К концу апреля участок обороны полка в инженерном отношении был оборудован довольно хорошо. На правом фланге, на стыке с 1115-м СП, даже установили ранее нам неизвестное заграждение, находящееся под электрическим током высокого напряжения. Кое-кто говорил, что оно непреодолимо для пехоты. Все мы понимали, что с наступлением лета характер военных действий неизбежно изменится. Летом 1942 и 1943 годов на участке обороны 332-й СД делали серьезные попытки наступать. Как немцы поведут себя в это лето, в ближайшие дни?
Первые два дня мая прошли спокойно. Стояли теплые солнечные дни. Отметили, по возможности, праздник. Каждый когда-то праздновал его в другой обстановке. Но и здесь, на войне, природа поступала по своим законам. Распускались листья деревьев, слышались оживленные птичьи голоса, пробивалась молодая трава на земле, истерзанной снарядами. И ничто земное бессмысленно не истребляло друг друга. Всем хватало места под солнцем. А вот мы – люди – еще не научились жить, как подобает существам, умнейшим во Вселенной. Примерно так в день первого мая рассуждали мы с капитаном Бардовым А. В., недавно вступившим в должность полкового инженера. Штаб полка с середины апреля располагался в лесу, поблизости от шоссе, в полутора километрах от нашего переднего края. Здесь, на небольшой полянке, было до десятка землянок, прикрытых от воздушного наблюдения кронами деревьев. В них размещались: командир полка, его заместители, начальник штаба, начальники служб, политотдел, подразделения обслуживания, снайперская команда. Нам с капитаном Бардовым выделили небольшую землянку возле землянки командира полка. Встречались мы в ней, как правило, поздно вечером. А если предвиделись активные боевые действия, то я уходил в артиллерийские подразделения или на наблюдательный пункт, а он в стрелковые батальоны, там и ночевали. В праздничный день, не сговариваясь, пришли в расположение штаба раньше обычного и позволили себе помечтать. После ужина девушки-снайперы около своей землянки вполголоса распевали русские народные песни. Со стороны расположения взвода разведки слышались звуки гармошки. В обычные дни этого не было. С наступлением сумерек все стихло. Кто-то ушел на дежурство, кому-то оно только предстояло. Мы с Бардовым зашли в землянку дежурного по штабу узнать последние сведения с переднего края. Со стороны Полоцка на станцию Полота прибыл немецкий бронепоезд. Вероятно, его визит с чем-то связан. Не замышляет ли какой авантюры немецкое командование?
Утром снова был у дежурного по штабу. Там уже находился начальник штаба полка майор Николаев И. Е. Переговорили о поведении противника. Вроде бы никаких признаков подготовки к активным действиям с его стороны замечено не было. Что касается бронепоезда, то он появлялся в Полоте и ранее. Возможно, немцы опасаются наших наступательных действий на этом участке и подкрепили свои силы. Такое мнение было вполне логично. Почти ежедневно я встречался с Николаевым. В полку он начал службу в должности командира стрелковой роты, но вскоре был переведен на штабную работу и в ней проявил положительные способности. В возрасте двадцати одного года был уже начальником штаба полка. Высокого роста, правильного телосложения, стройный молодой офицер, он выделялся из всех штабников и своими внешними данными. В отношениях между нами особой близости не было, но они были доброжелательными.
Днем второго мая я намеревался побывать в расчетах орудий прямой наводки. В них еще были ветераны-ивановцы, хотелось поздравить их с праздником. Неожиданно этот план пришлось изменить. Подполковник Прохно П. К. предложил вместе поехать посмотреть тыловые службы полка, которые возглавлял майор Леонтьев Павел Александрович. Его «хозяйство» располагалось от штаба полка километрах в трех, в глубине лесного массива. Там же были артснабжение полка, артиллерийские мастерские. С Павлом Александровичем я познакомился в августе 1942 года, когда прибыл с батареей в полк. Он тогда очень внимательно отнесся к нуждам нового, только что сформированного подразделения.
Лесная узкая дорога едва позволяла двум верховым ехать парой, возник разговор о Леонтьеве. Я убедился, что и командир полка относится к нему с особым уважением, и не только за его неутомимую, добросовестную службу. В период ожесточенных боев под Велижем он совершил редкий патриотический поступок, призвал своих сыновей Юрия и Александра приехать к нему на фронт. Юноши, первому двенадцать, а второму пятнадцать лет, на попутном транспорте добрались до полка и несли солдатскую службу наравне со взрослыми. Юрий был повозочным, а Александр – разведчиком во взводе управления полковой 76-миллиметровой пушечной батареей. Беседуя, незаметно доехали до цели. На окраине небольшой лесной поляны, между деревьев разместились полуземлянки, сарайчики, навесы. В них были полковые запасы продовольствия, фуража, одежды, обуви, оружия, боеприпасов. Десятка два лошадей стояли под навесом на деревянном настиле, защищенные от дождя и ветра. За короткий срок на голом месте были созданы вполне нормальные условия для жизни людей, для хранения полковых запасов. Велика роль службы снабжения в обеспечении высокой боеспособности полка. Каждый день нужно было своевременно доставить в подразделения, размещенные по фронту переднего края на несколько километров, продукты питания, боеприпасы, обмундирование для подмены. Особенно сложно это организовать, когда полк находился в бою или на марше. Леонтьев обстоятельно доложил командиру полка по основным вопросам его службы и показал, в каком состоянии всё находится. Затем пошли к артснабженцам. Капитан Кондратьев, возглавляющий эту важнейшую службу, знал свое дело превосходно, и никогда в его адрес не было претензий от боевых подразделений. Артснабженцев можно было часто видеть на переднем крае проверяющими состояние оружия, производящими на месте его мелкий ремонт. Справлялись они и с доставкой боеприпасов; здесь, в лесу, они развернули артмастерскую, где ремонтировали оружие с серьезными повреждениями. Ветеринарный врач доложил о состоянии конского состава в полку и показал организованную им полевую ветлечебницу. Добросовестно трудился коллектив службы тыла в интересах воинов переднего края.
Николаев И. Е. в 1944–1945 гг. начальник штаба 1117-го СП
Павел Александрович пригласил нас вместе пообедать. В его маленьком сарайчике посидели полчаса. Угощать было чем, да и день был праздничный, но мы не могли дольше задерживаться. На обратном пути П. К. Прохно подробно расспрашивал меня об укомплектованности батарей конским составом, о состоянии повозок, количестве боеприпасов, которое можем везти на марше. Чувствовалась в его вопросах мысль о готовности к предстоящим наступательным боям. На юге наши войска уже успешно наступали, освободили в начале апреля Одессу, почти весь Крым.
После поездки в тылы полка переговорил по телефону с Чушковым, с помощником начальника штаба полка по разведке старшим лейтенантом Родионовым, с дежурным по штабу; все сообщили, что противник ведет себя как обычно.
Третьего мая на рассвете проснулся от звуков разрывов многочисленных снарядов, доносившихся с правого фланга обороны полка. Несколькими минутами позднее Чушков П. Г. сообщил, что со своего наблюдательного пункта, что на насыпи железной дороги, видит сильный артиллерийский обстрел противником нашей обороны на стыке с 1115-м СП, что ведут огонь не менее шести-семи артиллерийских батарей и, вероятно, бронепоезд со станции Полота.
Выпустив по нашему переднему краю около шести тысяч снарядов и мин, противник силою до батальона пехоты атаковал из района Казимирово на позицию девятой стрелковой роты 1115-го СП и одного взвода шестой стрелковой роты 1117-го СП. Проходы в минных полях ему удалось проделать заранее, а электрическое заграждение оказалось выведенным из строя в период артиллерийской подготовки. Как протекал бой, лучше всего можно узнать от его участников. Командир взвода управления батареи 120-мм минометов 1115-го СП Виктор Моткин со своего наблюдательного пункта видел бой с начала и до конца. Стрелковой роте, как обычно, на рассвете привезли завтрак. Солдаты-пехотинцы покинули первую траншею и собрались около кухни. В этот момент немцы и начали мощный артналет. Наши солдаты, идя за завтраком, свои винтовки, карабины, автоматы оставили в траншее и, будучи безоружными, от кухни разбежались. Немцы в это время под прикрытием артогня вылезли из своей траншеи и пошли в атаку, на ходу стреляя из автоматов. Нашим солдатам вернуться к своему оружию уже не было возможности. С нашей стороны сразу же открыло огонь одно 76-мм орудие, находившееся на прямой наводке, из полковой батареи Кирилловского С. Н. Там, где оно стояло, немцы не прошли. Расчет сражался героически. Вначале расчет дрогнул, уж очень много наступало немцев, но командир орудия приказал: «Ни шагу назад!». Тогда расчет собрался с духом и одержал победу. Немцы левее орудия вклинились в оборону 1115-го СП, дошли до командного пункта стрелковой роты, взяли пленных, в их числе трех девушек- снайперов. Контратакой роты автоматчиков они были выбиты с нашего переднего края.
На левом фланге 1115-го СП была с нашей стороны допущена явная беспечность, за что пришлось дорого поплатиться. Иначе развивался бой на участке обороны 1117-го СП.
Правее железной дороги у нас оборонялись один стрелковый взвод, один станковый пулемет «Максим», одно 45-миллиметровое противотанковое орудие. Научастке в 600–700 метров таких сил было маловато, но надеялись на электрическое заграждение и на поддержку артиллерии и минометов. Не ожидая конца немецкой артподготовки, батарея Чушкова и минрота Нечволоды открыли заградительный огонь перед нашим передним краем, чем расстроили боевой порядок наступающих немцев и нанесли им потери. Расчеты ручных пулеметов успели выпустить по наступающим немцам по восемь-десять магазинов патронов. Командир расчета станкового пулемета сержант Ершов А. И., будучи раненным, вел огонь, пока были силы. Затем его заменил у пулемета командир взвода лейтенант Филиппов, который выпустил по наступающим еще две ленты. Но фашистов было много. Они ворвались в траншею, но Филиппов продолжал забрасывать их гранатами, пока сам не был сражен на