сь в поселок. Огонь со стороны противника стих, а немного позднее совсем прекратился. Бронепоезду удалось уйти в сторону Краславы. К полудню на НП полка, на полянку, окруженную кустарником, начали приводить пленных немцев. Когда их набралась порядочная группа, Прохно П. К. поручил мне организовать отправку пленных в тыл. Полковые разведчики построили немцев в две шеренги, иx оказалось более 60 человек солдат и офицеров в возрасте 30–50 лет. Не спеша обошел их шеренги, посмотрел, кто пытался задержать наше наступление. Взгляды их были какими-то заискивающими, но страха перед нами пленные не выражали, сожаления фактом пленения тоже не чувствовалось. Почти все они были военнослужащими 656-го саперного батальона. Среди пленных старшим по званию был майор – немец среднего роста, плотного телосложения, в возрасте около 35–40 лет. В меру знания немецкого языка побеседовал с ним и еще с двумя-тремя немцами. Их саперный батальон вместе с неполным стрелковым батальоном, бронепоездом и несколькими мелкими спецподразделениями имели приказ стойко оборонять Бигосово. Их основная оборонительная позиция была определена по западному берегу реки Сарьянки, но удержать ее не смогли, отошли к окраине Бигосово. Здесь оборонительная позиция была менее подготовлена. Когда наши пехота и танки начали совместную дружную атаку, они поняли, что не устоят. Всего в этом бою захватили в плен 132 немецких солдата и офицеров. Каких-либо угроз, насилия со стороны нас к ним применено не было. Не злобен русский человек даже с врагом, если он бросил оружие. Колонну пленных повели в тыл два наших солдата и один офицер из легкораненых. Кто-то заметил, что охраны маловато. «Их обратно силой не угонишь», – откликнулся на замечание пожилой солдат-телефонист.
В числе захваченных трофеев были: орудий – 5, минометов – 7, пулеметов – 30, автоматов и винтовок – 250, бронетранспортер.
Мало кому из оборонявшихся в Бигосово немцев удалось бежать. Преследуя их, в этот день полки дивизии продвинулись вперед на одиннадцать километров.
Утром 18 июля полк вступил на территорию Латвии. Хорошо запомнился этот момент. Шли проселочной дорогой в походной колонне, так как соприкосновения с противником после вчерашнего боя не было. Справа по маршруту, метрах в двухстах от дороги, показался первый крестьянский дом-хутор. Возле крыльца сидела семья – женщины и дети, наблюдавшие наше продвижение. Решил повстречаться и поговорить с первыми жителями Латвии. Подъехал к дому, спешился, поздоровался. Женщины, их было двое, ответили на приветствие по-латышски и по-русски, но этим и ограничилось знание ими русского языка, разговора не получилось. По жестам и поведению понял, что приветствуют наш приход. Вынесли кувшин молока, выпил пару чашек, поблагодарил. Хотелось узнать, где их мужчины находятся, может, в нашей армии, а может, и с немцами, – все могло быть. В дом заходить не стал. Сбивая заслоны противника, дивизия продвинулась в этот день вперед на семнадцать километров. В местечке Пиедруя, освобожденном 1119-м СП, захватили в плен 10 солдат 501-го пехотного полка 290-й немецкой пехотной дивизии и 21 полицейского.
По мере продвижения к городу Краславе сопротивление противника заметно увеличивалось. На отдельных участках он контратаковал при поддержке сильного огня артиллерии. Тесня противника, части 332-й СД вышли на рубеж реки Скайста – озеро Платай, где встретили заранее организованную оборону противника, с танками, самоходными орудиями «Фердинанд». За день 20 июля захватили 14 пленных из разных частей, входящих в 290-ю пехотную дивизию, а также трофеи, в их числе понтонный парк из 25 прицепов с оборудованием, склад боеприпасов, зенитную пушку, более 100 винтовок, пулемет.
21 июля противник продолжал упорно удерживать рубеж обороны. Однако 1119-й СП одной ротой все же форсировал реку Скайста и закрепился на ее западном берегу. Наша артиллерия, минометы, дивизион «PC» готовились к бою утром следующего дня. Предстояло проложить огнем дорогу пехоте. Перед нами был красивый, весь в зелени, уцелевший за годы войны город. Что будет с ним завтра? Вспомнились Андреаполь, Демидов, Велиж, многие другие большие и малые населенные пункты, от которых остались одни руины. Неужели через несколько часов и здесь будет такая же картина, неизбежная на войне? Городу Краславе и ее жителям, можно сказать, посчастливилось. Командование 332-й СД искало возможность обойтись без артподготовки. Стрелковым полкам было приказано искать пути проникновения в город в ночь перед уже назначенным боем.
Это удалось разведчикам 1119-го СП. По их маршруту вошли ночью в город несколько стрелковых рот. У немцев началась паника. В 4 часа 22 июля наши пехотинцы без артподготовки внезапно атаковали противника у развилки дорог восточнее Краславы, заняли их позицию, взяли пленных. Немцы поспешно оставили город, а затем и весь рубеж обороны. Наш 1117-й СП проходил по дороге через Краславу рано утром. Это был единственный целый город на нашем боевом пути за всю войну. При выходе из города с высокого холма открылся удивительно красивый вид на реку Западная Двина, которую здесь называют Даугава. Ее левый берег, поросший лесами, просматривался на многие километры. Там в эти дни успешно наступали войска 6-й гвардейской армии. Своим правым флангом она также стремилась к Двинску. Пройдя через Краславу, части нашей дивизии пропустили через свои боевые порядки 119-ю и 360-ю дивизии, продолжавшие наступление на противника в направлении Двинска. Нам была предоставлена возможность привести себя в порядок, немного отдохнуть всего за один день – 23 июля. Начиная с 29 июня, дивизия вела непрерывно наступательные бои, и отдыху были рады. Штаб расположился в хвойном лесу возле шоссейной дороги. Батальоны и батареи в лесу подальше от дороги, восточнее деревни Извольта. День выдался солнечный, теплый. С рассвета активничала авиация противника, пытавшаяся притормозить наше продвижение к Двинску. Самолеты ФВ-190 беспрерывно находились в воздухе, бомбили и обстреливали. Я из расположения штаба ушел в батареи. Нужно было воспользоваться благоприятной возможностью побыть с людьми, совершившими за прошедший месяц много славных боевых дел. Старшина 45-миллиметровой батареи противотанковых орудии Шабанов Иван Павлович на ближайшем хуторе организовал мытье личного состава в настоящей бане. Один взвод, где командиром был Александров Георгий Васильевич, уроженец деревни Тимошино Макарьевского района Ивановской области, уже вернулся из бани очень довольный расторопностью старшины. Поговорили с Александровым о прошедших боях. Он рассказал о проявлении храбрости и находчивости в бою под Полоцком наводчика орудия из его взвода Чуракова Василия Николаевича, где под обстрелом противника он обнаружил и меткими выстрелами своего орудия уничтожил три вражеских пулемета и этим помог пехоте занять немецкую оборонительную позицию. В бою за Бигосово Чураков В. Н. со своим орудием находился в расположении стрелковой роты, приготовившейся для атаки. После нашей артподготовки, когда танки приближались к окраине Бигосово, он обнаружил немецкое орудие, стрелявшее по танкам. Несколькими меткими выстрелами Чураков заставил молчать это немецкое орудие. Однако несколькими минутами позднее сам храбрый воин был тяжело ранен и убыл в госпиталь.
В 76-миллиметровой полковой батарее, куда я пришел уже в полдень, тоже занимались бытовыми и хозяйственными делами. Несколько подвод под руководством старшины Махалина уехали за боеприпасами, но что-то долго не возвращались. Батарейцы беспокоились о своих товарищах, – не попали ли они под бомбежку?
В 120-миллиметровой минометной батарее был во второй половине дня. Личный состав батареи только что пообедал. Лейтенант Марков проводил со всеми беседу. Я попросил продолжить ее и сам с интересом послушал. Он рассказывал о городе Двинске, его истории. Второй по величине город Латвии, крупный железнодорожный узел и речной порт, он был основан еще в тринадцатом веке и неоднократно являлся объектом военных действий со стороны Польши, Литвы, Ливонского ордена. В системе оборонительных мероприятий России город имел важное значение. По повелению царя Ивана Грозного в Двинске была построена мощная крепость, которая совершенствовалась и в последующие времена. Маркин всегда находил возможность рассказать солдатам, что происходит в мире, в стране, на фронте. Уже более двух недель он исполнял обязанности командира батареи, старался все делать своевременно и хорошо, это чувствовалось, и подчиненные его уважали. Ему было 20–21 год, но с людьми гораздо старше по возрасту, с разными характерами, в разных ситуациях находил уважительные слова. Вероятно, в хорошей семье он вырос и у добрых учителей получил образование. В батарее все было готово к походу и очередным боям. Переговорили, с участием старшего лейтенанта Гурылева, о представлении к награждению отличившихся в боях батарейцев, я взял с собой одного солдата-связного и ушел в штаб полка. Участок леса, где располагался штаб, был заметно поврежден осколками бомб, кое-где виднелись воронки от разрывов, валялись ветки деревьев. Час тому назад, рассказывал мне начальник связи полка капитан Банкетов Александр Иванович, внезапно обстреляли расположение штаба, а затем пробомбили. К штабу и от штаба весь день было хождение офицеров и посыльных. Немецкие самолеты постоянно находились в воздухе и заметили эти демаскирующие признаки. Из штабных подразделений были несколько человек убиты и ранены.
С 25 июля дивизия продолжила наступление на Двинск в составе 100-го стрелкового корпуса. В полосе наступления 1117-го СПбыла приличная шоссейная дорога, а в окружности почти сплошные леса, болота, речки, ручьи. 3ападная Двина протекала южнее километрах в 8–10, а севернее на таком же расстоянии протекала небольшая река Дубна. До Двинска оставалось около сорока километров. Ожидалось, что немцы будут обороняться значительными силами и упорно. Мы это почувствовали из-за повышенной активности авиации противника. Продвигаться всем видам транспорта и артиллерии можно было только по дороге, а она была заминирована. Через каждые три-пять километров противник встречал нас на заранее оборудованных позициях, перед которыми подступы были пристреляны всеми видами оружия. Одно 76-мм полковое орудие и пароконная повозка подорвались на минах в самом начале дня. Дорогу и ее обочины откуда-то издалека постоянно обстреливала артиллерияпротивника. Огонь был не точен, но морально на людей действовал. Применили подходящую к реальным условиям тактику боя. Дорогу, прежде чем по ней продвигаться боевой технике, тщательно проверяли полковые саперы и разминировали. Пехота, разведчики-артиллеристы при встрече с опорным пунктом противника определяли его расположение, размеры, точные координаты. Пехота сосредотачивалась на возможно близком от него расстоянии и ждала помощи артиллерии. В нашем распоряжении, кроме полковых батарей, был дивизион 891-го артполка и дивизион «PC».