В этот период в 4-й ударной армии создавались специальные разведгруппы для действий за линией фронта. Задача таких групп – обеспечить систематический контроль за тылами и коммуникациями противника, передвижением войск, боевой техники, сооружением оборонительных рубежей.
Бухмостов П. К. в 1943–44 гг. командир разведотряда зафронтовой разведки
Из частей 332-й СД в такую группу было подобрано 25 человек добровольцев. Возглавил группу старший лейтенант Бухмостов. Политруком группы назначили лейтенанта Прусова В. С. Радистами – рядовых Палько П. Ф., Золотухина М. К. Переводчиком был Зимин Валентин Иванович, уроженец Ивановской области. Экипировка, кроме громоздких радиостанций РП, была вполне надежной; пулеметов ручных – 1, автоматов – 25, карабинов с приборами для бесшумной стрельбы – 2, пистолетов – 6, ножей финских – 27, гранат по 4 штуки на каждого, боеприпасов – 10 боекомплектов, ракетниц – 2, фонарей десантных – 2, сухих продуктов питания – на пять суток. Группа прошла специальное обучение, включая прыжки с парашютом.
В середине мая 1943 года три самолета ПО-2 с прифронтового аэродрома с интервалами 10 минут пошли на юго-запад. Линию фронта миновали благополучно. В безоблачной ночи, освещенные луной, на земле вырисовывались контуры леса, полян, лесных просек. Срединочного ландшафта змейкой выделялась река Западная Двина и вьющийся вдоль ее левого берега большак на Витебск. Внизу замаячили сигнальные костры. Разведгруппу встречали партизаны из бригады Соколова.
За первое десантирование прибыло 12 человек. В ночь с 17 на 18 мая на посадочную площадку в районе сожженной немцами деревни Овечки были приняты шесть самолетов с остальными участниками группы, а также доставлены боеприпасы, резерв продуктов. Обратным рейсом вывезли раненных и больных партизан.
Основным районом деятельности разведгруппы были определены леса Касплянской государственной дачи, начинающиеся на севере от Велижа, до реки Каспля – на юге. На западе их граница проходит по берегу Западной Двины, на востоке – ограничивается дорогой Велиж – Понизовье. Это примерно 120–130 квадратных километров лесов и болот.
В деревнях Миловиды, Беляево, Дятлово, Лученки, Сеньково, что по дороге Велиж – Витебск, были расквартированы немецкие войска. На восточной окраине леса, по деревням Очистка, Проявино, Мокрые Нивы, Старое Село, Ямное также были гарнизоны немцев и тыловые подразделения воинских частей, действовавших против 332-й СД и других частей 4-й ударной армии. В деревнях по берегам реки Каспля квартировали подразделения полиции и власовцев. Район предстоящих действий разведотряда с самого начала был во вражеском окружении.
Кроме группы Бухмостова, в лесах Касплянской дачи базировались: партизанская бригада численностью около 150 человек под ко- мандованием старшего лейтенанта Соколова; группа из 13 человек, именовавшая себя «московские комсомольцы», которой руководил старший лейтенант Иванов; 10 человек диверсионной группы от штаба партизанского движения Калининского фронта, а также 13 человек разведгруппы от 360-й СД. Все эти формирования имели независимые друг от друга задачи.
Разведгруппа Бухмостова в первые же дни по прибытии взяла под наблюдение дороги Велиж – Сураж, Велиж – Понизовье, а также основные гарнизоны гитлеровцев. Активизировали свою деятельность и некоторые боевые группы местных партизан. На минах, установленных на дорогах, стали подрываться повозки и автомашины, то там, тоздесь бесследно исчезали солдаты и офицеры противника. В установленное время выходила в эфир радиостанция, передававшая в штаб армии сведения о немцах. Небольшая поляна на южной опушке леса превращалась в ночной аэродром, принимая каждую ночь по нескольку самолетов ПО-2. Все это не могло быть незамеченным противником.
12 июня одна из боевых групп-шестерок захватила очередного пленного. Командование армии приказало доставить его в штаб. К этому времени основной аэродром на опушке леса был блокирован полицаями и власовцами. В ночь на 13 июня самолет ПО-2 принимался на лесной поляне, считавшейся запасным аэродромом. Самолет разбился, но летчик получил лишь легкие ранения. В ночь на 14 июня второй ПО-2 удачно сел на этой же поляне, увез летчика разбившегося самолета и пленного.
С утра 14 июня немцы обстреляли из орудий и минометов опушку леса, а затем повели наступление в направлении партизанского лагеря. Пришлось отходить. Ночью отряд преодолел тяжелый путь, остановился на небольшой возвышенности, именуемой «Урочище За- лозное», но и здесь оказались гитлеровцы. С юго-восточной опушки леса, что в восьмистах метрах от урочища, двигалась полусотня немцев. Партизаны и группа Бухмостова приготовились к бою. Вдруг колонна противника остановилась. Офицер подал команду, из строя вышли три солдата и, вскинув автоматы, двинулись в направлении позиции партизан. Настала пора начать бой.
По колонне немцев ударили пулеметы и автоматы партизан и армейских разведчиков. Тридцать восемь гитлеровцев остались лежать в болоте. Четырех раненых разведчики подобрали для того, чтобы допросить, в их числе оберлейтенанта, командира роты. Оказалось, для прочески лесного массива, уничтожения наших разведгрупп и партизан немецкое командование применило регулярные воинские части. Над лесом непрерывно кружили два немецких самолета «рама», бомбили места предполагаемого укрытия партизан.
В течение нескольких суток группа Бухмостова и партизаны вынуждены были маневрировать по лесу и болотам, встречая засады, попадая под обстрелы. В одном из боев погиб комбриг Соколов. Партизанская бригада распалась на несколько групп. Понесли некоторые потери и разведчики группы Бухмостова. Только 29 июня, считая, что с партизанами покончено, немецкое командование отвело основные силы от лесов Касплянской дачи. Однако полицейские подразделения, карательные отряды СС, власовцы продолжали блокировать лес, засылали под видом партизан своих агентов, делали засады на путях передвижения разведгрупп. Несмотря на сложность обстановки, разведотряд из воинов-ивановцев существовал и продолжал действовать. Снабжение отряда всем необходимым было нерегулярным. Самолеты уже не совершали посадок, а сбрасывали груз на парашютах.
Немцам, видимо, удалось внедрить свою агентуру в состав партизанской бригады. Разведчики пришли к такому выводу по ряду причин. Например, достаточно было партизанам узнать о месте расположения разведгруппы, как на следующий день там появлялись каратели. Это обстоятельство еще более осложнило обстановку, приходилось засекречивать место расположения разведгруппы. Командование армии, получив такую информацию, перебазировало оставшихся партизан из Касплянской дачи в другой район. С середины августа Касплянская дача оказалась в распоряжении разведгруппы.
Во второй половине сентября из штаба армии по радио поступила шифротелеграмма. Приказывалось: «Срочно выяснить положение войск противника, вероятные пути отступления и места форсирования реки Каспля». П. К. Бухмостов взял группу разведчиков из 10 человек и выступил для выполнения задачи. Все догадывались о скором наступлении наших войск на этом участке фронта. Настроение от этого было радостное, боевое. К полудню достигли района расположения немецких прифронтовых гарнизонов. Собрали информацию о противнике путем личного наблюдения и из бесед с местными жителями, но сочли это недостаточным, решили взять пленного. У дороги, где ездили немцы, сделали засаду. Ждали недолго, вскоре послышался звук мотора приближающегося мотоцикла. По неровной дороге он ехал медленно. Сержант Кашин бросился наперерез мотоциклу, ударил прикладом по голове водителя-немца. «Язык» оказался в руках разведчиков.
Немец быстро пришел в чувство, его перевязали, мотоцикл тоже оказался в исправности. Но как доставить пленного на лесную базу, которая довольно далеко? П. К. Бухмостов принимает смелое, можно сказать, дерзкое решение. Он надевает на себя обмундирование немца, а его одевает в свое. Предупредил немца, что в случае его попытки к бегству или призыва о помощи он будет застрелен. Посадил пленного в люльку, а сам сел за руль. Мотоциклом он владел в совершенстве. Оставил за себя сержанта Новикова и распорядился следовать на базу. Взревел мотор, и мотоцикл понесся по направлению к лесному массиву. На пути деревня. По улице ходили одиночные солдаты, у одного из домов, возможно, штаба, – до десятка вооруженных гитлеровцев. Длинную прямую улицу проскочил на полном ходу. Еще два-три километра, затем поворот на еле заметную лесную дорожку, далее болотина. Ехать нельзя. Мотоцикл спрятал в кустах у болота, до базы уже пешком. Наступившей ночью принятым под носом у немцев на лесной поляне самолетом пленного немца переправили через линию фронтав штаб армии. Он дал сведения о немецких войсках в полосе наступления 332-й стрелковой дивизии. В период подготовки операции такие сведения для нашего командования были очень важны.
Летчик самолета, прилетавшего за пленным, привез разведчикам продукты, свежие газеты, рассказал о начале наступления войск Калининского фронта под Духовщиной. Разведчикам очень хотелось знать, когда начнут гнать немцев на нашем участке фронта. Но не мог знать этого рядовой летчик, однако ободряюще ответил: «Скоро, очень скоро дадут фашистам прикурить и под Велижем. Недолго осталось вам скитаться по лесу и болоту».
Улетел самолет, и горсточка советских воинов опять осталась одна в Касплянском лесу, окруженная со всех сторон вражескими гарнизонами. Они продолжали выполнять особое задание.
А как там на фронте?
Жители Ивановской области – рабочие, крестьяне, учащиеся, дети, партийные и советские работники – все считали 332-ю стрелковую дивизию своей кровной. Да и как иначе? В дивизии служили их отцы, братья, товарищи. Ежедневно сотни и тысячи писем уходили из городов и деревень области на фронт, вдохновляли воинов на ратные подвиги, помогали переносить тяготы войны. Постоянно ждали ответных писем-треугольничков с фронта и с тревогой их распаковывали. А если в них сообщалось о благополучии родного человека, радовались все родные, знакомые, соседи.