликнул следующую, последнюю на сегодня пару поединщиков. Имя своего противника Коста не услышал, так задумался. Госпожа Ольга порывисто обняла его на удачу и подтолкнула к арене. Только тогда до парня дошло, что его вызвали на ристалище — Коста Арим и его зверь Тилар.
Противник задерживался. Оба лавэ маячили на заднем плане королевской ложи, и столичный буравил взглядом спокойного, явно гибкого и ловкого юношу. Щиты пробить хотел, что ли? Ну-ну. Это внешний щит у Косты был личный, любой маг-эксперт подтвердит. А вот внутренний, как последний рубеж, укреплял сам командир. Именно укреплял, а не свой собственный ставил, что было бы неправильно. А вот как выразился Павел, заармировал — почему нет? Всегда можно объяснить магическим шлейфом после службы. Да, укрепляли для недавней работы на тракте, но оно почему-то не рассеялось… Попробуй докажи иное. Лаве Шенол ободряюще улыбнулся ученику.