— Курус, дружище, наклонись, пожалуйста, — Оля послала образ, но капризная зверюга медлила.
— Тряв! Тыр-тыр-тыр! — потребовала Тырсинея Ольговна, не сходя с места, как приказано. А что такого? Она в своем праве! Это её дорогая подруга! И её, принцессонькины, поцелуйчики! Попросили наклониться, так делай и отвали! Глупый, что ли? А еще альфа! Свап рыкнул на нетерпеливую наглюшку. Получилось у него не столько назидательно, сколько иронично. Зато дал понять коллегам-соперникам, что самочка под защитой.
То ли Курус сам снизошёл голову опустить, то ли его Эльзис подопнул ментально, но третий чмок получился вполне зрелищным и громким.
Потом альфы с достоинством удалились, синхронно взрезав подпространство.
— Как видите, не так страшен нгурул, как про него байки рассказывают. Без команды эти умнейшие существа в бой не срываются и в ярость не впадают. Ещё вопросы? — Оля старалась не скатываться в менторский тон, но и с дружелюбием стараясь не перебарщивать. Скоро там Серафима выползет? Сил уже никаких нет всезнайку перед толпой изображать. Да и Тырюха уже раздражается. Ей же тренировку обещали. Интересную.
Сосредоточенная на публике Ольга и внимания бы не обратила бы, но голос, задававший какой-то вопрос, оборвал фразу на полуслове и затих. Интерес толпы сосредоточился где-то за спиной хрупкой женщины.
Клин волос цвета стали взметнулся. Поворот головы… и губы леди-наездника изобразили ровненькое «О». Серафима стояла в некотором отдалении, весьма экспрессивно уперев руку в крутое бедро. Откуда она взялась так внезапно и абсолютно беззвучно?
Ольга даже не сразу узнала свою почти сестру. Разумеется, наряд Симы для выступления все три подруги обсуждали вместе. А вот конечный результат Ольге довелось увидеть только сейчас и крепко, очень крепко удивиться. Единственное, что сохранилось от первоначальной задумки — это кроваво-красный цвет. Серафима была упакована в некое подобие Ольгиного мундира. Весьма прозрачный намек на близость к наездникам. Сходство было очевидным, но и отличия были в каждой детали. Вместо ботфортов — непривычно высокие облегающие сапожки на устойчивом, но заметном каблучке. Вместо кителя — жилет ниже колен, но весь затканный виньетками из галунов и даже с эполетами. А под жилетом — некое подобие водолазки из прозрачной алой ткани с тонкой вышивкой. Причём рукава были настолько узкими и так плотно облегали руки Серафимы, что Оле сразу вспомнились уникальные гимнастические костюмы женской сборной. Брюк из-под жилета видно не было, но что они есть, сомневаться не приходилось. Оставалось посочувствовать публике. Сима была настроена рвать шаблоны. Даже её прическа была вызовом. Где модные нынче жёсткие начёсы на всю длину волос, а где строгая гладкая улитка, увенчанная большим шелковым цветком в стиле Кармен. Алым, разумеется.
И вот это видение бесшумно материализовалось посередине ристалища.
«Вот же ж!». Оля про себя чертыхнулась. Подобный сценарий не оговаривался, а потому выдать подходящий экспромт с разбегу не получалось никак. Даже с ее, Ольгиным, умением держать внимание клиента. Выручил Эрик. Вырулил из-под пространства в двух деликатных шагах от Серафимы и…
— Господа! — хорошо поставленный голос второго величества оборвал нарастающий гул обсуждений дамы в красном. — Позвольте вам представить помощницу управляющей хозяйством Восточного корпуса арраты Вадуд-Керон, прекрасную эр’туэ Серафиму Захар.
— Эр’туэ?.. — прокатилось по трибунам множественное эхо. — Женщина?.. С каких пор?..
— Эр’туэ! — поднажал голосом Эрик. — Если труды аппаты Серафимы во славу короны и дальше будут столь же значительны, то вскоре она получит звание туэ из наших рук.
— Та самая… С приема… Землянка…
Настрой публики стремительно перетекал из вяло заинтересованного в приглушенно неприязненный.
— Да чем иномирянка заслужила-то почести такие? Поприличнее не нашлось кого? Мужчин мало?
— Такова наша королевская воля.
Эрик так и сказал: «наша». И таким тоном… Вам что-то не нравится господа? Тогда мы идем к вам! Завуалированную угрозу почуяли все.
«Вот же ж паразиты дезоксирибонуклеиновые, — восхитилась братьями Ольга, — как друг друга косплеят! Аж жутко.».
Помпа, с которой было обставлено появление на арене Серафимы было неожиданностью даже для Ольги. Предварительно этот момент вообще никак не оговаривался — не до мелочей было. Общую стратегию выработали — и то хлеб. А в остальном положились на экспромт и адскую мотивацию. Про вчерашнее покушение никто не забыл. И долго еще не забудет.
И вот сейчас оба величества по очереди с каким-то нездоровым вдохновением третировали своих верноподданных. Это было приятно. Паршиво, что использовали для этого землян. Обдумать сей факт подробно категорически не хватало времени.
Величество сделал Серафиме приглашающий жест — «Ваш, мол, выход, леди!», и исчез. Беззвучно и мгновенно. Сима поняла все правильно и вступила в игру.
Ольга с удовольствием наблюдала, как подружка-соратница скользящей походкой гимнастки двинулась в ее сторону. Дошла. Остановилась. Вскинула по-лебединому изящную руку вверх, как бы перенимая эстафету. Не иначе как спортивные навыки на стрессе из подсознания пёрли.
До приветствий публике Сима не снизошла — хватит уже бисер метать. Так Ольга поняла ее посыл. Вместо приветствий прозвучало:
— Тыря, наряжаться!
Откуда в руке статной блондинки возникло узкое алое полотнище, не уследил никто — внимание было приковано к щеночке. Козявка с таким энтузиазмом рванула на зов, что не успела вовремя притормозить, и ей пришлось навернуть вокруг Серафимы петлю — только песок веером из-под лап. Наконец рыжий смерчик застыл и трансформировался в живую статую «суслик шилопопый, нетерпеливый, повизгивающий». Чего Ольге стоило притормозить проявление облизывтельной Тырюхиной радости, знала только она. Сима-то к яду щены очень даже восприимчива. Проверено на горьком опыте и не раз. Тактика экспресс-помощи отработана, но публике такое демонстрировать именно сегодня неуместно от слова совсем.
Дама в красном взметнула невесомое полотнище, как гимнастическую ленту, и приступила к завязыванию банта.
— Нгурулу мы уже всякую видывали! Нам больших обещали! — провыл уже знакомый скептический бас. Вот что с ним делать? Хочется по щам надуцкать с оттяжечкой, чтоб не каркал под руку! А надо в ножки поклониться, потому что этот дурнонравный спесивец реплики подает, ну такие удачные и своевременные, как будто ему сценарий с поминутным таймингом выдали. Сценарий, которого и в задумках-то не было. На арене сплошной экспромт и эксклюзив.
— Ну, раз вам не терпится… — согласилась Ольга. — Но не раньше, чем вы похвалите Тырю, потому что она красавица! И не поприветствуете аппату Серафиму, как положено.
Тишина…
— Господа! — в голосе Ольги зашелестел корундовый абразив. — Их величества попросили развлечь своих лояльных подданных и получше познакомить с нгуралами. Если вам неинтересно, то мы вполне можем удалиться. Поверьте, найдётся с десяток других, более приятных способов послужить трону и государству.
Со стороны королевской ложи потянуло леденящим недовольством, и публика резко вспомнила, как хлопают в ладоши.
Про «более приятные способы» было слишком провокационно, но Ольга устала биться о стену неприязни. Внутреннее достоинство корчилось и стенало: прогнись ещё на микрон и сама себя уважать не сможешь. Да, сейчас очень удачный момент двинуть в массы, аристократические массы идею о «бытовых нгурулах». Так ведь не последний! Сегодня не выйдет, и ладно. Подвернуться другие случаи, иначе и быть не может! Если Ольгу с ее терпением и миролюбием так растащило на поскандалить, то каково Серафиме с ее обострённым чувством справедливости, бритвенно острым язычком и порывистостью?
Вот же ж ситуация! Уступишь, выиграешь внешне, но проиграешь внутри. Взбрыкнешь — однозначно, провалишь поставленную королём задачу, огорчишь близких (они же готовились), а личного удовлетворения будет лишь коротюсенький миг. Ну, короля, если честно, и задвинуть можно. Наездником была, наездником и останется, если что. Ольге хватит. А Сима, подружка задушевная — вот она. Её-то за что позорить? Её и всех землян, которые есть на Нрекдоле.
— Безымянных на арену, — как бы сама себе скомандовала Ольга, не сомневаясь, что будет услышана.
Такого шикарного выхода, как у альф, у Наф-Нуфиков не получилось. Эта шантрапа просто ломанулась в калитку, как только получила ментальный пинок от Свапа. Пока шипастые архаровцы галопировали к точке рандеву, Ольга успела заметить, что на широкой груди каждого красовался галстук-бабочка в стиле а-ля Кот Леопольд. Сима, как всегда, была внимательна к деталям. Как только исхитрилась закрепить на шипах эти тряпочки. А потом банда устроила толкотню боками, добиваясь внимания от двуногих подруг.
— Стройся, — рявкнула раздосадованная Серафима. Её чуть не сбили с ног. Выручила тренированная координация и ткань костюма, зачарованного на антингурульность. Публика ехидно подхихикивала, но быстро примолкла: нгурулы лихо изобразили шеренгу, которую возглавляла восходящая звезда с красным бантом на шее.
— Поворот направо… В шеренгу… Поклон их величествам! — Серафима и сама склонилась в изящном спортивном реверансе — глубокий присед, изящно согнутая ножка, одна рука у сердца, а вторая элегантно парит над головой.
Три шипастых носителя красной символики браво изобразили приветственный поклон. Только Тыря малость замешкалась. Нет, головой к вытянутым передним лапам она припала, как положено. И хвостом дружелюбно мотанула. А в знак особого почтения еще и заднюю лапу задрала. Как у Симы не получилось: у нее коленки в другую сторону гнутся. Но тоже красиво, да-да. А что не так? Тыря — принцессонька и чудонька, она тоже хочет, чтобы на неё смотрели. Надо реверанс? Ну дык нате вам!
Через несколько долгих мгновений оба величества поднялись в ложе и стали видимыми. Ответили на приветствие ничейных зверей? Подданные недоумевали. Более того, оба братца хлопали и улыбались. Они улыбались, чтоб на вас шельма косо глянула! И даже посмеивались! Землянки так вовсе веселились в открытую. Им-то Тырькин реверанс был виден во всей красе! Придумала же, козявка, да быстро как сообразила! Первый раз Симушкин экзерсис видит, а вот поди ж ты!