— Я спрашиваю: что?
— Ничего, — вяло отозвался Фрэнк. — По-видимому, ошибка…
— Если вы приходите ко мне с ошибками, то я не слишком высокого мнения о работе вашей организации.
— Я тоже. Правда, по другому поводу…
— Желаю тебе приятного времяпрепровождения. — Нортон вернулся за стол. — Говорят, Большое родео в этом году будет на редкость помпезным, не пропусти чего-нибудь интересного.
— Постараюсь… Будь добр, запроси станцию техобслуживания. Прошел ли там подзарядку мой элекар?
— Запрашивай сам. — Нортон переключил клавиши.
С потолка бесшумно опустилась изогнутая штанга и повернулась конусным наконечником в сторону Фрэнка. По штанге соскользнула сверху коробка видеотектора. Фрэнк набрал индекс, и на экранчике появилась смуглая женщина с оранжевыми волосами и сильно накрашенными оранжевой помадой губами.
Блеснув белками глаз, женщина неожиданно произнесла густым баритоном:
— Справочный пункт. Слушаю вас.
— Добрый день, — сказал Фрэнк. — Я оставил вам на подзарядку свой элекар.
— Пожалуйста, назовите номер машины, серию.
Фрэнк назвал.
— Даю диспетчера сектора подзарядки.
На экране возникла потная физиономия Лангера.
— Элекар модели «Юпитер»? — осведомился «диспетчер».
— Да.
— Великолепная у вас машина! — рявкнул Лангер. — Предлагаю обмен на «Кентавра». Соглашайтесь!
— Нет, — сказал Фрэнк и подумал: «Ну артист!..»
— Жаль!.. Что ж, забирайте, готов ваш «Юпитер».
— Прошу прислать машину по адресу: Дубовая роща, первая линия, вилла «Эдвенчер»… Впрочем, этот маршрут есть в блоке памяти элекара. Нажмите пятый клавиш, и все дела.
— Пятый? Сделаем. Встречайте машину.
— Благодарю вас.
Откинувшись в кресле, Фрэнк наблюдал, как штанга втягивается в потолочный люк, и живо представлял себе, как действует в эту минуту Лангер. Вот он отправляет «Юпитер» на виллу. Вот связывается по видеотектору с операторским постом местного телетранслятора, и на экранчике появляется физиономия Кьюсака со следами неудачного визита к Йонге. Лангер коротко бросает напарнику: «Раздевай!..» Кьюсак едва уловимо кивает, подает команду диспетчеру телетранслятора, и теперь в любое мгновение…
С телевизионной стеной что-то произошло. Фрэнк вскочил. Нортон тоже вскочил, халат слетел с плеч. Стереоизображение словно бы съежилось, утратило глубину, экран превратился в стеклянную плоскость, и на белом от снега антарктическом берегу точно в том месте, где Нортон хлопал ладонью, контрастно выступили угольно-черные отпечатки левой пятерни…
— Любопытно, — сказал Фрэнк, встретившись глазами с Нортоном. — Знаешь, я ведь впервые вижу «черные следы» в натуре.
Нортон молча выпрыгнул из-за стола. Оттолкнув Фрэнка, схватил кресло и, размахнувшись, с силой всадил его в экран. Посыпалось стеклянное крошево.
— На «Лунной радуге» ты разбивал экраны деликатнее, — заметил Фрэнк.
— Вон! — яростно прошептал Нортон. — Пока я не разбил твою голову… — Он сделал руками что-то вроде отталкивающего жеста: — И чтоб никогда!.. Ни ногой!..
Фрэнк обомлел: под мышками у Нортона непонятно блеснуло. В ноздрях тоже чудился металлический блеск. И во рту словно зеркальные зубы!.. Искаженное гневом и блеском лицо… Фрэнк невольно попятился. Потрясенный, он только теперь со всей полнотой осознал, кого расшевелил и что затронул…
На нетвердых ногах он сошел в летний холл. Непослушными пальцами набросал для Сильвии записку какого-то душераздирающего содержания. Скомкал, сунул в карман. Кое-как взял себя в руки и торопливо написал другую. Умолял сестру немедленно покинуть Копсфорт, приглашал к себе. Сунул записку под вазу с гладиолусами. Вышел из дома, сел на мопед и, не разбирая дороги, покатил на выезд. У ворот наткнулся на длинный, оливкового цвета элекар и не сразу сообразил, что это «Юпитер». Завалил мопед в заднее отделение кузова, опустился в кресло водителя, тронул машину с места.
Зеленый коридор шоссе. Ветер с шорохом обтекал ветровое стекло, монотонно шелестели скаты.
Промелькнул мимо памятный щит с рекламой о прелестях отдыха на Бизоньих озерах. Фрэнк резко затормозил, дал задний ход. Не открывая дверцу, выпрыгнул из машины, полез в кусты. Под кустами было сумрачно, грязно от размокшей земли. Он весь перепачкался, пока нашел коробку «Видеомонитора».
Лангер и Кьюсак ждали его, как и было условлено, у видеотекторного павильона станции техобслуживания. Ждали порознь. Кьюсак любезничал с двумя дамами под белым тентом кафетерия. Лангер стоял на тротуаре под солнцем, и в руках у него поблескивали бутылки. Заметив подъезжающий «Юпитер», он поставил бутылки у ног и подпер кулаками бока. В пестрой рубахе навыпуск и в светлых шортах он выглядел как боксер тяжелого веса, напяливший на себя одежду подростка; пот лил с него в три ручья.
— Жарища!.. — сказал он Фрэнку. — Ну… как дела?
Фрэнк молча перебросил «Видеомонитор» Лангеру, закрыл глаза и обессиленно откинулся на сиденье.
— Эта «корзина» с уловом? — тихо поинтересовался Лангер.
— Спрячь в карман, — не открывая глаз, пробормотал Фрэнк, — и не отдавай мне эту штуку, даже если я захочу отобрать ее у тебя.
— Понятно. Значит, не зря…
Фрэнк слышал, как Лангер выволок из кузова мопед и сказал Кьюсаку: «Отведи коня нашего чемпиона в стойло». Потом услышал, как забулькала вода. Усилием воли он открыл дверцу, вышел из элекара. В ногах не было привычной твердости.
Лангер, запрокинув голову, опоражнивал бутылку из горлышка. Взглянул на товарища, поперхнулся.
— Ах, чтоб мне треснуть!.. — проговорил он. — Хаста спустили с лестницы, а тебя, похоже, прямо через мусоропровод!..
— Что у тебя в бутылке? — спросил Фрэнк.
— Холодная минеральная.
— Полей мне на руки.
Лангер взял вторую бутылку, полил. Остаток вылил себе за пазуху, рыча от удовольствия. Фрэнк стряхнул воду с рук вялым движением и вдруг замер, уставясь на них, словно впервые видел. Лангер внимательно посмотрел на него. Фрэнк пошел в обход элекара. Машинально обогнул распахнутую дверцу, сел на край проема в кабине — между пультом и сиденьем водителя, — нажатием кнопки вскрыл дохнувшую холодом полость походного бара, вынул салфетку. Вытирая испачканные на коленях джинсы, он слышал, как вернувшийся Кьюсак сказал что-то Лангеру тихо и неразборчиво. Но ответ Лангера он разобрал:
— Оставь его в покое. Ему не до этого. Сейчас он чувствует себя Пилатом.
Фрэнк выронил салфетку. Кьюсак не понял:
— Какой еще, к черту, Пилат?..
— Который Понтий… Видишь вот, руки помыл некстати…
— В таком случае хозяину виллы надо чувствовать себя новым Мессией, — сострил Кьюсак.
— Сатана он, а не Мессия. Довел парня до полного обалдения…
Фрэнк вскочил.
— Заткнитесь, вы! — рявкнул он так, что из-под тента высунулись любопытные и какой-то прохожий остановился на тротуаре. — Вы, оба!
Лангер встревоженно оглянулся по сторонам.
— Нашел, на ком зло сорвать? — тихо проговорил он сквозь зубы. — Утихомирься, не ори!..
— Пусть орет, — возразил Кьюсак, задумчиво гладя на Фрэнка. — Шар земной катится в новую эру, и об этом пора объявить на всех перекрестках…
— А ну-ка в машину, философы! — озабоченно забормотал Лангер. — Живо, живо! — Прыгнул за руль, сказав Фрэнку: — Рядом садись, обратно я сам поведу, глаза у тебя какие-то бешеные… Сели? Поехали! М-мыслители!..
Элекар круто вильнул, набрал скорость и вылетел на «фитиль». Лангер несколько раз оглянулся.
— Козлы рогатые! — очень ласково проговорил он, слегка задыхаясь. — Им было просто необходимо устроить прощальный спектакль для мирных граждан Копсфорта!
— Ты это брось! — отозвался с заднего сиденья Кьюсак. — Работа сделана, я бы сказал, на редкость элегантно.
— Правильно, козлик. Вот и придерживайся этой версии дальше.
На окраине Копсфорта Лангер круто взял вправо, лихо прошел поворот. Мелькнул указатель: «Аэропорт 15 км».
«Работа была элегантной, — сжав зубы, думал Фрэнк. — На редкость».
Лангер пошел на обгон впереди идущего «Кентавра». Сине-голубой с чрезмерным количеством хромированных завитушек и дополнительных фар «Кентавр» величественно плыл по асфальтовой глади шоссе. Экипаж — три девицы ужасно надменной наружности.
— Девушки! — окликнул их Кьюсак, как только элекары поравнялись. — Наша симметрия выглядит просто загадочно!
Хозяйка заднего дивана — блондинка с атлетическим бюстом — сказала что-то подругам. «Кентавр» рванулся вперед. Это была очень мощная, скоростная машина, и Лангер, озорничая, дал обойти себя на полкорпуса.
— Хоть так отметим Большое родео… — он сделал вид, будто выигрывает сантиметры, выжимая из элекара последние силы.
Соперницы «клюнули»: заволновались и стали подбадривать своего водителя — тощую девицу с орлиным профилем. Гул рассекаемого воздуха, шипение скатов, возбужденные выкрики, — элекары минуту шли борт о борт, — Лангеру удалось создать атмосферу азарта. Фрэнк посмотрел на тощую девицу за рулем. Девица очень старалась.
— Девушка, — окликнул он ее. — Вас обманывают, состязание не на равных.
— Ну-у… рефери нашелся! — протянул Лангер, вздохнул и прибавил ходу.
«Юпитер» пожирал шоссейное полотно со скоростью авиетки. Фрэнк оглянулся. На заднем диване Кьюсака не было.
— Притормози, — сказал он. — Мы потеряли сотрудника нашей оперативно-следственной группы.
Лангер бросил взгляд через плечо, выругался, резко убавил ход. Маневрируя, занял прежнее место у борта «Кентавра». Кьюсак, оживленно болтавший о чем-то с крупногабаритной блондинкой, вынужден был перепрыгнуть обратно в кузов «Юпитера».
— Ты уж нас извини, — сказал ему Лангер, бросая машину вперед, — мы прервали вашу беседу, видимо, в самый неподходящий момент.
— Да, — подтвердил с сожалением Кьюсак, — Не все вопросы симметрии нам удалось обсудить до конца.
— Догадайся эта блондинка навесить фонарь под другим твоим глазом, все вопросы симметрии отпали бы сами собой. По крайней мере, до ближайшей встречи твоей с Носорогом… — Лангер подмигнул Фрэнку, спросил: — Ты чего приуныл? Взгляни на своего коллегу… — Он указал кивком на Кьюсака. — Шар земной катится в новую эру, а для этого субъекта жизнь продолжается в старом темпе.