«Вообще, стихии надо подтягивать, — согласился со мной Песец. — Проблема в том, что подтягиваться они должны равномерно. Второй уровень у тебя закрыт полностью, нужно закрывать третий. Ищи модуль Огня».
«Заказ на него я оставлял. И не только на него».
Защиту от прослушки стоило добавить к общему пулу защитных заклинаний. По идее, конфликтовать с остальными заклинаниями она не должна, пройдет отдельным контуром. Полученные знания в разминку не вошли, я разве что округу на электронные устройства проверил, из которых обнаружились только телефоны и компьютеры, принадлежащие нам с Олегом.
К завтраку дядя не вышел, так что я сидел на кухне в одиночестве, привычно просматривая одни и те же сайты на новинки. Это занятие меня так увлекло, что я чуть было не забыл про начало занятий, а когда рванул на выход чуть было не забыл проверить на наличие Фурсовой рядом. Конечно, она показывала во мне незаинтересованность, но это не отменяло ее поста рядом с нашим домом. В этот раз я проверил еще Поиском наличие рядом с ней точек жизни и обнаружил кроме фурсовской еще одну.
Когда я вынырнул из Тумана под невидимостью, оказалось, что Фурсова караулит меня с Грабиной. Видно, та с недоверием отнеслась к рассказу подруги о том, что меня невозможно поймать на выходе из дома. Предоставив им возможность и дальше наслаждаться обществом друг друга, я рванул к проходной, попутно проверяя все по дороге на электронные устройства. Несколько работающих камер сразу же обнаружилось, прошлые разы мне повезло, что я выходил из невидимости не в их зоне. Зато сейчас я уже в полной уверенности вывалился из невидимости там, где меня никто не мог засечь, и нормально дошел до проходной.
Короткий рывок до академии — и вот я уже в аудитории. Получилось даже рановато, минут пятнадцать еще в запасе оставалось, чем и воспользовался Темников.
— Илья, а что это было вчера за заклинание?
— Какое заклинание? — состроил я непонятливую рожу.
— Перед тем как ты основу для эликсира начал готовить, — пояснил он.
— А ты про это… Там не одно было, — ответил я. — Секрет Рода, сам понимаешь.
— Ну реально из того дерьма, что нам дали, ничего нормального приготовить было нельзя, уж я это точно знаю. Ни у кого даже близко не получилось приблизиться к твоему результату. Преподша сказала, что в следующий раз отправит нас на пересдачу, если мы будем халтурить, и привела тебя в пример. А у нас никто не халтурил.
Подставлять всю группу не хотелось, поэтому я предложил:
— Могу в следующий раз немного поколдовать над вашими ингредиентами, если опять дерьмо выдадут, или не колдовать над своими, чтобы не выпендриваться.
— Не, лучше над всеми, — оживился он. — Заклинание по улучшению качества, да?
— Да, — неохотно признал я. — Но на Шмакова мое предложение не распространяется.
— Подозреваю, что за него никто не будет просить. Старший брат предупреждал, что на практике иной раз приходится пересдавать раз по пять, пока что-то приличное не получится. А как тут получится, если дерьмо выдают? Так что мы тебе заранее благодарны все. Ну, кроме Шмакова, разумеется.
Похоже, Шмакову суждено стать в нашей группе неуспевающим. Жалко ли мне его было? Ни на грош — за что боролся, как говорится. Вон и на первую лекцию опять не пришел, в отличие от Фурсовой, которая влетела перед самым звонком, нашла меня взглядом и нахмурилась, не понимая, как умудрилась опять пропустить. Но пошла она к Бизунову, который ей радостно замахал рукой. И я его понимал: хоть какое-то развлечение в предстоящем действе.
Лекция была скучной, по философии, так что мне она казалась напрасной тратой времени. Лучше бы ту же археологию давали, но она только на втором курсе будет. От скуки я принялся экспериментировать с тем, на какой дальности мог определить электронные устройства. Выяснилось, что покрываю весь корпус. Только те, что подальше, могли экранироваться теми, что перед ними, поэтому при серьезных изучениях нужно будет обследовать объект с разных сторон, чтобы получить полную картину. И да, те, что были подальше, ощущались слабее, иногда прям на грани моих возможностей.
Мацийовская и Уфимцева, узнав про заклинание, вновь начали меня обхаживать, но теперь, благодаря модулю по соблазнению, я чувствовал, что этим их интерес не ограничивался. Я был обеим интересен сам по себе, в отличие от Фурсовой, которая относилась ко мне, как к неприятному временному заданию, которое еще и создает постоянные проблемы.
Практических занятий сегодня не было, только лекции, да и те имели весьма относительную связь с алхимией. Хотя та же высшая математика в некоторых вопросах могла быть полезна, но больше в расчете заклинаний, чем рецептов.
Ушел я сразу после окончания занятий и еще несколько часов доводил до ума защиту: добавил связки, которые мне пришли в голову за ночь и утро, и выстроил дополнительные контуры на доме. Потом мы с Олегом настраивали иллюзорный артефакт, который собирались включать каждый раз, когда вдвоем уходили с участка. Иллюзия получилась очень убедительной: куча стройматериалов, наскоро собранный из дерьма домик, торчащие прутики саженцев. Уверен, у любого, кто вторгнется на наш участок, эта картина вызовет исключительно сочувствие и сомнение в нашей с дядей умственной полноценности. Потому что нормальный человек в таких условиях жить не может. Именно поэтому Олег сразу после настройки артефакт вырубил, потому что, как он сказал, этот вид отрицательно воздействовал на его нервную систему. После чего дядя устроился с ноутом у бассейна, который имел автономную систему подогрева, а я опять пошел в академию, на занятия фехтовальной секции.
Поскольку остальные очень мне уступали как в скорости, так и в навыках, я предложил после разминки чуть усложнить себе жизнь. А именно — завязать глаза и фехтовать, ориентируясь исключительно на ауру противника. Это оказалось довольно интересным опытом и не столь сложным действием, как представлялось. Потому что стоило настроиться на противника — и для меня разницы уже не было, открыты у меня глаза или завязаны. Таким образом я себе если и усложнил тренировку, то самую малость. А вот у остальных в секции наверняка начал вызывать чувство собственной неполноценности, потому что Богданов попросил меня задержаться после занятия и сказал:
— Илья, давай договоримся так. Ты приходишь в секцию раз в неделю, потому что на твоем фоне остальные выглядят бледновато и теряют мотивацию, а я смотрю, что ты занимаешься сам, то есть к соревнованиям ты готов хоть сейчас. Посещения раз в неделю будет достаточно, чтобы тебя выставить от академии и чтобы дать тебе освобождение от спортивных занятий в академии, которые тебе точно не нужны. Пойдет так?
— Пойдет, — согласился я. — Хотя я в секцию хотел походить больше для того, чтобы себя в тонусе держать.
— Боюсь, ты только квалификацию у нас растеряешь, — вздохнул он. — Потому что слабые противники на твоем уровне — это очень плохо для личного развития, а где тебе подбирать сильных, я не знаю. Сам я на это не очень-то гожусь.
В принципе такой вариант меня устраивал, а если еще Шелагин предложит абонемент на посещение Полигона хотя бы раз в неделю, будет вообще прекрасно. Уж там я получал куда больше, чем в другом месте.
«Согласен, — заметил Песец. — Полигон хорошо помогает в становлении фехтовальных навыков. Но это не предел. Ты уже можешь следующий модуль по колюще-рубящему брать. И метательное близко».
Почему-то радости при этом известии я не испытал…
Глава 23
В субботу у нас было всего две пары, на которые не соизволили прийти ни Шмаков, ни Фурсова. Поневоле задумаешься: а не связывает ли этих двоих что-то еще, кроме обучения в одной группе и контракта на меня. Девушки наши на это всячески намекали, парни больше помалкивали, хотя Бизунов посмурнел — не пришлись ему по душе такие намеки. Мне его стало жалко, и я высказал предположение, что Шмаков просто проспал, а Фурсова приболела. Мол, мне вчера показалось, что она плохо выглядела. Зря я это сделал, потому что Мацийовская тут же развила бурную деятельность, заявив о необходимости заботы о больной согруппнице. Предложила после занятий пойти всей группой и выяснить, не надо ли болящей какая помощь. Одно я знал точно: соваться в логово двух выкормышей Живетьевой мне не следует ни под каким предлогом. Не хотелось узнавать, что же они для меня приготовили такого, что мне не останется выхода, как только идти под руку Живетьевой, да еще и под клятву.
— Яночка, ты позвони ей сначала, — выдвинул я встречную идею. — У нее подруга, с которой она снимает жилье, целительница, на отработке в академии, так что справится с помощью лучше нас. Мы только помешаем.
Мацийовская, уже предвкушавшая очередное общее дело группы, со мной нехотя согласилась и начала названивать Фурсовой, которая трубку не брала. Я и слинял потихоньку, пока на меня внимания не обращали. Уфимцева разве что проводила грустным взглядом, но не сдала — решила, что самой нужнее, чем если бы пришлось тащить к Фурсовой и делить внимание к себе с вниманием к больной. Так что даже скрытность использовать не пришлось для выхода из академии.
До дома я пробежался, а там меня встретил радостный Олег со словами:
— Зырянов уже подъехал, предлагает сегодня сходить на Изнанку. И завтра тоже.
— У меня так-то планы были на сегодня, — напомнил я. — Сделать защиту на наших кабинетах и заняться курткой. Кстати, Зырянова можно попросить защиту проверить. Должен быть у него такой человек на примете.
— Проси, конечно. Но с походом на Изнанку это никак не пересекается. Сходим сегодня и завтра, просто ненадолго, — предложил Олег. — Только чтобы набрать тебе ингредиентов. А то давай на машине? Скорость изучения Изнанки сильно увеличится при силовом прикрытии со стороны Зырянова. Ему скажем, что нашли машину на Изнанке, пустую и не заправленную. Вытащили накопители, заполнили и…
Олег уже счастливо предвкушал, как будет и дальше перемещаться со всеми удобствами, и ничуть при этом не рискуя. Разве что только собственным носом при резкой остановке, да и тот я ему обещал вылечить. А еще появлялся дополнительный грузчик и, очень может быть, что и работник по приведению домика в жилой вид. Пришлось родственника остудить: