Тычок между лопаток — папенька постарался привести доченьку в чувство — и голубоватые от напряжения пальцы выпустили ткань белого кителя. Ольга тихонько выдохнула. Ей ли не знать, какими вздорными бывают девочки-подростки, особенно балованные. Она и себя помнит в этой поре, и дочку Анечку. А Раим, подражая королю, взял Олину вторую руку и поднес к губам попеременно оба кулачка — жест для Нрекдола невиданный, но такой обычный для этих двоих.
— Готовы ли вы принять меня супругом, госпожа? — тихо спросил он. Но вокруг были маги, поэтому и вопрос, и тихое ответное «да» слышали все, кому было интересно.
А потом началось пустопорожнее брожение по залу. Ольга под руку с Раимом, Серафима с Эриком, а Эльзис благородно мучился с Ууной. Эрик тихонько отпускал довольно едкие комментарии о встреченных подданных. Серафима смеялась открыто и свободно, отчего величество номер два просто балдел, а оные подданные негодовали и завидовали. Ха! Да половина присутствующих мужчин не отказалась бы от компании такой экзотической женщины. А с дамами совсем просто: эта землянка раздражала! Она вела себя вроде бы нормально: осанку держала, на спутнике не висла, говорила с умеренной громкостью, а больше слушала. Но она смеялась! Смеялась, не стесняясь показывать зубы! Вполне, кстати, красивые, что раздражало дам еще сильнее. Они-то, согласно неписаным правилам, элегантно улыбались вполгубы и, в крайнем случае, дробно хихикали, что должно было означать заливистый хохот. Такой вот эстетический выверт. Бывает. Наши красотки во времена оны и не так извращались. Фижмы и турнюры вспомним и пожалеем бедных нрекдолок.
Постепенно три пары разбрелись по залу. Эльзис заговаривал то с одним, то с другим подданным, решая какие-то свои вопросы, а больше дразнил и стравливал клановых, которые готовы были передраться за его внимание. И тщательно отслеживал тех, кто подобной ажитации не поддавался и вел себя сдержанно. Чаще всего это были представители родов первой волны переселенцев с Апрола, а потому прямые конкуренты королевскому дому. А то и открытые враги. Эльзиса интересовали другие, не такие родовитые и, как следствие, очень небогатые. Зато амбициозные и энергичные, готовые службой добывать привилегии, а не выклянчивать их. Присутствие Ууны у локтя венценосной особы никто не замечал. Через некоторое время Элизис, утомившись светскими обязанностями, передал девицу с рук на руки папане и при свидетелях приказал ближайшие полгода уделять делам клана, не тратя время на столицу. Только потом Эрик узнает, что рачительный папаша задвинул дочу в ближайший альков и ломанулся не на выход, а разыскивать Раима…
— Господин лавэ, — давешний неприятный господин преградил путь Ольге и Раиму, которые как раз увлеченно обсуждали домик-шале в горах, куда они будут удирать от забот насущных. И где все будет по-земному.
— Это отец Ууны. Слушаю, — Ольга кивнула, принимая пояснения и отмечая для себя, что стандартным представлением Рэм не озаботился, даже имени господинчика не назвал.
— У нас с вами остались незаконченные финансовые дела, господин лавэ, вы не находите? — Раим молчал, побуждая неприятного типа говорить дальше. — До конца контракта моей дочери еще пять месяцев. Вы разрываете контракт, как я понимаю? — Раим все так же молча кивнул. — Я желаю получить компенсацию за сегодняшний позор моей дочери и положенное ей содержание за оставшееся по контракту время!
Шенол, похоже, дара речи лишился от такой наглости, вот же неприспособленный. То, что в семье Шенолов-Вадуд житейское и практичное будет женской зоной ответственности, было понятно с самого начала. Пауза затянулась, и тогда не выдержала Ольга.
— И во сколько же вы оценили свои… хм… неудобства?
Папаня на пару секунд подвис — землянка посмела голос подать, но взял себя в руки и заявил:
— Дом, в котором проживает сейчас моя дочь согласно контракта.
— Что за дом? — спросила Ольга у Раима игнорируя папаню.
— Неплохой дом в хорошем районе.
— Обычный домишко, — вклинился заботливый папаша, продавший красавицу дочь по краткосрочному контракту. Оля не обратила на него внимания.
— Сколько комнат в домишке? — уточнила она.
— Не помню, дорогая. Дом достаточно большой, чтобы с удобством разместить благородную даму со штатом прислуги и десяток ее гостей.
— Водопровод?
— Все как в крепости.
Ага! Значит, хороший район, все удобства, штук пятнадцать-двадцать господских покоев, плюс служебные помещения. Наверное, еще и садик имеется.
— Нет, — вежливо и сухо заявила Ольга, глядя папане в глаза. Папаня взгляд принял, и с его лица стремительно стекло «баптистское благообразие».
— Тогда я подам иск о неисполнении контракта в королевский арбитраж!
— О, прошу вас, сделайте это как можно быстрее! — ответила землянка все с тем же вежливым безразличием.
— Оля⁈ — отмер наконец Раим.
— Мы подадим встречный иск за ненадлежащее исполнение контракта, только и всего. Когда ты последний раз навещал девушку?
— Месяцев восемь назад.
Ну да, ну да… приблизительно в это время Олю произвели в звание управляющей крепостью. Раим получил теплый благодарный взгляд: какой он все-таки немыслимо щепетильный, хранил целибат, пока она не решила этот вопрос своей волей.
— Вот видишь, дорогой. На лицо вопиющее неисполнение контракта. Что там девица обязалась делать? Заботиться о твоем комфорте и потакать мужским потребностям? Сколько можно стрещить с этой семейки за уклонение от исполнения обязательств, как думаешь?
— Но позвольте! Господин Шенол был в провинции, а моя дочь в столице!
— Вот именно, любезнейший! По какому праву она оставалась в столице, когда ее место было подле держателя контракта?
— Но ей никто не предлагал…
— Не предлагал? — уточнила Ольга у Раима. Глаза ее смеялись.
— Не предлагал, — развел руками тот.
— Вот! Значит, аррата Ууна и в столице плохо выполняла свои обязанности, раз ей даже переезд не предложили! Вы еще желаете домишко в столице, любезнейший? Или разойдемся, как нгурулы в пустоте?
«Любезнейший» предпочел развернуться и уйти, пока не попался на глаза королям. Его опала началась полчаса назад, а они с дочерью еще не покинули дворец.
— Ты интересовалась вопросом? — Раим с каким-то умилением всматривался в лицо Ольги.
— Конечно.
— И потому тихо-мирно ждала, пока срок контракта истечет?
— Ну, я понимала, что пока на тебе эти обязательства, ты ничего кардинального в отношении меня предпринимать не станешь, такой уж у тебя характер.
— И ничего не требовала даже намеком.
— Такой уж у меня характер, — улыбнулась Оля. — Не переживай, не так уж я и страдала. Нам, работающим женщинам, страдать некогда.
— Ты даже Эрика работать вынудила.
— Не нравится — пусть на троне сидит, а в моей крепости работают все! — с пафосом заявила Ольга и зашарила глазами по толпе, чтобы убедиться — вредного величества нет поблизости. — Знаешь, я бы постояла где-нибудь у окошечка и выпила бы чего-нибудь тонизирующего.
— Угощения там и там, — Раим указал на боковые двери в большую залу, — но если хочешь, постой здесь, а я принесу тебе попить.
— Ага, — согласилась Ольга. К ней подкрадывалась усталость, но веселье еще гуляло в крови. Прием, который воспринимался как испытание, оказался не так уж плох. Рэма от контракта освободили, да еще без убытков. Вальс аборигенам задвинули. Себя в новых платьишках опять же показали… Пожалуй, пора начинать ждать подлянку, потому что все уж очень уж хорошо. В скрепах браслета завибрировала бусина-интуишка, но прислушаться к ней Ольге не дали. Похоже, за их парой внимательно и пристрастно наблюдали. И стоило Рэму отлучиться, как на Олю двинулась довольно возрастная дама. С приятной полнотой и колючими, как у барыги-оценщика, глазами. И вся такая решительная, ну чисто укротительница тигров. Оля чуть коснулась дамы эмпатией — противно, но не опасно. И расслабилась в ожидании очередной клоунады на тему «земляне это фу». Скоро придет Раим и всех разгонит, а пока можно попробовать получить удовольствие.
— Так расскажите нам, милочка, — взяла дама быка за рога, — чем вы соблазнили нашего идеального и несгибаемого Шенола? Мы его почти сорок лет женить не можем. Он же самых прелестных дев отвергал десятками. Даже на контракт соглашался не всегда и под давлением. И вдруг вы, — моложавая леди лет шестидесяти, а может, и ста двадцати, с кислой миной оглядела Ольгу с ног до головы и только потом взглянула ей в лицо. И наткнулась на широкую раскованную улыбку. Ольга улыбалась приветливо и даже чуть жалостливо — леди снедало раздражение, непонимание и досада. И зависть. Внешне матрона скучала и презирала, а вот внутри… Но Ольге же этого было знать не положено, правда же?
— И что, действительно красивые óсоби… то есть девушки попадались? — землянка демонстрировала собеседнице совершенно искреннюю заинтересованность и такую же искреннюю иронию. А почему бы и нет, если она уже в ферзях? Она Ольга, а не какая-нибудь клановая дева. Именно так поняла ее интерес беспардонная леди.
— Да уж не вам чета! — сорвалась пожилая аристо. — Юные, свежие, благовоспитанные. Красота — это само собой. А еще магическая одаренность, приданое и родственные связи!
Да-да, четырехдарному магу, личному другу и старшему наперснику обоих королей именно этого и не хватало! Оля опять весело улыбнулась. Играть на эмоциях этой женщины было даже забавно: так старается задеть выскочку, ну так старается, аж героиней себя чувствует! Оля даже усовестилась на миг — такие сильные эмоции в таком возрасте не на пользу. Одна беда: била дамочка в Ольгу (да начхать на эту землянку, пусть ее хоть в три королевских рода примут), а целила в Раима. Спускать такое было нельзя, окорот нужно давать сразу и пребольнёхонько. Чтоб любая дурная мысль в их с Шенолом сторону фантомными болями отдавалась еще лет десять. Сам Раим в подобной схватке был бессилен. Благородство против женской коварной целеустремлённости сесть на шею…