Жесткий кивок Дурста, видимо, помимо почтения означал ответ «так точно», который на Нрекдоле пока не практиковали.
— А что Мингир? — по-простецки не утерпела Сима.
— А Мингир, дорогая аппата, — потаенную улыбку короля не заметил даже капитан, который смотрел в лицо самодержцу, — курирует от Совета… курировал оба департамента ходоков-межмирников. Восточный и Западный.
И только Ольга уловила некое замаскированное злорадство в коротком, но идеально любезном ответе.
Так вот почему этот злыдень так борзо наезжал на землян, несмотря на демонстративное благоволение величеств! Орал, оскорблял и чуть ли не плевался. Вот чья личная неприязнь вылилась в политику травли по отношению к иномирянам, особенно из техномира. Вот кому десятки, а скорее всего сотни землян обязаны пожизненными страданиями. Какое изуверство — спасти жизнь, дать надежду и тут же эту самую жизнь сломать по прихоти одного единственного мерзавца. А все потому, что предыдущий король сделал на землян ставку, и кланам это не понравилось. Сима тоже умела два и два складывать… Ольга еле-еле успела подругу за руку тормознуть. Не стоило лупить тушку злодея при странно настроенных гвардейцах, хоть и хочется до зуда в копчике.
— Дурст, а сколько ты уже в капитанах? — ласково спросил Эльзис.
— Третий год, ваше величество.
— И до сих пор считаешь, что Совет главнее, чем мы с братом? — патокой разливался король. До капитана что-то начало доходить — пышущий уверенностью лик блестящего придворного самую малость омрачился. Венценосный — вот он, здоровый и даже веселый, а сиятельные благодетели таращатся на происходящее сухими глазами и явно не по своей воле.
Ответ в стиле «не могу знать, ваше величество» оное величество явно не порадовал.
— Чем больше в воинстве дубов, тем крепче наша оборона, — едва слышно пробормотала Серафима. Что характерно, на нрекдольском, заменив дуб на местный аналог крепкого дерева и подменив армию воинством. За неимением в этом мире армии за ненадобностью. Не иначе, как для величества старалась.
И капитан оскалился, бешено переводя взгляд с короля на наглую блондинку.
Ольга вскинула руки, как хирург в ожидании перчаток. Сима как-то по-особенному переступила с ноги на ногу. А в руке Жеха блеснул такой же, как у Пашки, нож. Тот самый, пробивающий щиты. Эльзис так и обмер на миг — земляне явно собирались драться. Эмпатка-недотепа и двое простецов против обученного гренадера-двухдарника седьмого ранга. Они собирались драться за него, мага одиннадцатого уровня, которому десяток таких семиранговых на полплевка! Не ринулись ему за спину, а лучше в сторонку и подальше. Они встали плечом к плечу, к левому, потому что начальник правша. Правильно встали, хотя это вопиющее попрание этикета. И абсолютно бессмысленный риск.
От удивления Эльзис пропустил начало драки.
Ольга руководствовалась своей чуйкой и долбанула на упреждение, справедливо полагая, что щиты ее друзей второго удара могут и не выдержать. Щиты у Симы и Жеха искусственно наведенные, а не самовозобновляемые, как у нее. Ударом Ольга была недовольна: «Дуст» остался стоять. А главного пастуха, помнится, с ног сбивала. Что именно из наболевшего вложилось в этот удар, и шельма не разберет. Но внимание Ольга на себя отвлекла. Ха! Да такое взрывное одномоментное буйство отрицательных эмоций мало бы кто не заметил. И уж точно не балованный великосветский хлыщ, хоть и в мундире гвардейца. Ядреный концентрат из эмоций женщины, которая вот только что избежала неминуемой, как казалось, смерти и никого-никого еще за это не простила, оказался для хрупкой мужской психики очень некомфортным. Сознание Дурста сделало кульбит. На миг, но бывалый боец «поплыл». А дальше сдали нервы у Серафимы. Не вынесла душа смотреть, как руки здоровенного, явно хорошо выученного боевика тянутся к подруге. По тренировочной, десяток раз отработанной схеме, сейчас Жеху следовало метнуть нож, но Симка не утерпела, поспешила: шаг назад, набор инерции, опора на Ольгино плечо и тренированная ножка акробатки врезается в ухо противника, точнее в щит на уровне уха. У Симы удар, как и у Оли, тоже не задался. Бить голой ступней уметь надо. Симу научили еще в спортивной школе. Короче, офицерику повезло хоть в одном: на ногах почти удержался.
Зато в другом не очень — снесло вместе со всеми щитами прямо в державные рученьки величества. Голова, шея, плечи и торс — самые оберегаемые части тела, если кто не знал. А величество не привыкло к такой фамильярности. Тоже мне, взяли моду на монархов падать. Величеству семиранговые щиты, что обертка из газетки — смял и не заметил. И надо же такому случиться: прямо в районе шеи смял. Вместе с кадыком, гортанью и трахеей.
Вообще-то, убийство никто не планировал, просто череда обстоятельств так сложилась. Нервы, опять же, у всех… Золотая шельма вероятности не просчитывает, она их раскладывает.
Не хотел, но убил. На глазах пятерки гренадеров король убил их командира. Ровно после того, как тот, в смысле, командир, обозначил свою верность Совету. Дообозначался, угу. Служивым второго намека было не нужно. Встали ровненько и давай преданность изображать. Правда, под тяжелым взглядом монарха побледнели и опустили глаза все.
— Чего ждем? — Эльзис даже не пытался сдерживать раздражение. Досдерживался — уже всерьез воспринимать перестали. — Падаль, — кивок в сторону тела у ног, — в холодную…
В этот момент с тихим треском разошлась ткань пространства, и на мозаичный пол выскочил Раим.
— Что у вас тут? — нервно спросил он, тяжко дыша. А сам Ольгу с ног до головы взглядом обшаривает на предмет целостности организма. Остальное, впрочем, тоже не упустил. Ни злость на лице монаршего друга, ни тело у его ног, ни нож в руке Жеха, ни сжатые губы Серафимы, ни облегченную улыбку Ольги, которая сверкнула ему навстречу.
— Несоответствие занимаемой должности устраняем, — величество даже пнул означенное несоответствие. — А ты чего запыхался? Бежал? — Эльзис и сам понимал, что сказанное глупость. За те три, ну, пять минут, которые длился… хм-м… инцидент, из подвалов южной части дворца на верхние этажи центральной части не добежал бы никто!
— Пустотой пробивался, — Раим вздохнул поглубже, выравнивая дыхание. — На Оленьке тревожная следилка сработала.
— М-да… — протянул величество, — Значит, правильно я его убил. Палачам меньше работы, — и снова пнул тело капитана. Молчаливый вопрос старшего друга заставил Эльзиса говорить, хотя облекать в слова такие обидные обстоятельства было горько. — Ты через пять минут прилетел, хотя магия дворца тебя не пускала. А этот, — снова пинок, — почти час выжидал. У него ограничений на перемещение по дворцу не было. Наверняка же артефакты на применение неправомерно сильной магии сработали штатно! Примчался только когда ты живой и невредимый распоряжаться начал. Не удивлюсь, что он был в курсе… хм-м… планируемой акции Совета, — Эльзис вдруг понял, что готов пинать ногами не только труп, но и тушки сидящих в креслах. Чтобы хоть как-то отвлечься, спросил: — Как думаешь, какого уровня магию применил апролец?
— Двенадцатого, надо думать, — Раим подошел к неподвижному главгаду Сибасу и беззастенчиво расстегнул на груди жесткий от золотого шитья камзол. А потом его еще и раздвинул, чтоб Эльзису издалека было виднее. Земляне наблюдали этот процесс, весьма смахивающий на мародерку, во все глаза. Правда, взять с тушки Сибаса на первый взгляд оказалось нечего. Разве что цепочку желтого металла, а на цепочке штук семь пустых подвесок. Пустых, в смысле без камней, только петелька обычного кулона, а из петельки торчат пустые проволочные скрепы, в которые нужно вкладывать сменный кристалл накопителя. Этот тип бижутерии выучили все земляне, потому что каждый таскал на себе подобное. На время пребывания в столице Раим на всех по три штуки нацепил — щиты поддерживать. А на Сибасе целых семь было, да и сам маг уровня лавэ. Готовился к неожиданностям, гад. В том, что уровня лавэ — это не Раима в слабаки записали. Просто для Раимовой мощи термина не придумали. По грубой силе, так сказать. В «рывке» он самую малость уступал братьям-королям, что с лихвой компенсировал мастерством.
А Шенол еще маленько пошарил за пазухой Сибаса и предъявил на ладони кучку мелкого крошева, весьма похожего на очень крупную каменную соль.
— В труху, — озвучила Сима очевидное. Эльзис только понимающе кивнул. Причина, по которой старпёры оказались все еще живы, была проста и очевидна: советники вполне трезво оценивали прочность своих щитов против апрольца с небывалым потенциалом и озаботились подпиткой. Да какой!
— Наверняка по карманам найдется еще много всякого интересного в плане артефактов. Но это уже пусть дознаватели разбираются, — Рэм показательно отряхнул руки от кристаллической крошки и двинулся поближе к своей женщине. Ему нужно было тактильно убедиться, что с ней все в порядке. А Оля неодобрительно сморщила носик — помародерить более вдумчиво рачительная землянка была весьма не против. Но шеф от чистой души сходу дал слово, что не-не-не, все дознавателям. Ну, значит, так и будет. Точка. Воспитательный ликбез ее муженек получит попозже и полные уши. «А как уместны были бы пара кошелей золота в дополнение к бюджету! Парням на премиальные: по столице погулять.», — расслабляясь в руках супруга, подумала Ольга. Хотя с нынешней обстановкой, какие уж гульбища?
Эльзис как-то по-особому щелкнул пальцами, и гренадеры подобрались еще строже. Пашка бы оценил невербальную команду «Внимание!», а мирные земляне и ухом не повели. Серафима бочком-бочком да таки прокралась к ненавистному Мингиру и зависла над ним воплощением праведной ненависти. Зависла и не знала, что делать дальше. Еще миг, и подлую вражину будет уже не достать. А вот что с ним сделать сейчас, с неподвижным и беззащитным, Сима не знала. Бить лежачего — это не про хороших советских девочек. Взять и отойти без самой махонькой мести? Да Серафима ни в жизнь себе этого не простит, до конца дней жалеть будет. Как рядом оказался Жех, она и не заметила. Старого партийца одолевали приблизительно такие же мысли, разве что лежачего он бы пнул не раздумывая — не про эту мразь благородство придумано. Просто бить сидящего в низком кресле было затруднительно. С кулака замах не тот получается, как душа просит. С ноги? На такой удар навык иметь надо. А секунды безнаказанности утекали одна за другой. И тогда Жеха как в спину кто пнул… Грык — каблук тяжелого «пиратского» сапога обрушился на ступню в тонком «паркетном» туфле. И следом — крак — довольно острый каблучок-рюмочка Серафиминой греческой сандалии вонзилась четко в подъем второй стопы. На треск костей обернулись все.