- Что это? - всполошилась я.
- Мамой займусь я, - ответил он сначала моей девочке, а после обернулся на меня и добавил, - а это успокоительное и восстанавливающее после перегрузок. Доза детская, специально для мелких.
- Откуда у тебя здесь дети, миранец? - на пару мгновений я забыла, что как бы умираю. К тому же боли я больше не ощущала.
- А что, по-твоему, у меня не может быть детей? - он картинно удивился.
- Так ты всё-таки женат? - уличила я его во лжи.
- Для умирающей ты задаёшь слишком много вопросов. Нет, не женат. Но семья у меня большая, и это, - он показал зажатую в пальцах круглую пилюлю похожую на конфетку, -для фоэров, племянников, по-вашему.
Положив леденец на ладонь Юлы, мужчина проследил, чтобы она его разгрызла и проглотила.
Её глаза медленно закрылись. Мой ребёнок обмяк и, кажется, сладко засопел.
- Вот и славно, а теперь спи. Не нужно маленьким девочкам видеть кровь, - миранец снова обернулся ко мне. - Сейчас я переверну тебя на живот. Анестезия приглушит боль, но всё равно что-то ты будешь чувствовать. Не смей орать! Девочка может проснуться и напугаться.
- Я поняла.
Осторожно, обхватив меня за плечи, он перевернул моё тело, уткнув носом в матрас. Горячие ладони прошлись вдоль позвоночника и замерли на пояснице.
- Всё плохо? - шепнула я.
- Нормально, но лежать придётся дня два. Ну и влип же я с вами.
- Юла умрёт, миранец. Пожалей её. Я обещаю — буду горбатиться на тебя всю жизнь. Хоть до БорГэ довези и помоги там перескочить на другое судно. Я оставлю тебе все свои контакты. Всё, что у меня есть. Только помоги спасти её.
Что-то противно пискнуло сбоку, и на мониторе появился странный график.
- Значит, не дочь она тебе, - хмыкнул миранец, глядя на два ровных столбика, что подсвечивались на экране, - не люблю враньё, женщина. Но поговорим мы позже.
Его ладонь скользнула по моему бедру. Что-то кольнуло и опалило болью. Зашипев, я крепко зажмурилась.
- Терпи, тут дел на пару минут. Но если не восстановим повреждения, ты истечёшь медленно кровью.
И я терпела. Сжимала зубами гелевый матрас. Шипела, когда, казалось, сознание меркнет. Но вела себя предельно тихо. Юле действительно не нужно смотреть на кровь и на мою рану.
Это зрелище не для детских глаз.
- Как она? - шепнула я, когда миранец снова активировал панель диагностики.
- Спит. Пилюли хватает на пару часов. Мы даём их детям, чтобы они легче переносили перелёт: особенно старт и приземление. Я про них как-то позабыл, надо было сразу ей дать.
- А для меня там нет?
- Что тоже плохо с перегрузками?
- Лучше сдохнуть, чем летать, - выдохнула я.
- Человечка, что же вы слабенькие-то такие.
- Какие уж есть, - проворчала я, по моему телу растекался холод. Видимо, снова анестезия.
- Что с раной?
- Зашил, но какое-то время будет нужен покой. А там посмотрим.
- А ты можешь быть милым и заботливым, - поддела я его, видя эту неуместно смущающую меня улыбку.
- Я сама доброта, женщина, запомни это и не дерзи. Терпеть не могу языкастых.
- Я прямо ходячий набор всего, что ты ненавидишь!
Он молчал. Я отчётливо ощущала прикосновения его ладоней к внутренней стороне моих бёдер.
- Что ты делаешь? Эй!
- Стираю кровь. А ты, что подумала? - а в голосе смешинки. Он развлекался за мой счёт.
- Ничего я не подумала, - прорычала возмущённо.
Он продолжал, как нарочно, пробираясь всё выше. Уж не знаю, что там стирал, но не голой же ладонью тело обмывают.
- Миранец, не наглей! - рявкнула я, ощутив его лапу на своих ягодицах.
- Если бы я наглел, женщина, то сделал бы так, - мужская рука скользнула по моей промежности, скрытой от его взора тонким кружевом белья.
- А ну не смей! - я попыталась дёрнуться, но тут же застонала от боли.
- Не трепыхайся. И, правда, для бордельной девочки уж больно ты остро на меня реагируешь. Значит, говоришь, ни под одного мужчину не легла. Забавно, ведь не соврала. Только вот ребёнок не твой. Вот и ответь мне, как так? Я слушаю тебя, человечка.
Глава 28
Я замялась и моментально прикинулась тяжелобольной.
Вот выворачивать свою жизнь перед этим незнакомцем совсем не хотелось.
Так что мне плохо, и всё тут.
- Да ладно, женщина, я вколол тебе тонизирующее, - бровь капитана скептически приподнялась в немом вопросе. - Ты сейчас, при желании, и кросс пробежишь, правда, после него дух испустишь, но это уже мелочи. Я жду ответ.
Прикусив губу, я не знала, что ему наплести. Не хотелось выставлять свою семью в чёрном цвете и рассказывать, как моя сестра, завалившись однажды домой после месячного отсутствия, сунула мне в руки новорождённую и отправилась отмечать счастливое избавление от беременности.
Нет, это не та история о себе, что я хотела поведать этому мужчине.
- Какая тебе разница? - серьёзным тоном произнесла я. - Сказала - моя дочь, значит, моя.
- Хм, - кошак противно так оскалился, глядя мне в глаза. - Ну не хочешь сама говорить, будем всё выяснять по-другому. Нажав пару ярких сенсорных клавиш на панели капсулы, миранец выпрямился и поправил манжет на запястье Юлы.
Что-то противно запищало над ухом.
- Что ты задумал? - всё это было подозрительным.
На табло забегали красные буковки. Всё заморгало и выдало: "23,5%"
- Иии, - я указала взглядом в эту непонятную цифру, - что это за арифметика?
- Что всего лишь тётя?! - кажется, капитан был разочарован, - я-то думал там тайна великая. Интриги, похищения. Ну и чего было умалчивать?
Мне стало обидно. Какое он право имеет лезть в мою жизнь и семью.
- А с чего ты взял, хвостатый, что я должна откровенничать с тобой? - процедила я. - С чего вдруг?
Он низко склонился и шепнул мне на ушко, обжигая кожу дыханием.
- А как же теория, что разговоры с незнакомцами помогают облегчить совесть? Ммм. Я весь твой, сними с себя этот груз тайны.
Засопев, я попыталась от него отвернуться.
- Давай, на душе, правда, легче станет, - даётся мне, этот хвостатый смеялся.
- А она у меня не тяжёлая, - выпалила я. - И какое твоё дело, что у меня там на душе?!
- Скучная ты, - он распрямился. - Прямая как доска. Хоть бы пококетничала, что ли.
Может быть, я и подобрел бы.
- Перетопчешься, вот пообещай довезти до БорГэ, тогда я тебе ещё и станцую.
- И это успеется, - мне достался такой неоднозначный взгляд, - но пока ты можешь только ползать. Не скажу, что не возбуждает, но не с такой дыркой от пули на боку. Вот подлатаем тебя, а уж потом я буду заказывать музыку.
Вытащив из ячейки шприц-пистолет, миранец вставил в него очередную капсулу с прозрачным содержимым.
- А это зачем? - все его жирные намёки я пропустила мимо ушей. Меня больше волновало, чем он меня колоть собирается.
- Чтобы не болтала, - мужчина демонстративно выпустил в воздух струйку препарата. -Так будем портить красоту. Ну, что, грудастенькая, в левую, - тяжёлая ладонь опустилась на мою ягодицу, - или в правую?
У меня от таких вольностей в глазах потемнело. То, как он меня назвал, я проигнорировала. Но что он хамски тискает - вот это уже спускать нельзя.
- Миранец, ты что где-то успел головой приложиться? Руки убрал! Мы ненавидим друг друга, не забывай это. Я воплощение всего, что ты терпеть не можешь в женщинах. Так что не тронь каку!
Он замер, а потом тихо засмеялся.
- Знаешь, в твоём случае мне поздно не нравится. Вляпалась ты, малышка, по самые коготки. Но лучше особо не ерепенься, а то, действительно, возьму плату за проезд натурой.
Он ощутимо так ущипнул меня за зад.
- Не лапай, сказала, - как меня раздражало его поведение. Хотелось просто двинуть с ноги, так чтобы родной хвост не узнал.
- Не смей на меня голос повышать, женщина, - склонившись, прошипел он мне на ухо, - на этом корабле всё моё. И лапать я могу всё что угодно. Так что прикрой свой пухленький ротик и ни выступай не по делу. Не мешай мне тебя лечить.
Меня что-то больно укололо пониже спины.
- Ай, - от неожиданности нога дёрнулась, по ней словно лава растеклась ноющая боль.
- Да, оно неприятное, - шепнул он. - Это противовоспалительное.
Бросив шприц - пистолет в лоток мужчина отошёл от капсулы.
- Всё. Операция закончена. Живи, красотка. Я накосячил - я и исправил.
Повернув голову, пристально наблюдала за ним. Странный он. Вроде и не злой, как прежде, но в то же время грубый. А может, я просто не всё знаю об этой расе.
Да я, вообще, о ней ничего не знаю.
Усевшись в кресло, он поднял голографическое изображение странной карты перед собой и замер. Вокруг головы мужчины тянулись тонкие полосы, соединяющиеся в ярких точках. Они вспыхивали и гасли, стоило капитану посмотреть в другую сторону. Иногда он тыкал в эти яркие звёздочки пальцем и приближал их.
Всё это казалось мне интересным, но задавать вопросы я не решалась.
Расслабившись на своём кресле, он продолжал наблюдать за этими полосками, пронизывающими пространство вокруг.
- Ваша раса не чтит женщин, да? - наконец, не выдержав, пробормотала я.
- Нет, у нас равноправие. Раньше практиковалось многожёнство. К чему вопрос?
- Пытаюсь тебя понять, - честно призналась я.
- Ааа, - удовлетворённо протянул он. - Надо же, я загадка для молоденькой человечки. Неужто понравился?! Я польщен.
- Говоришь прямо как старик. Да ты, если и старше, то ненамного, - проворчала я, уткнувшись носом в матрас. В голове появился странный гул.
На его губах снова скользнула противная снисходительная ухмылка. Это так раздражало.
- Я миранец, девочка, у нас иная физиология. Так что слушайся дядю и не перечь ему.
- Ой, куда бы деться, - я потёрлась щекою о матрас, кожа странно зудела. Анестезия начала отходить, и теперь у меня ныло всё тело. Прикрыв глаза, снова ощутила лёгкое головокружение и тошноту.
- Да, препараты дают лишь временный эффект, - услышала я. - Как станет совсем невмоготу, я тебя усыплю.