В её глазах заблестели слезинки. Она обдумывала мои слова. Я уже было обрадовалась, что смогла найти нужные аргументы, как она еле слышно прошептала, поглядывая на Сунира:
- Мама, а давай вернёмся домой. Тогда и птичку можно. Я не хочу больше путешествовать, хочу в наш дом и в приют к мисс Вонг. Полетели обратно, пожалуйста.
Растерявшись, не знала, что ей ответить. Как объяснить ребёнку, что она умирает, и домой нам путь закрыт. Сунир молчал и не спешил мне на помощь. Напротив, он внимательно слушал наш диалог.
- Юла, - подбирая слова, я постоянно сжимала руки в кулаки, - если мы вернёмся, то тебя у меня заберут. Опека прознала о нас. Тебя поместят в закрытый интернат и никогда больше мне не отдадут. Никогда, милая. Нам нельзя назад, только вперёд. Всё у нас будет. Вот увидишь. Разве я обманщица? Я найду работу, даже две. А если повезёт...
- То и десять, - неожиданно перебил меня миранец, - а после ты где-нибудь по дороге домой загнёшься в подворотне, - продолжил он свою мысль. - Юла, ты должна слушать маму и поддерживать её, а не капризничать. Тебе не стыдно?
Взгляд она опустила на землю, но упрямства в ней было хоть отбавляй.
- Я хочу птичку, - прошептала она, - маленькую. Я потом тоже пойду работать и всё отдам. Пожалуйста.
У меня просто не осталось слов. Жалость и чувство страшной несправедливости сжало сердце.
- Мы понимаем, - ровно произнёс Сунир, - но сначала ты вылечишься, а потом всё остальное.
- Но, мам, - не обращая на него внимания, она взглянула полными слез глазами на меня.
- У меня нет денег, милая, - тихо произнесла, зная, что причиняю ей боль. - И нам просто некуда её нести. У нас ничего не осталось. Но когда-нибудь обязательно снова будет дом, будет птичка.
Она заплакала.
Я хорошо знала, когда она просто выказывала капризы. Но сейчас же она плакала от настоящей обиды. Когда-то я также тихо растирала слёзы, глядя на маленьких котят. Вокруг толпились люди. Пушистые комочки расходились по рукам. Их уносили счастливые дети, а я стояла и тихо плакала от обиды. Я навсегда запомнила тот момент. Он ожесточил меня. Наверное, именно тогда, я начала всё мерить в этой жизни счётом на карточке.
- Юла, не плачь. Прошу тебя, - присев, я обняла её и прижала к себе. - Клянусь, у тебя всё будет. И птичка самая красивая, но подожди.
- Не будет, - плача, она покачала головой, - никогда ничего не будет. Ни настоящего папы, ни зверюшки. Мы улетим и никогда не вернёмся. Я это знаю. Ты меня в больницу везёшь, я там умру, и ничего не будет.
Мне было нечего ей сказать. Она всё понимала. Я привыкла видеть в ней глупого ребёнка, а, оказывается, моя девочка уже подросла.
- Отведи нас на корабль, пожалуйста, - я просяще посмотрела на Сунира. День, который мог стать самым запоминающимся, обернулся горем маленького человечка. - Я обещаю, мы ничего там не тронем. Посидим в каюте и подождём тебя.
Миранец молчал. Его взгляд прожигал насквозь. Вроде и суровый, но понимающий.
- А, знаете, от одной птички на корабле теснее не будет. А если ей купить клетку побольше, то и выпускать не придётся.
Я покачала головой.
- Куда мы с ней на БорГэ, Сунир? Только хуже будет. Не делай ей больнее.
- Мы не летим туда, - миранец странно усмехнулся, - я везу вас домой. К себе домой напрямую.
- Ты же сказал, что не сможешь. Заряд ядра и продовольствие...
- Это мои проблемы, не ваши, - перебил он меня резко и, присев рядом с нами, дёрнул Юлу за хвостик. - Ну чего ты расплакалась? Хочешь птичку - будет тебе птичка.
Моя кроха растерянно взглянула на него покрасневшими от слёз глазами.
- Правда? - в её голоске слышалось сомнение.
- Всё что угодно для моей маленькой принцессы. Беги, выбирай любую.
Дважды моей мелочи повторять не пришлось. Развернувшись, она полетела по узкой дорожке в ту сторону, где стояли огромные клетки с птицами.
- Что значит, ты везёшь нас к себе домой? Объяснись, миранец.
- Что тебе непонятно, детка? - мне достался тяжёлый взгляд. - Я уже один раз сказал, вы мне понравились. Дальше делай выводы сама.
- И что с того? - я откровенно не понимала, о чём он толкует.
- Тебя что-то не устраивает, женщина? - похоже, что объясняться он не собирался.
- Да, меня всё устраивает. Я рада, что ты отвезёшь нас на Оюту, но...
- Ты не готова заплатить за это собой? - и снова эта пакостная улыбка. Какая-то фальшивая, я только сейчас это поняла.
- Нет, да, - я осеклась, хотела сказать, что не девка продажная, но если по-честному, то ради Юлы готова была на всё. - Хорошо. Всё, что ты захочешь, только спаси мою дочь.
- Идёт, - он снова стал серьёзным, - я помогаю тебе с операцией, а в обмен получаю тебя. Всю. Отныне ты моя, Криста.
- В каком смысле твоя? - проследив взглядом за Юлой, уже крутившейся у клеток, сглотнула. Не нравилось мне всё это. Но всё же, главное, что мы летим на Оюту.
- Во всех смыслах, девочка, - рассмеялся он. - Просто моя. Вся!
- Ты же сказал, что даже дышать не желаешь со мной одним воздухом, - припомнила я.
- Да, говорил, - он пожал плечами, - а потом я тебя умыл и рассмотрел как следует.
- И что?
- Криста, не задавай мне глупых пустых вопросов. Лучше иди и выбирай с мелкой птичку. Желательно поменьше.
Кивнув, я растерянно пошла, куда послали. В голове было столько вопросов. Чего он там рассмотрел? Что значит, я его? В любовницы он меня, что ли, записал. Но если да, то он ведёт себя очень сдержанно. Уже давно мог бы востребовать плату. Но между нами всё было прилично.
Даже слишком прилично и сдержанно.
Да, что ему от меня нужно?!
Глава 39
Мечта Юлы сбылась.
Через пять минут она гордо вышагивала по торговым рядам, держа за руку не меня, а миранца. Он же нёс красивую пластиковую клетку, в которой сидела пташка размером с кулачок ребёнка. Золотое оперение отливалось на свету.
Она была дорогой и безумно красивой.
Никогда бы я не смогла купить такую. Не по средствам. А он расплатился, даже не глядя на сумму.
Я ощутила себя такой жалкой и беспомощной. Этот мужчина действительно оказался состоятельным. И это как-то отталкивало и немного настораживало.
Мне бы порадоваться за дочь, но я понимала, что теперь её герой Сунир.
Мужчина, которого она знала-то всего ничего, а он уже затмил ей небо. Она называла его папа, он улыбался.
Идиллия.
Только я не видела своего места рядом с ними, как будто меня выгнали с праздника жизни.
Да, я ревновала. Да, испугалась, увидя цену за каприз моего ребёнка.
Да, почувствовала себя унылой неудачницей.
Немного завидовала.
Чему? Сама не понимала. Просто было обидно, а за что - непонятно.
- Криста, - я не сразу поняла, что Сунир обращается ко мне, - что такое? Что не так?
Его тяжёлый взгляд скользил по моему лицу.
- Ничего, всё замечательно, - я улыбнулась через силу.
- По тебе не скажешь, - он покачал головой. - Что отстаёшь от нас? Иди рядом, чтобы я видел тебя.
Кивнув, я ускорила шаг.
- Красивая, правда, мама? - в который раз спросила довольная сияющая Юла.
- Самая лучшая птичка, милая, - шепнула я.
Это действительно было так, но там было столько пернатых птах и подешевле. К чему было отдавать такие деньги? Ребёнок ведь не видит разницы в количестве нулей и цвете оперения. Золотая, да можно было обойтись и розовой птицей. Там были и такие, но куда скромнее.
Не понимала я смысла таких трат. И пусть деньги были не мои, но сама мысль, что я за такую сумму могла похоронить себя в тех же овощах на базе и при этом не заработать столько.
Нет, не одобряла покупку и всё тут.
Вздрогнув, почувствовала, как по моей талии скользит рука миранца. Обняв меня, он притянул к своему боку. При этом мужчина сосредоточено глядел вперёд, пытаясь высмотреть что-то. Порыв оттолкнуть его я подавила.
Нечего устраивать сцены и привлекать к себе внимание.
- Сейчас нам нужно на оптовую базу, - негромко произнёс он. - Ты ведь разбираешься в качестве овощей?
- Конечно, - я нехотя кивнула, - это единственное в чём я соображаю. Ну и задом перед мужиками ещё качественно трясу.
Не знаю, зачем я это сказала. Наверное, чтобы напомнить ему о том, кто я есть.
- Танцуешь ты, правда, красиво, - неожиданно согласился он с моими словами.
- Да откуда тебе знать? - усмехнулась я. - Ты же меня прогнал. Забыл?
- Конечно, я же пришёл в ту дыру поесть и потра... - он умолк, глянув за развесившую уши Юлу. - Забрёл я в то заведение, чтобы отведать местные деликатесы и комнаты задние посетить. Но, увы. Ты же дразнила, но давать не собиралась.
- А вдруг. Откуда тебе знать? Может и срослось бы.
Рука на моей талии стала тяжелее, а объятья крепче.
- Я спросил у местных мордоворотов, когда ты ещё в клетке извивалась, - склонившись, шепнул он мне на ушко. - Те сразу сказали: товар не в продаже. А я не люблю смотреть и облизываться.
- Но при этом ты меня обозвал, - припомнила я ему и это.
Повисло молчание. Мы продолжали идти вперёд.
- Меня бесит, когда красивые хорошие девочки начинают катиться под горку, - его дыхание разбилось о мой висок, когда он заговорил. - Сегодня не дам, завтра может быть, а послезавтра - готов товар, только оплачивать успевай. Так что закрываем эту тему. Я прошу прощения за резкие слова. Не разглядел тебя, детка, внимательно. Но ты сама сказала, мелкой необязательно знать, как мы познакомились, - это он и вовсе произнёс почти шёпотом. - Я окольными путями везу вас на Оюту. Делаю дозаправку. Займёт это как раз - два месяца. По дороге постараемся закупить всё по максимуму и притереться друг к другу. А тему нашего знакомства больше не поднимаем.
- Мы всё-таки осложнили твою жизнь, - мне стало немного совестно.
- Считай, вы сделали её занятнее, - усмехнулся он.
- И какую же роль ты отводишь мне?
- Ещё не решил, - произнеся эту фразу, он подозрительно отвёл взгляд в сторону. Соврал. Но в чём? Всё-таки в любовницы назначит, да, ну и ладно.