Это было второе тяжкое испытание всего за одни сутки. С первым рота справилась удачно, можно сказать, с честью, а второе? Казалось, что вся рота погибла. Вокруг никакого движения. Понаблюдал минут двадцать и пополз подальше от места обстрела, ждать далее было бесполезно и опасно. Немцы могли выйти осмотреть место обстрела. Дополз до канавы, достигающей глубины полметра, и пошел по ней в северном направлении в полный рост. Нашел в канаве и подобрал наш автомат без патронного диска, видимо, брошенный кем-то из раненых. Несколько раз присаживался и прислушивался, надеясь обнаружить своих. По направлению полета трассирующих пуль определял правильность маршрута. У немцев цвет трассирующих пуль отличался от наших. Очень переживал, что иду один, без роты. Трудно описать тяжесть этого чувства. Мрачные были мысли. Начало светать, когда подошел к шоссейной дороге, а рядом должна протекать Западная Двина. Пошел по шоссе к обозначившемуся в утреннем тумане дому деревни Ледяники. Великое счастье – возле дома встретил нескольких солдат из роты, а затем стали подходить еще и еще. Даже под кинжальным огнем пулемета они не бросили свои минометы. Недоставало человек шесть солдат и двух опорных плит.
В девять часов утра по противнику открыла сильный огонь артиллерия с правого берега Двины. Стрелковые батальоны вытеснили немцев из леса, что западнее Наумовки. С началом артподготовки мы решили прочесать местность, где ночью были обстреляны. Обнаружили там убитыми старшего лейтенанта Колмогорова и двух солдат моей роты. Около них нашлись и опорные плиты минометов.
Наши потери могли быть значительно больше. Спасло то, что шли рассредоточено. Минометные роты, следовавшие в колонне позади нас, потерь не имели. Они вернулись назад и утром участвовали в контратаке на просочившихся к Наумовке немцев.
В эти июльские дни 1942 года вели тяжелые кровопролитные бои и остальные части дивизии. Прочность обороны дивизии противник первоначально начал прощупывать в районе Велижа.
В ночь на 13 июля на участке сосредоточения 1117-го полка немцам удалось занять сад у больницы. Весь день 14 июля и последующую ночь здесь шел сильный бой. На правом фланге обороны полка, в районе лесопилки, немцам после артподготовки удалось занять нашу первую траншею. Наши боеспособные пехотинцы отошли ко второй траншее, перекрыли ежами из колючей проволоки и заминировали ход сообщения к ней. Когда бой поутих, обнаружили, что нет среди отошедших солдат-минометчиков и их командира лейтенанта Соколова. Их 50-миллиметровые минометы занимали огневую позицию в большом массиве опилок. Все видели и слышали, как во время боя минометчики вели огонь по противнику, а затем их позицию захватили немцы. «Погибли или попали в плен», – к такому мнению пришли их товарищи из минроты, находившейся у берега Западной Двины.
Через день наше командование подготовило контратаку на противника, вклинившегося в нашу оборону. Немцев выбили из района лесопилки. Вместе с пехотинцами на место огневой позиции минзвода пробрался с основной огневой позиции минроты лейтенант Анисимов В. И. Все вокруг было изрыто снарядами, но воронок от взрывов было мало. Попадая в опилки, снаряды большей частью не взрывались. Видимо, опилки явились своего рода амортизаторами, и взрыватели не срабатывали. В месте, где была землянка минометчиков, виднелась большая гора опилок. Никаких следов людей, живых или мертвых, мы не обнаружили. Все говорило о том, что лейтенант Соколов и с ним семь солдат погибли и завалены опилками. Однако все же решили раскопать завал над землянкой. Отбрасывая опился, громко звали, ожидая услышать ответ. Наконец добрались до перекрытия землянки. Прислушались – слышны голоса. Еще немного и заживо погребенные были извлечены на поверхность. Оказалось, во время немецкой артподготовки минометчики решили укрыться в землянке. От близкого разрыва тяжелого снаряда часть землянки у входа обрушилась и одновременно на нее сползла гора опилок. Лопат в землянке не оказалось. Голыми руками, сменяя друг друга, беспрерывно в течение суток отгребали завалы, пытаясь проделать выход на поверхность. Ни пищи, ни воды не было. Силы уже иссякали, когда послышались голоса людей. Прислушались – услышали речь на немецком языке. Работу приостановили. Настроение резко упало. Однако в плен сдаваться никто не собирался. Решили продолжить раскапывать обвал потихоньку и ночью перебраться через передний край к своим. Когда к концу вторых суток заточения услышали разрывы наших снарядов, обрадовались, появилась надежда на спасение.
В промежутках между боями немцы через мощные репродукторы иногда вели пропагандистские передачи, призывая наших солдат переходить на их сторону. Чтобы привлечь внимание слушателей, передача начиналась русскими народными песнями и красивой музыкой, а завершалась обещаниями хорошо кормить перебежчиков. Но их старания были бесплодны. Воины-ивановцы в ответ посылали немцам пулеметные очереди, мины и снаряды.
22 июля, перед рассветом, в районе городской больницы, противник после короткой, но мощной артподготовки попытался овладеть нашими траншеями, но был встречен дружным огнем стрелкового оружия, минометов, артиллерии. Местами дошло до рукопашного боя. По всему переднему краю атаки были отбиты. За десять дней упорных боев 1117-й СП тоже понес значительные потери. Командир сан-взвода одного из батальонов И. К. Покровский в своем дневнике тогда записал, что в стрелковых ротах осталось боеспособными не более 30–40 человек.
24 июля, когда еще не рассвело, по переднему краю обороны 1117-го полка и левее места обороны 1115-го полка открыли беглый огонь артиллерия и минометы противника. Их тяжелая артиллерия в это же время вела обстрел огневых позиций нашей артиллерии и переправ через Западную Двину. Такой силы огня здесь еще не наблюдалось. Только что вступивший в должность командира 1117-го СП майор Карака Марк Григорьевич поспешил на наблюдательный пункт, чтобы лично видеть происходящее на участке обороны полка. В батальонах, ротах, артиллерийских и минометных батареях все приготовились к отражению вражеской атаки.
Покровский И. К. командир санитарного взвода батальона в 1117-м СП
С рассветом над полем боя появилась немецкая авиация. Группы «Юнкерсов» бомбили переправы через Двину, позиции артиллерии, местами передний край.
Началась атака пехоты противника. На участке обороны 1117-го СП немцы успеха не имели. Наиболее настойчивые атаки пришлись на участок обороны 1115-го СП от улицы Володарского до деревни Саксоны, где оборонялись стрелковые батальоны под командованием Свинцова и Шаповалова. Немцы здесь наступали при поддержке танков. По ним открыли огонь оружия батареи противотанкового дивизиона и полковой батареи Сергея Кирилловского. Вели по ним огонь также батареи 891-го артполка с закрытых позиций. Три танка были подбиты до подхода к нашему переднему краю. Встретив крепкий отпор, остальные танки отошли. На участке от улицы Володарского до Боровлево немецкая пехота, оставшаяся без поддержки танков, залегла, несла потери от нашего стрелкового оружия, артиллерии и минометов и тоже вскоре отошла. Левее, в районе бывшей деревни Почевки, оборонялась одна из стрелковых рот батальона Шаповалова. Первая траншея в полный рост глубиной, с пулеметными площадками и ячейками для стрелков, вплотную подходила левым флангом к речке Велижка, где ее пересекало шоссе Велиж – Демидов. На участке обороны у деревни Ночевка шоссе находилось на удалении 50–100 метров перед нашим передним краем. Местность за шоссе в сторону противника низменная, ровная, местами поросшая кустарником. В конце артподготовки наши наблюдатели, пехотные и артиллерийские, заметили ряды немецкой пехоты, двигавшиеся в направлении Ночевки. В рубашках с засученными рукавами, автоматами наизготовку, они приближались к позиции роты. «Без команды не стрелять!» – приказал командир роты капитан Цузарев. Артиллеристы 1-го дивизиона 891-го артполка тоже проявили выдержку, ожидали подхода вражеской пехоты на пристреленный рубеж. Два станковых пулемета «Максим» в ДЗОтах были нацелены на немецкую цепь, и опытные пулеметчики ожидали команды «Огонь!».
Когда немецкие солдаты начали выходить на шоссе и оказались на пристрелянном рубеже, дружно открыли огонь пехота, станковые пулеметы, минометы, артиллерия. «Все поле было усеяно трупами немцев, почти никто не спасся», – рассказывал мне участник боя комиссар третьего стрелкового батальона П. И. Крупин.
Первая атака немцев на всем участке обороны 332-й СД под городом Велижем была отбита. Это уже был успех, придавший уверенности нашим солдатам и командирам. Через два часа после короткого артналета немцы повторили атаку на нашу оборону на улице Володарского. Успеха они не имели. Немного позднее последовала третья атака, также отбитая с большими потерями у противника.
Смирнов И. Ф. ветеран батареи, уроженец д. Кочино Родниковского района Ивановской области
Немецкое командование, готовившееся к летнему наступлению длительное время, конечно, не ожидало такого плачевного результата боя 24 июля 1942 года. В последующие дни по 29 июля включительно немцы под Велижем продолжали атаковать, меняли направления своих ударов, несли большие потери, но успеха не имели. Воины-ивановцы совершили в эти дни много ратных подвигов, проявили воинское мастерство и отвагу.
После первых дней боев непосредственно под Велижем противник, видимо, убедился, что успеха иметь не будет. Усилились его атаки на наш левый фланг в районе деревни Наумовка, где 1119-й стрелко- вый полк занял оборону, пока не оборудованную в инженерном отношении. У противника на этом участке появилась тяжелая артиллерия, увеличилось количество танков. Похоже, они готовились к очередной попытке прорваться к Западной Двине. Командование 332-й СД принимало срочные меры к усилению левого фланга. 1119-й СП получил пополнение личным составом, в основном рядовыми из среднеазиатских республик. Многие из них слабо знали русский язык и имели недостаточную военную подготовку. Тяжело им было первое время. В самый разгар боев на помощь 1119-му СП прибыли некоторые подразделения 1117-го СП, в их числе неполная минометная рота под командованием Павла Леонова.