Способ размножения у мангров весьма любопытный: будущее дерево начинает развиваться, когда семя еще находится на материнском растении. Проросток имеет удлиненную форму и растет прямо на дереве, пока не достигнет двадцати пяти сантиметров длины. Потом проросток, похожий на дротик, отрывается от материнского дерева и падает в воду или в грунт. Если ему повезет и он закрепится, то начнет расти новое мангровое дерево. В массовом количестве проростки красных мангров образуются в июле и августе, но вообще-то этот процесс происходит почти круглый год. Специалисты, детально изучавшие размножение красных мангров, утверждают, что одно взрослое дерево способно дать около трехсот шестидесяти проростков в год.
Большую часть проростков течения уносят далеко от места падения. Именно благодаря морским течениям мангровые деревья и распространились по земному шару, заселив побережья тропической части Мирового океана. Странствующие проростки могут перемещаться в воде за сотни и тысячи километров от места рождения, оставаясь живыми в течение года и дольше. Некоторые ученые считают, что проростки могут мигрировать даже вокруг мыса Горн! В воде они могут образовывать вторичные корни и даже верхние ростки. Но если они не встретят землю, то неминуемо погибнут.
Первоначально проростки перемещаются в горизонтальном положении, но через некоторое время принимают вертикальное положение. Обычно это происходит через месяц после начала путешествия проростка. Считают, что с этого момента он готов к встрече с землей. Закрепившись, проросток начинает быстро расти. За первый год высота увеличивается почти на шестьдесят сантиметров. На втором году жизни мангровое деревцо выпускает опорные корни. В трех-четырехлетнем возрасте молодое растение укрепляется настолько прочно, что способно противостоять любому натиску волн и течений. В дополнение к опорным корням вырастают воздушные корни, и растение приобретает обычный вид взрослых мангров.
В ряде стран мангровые деревья имеют экономическое значение. Тонкая кора красных мангров употребляется при дублении кож. Древесина всех видов американских мангров идет на изготовление дорогой мебели. На Кубе значительное количество мангров используется для изготовления древесного угля. Истребление мангровых деревьев в некоторых районах мира достигло столь большого размаха, что правительства ряда стран были вынуждены принять меры для их защиты. На Ямайке, например, было запрещено сдирать с мангровых деревьев кору.
Нужно помнить, что мангры имеют большое значение в жизни морских берегов: они спасают их от разрушения. Густые корни мангров, сквозь которые, по выражению Колумба, «даже кошка не может пролезть», обеспечивают многих животных пищей и дают им пристанище. Не сразу можно заметить все разнообразие населяющих мангры организмов. А ведь здесь обитают представители всех типов животных, начиная от простейших и кончая позвоночными. Организмы, обитающие в воде среди мангровых зарослей или вблизи них, можно разделить на две большие группы — прикрепленные и бродячие. Все они приспособились переносить низкую освещенность, значительные колебания температуры и солености воды, периодическое обсыхание тела во время отливов.
Наверное, все слышали в детстве сказку о скатерти-самобранке. И вот на Кубе я столкнулся с подобным чудом: на манграх «росли» устрицы! Об этом интересном явлении еще в шестнадцатом веке писал сэр Уолтер Ралей, искавший страну Эльдорадо. Он обнаружил мангровые деревья в устьях рек Тринидада и Гвианы и в своих дневниках отметил, что на ветвях этих деревьев… растут устрицы! Устрицы очень плотно прилегают к ветвям мангров, поэтому мангры и устрицы действительно создают впечатление единого целого.
У мангровых устриц (Crassostrea rhizophorae) раковина удлиненная, овальная, слегка вогнутая. В передней части обе створки утолщены, остальная часть раковины тонкая. Окраска створок взрослых форм плохо различима, так как они покрыты слоем нароста. Створки молодых особей окаймлены фиолетовой полосой. Взрослые устрицы достигают девяти сантиметров длины (промышляются особи, достигшие пяти сантиметров длины).
Устрицы раздельнополы. Половые продукты выбрасываются непосредственно в воду, где и происходит оплодотворение. Большая плодовитость и раннее созревание позволяют моллюскам достигать значительной численности. Однажды ради интереса мы собрали всех устриц с одного взрослого дерева; их оказалось более пятисот. Природа как бы создала здесь естественный садок для процветания этих съедобных моллюсков. Устричные плантации можно рассматривать как реальный источник белковой пищи для населения Кубы. Примеров тому в мировой практике много. Добыча устриц составляет важную часть экономики таких развитых стран, как Япония, США, Франция. Эти страны до сих пор остаются основными поставщиками устриц.
В мангровых зарослях встречаются и другие съедобные моллюски — байяс (Isognomon alata) и мехильенес (Brachydonthes cytrinus). Оба вида довольно многочисленны. Среди корней мангров также много различных хордовых, туникат, губок и других прикрепленных животных.
Если отойти в воде на несколько метров от мангров, можно встретить брюхоногих моллюсков под названием «череп мула» (Melongena melongena). Это моллюски среднего размера (до пятнадцати — двадцати сантиметров длины). Раковины их имеют несколько спирально расположенных шипов, количество которых варьирует. Окрашены они в серовато-зеленоватый цвет. В некоторых местах их настолько много, что даже не обязательно нырять, чтобы собрать их для коллекции. Достаточно пройтись по колено в воде, чтобы нащупать их ногами.
Вблизи мангровых зарослей мы встретили только один вид кораллов из рода Oculina. Эти кораллы очень редки, мне довелось встретить их всего дважды. В отличие от других кораллов этот вид приспособился жить и в мутноватой воде, что в общем-то не свойственно мадрепоровым кораллам.
Наиболее обычные рыбы мангровых зарослей тропических районов Индийского и Тихого океанов — периофтальмусы, которые ползают по ветвям, выходя для этого из воды. На Кубе этих рыб нет. Кубинские мангры вообще бедны рыбами. Непосредственно среди корней мангров мне удалось обнаружить всего несколько видов рыб. Один вид был из семейства бычковых, другой — из морских собачек.
Среди корней мангровых зарослей держится молодь некоторых видов рыб, а также укрываются от хищников стайные рыбки манхуа (Jenkinsia lamprotaenia). Эта небольшая рыбка днем спасается от хищников среди корней мангров, а ночью выходит на нагул в открытое море. Подобные регулярные миграции совершают также сардины рода Harengula.
По мере удаления от мангров количество рыб увеличивается. Здесь уже можно встретить ската-хвостокола (Dasyatis americana): у основания хвостовой нити у него длинный острый шип, которым скат может нанести серьезную рану. В далеком прошлом аборигены острова использовали эти крепкие шипы для изготовления копий и стрел, с которыми охотились на рыбу. Вблизи мангров можно также встретить барракуд, кефалей и других рыб. Мне ни разу не пришлось встретить здесь мурен, хотя я и ожидал подобной встречи. Видимо, они не живут вблизи мангров.
…Наша машина снова мчится по дорогам острова. Мелькают уже знакомые места, и вскоре у нас на пути небольшой городок Сурхидеро-де-Батабано, расположенный на северном берегу залива Батабано. Это уже побережье Карибского моря. Залив вдается в южный берег острова Куба между островом Диего-Перес и находящимся примерно в двухстах километрах от него мысом Кабо-Франсес.
Проезжаем еще немного и попадаем в относительно дикое место. Куда ни посмотришь, везде сплошная стена мангров. Берега низкие, во многих местах заболочены. Глубина залива не превышает восьми метров.
Готовимся к заплыву. Добираемся по илистому берегу к воде, потом долго идем по мелководью. Наконец-то можно нырнуть. Под водой сразу же попадаем в царство серого мрака. Впечатление такое, будто перед глазами мутная пленка. Сквозь эту пелену устремляюсь ко дну. Только у самого дна становится светлее, будто кто-то освещает его: проходящий свет отражается от дна, и образуется тонкий, высотой до двадцати сантиметров, слой повышенной освещенности.
На дне много следов. Они многократно пересекаются и создают хаотический рисунок без начала и конца. Постепенно осваиваюсь в этом необычном мире. Рыб не видно, вообще никакого движения. Выбираю самый широкий след и иду по нему. Куда же он приведет? К моему удивлению след привел меня к небольшому моллюску Fasciolaria tulipa. Раньше я находил этого моллюска только зарывшимся в песок и следов его не видел.
Тщательно обследовав другие следы, я установил, что они принадлежат уже знакомому мне моллюску «череп мула». Так вот кто путешествует по дну залива!
За весь день мы не встретили ни рыб, ни звезд, ни морских ежей. Нашу добычу составляли два вида моллюсков, многощетинковые черви и губки.
Среди корней мы обнаружили только сидячие формы полихет. Тело этих червей заключено в постоянные или временные трубочки-домики. Особенно много здесь червей рода Hydroides, которые строят свои беловатые домики из углекислого кальция. Прикрепляются полихеты к корням мангров или к створкам устриц. Встретились нам и другие полихеты, с кожистыми мягкими трубочками до пяти сантиметров длиной. Прикрепленные формы многощетинковых червей очень плотно «приклеены» к субстрату, так что оторвать их нелегко.
Среди корней мангров мы встретили три вида губок. Одна из них, длиной около пятнадцати сантиметров, имеет древовидное тело с разветвленными отростками и окрашена в желто-зеленый цвет. Две другие губки близки к ней по окраске, но тело у них стелющееся.
Несмотря на скудные сборы, мы остались довольны поездкой и радовались, что не послушались скептиков. Когда мы собирались ехать сюда, нас всячески отговаривали: говорили, что это напрасная потеря времени, что мы ничего здесь не найдем. Но без знакомства с заливом Батабано наши впечатления о тропиках были бы неполными.